Проблемы детей — отражение проблем семьи

Зачастую многие родители недоумевают по поводу того, откуда у их сына или дочери появляются проблемы. Например, ребенок слишком беспокоен, капризен, агрессивен, плохо учится, пропускает занятия, конфликтует с учителями и с домашними, излишне тревожен, застенчив, его одолевают всевозможные страхи и так далее. Все это — различные симптомы детских проблем, с которыми приходится сталкиваться родителям. Лишь незначительная часть этих симптомов может быть в чистом виде трудностями самого ребенка. Большинство же из них — это проблемы семьи, в которой этот ребенок живет.

Приведу два примера из собственной практики.

 

За консультацией к психологу обращается мать с сыном-подростком 13 лет. Мальчик регулярно исчезает из дома, не приходит по несколько дней. Он пропадает в компьютерных клубах, его невозможно оторвать от игр. Мать жалуется, что она извелась с ним, у нее уже нет сил. При этом она говорит о своем сыне с такой ненавистью, словно он ее злейший враг, испортивший всю ее жизнь. Начинаем разбираться: что — к чему. Постепенно выясняем, что в семье нет отца, что мальчик был нежеланным ребенком, что у него есть младшая сестра, на которую направлено все внимание матери и бабушки, а сын в семье чувствует себя изгоем. Я думаю, что дальнейшие комментарии не требуются.

 

Второй пример.

Отец приходит на консультацию с сыном-подростком. Заявляется проблема плохой успеваемости сына в школе, его нежелания учиться. По ходу беседы выясняется, что отец постоянно ругается с матерью, т.к. ревнует ее. Казалось бы, какое это имеет отношение к учебе сына. Оказывается, что прямое. Поскольку он боится развода родителей, то часть конфликтной энергии в семье неосознанно оттягивает на себя. Для этого ему и «пришлось стать» плохим учеником. В результате родители часть своей агрессии, адресованной друг другу, направляют на сына, который таким вот образом, неосознанно «спасает» семью от развала. Вот и получается, что отец и мать занимаются его «воспитанием» вместо того, чтобы решить проблему в собственных отношениях.

 

И первый, и второй случаи иллюстрируют известное в психологии понятие идентифицированный пациент. Оно обозначает человека, чей проблемный симптом отражает дисгармонию, существующую внутри семьи. То есть, что-то нарушено в семье, в отношениях ее членов друг с другом, но создающим проблему, носителем симптома является только один из них.

Очень часто, в силу своей незащищенности, идентифицированными пациентами оказываются дети. В качестве симптомов при этом может выступать все что угодно: школьная неуспеваемость, плохая дисциплина, различные заболевания ребенка (например, энурез), всевозможные страхи и фобии и т.д. Например, родители заняты своими проблемами, им не до ребенка и последний, чтобы не чувствовать себя заброшенным, начинает (конечно же, неосознанно) получать плохие отметки в школе. Учителя вызывают родителей, дитя получает взбучку. В итоге внимание и забота, которых ему так не хватало, получены. Пусть хоть и в такой форме, но это лучше, чем ничего. Путь к решению проблемы найден – для того, чтобы родители его не забывали, ребенку необходимо плохо учиться.

Когда в семье появляется идентифицированный пациент, вся семья, как правило, видит проблему только в нем и обращается за помощью в связи с ним, формулируя свой запрос в таком духе: «Что нам делать с этим ребенком?» или: «Сделайте с ним что-нибудь!». Парадокс заключается в том, что помочь таким детям невозможно, не изменив существующей системы взаимоотношений в семье, которая и привела к проблеме. Если, не понимая этого, пытаться воздействовать только на ребенка, то ничего не выйдет.

 

В середине 60-х годов прошлого столетия проводились исследования в семьях, в которых были больные шизофренией, с целью выяснить, как семейные отношения взаимосвязаны с болезнью одного из членов семьи. Было обнаружено, что изменение состояния больного в ходе лечения приводило к изменению состояния всей семьи. Как вы думаете, в какую сторону? Улучшение больного приводило к ухудшению взаимоотношений в семье! Получаются какие-то жуткие вещи: выходит, что семья неосознанно была заинтересована в тяжелой болезни одного из своих членов. Понятно при этом также, что лечение больного не могло бы дать устойчивых результатов без изменения всей системы взаимоотношений в семье.

