Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Густав Морцинек Удивительная история о золотом яблоке

Поиск

Жил-был король, и было у него три сына. Двое умных, а третий — дурак.

Жил король с сыновьями в неприступном замке на высокой отвесной скале. А башня того замка верхушкой в синее небо упиралась.

Плывут по небу облака, башню стороной обходят, боятся, как бы башенный шпиль брюхо им не пропорол. И ещё видно с башни другой конец света.

У подножия башни был сад — не большой и не маленький, и росла там одна-единственная яблоня. Но зато какая! Весь свет обойдёшь, другой такой не найдёшь. И висели на ней яблоки не простые, а золотые.

Каждый день взбирался король на высокую башню, смотрел оттуда на свой сад и яблоки пересчитывал. А сосчитать их дело нехитрое: яблок-то всего четыре штуки! Но король страшно гордился своими яблоками, задирал нос и с другими королями знаться не желал.

И всё оттого, что яблоки не просто золотые, а волшебные.

Кто сорвёт первое яблоко и заклинание скажет, да не в любое время, а когда луна в один месяц дважды народится, будет у него дукатов, золота, серебра и драгоценных камней, сколько он пожелает.

Кто второе яблоко сорвёт и заклинание скажет, когда на небе появится комета, тот силу такую обретёт, что в одиночку полк солдат одолеет.

Кто третье яблоко сорвёт и после дождичка в четверг заклинание скажет, того полюбит самая распрекрасная принцесса на свете, даже если сам он на гриб трухлявый похож.

А кто сорвёт четвёртое яблоко, тот без всякого заклинания сможет исцелять людей от всех болезней. Положит яблоко больному на ладонь — и больной мигом выздоровеет. Даже покойник и тот из могилы выскочит и закричит: «Есть хочу!»

Но король как собака на сене: сам могуществом волшебных яблок не пользуется и людям не помогает. Только каждый день взбирается на высокую башню и любуется своими яблоками.

Влез как-то король на башню, смотрит — одного яблока не хватает. Старый король чуть дух не испустил от горя. А когда опомнился, стал думать да гадать: куда яблоко подевалось? Это было яблоко, которое богатство приносит. Не иначе кто-то его украл. Но кто? Человеку нипочём не залезть на отвесную скалу. Значит, злой волшебник позавидовал его могуществу.

Опечалился король, призвал сыновей и спрашивает, не знают ли они, куда золотое яблоко подевалось.

— Король-батюшка! — говорит старший сын. — Много чего я знаю, а вот куда подевалось золотое яблоко, не ведаю. Не иначе кто-то украл его.

— Король-батюшка! — говорит средний сын. — Я тоже много чего знаю, но куда подевалось золотое яблоко, не ведаю. Не иначе кто-то стянул его.

А младший сын говорит:

— Откуда мне, глупому, знать, куда золотое яблоко подевалось? Ведь я ничегошеньки не знаю.

Приказал король старшему сыну влезть ночью на яблоню и оставшиеся три яблока караулить. И дал ему дудку и меч. Дудку, чтобы дудел и сон отгонял, а меч, чтобы вора пронзил.

Вот, как стемнело, отправился королевич в сад, влез на яблоню, меч на суку повесил, а сам на дудке играет. Ярко светит луна, и три золотых яблока блестят-переливаются в лунном свете — глаз не оторвёшь! И такой от них запах, словно сто роз расцвело.

Королевич на яблоне посиживает и на дудке поигрывает. Много ли, мало ли времени прошло, только одурманил его запах яблок, и он не заметил, как заснул.

На рассвете расчирикались воробьи, и королевич проснулся. Протёр глаза, смотрит — второе яблоко исчезло.

Опечалился королевич, идёт к отцу и говорит: заснул, мол, невзначай и кто-то второе яблоко украл.

— Какое? — дрогнувшим голосом спрашивает король.

— То, которое силу даёт.

— Ах ты растяпа! Ах ты бездельник! — завопил король и как треснет сына по лбу скипетром.

У королевича на лбу вскочила огромная шишка и из глаз искры посыпались. А король забегал по комнате, за тощую бородёнку себя дёргает, в отчаянии головой об стену бьётся.