Конечно же, шизофрения — это крайний пример, но он иллюстрирует общий принцип, общую закономерность, которая действует и в отношении не столь тяжелых проблем.

К сожалению, оба описанных выше случая с мальчиками-подростками оказались, как иногда говорят врачи, некурабельными, т.е. слишком запущенными. Родители пришли с запросом: сделайте что-нибудь с нашим ребенком. Они оказались неготовыми увидеть то, как они сами создают проблемы у своих детей. Что ждет их детей в будущем? Думать об этом, увы, слишком грустно.

 

От подобных вещей не застрахованы и семьи верующих людей, особенно тех, где вера лишь декларируется для себя и для окружающих, идя вразрез с реальными поступками. Я знал одну прихожанку, которая все свое свободное время посвящала очень благородному делу — служению в сестричестве, организованном при храме. Она посещала в больнице детей, лишенных родителей, и ухаживала за ними. При этом женщина постоянно жаловалась на проблемы с мужем и собственными детьми: их низкую успеваемость, плохое поведение в школе и т.д. Но ведь, помогая другим детям, она в реальности оставила свою семью. Точнее, что называется, ушла от решения проблем в собственной семье, с головой посвятив себя сестричеству.

Верующие люди вряд ли пойдут к психологу, а скорее обратятся за помощью к батюшке. Но суть их проблемы остается та же: «Что мне делать с моим ребенком?». И здесь мало обычных советов относительно необходимости молиться за своих детей, потому что молитва за кого-то предполагает искреннюю и горячую любовь к этому человеку. В данном же случае речь идет как раз о недостатке таковой любви, ее дефиците.

Важно, пообщавшись с этими людьми, показать им, как они своими действиями и своим отношением создают проблемы у своих детей, чтобы через понимание и осознание этого они смогли стать на путь изменения.

 

Приведу еще один случай из практики.

Мама привела дочь на консультацию. Девочка училась в 8-м классе. Проблема — курение. Причем проблему заявила мама. Вряд ли дочь пришла бы на консультацию, если бы мать не настояла на этом. В один из моментов я спросил девочку о том, что для нее изменится, если она бросит курить. Она ответила, что отношения с мамой станут лучше. Это обозначало, что ее курение — симптом, который регулирует ее отношения с мамой. По меньшей мере, с помощью этого симптома она точно привлекала внимание матери к себе. Дальше наша работа была построена в основном вокруг темы взаимоотношений с мамой.

Результаты были таковы: девочка отметила, что ее отношения с мамой улучшились, при этом она как бы попутно перестала курить. То есть курение в данном случае было лишь симптомом, отражающим проблемы в отношениях матери с дочерью.

 

Если в семье ребенка недостаточно хорошо слышат и понимают, то он начинает обращаться к родителям на языке симптомов, — т.е. создает им проблемы, которые они уже не в состоянии игнорировать. Дитя как бы говорит родителям: «Я нуждаюсь в вашем внимании и заботе!», или «Папа и мама, пожалуйста, не ссорьтесь, я хочу, чтобы вы оставались вместе, ведь я люблю вас обоих!» и так далее.

Поэтому, дорогие родители, если вас вдруг начали беспокоить какие-либо проблемы ваших детей, первым делом поставьте себя на их место. Буквально посмотрите на семейную ситуацию глазами своего ребенка; от его имени опишите, как вы воспринимаете эту ситуацию: что вас волнует, в чем вы нуждаетесь, чего ждете от родителей, что хотите сказать им. То есть сделайте своего рода перевод с одного языка на другой: выразите от лица ребенка то, что он говорит на языке симптома простыми словами, адресованными вам. Часто этого простого шага бывает достаточно, чтобы произошли важные изменения в отношениях.

Роль ранних детских впечатлений

в формировании личности ребенка

 

Есть такая поговорка: «Дитя как сундук: что в него положишь, то потом и достанешь». Она очень точно и емко отражает значение тех жизненных впечатлений, которые ребенок получает в раннем детстве в отношениях со своими родителями для его последующей жизни.

Как и какого рода опыт формируется у детей в результате взаимодействия с родителями?

Новорожденный не приносит с собой знания о том, как прожить в этом мире. Ему приходится обучаться этому у других. И главными учителями ребенка являются, конечно же, его родители. Это обучение осуществляется следующим образом.

Во-первых, существует процесс открытого обучения, когда домашние объясняют малышу что такое хорошо и что такое плохо, что-то от него требуют, за что-то поощряют, за что-то наказывают и т.д. Таким образом, открытое обучение – это те представления о мире, которые родители стремятся сознательно сформировать у ребенка. Данный тип обучения основан главным образом на словах. Примерами таких сообщений могут быть следующие: «Женщина должна, прежде всего, заниматься хозяйством и воспитывать детей», «Мужчина не должен проявлять своих чувств», «Ты должен быть лучше всех» и т.д.

Во-вторых, параллельно с этим происходит косвенное научение. Дитя наблюдает за тем, как отец и мать обращаются с ним, друг с другом и с другими людьми. В ходе таких взаимодействий родители показывают ребенку свое отношение к нему и к окружающему миру уже не столько на уровне слов, сколько на уровне действий и выражаемых эмоций. Исходя из этого, он начинает строить свои представления о себе и мире, в котором живет. К примеру, если ребенок видит, что родители постоянно ссорятся друг с другом и выясняют отношения, он может тоже научиться быть агрессивным. Он как бы говорит себе: «Я вижу, как надо жить: надо нападать на другого, чтобы самому не оказаться уязвимым». Если же он видит в обращении родителей друг с другом любовь и уважение, то он также обучается любить и уважать других людей.

В результате косвенного научения происходит формирование представлений ребенка о себе самом и о своем месте в мире. Когда младенец испытывает дискомфорт и кричит, это может сильно раздражать мать. Если это происходит слишком часто, то малыш будет воспринимать ее раздражение как сигнал о том, что матери не до него. При этом у него может родиться ощущение: «Я не нужен, я лишний, я мешаю». Поразительно, что очень часто взрослые люди, имеющие ощущение собственной ненужности и заниженную самооценку, порой совершенно случайно узнают о том, что их родители не хотели их появления на свет и пытались избавиться от них.

Напротив, если родители с радостью ждали рождения младенца, если мать заботится о нем, своевременно и адекватно откликается на его крик, пытается найти и устранить причину дискомфорта, то это создает у него ощущение, что он любим, значим и нужен в этом мире.

Необходимо отметить, что косвенное научение оказывает на ребенка гораздо более сильное влияние, чем прямое. И это не случайно – ведь мы гораздо больше доверяем реальному опыту, чем словам.

 

Итак, отец и мать — это своего рода инструкторы для своих детей по обучению тому, как полноценно жить в этом мире. Конечно же, любой инструктор может передать только то, чему хорошо обучен сам. Обычно родители стараются изо всех сил научить своих детей быть счастливыми. Однако проблема заключается в том, что их собственное обучение в свое время имело изъяны. И если умение родителей быть счастливыми людьми неполно или искажено, то вся неполнота и все искажения будут ими невольно переданы детям. Когда у родителей есть нерешенные психологические проблемы, вызывающие тревогу, гнев, растерянность и другие сложные чувства, они неосознанно выражают их по отношению к своим детям.

Это может происходить следующим образом. Допустим, отец постоянно критикует и ругает сына, когда тот, что называется, оказывается не на высоте — не может быстро решить несложную задачу, проигрывает на соревнованиях, получает низкую оценку за контрольную работу. При этом может выясниться, что сам отец, будучи мальчиком, подвергался насмешкам со стороны взрослых или сверстников, когда не справлялся с подобными задачами на должном уровне. Воспоминания об этом унижении слишком болезненны для него. И поэтому, когда его сын попадает в похожие ситуации, у отца пробуждаются болезненные воспоминания, связанные с собственным детством. Но чтобы избежать их, он обрушивается с упреками и критикой на сына, как бы говоря ему при этом: «Не смей быть неуспешным, мне от этого может быть слишком больно!». Таким образом, он оказывается не в состоянии поддержать своего сына в трудную для того минуту, т.к. не смог справиться когда-то со своей собственной болью и не может этого сделать сейчас. В результате сын усвоит из отношений с отцом следующие уроки: я не имею права делать ошибки, я не имею права быть слабым; если я допущу ошибку, меня не будут любить; чтобы меня любили, я должен быть безупречным; если я допускаю ошибку, я ничего не стою и должен самоуничижать себя.