— Гусей тебе стеречь, а не золотые яблоки! — кричит король. — Убирайся с глаз моих долой! Отныне будешь ты в наказание гусей пасти!

Потом призвал король среднего сына и говорит:

— Возьми скрипку и меч да, как стемнеет, влезь на яблоню и оставшиеся два яблока стереги. А чтобы не заснуть, на скрипке играй.

Вот взял королевич скрипку и меч, на яблоню влез, меч на суку повесил, а сам на скрипке пиликает.

Ярко светит луна, и два золотых яблока сияют, как две алмазные звезды. Водит королевич смычком по струнам, а яблоки пахнут, будто тысяча роз расцвела. Много ли, мало ли времени прошло, заснул королевич и проспал до самого утра. А утром расчирикались воробьи, он и проснулся. Глянул на яблоню и обомлел: третьего яблока нет!

Идёт королевич к отцу и говорит: третье яблоко пропало. Вздремнул, мол, я малость, а вор-лиходей и украл его.

Пуще прежнего разгневался король. По комнате забегал, за тощую бородёнку себя дёргает, головой об стену бьётся. Потом как треснет королевича по лбу скипетром, у королевича на лбу огромная шишка вскочила и из глаз искры посыпались.

— Ах ты бездельник! Ах ты растяпа! — кричит король. — Свиней тебе пасти, а не золотые яблоки стеречь! Отныне будешь ты свинопасом. Убирайся с глаз моих долой!

Королевич побрёл в свинарник, а король велел позвать меньшого сына.

— Послушай, сын, — говорит король, — умом ты не богат и нашему королевскому величеству мало от тебя проку, но, как знать, может, тебе больше повезёт, чем твоим братьям. Возьми контрабас и меч, полезай ночью на яблоню и стереги последнее яблоко. А чтобы не заснуть, играй на контрабасе.

Взял меньшой сын меч, контрабас и на яблоню влез. А чтоб ненароком не заснуть, колючки кругом понатыкал. «Как стану, — думает, — дремать да носом клевать, колючка в бок мне вопьётся, я и проснусь».

Играет дурак на контрабасе, а последнее яблоко, что от всех болезней исцеляет и мёртвого воскрешает, блестит в лунном свете, всеми цветами радуги переливается. И такой от него запах идёт, будто десять тысяч роз расцвело. Вот начал дурака сон смаривать. Пошатнулся он, покачнулся, тут колючка в бок ему вонзилась, он и проснулся. Видит — огромная золотая птица крылья широкие раскинула и когтями в золотое яблоко вцепилась. Вот-вот сорвёт его и улетит.

— Ах ты воровка! — вскричал королевич и цап птицу за хвост.

Но птица золотыми крыльями взмахнула, вырвалась и улетела, а у королевича осталось в руке золотое перо.

Королевич золотое перо в шапку воткнул и до самого утра на контрабасе играл. А наутро пришёл к отцу и рассказал всё без утайки.

Ещё пуще разгневался король. Опять по комнате забегал, за тощую бородёнку себя дёргает, головой об стену бьётся. Потом к печке подскочил, выгреб из поддувала пепел и давай царскую главу пеплом посыпать.

— Ах я разнесчастный король! — хнычет. — Брошусь вниз с башни — и прощай жизнь!

— Не губи себя, батюшка! — молвит меньшой сын. — Пойду я по свету золотую птицу искать, яблоки добывать. А найду воровку, яблоки отниму и тебе принесу. Те три яблока, честно говоря, слова доброго не стоят, зато четвёртому цены нет. Прощай, батюшка! Ворочусь через три года, три месяца и ровно три дня.

— Ступай и возвращайся с четырьмя яблоками, — напутствовал его отец.

— Все четыре не обещаю найти, но то, которое от всех болезней исцеляет и мёртвого воскрешает, непременно найду.

Поправил королевич меч у пояса, повесил через плечо контрабас и отправился в путь.