 

Эти выводы далее могут привести к следующим последствиям, когда мальчик вырастет:

— он может избегать решения каких-либо сложных задач в своей жизни, чтобы гарантированно избежать возможных неудач (например, поступить в институт, в который меньше конкурс, а не в тот, где ему было бы интереснее учиться);

— он может избегать близких, доверительных отношений с другими людьми, потому что боится показать им свои возможные промахи и ошибки, за которые, по его мнению, они должны отвернуться от него;

— он будет грызть себя за каждый малейший промах.

 

Общаясь с детьми, родители неосознанно формулируют и передают им множество косвенных (непрямых) сообщений, выражающих их отношение к своим детям, к другим людям и к жизни в целом. Эти сообщения называются «предписаниями».

Главное значение предписаний состоит в том, что на их основе ребенок принимает неосознанные решения о строительстве всей своей жизни. Многие успехи или неудачи взрослого человека зачастую основаны на тех предписаниях, которые он получил в детстве от своих родителей. Предписания бывают позитивными или негативными. Здесь мы подробно рассмотрим именно негативные предписания в силу того, что они могут разрушающе влиять на жизнь ребенка, и родителям очень важно научиться их распознавать в своем поведении.

 

Можно выделить 10 основных типов негативных предписаний, которые родители передают детям и которые формируют отношение ребенка к себе, к окружающему миру и к людям. Зачастую эти предписания могут выглядеть совершенно иррационально, но сила их влияния на ребенка при этом не снижается. Вот эти предписания: «Не делай», «Не будь», «Не сближайся», «Не будь значимым», «Не будь ребенком», «Не взрослей», «Не добейся успеха», «Не будь собой», «Не будь нормальным», «Не будь здоровым».

 

«Не делай»

Это предписание передается обычно родителями, испытывающими страх. Они не позволяют ребенку совершать многие обычные вещи: «Не лазай по деревьям, не ходи босиком, не бегай слишком быстро, не залезай в воду и т.д.». Иногда такие родители не хотели малыша, и, понимая, что в глубине души не желают, чтобы он существовал, испытывают панику и чувство вины от таких мыслей. В результате, чтобы скрыть от себя свои страшные мысли, они становятся сверхосторожными и сверхзаботливыми по отношению к ребенку. Но их забота есть не что иное, как замаскированная агрессия, потому что дитя от нее задыхается.

Иногда родители, дающие такое предписание, имеют психологическую травму, вызванную потерей близкого человека, например, смертью старшего ребенка. По мере взросления ребенка отец с матерью волнуются по поводу любого поступка, который тот собирается совершить: «Не спеши, надо все хорошо обдумать». В конце концов, ребенок уже не верит в то, что может совершить что-либо правильное, не знает, что ему делать и ищет, чтобы кто-нибудь принял за него правильное решение. Повзрослев, такой человек будет испытывать ощущение бессилия перед жизненными ситуациями и иметь большие трудности при принятии решений.

Кроме того, предписание «не делай, не будь, не сближайся» на самом деле являются прямым внушением «делай, будь, сближайся» так как «не» подсознанием игнорируется.

Если родители сами наполнены отрицательными программами и обычно в сообщениях передают именно то, что соответствует их опыту, а дети наследуют его.

В результате типичной жизненной схемой человека, воспитанного на основе предписания «Не делай», становится стремление переложить ответственность за свою жизнь на того, кто, на его взгляд, «лучше знает» и соответствующая этому стремлению пассивность в жизни. Он все время ищет кого-то, кто сказал бы ему «как будет правильно» и избегает самостоятельных поступков и решений.

 

«Не будь»

Это очень опасное предписание. Оно может быть дано как в очень мягкой форме: «Если бы не вы, дети, то я развелась бы с вашим отцом и не мучилась бы всю жизнь», так и более жестко: «Лучше бы ты не рождался, тогда мне не пришлось бы выходить за твоего отца». Важно подчеркнуть, что мать вовсе не обязательно произносит такие слова вслух. Чаще всего такие предписания передаются через ее эмоции и поступки по отношению к ребенку. Мать не берет малыша на руки, когда тот кричит; ругается и повышает на него голос, когда он в чем-то нуждается, о чем-то просит; просто бьет свое дитя; словом, есть множество способов передачи такого сообщения.

Предписание может быть передано матерью, отцом, братом или сестрой. Супруги могут быть подавлены тем, что младенец был зачат после того, как они решили не иметь детей или зачатие произошло в неподходящий момент – какой-либо трудный период в жизни семьи. Роды могут пройти с осложнениями и подорвать здоровье матери. Тогда ребенка могут косвенно обвинять в этом. В самом общем виде предписание «Не будь» звучит так: «Если бы ты не родился, нам бы жилось лучше».

Для старшего брата или сестры появление маленького конкурента может быть воспринято очень болезненно. «Если бы ты не появился, родители по-прежнему любили бы меня», — типичные сообщения от старших братьев и сестер.

Общий смысл решений, принимаемых на основе предписания «Не будь», сводится к тому, чтобы не жить, умереть. Однако воплощение этих решений может сильно варьировать от намеренных попыток суицида до опасного поведения, угрожающего здоровью и жизни (опасная работа, рискованная езда на автомобиле, употребление наркотиков, и т. д.). Вот возможные варианты решений и поведения, принятых на основе предписания «Не будь».

«Я умру, и тогда вы меня полюбите». Ребенок, а впоследствии и взрослый человек, втайне мечтает о смерти, представляя, что когда он умрет, те, кто его недостаточно любил, почувствуют, как им его не хватает.

«Я докажу вам, даже если это убьет меня». Люди этого типа могут быть поделены на две категории. Первые – стремятся доказать сначала своим родителям, а затем и всем взрослым на свете, что заслуживают права на любовь. Их система доказательства – стремление ко все большим и большим достижениям. Такие люди получают степень за степенью и должность за должностью, покупают все более дорогие дома и машины. Чем же это может быть опасно? А тем, что каждое новое достижение требует от них все больше и больше сил, которых, в конце концов, начинает не хватать. Но такие люди продолжают погоню за достижениями, не обращая внимания на состояние своего здоровья – гипертонию, язву, сердечную недостаточность. В какой-то момент организм может не выдержать. О таких людях часто говорят: «Он загнал себя». Бывает и так, что человек доказал все, что хотел. Тогда жизнь для него внезапно теряет смысл, и он может оборвать ее, либо покончив с собой, либо «скоропостижно скончавшись» от внезапной болезни или сердечного приступа.

Вторая категория людей, следующая этому сценарию, – люди с саморазрушительными привычками. Они зависимы от наркотиков, алкоголя, переедания, никотина и используют все это, чтобы медленно убивать себя. Их неосознанное стремление к саморазрушению, — это, чаще всего, своего рода протест против родителей, которые, с одной стороны, не любили ребенка, а с другой, — требовали от него быть хорошим, аккуратным, послушным.

«Если ты не изменишься, я убью себя». Это своего рода шантаж, целью которого является получить желаемые чувства или поведение со стороны другого человека. Незавершенные попытки детских и подростковых суицидов очень часто являются шантажом по отношению к родителям. Эти попытки остались незавершенными не столько в силу каких-либо обстоятельств, а скорее потому, что дети не собирались себя убивать. Их цель — привлечь к себе внимание родителей, «заставить» их больше полюбить собственного сына или дочь, вызвать у них чувство вины за недостаточную любовь.

Взрослые люди также часто могут использовать подобный шантаж по отношению к своим близким. При этом их арсенал способов воздействия может быть более утонченным. Вовсе необязательно так уж явно брать и убивать себя (тем более и грех-то какой!). Но можно тяжело заболеть и дать понять членам семьи, что в этой болезни их вина. Я снова вспоминаю один случай из своей практики.

 

Я консультировал женщину, больную раком. Ее болезнь зашла уже достаточно далеко. Что меня более всего удивило в ходе нашей беседы, это то, что она пыталась найти с моей стороны подтверждения в том, что в ее болезни виноват муж. При этом казалось, что ее совершенно не интересуют возможности собственного исцеления. Собственно свой приход на консультацию она обрисовала так, что это муж ее послал, потому что считает, что она сама себя довела до болезни. Она же рассказала длинную историю об их неудачной семейной жизни, о том, как он изменял ей, бил ее и т.п. Ее главный вопрос был: «Могу ли я сказать мужу, что со мной все в порядке?». Подтекст, который звучал при этом: «Если со мной все в порядке, то это значит, что не я виновата в своей болезни, а ты меня довел до этого». Получалось, что она, разрушая себя (я имею в виду не только болезнь, но и отсутствие желания выздороветь), как бы наказывала мужа за его нелюбовь к ней.