Вот спустился он с горы, городские ворота миновал и зашагал по торной дороге, что на край света ведёт. Тёплый ветерок лицо обдувает, на шапке золотое перо развевается, а он знай себе на контрабасе играет и песенки поёт. Сперва спел про дивчину и злую судьбу-кручину, потом про Каролину — сладкую малину. Не допел он песню про Каролину — сладкую малину, навстречу ему красавица идёт: глаза — звёзды, брови — дугой, губы — мак алый, золотая коса через плечо перекинута. Ни дать ни взять — прекрасная принцесса, которую сулило счастливцу третье яблоко.

«Небось отец её из замка выгнал, как моих братьев», — думает королевич.

— Куда путь держишь, девица-красавица? — спрашивает он и низкий поклон отвешивает, золотым пером пыль у её босых ног заметает.

— Ах, милый музыкант! Я к королю иду…

— К королю? А зачем, позволь спросить?

— Захворала моя матушка, и один мудрый отшельник сказал мне: исцелит её золотое яблоко из королевского сада. Вот и надумала я к королю идти, золотое яблоко у него попросить.

— Опоздала, милая девушка, — говорит королевич. И рассказал ей, как огромная золотая птица сорвала три яблока, а напоследок — четвёртое, которое от всех болезней исцеляет и мёртвого воскрешает.

— Ах я несчастная! — заплакала девушка. — Теперь умрёт моя матушка.

— Погоди плакать, не умрёт твоя матушка. Я иду золотую птицу искать, яблоки добывать.

— Возьми меня с собой.

— Пойдём! Вдвоём веселей будет. А как тебя звать?

— Стазийкой. А тебя?

— Ясем.

— Скажи, Ясь, почему у тебя такое нарядное платье и волосы кольцами завиты?

— Потому что я королевский сын. Да ты не бойся, я не буду важничать.

— У тебя, Ясь, золотое сердце.

— Какое у меня сердце, не знаю. Хорошо бы, оно было такое же золотое, как твои косы. И такое же доброе, как твои синие глаза. И ещё хотелось бы мне любить тебя так же крепко, как любишь ты свою матушку.

— Ой-ой! — воскликнула девушка и зарделась, как роза.

Вот идут они, идут. Ясь на контрабасе играет и песенку поёт:

Замок встал до облака,

Девицу храня,

Отвечай-ка, девица,

Любишь ли меня?..

Вдруг из кустов послышался жалобный писк. Ясь оборвал песню на полуслове, и они остановились. Стоят и слушают, а в кустах кто-то жалобно пищит и стонет.

Вот раздвинули они кусты, видят — заяц в капкан попал.

— Не губите меня, люди добрые! — просит заяц, а у самого из глаз слёзы так и катятся.

— Не бойся, зайчик, мы тебя не обидим, — говорят Ясь и Стазийка.

Ясь капкан открыл и освободил зайца.

— Беги, зайчик! Ты свободен!

— Спасибо! Если бы не вы, четверо моих зайчат умерли бы с голоду. Когда понадоблюсь, кликните меня, я тотчас прибегу.

— А как позвать тебя? — спрашивает Ясь.

— Скажи:

Груша — не плод, морковка — не овощ,

Зайчик, зайчик, скорее на помощь!

Не забудешь?

— Если Ясь забудет, я не забуду, — сказала Стазийка и погладила шелковистые заячьи уши.

Заяц подпрыгнул, перекувырнулся и умчался в лес к своим голодным зайчатам.

Идут они дальше. Ясь больше не поёт песенку про замок высокий, а повторяет про себя заячье заклинание: забыть боится.

— Смотри, смотри! — вдруг закричала Стазийка. — Разбойник за жаворонком гонится.

Видит Ясь — огромный ястреб за жаворонком летит. Жаворонок в борозду упал, приник к земле, а ястреб вот-вот на него кинется и растерзает. Тут Ясь подбежал и ударил ястреба по спине контрабасом. Контрабас радостно загудел, а ястреб с перепугу выпустил из когтей жаворонка и улетел. Летит и на чём свет стоит Яся ругает.

Стазийка взяла в руки чуть живого от страха жаворонка, дует на него, перышки разглаживает, ласковые слова шепчет.