 

«Я тебя заставлю убить меня». Когда ребенок живет в ситуации насилия, то приходит в отчаяние от нестерпимой боли. Ему кажется, что для него единственный выход — умереть, чтобы освободиться от страданий. Когда такой ребенок вырастает и уходит из семьи, ему очень трудно адаптироваться в жизни. Детская боль в нем настолько сильна, что она продолжает руководить им и в дальнейшем: он не доверяет другим людям, у него с трудом складываются взаимоотношения, ему сложно на работе. Страдания как бы наслаиваются одно на другое, и желание умереть укрепляется. Но он не решается сам на себя наложить руки, а пытается подставить себя смерти, как бы прося у кого-то другого: «Убей меня». Это очень похоже на ситуацию, когда безнадежный раковый больной желает только одного – быстрее прекратить свои страдания и просит других людей помочь ему в этом. Поиск смерти у такого человека будет выглядеть следующим образом: он будет регулярно ставить себя в опасные для жизни обстоятельства; может выбрать опасную работу, совершать ночные прогулки в опасных местах, ввязываться в уличные драки, садиться в нетрезвом виде за руль автомобиля и т.д. От него можно услышать много историй о том, как он чуть было не погиб, которые он рассказывает очень весело, хотя на самом деле ничего веселого в них нет.

 

«Не сближайся»

Недостаток физического контакта и словесного одобрения со стороны родителей в адрес ребенка приводит к тому, что ребенок воспринимает такое их поведение как сообщение «не сближайся». Аналогичная реакция может возникнуть, если ребенок, в результате смерти или развода, теряет одного из родителей. При этом он как бы говорит себе:

— Терять того, кто тебя любит, очень больно. Если другой человек все равно уйдет от меня, зачем мне снова испытывать эту боль.

Смысл поведения, основанный на предписании «не сближайся», сводится к тому, чтобы всегда оставаться на большой дистанции от других людей, не проявлять к ним любви, а также не принимать любви с их стороны. Это в свою очередь приводит человека к отчужденности и одиночеству.

 

«Не будь значимым»

Это предписание передается тогда, когда взрослые снижают своими словами или действиями значимость ребенка: «Дети должны знать свое место», «Ты из себя еще пока ничего не представляешь», «Ты еще слишком мал», «Ты не заслуживаешь столько внимания» и т.п. Оно глубоко уходит корнями в нашу культуру, в которой существует традиция воспринимать ребенка как еще неполноценного взрослого человека, а не самостоятельную личность со своими правами, интересами и индивидуальными особенностями.

В семьях, декларирующих подобные принципы, дети как бы мешают родителям, которые озабочены своими делами и проблемами. Для них наиболее удобный ребенок тот, которому ничего не нужно, и который ничего не хочет. Но таких детей не существует. Поэтому когда ребенок проявляет те или иные свои потребности и при этом привлекает к себе внимание, такое поведение сильно раздражает родителей, и они в той или иной форме говорят ему: «Неужели ты не понимаешь, что нам сейчас не до тебя, что наши дела поважнее, чем твои капризы». Тогда рано или поздно ребенок решает: «Чтобы мама с папой любили меня, надо быть тихим и скромным, не проявлять себя».

Воспитанные на основе такого предписания дети обычно вырастают с убеждением, что их мнение или их интересы в ситуации не заслуживают внимания, и что мнения и интересы других людей гораздо важнее. Поэтому они постоянно жертвуют своими потребностями во имя чужих. Здесь следует отличать здоровый отказ от эгоизма, основанный на уважении к интересам другого человека и осознанной жертве своими интересами во имя заботы о нем, от невротического альтруизма. В основе последнего лежит не сознательный, не добровольный отказ от своих интересов, а вынужденный, вызванный страхом, что другие их отвергнут, точно так же, как делали это их родители. Показной альтруизм при этом имеет скрытую цель — заслужить одобрение за принесенную жертву. Опять же действует типичная семейная схема: если ребенок был не заметен и не привлекал к себе внимания, это вызывало одобрение родителей (если можно считать одобрением отсутствие раздражения и недовольства).

Люди, привыкшие неосознанно подавлять свои потребности, обычно живут с ощущением того, что не достойны внимания и уважения со стороны других, что единственная добродетель, за которую их можно ценить — их постоянная готовность к самопожертвованию. Обычно они считают, что не достойны выполнять ответственную работу, не достойны, чтобы их хвалили и поощряли, не достойны быть счастливыми и т.п.

 

«Не будь ребенком»

Это предписание обычно исходит от родителей, которые стремятся к тому, чтобы их дети как можно быстрее повзрослели. Они пытаются сделать из них «маленьких мужчин» и «маленьких женщин», как бы говоря им: «Ты уже большой и должен нам помогать», «Не плачь, плачут только маленькие». Эти сообщения адресованы совсем еще маленьким детям. Часто предписание «не быть ребенком» усваивают в семье старшие дети, которым поручают ухаживать за младшими братьями и сестрами. При этом ребенка наделяют непомерным для него грузом ответственности. К примеру, одна из моих клиенток рассказывала, как в 7-летнем возрасте родители поручали ей ездить через весь город и забирать маленького брата из садика.

Родители поощряют преждевременную взрослость ребенка, гордятся ею. У таких родителей, как правило, собственное детство было трудным; они когда-то решили для себя, что «быть маленьким плохо», и поэтому они как бы торопят своего ребенка повзрослеть.

Если мать потеряла мужа, то ей очень тяжело растить ребенка одной, и она может поощрять его вести себя по-взрослому: «Вот какой ты у меня помощник».

Ребенок в такой ситуации усваивает, что маме нравится его взрослое поведение и, чтобы заслужить ее одобрение и любовь, он неосознанно принимает внутреннее решение: «Больше не буду маленьким, буду вести себя как взрослый».

В чем же проблема, что плохого в том, что ребенок быстро станет взрослым? Дело в том, что очень важное время в жизни любого человека — получить опыт побыть маленьким и слабым, и когда о тебе может позаботиться кто-то, кто больше и сильнее тебя. Это формирует у человека важный навык полагаться на других, пользоваться поддержкой других людей — более мудрых, более сильных, более компетентных в чем-либо. Напротив, рано повзрослевшие дети, привыкают полагаться только на себя. Они могут много давать другим, но им трудно получать что-то взамен. Это создает у них внутри ощущение обделенности. Они находятся в состоянии напряжения и усталости от своей чрезмерной ответственности, т.к. всегда берут на себя больше, чем могут понести.

 

«Не взрослей»

Чаще всего это предписание передается от матери ее последнему или же единственному, но позднему ребенку в семье, когда он начинает приближаться к подростковому возрасту. Мать неосознанно боится одиночества и надвигающейся старости. А если ребенок маленький, то он нуждается в заботе. И в этом случае для нее есть подтверждение, что она будет ему нужна. Родителей может пугать потеря близости с ребенком, которая возможна, когда он был маленьким. Малыша можно взять на руки, погладить по головке. Но вот он повзрослеет, и тогда этого уже не будет. Как правило, этот страх присущ взрослым, чьи отношения с родителями в подростковом возрасте складывались неблагополучно, в результате чего они эмоционально дистанцировались от них. Такие родители как бы не замечают взросления своих детей и продолжают общаться с ними как с маленькими. Звонит, например, мама:

— Я хочу записать ребенка на консультацию.

— Хорошо, а сколько лет вашему ребенку?

— Двадцать один.

Они часто называют своих уже взрослых детей уменьшительными именами, например, «Коленька», «Мишенька», так, будто те еще совсем маленькие.

Данное предписание также часто передается отцом дочери, достигшей подросткового возраста, когда он с испугом чувствует просыпающуюся в ней сексуальность. В этот период отец часто дистанцируется от дочери, избегает прикосновений к ней, которые позволял до этого, запрещает носить взрослую одежду, общаться с мальчиками и т.д. Более того, он может стать очень агрессивным по отношению к девочке. И тогда она может объяснить для себя его поведение так, как послание: «Не взрослей, а то я не буду тебя любить».

Последствием предписания «Не взрослей» может стать то, что юноша или девушка так и останется ребенком, несмотря на далеко уже недетский паспортный возраст. Это означает, что человек продолжает оставаться зависимым от своих родителей, тогда, как ему уже следовало бы стать самостоятельным. Подобная зависимость может проявляться как в материальном плане (жить вместе с родителями, получать от них помощь в виде денег или продуктов), так и в эмоциональном (желание обязательно получить со стороны родителей одобрение своих действий и поступков). Взрослые сын или дочь не заводят свою семью. Иногда они вступают в брак, но он очень быстро разваливается из-за вмешательства родителей, поскольку избранник сына или дочери оказались не по нраву отцу или матери. При этом создается впечатление, что, по мнению родителей, на целом свете нет никого, кто был бы достоин стать спутником жизни их ненаглядного чада. Если все же семью и удается создать, то, как правило, родители оказывают сильное влияние на жизнь молодых, на те решения, которые они принимают.

У меня сложилось впечатление, что для нашей российской культуры предписание «Не взрослей» является особенно характерным. Вспоминаю, как на одном из семинаров по психотерапии, где присутствовали коллеги из США, один отечественный специалист рассказывал случай из своей практики. Случай касался его работы с наркоманом, молодым человеком 20 лет. В рассказе была затронута проблема взаимоотношений этого молодого человека со своей матерью, с которой, как выяснилось, они проживают вместе. В этом месте одна из американок вдруг с удивлением задала вопрос:

— Скажите, а для России это нормально, когда в 20 лет человек живет совместно с родителями?

Можно, конечно, возразить, что материальные условия жизни в России и в Америке сильно отличаются. Думаю, однако, что дело здесь не только в материальных условиях, но и в определенной национальной психологии. Полагаю, что очень многие смогут найти в своем окружении немало примеров, когда уже немолодые родители, которым и самим-то не очень просто приходится, озабочены тем, как бы материально помочь своим 30-40-летним детям, которые вполне в состоянии себя обеспечить самостоятельно. Чем же это плохо? А тем, что когда один человек помогает другому, то тот, другой, получает посыл, что он в этой ситуации слаб. Это нормально в тех случаях, где действительно невозможно справиться в одиночку. Но когда мы делаем за ребенка то, что он мог бы сделать сам (например, одеваем 6-7-летнего ребенка на прогулку или содержим на полном обеспечении 25-летнего сына или дочь), то мы приучаем его к беспомощности и тем самым поощряем его зависимость от себя.

 

«Не добейся успеха»

Это очень распространенное предписание. Возможно несколько различных вариантов семейных взаимоотношений, ведущих к его формированию.

Родители могут быть постоянно недовольны результатами ребенка и критиковать его за ошибки: «Ты все делаешь неправильно», «Посмотри на других детей», «Я в твоем возрасте…». При этом зачастую реальные успехи ребенка могут не замечаться и игнорироваться или просто восприниматься как должное. У него складывается впечатление, что для родителей его промахи гораздо важнее, чем успехи, ведь на них они обращают больше внимания. В результате ребенок начинает думать, что если он будет успешным, родители о нем совсем забудут. Таким образом, он переводит их сообщение для себя так: «Когда ты успешен, ты нам не нужен», а это равносильно для него предписанию «Не добейся успеха».

Бывает также, что родители считают свою жизнь неудачной и несостоявшейся. Семейная атмосфера полна уныния и пессимизма, вся обстановка и разговоры в семье передают детям общую идею: «Вас не ждет ничего хорошего в жизни». Для ребенка это звучит часто как своеобразный запрет на успех, ведь он должен быть сопричастным своим родителям. У детей, выросших в таких семьях, часто присутствует иррациональное ощущение, что если они станут успешными, то тем самым предадут своих родителей, отвернутся от их боли и страданий.

К примеру, отец может уклоняться от общения с сыном, когда тот в чем-то превосходит его: обыгрывает на спортивной площадке, лучше знает иностранный язык, решает математические задачи. Отца задевает это, и, защищаясь, он в таких случаях либо уходит от контактов с сыном, либо начинает обесценивать его достижения, например, говоря: «Если бы мы не платили деньги репетиторам, ты бы ничего не знал». Мальчик при этом воспринимает его поведение как сообщение: «Не выигрывай, не смей быть лучше меня, а то я не буду тебя любить».

В книге американского психотерапевта С. Хеллера «Монстры и волшебные палочки» описан поучительный с этой точки зрения случай.

 

Один молодой человек, подававший большие надежды, постоянно терпел крах в построении своей карьеры. Все время, в разных местах его работы, повторялась одна и та же ситуация: он быстро достигал успехов, но как только ему предлагали повышение по службе, он вдруг резко заваливал всю работу. Естественно, что повышения после этого он не получал. В ходе психотерапии у него всплыли давно забытые воспоминания о том, как его мать часто говорила ему в детстве: «Ты не можешь быть лучше своего отца». А отец мальчика был простым служащим на почте.