Успокоился жаворонок и говорит человеческим голосом:

— Спасибо, люди добрые! Если бы не вы, растерзал бы меня крылатый разбойник, и пятеро моих птенцов умерли бы с голоду. Когда понадобится вам моя помощь, скажите такие слова:

Жаворонок, жаворонок, пташечка полей,

Выручай нас, жаворонок, выручай скорей!

Сказал, пропел на прощание свою самую звонкую песенку и полетел к голодным птенчикам.

Идут они дальше, а Ясь, чтобы не забыть, повторяет про себя заклинание, которое ему жаворонок сказал.

Долго ли, коротко ли, дошли они до леса. Стоит лес тёмный, дремучий. Солнышко уже к закату клонится. Видно, устало целый день по небу бродить. Деревья кругом высокие, кусты густые. Дико, пустынно. Похоже, не ступала тут нога человеческая. Вдруг видят они — на сосне дощечка висит, а на ней кривыми буквами нацарапано:

Тута отшельник праживает и убедительна просит не мешать ему думу думать.

А кто зашумит, тот по шее получит.

Ясь-королевич глядит на дощечку, прибитую к сосне ржавыми гвоздями, и ничего понять не может.

Тогда Стазийка ему растолковала: тут живёт мудрый отшельник, который рассказал ей про золотое яблоко из королевского сада. Только он вовсе не отшельник, а старый углекоп. Просто удрал в лес от сварливой жены. А дощечку с надписью повесил, чтобы ему не мешали. Ведь для размышлений тишина нужна. Насчёт шеи-то он, конечно, прихвастнул по старой шахтёрской привычке. На самом деле он и мухи не обидит. А умный до чего! Царь Соломон в подмётки ему не годится.

— Идём скорей, может, он знает, где золотая птица живёт? — говорит Ясь.

Вышли на полянку. Посреди полянки сидит на пеньке старый отшельник, кафтан на нём латаный-перелатаный, верёвкой подпоясан, в зубах трубка. Дым из неё, как из печной трубы, валит. На коленях у старика лисичка лежит, он у неё блох ищет. Лисичка от удовольствия рыжим пушистым хвостом помахивает и урчит. Вокруг хижины разные звери бродят: олени, серны, зубры, лисы, один волк, парочка рысей, хромая лошадь, телёнок, а над крышей птиц видимо-невидимо. Галдят, точно люди на ярмарке. Кто посмелей, отшельнику на голову садится, вокруг пенька прыгает. Одноглазый ворон клювом залез к нему в карман и крошки оттуда выбирает.

— Добрый вечер, пан отшельник! — поздоровались Ясь и Стазийка вежливо.

— Добрый вечер! Кто такие? Куда путь держите? Небось по грибы пришли?

— Не по грибы пришли мы, дедушка! Птицу золотую ищем, — сказала Стазийка.

— Ах вон что! Птицу золотую? А ты кто такая?

— Да ведь вы меня знаете, я — Стазийка!

— Не признал я тебя, голубушка. Глазами стал слаб к старости. Как же, помню, помню! Давал я тебе зелье для твоей матушки больной. Кукушкины слёзки давал — не помогло. Волчье лыко давал — не помогло. И разрыв-трава не помогла, и иван-чай не помог. Потом посоветовал я тебе… Что ж я тебе посоветовал? Ага, вспомнил! Золотое яблоко из королевского сада раздобыть. Оно-то наверняка поможет, не сомневайся…

— Нет больше в королевском саду золотого яблока. Украла золотая птица три яблока, а напоследок — четвёртое, которое от всех болезней исцеляет и мёртвого воскрешает.

— Украла, говоришь? Вот мерзавка! Погоди, погоди, помнится мне, четыре ночи подряд летала она над моей хижиной. А в последний раз на один бок заваливалась, будто в хвосте пера у неё не хватало.

Тут заметил отшельник на шапке у Яся-королевича золотое перо и говорит:

— Постой-ка! А это что? Вот оно, значит, где перо из хвоста золотой птицы?

— Угадали, пан отшельник!

— И ты теперь её ищешь?

— Ищу, только не знаю, где найти.

— И Стазийка с тобой?

— И Стазийка со мной.

— Ребятишки вы мои милые, гости любезные! — молвил отшельник. — Много чего я знаю, а вот где золотую птицу искать, не знаю. Но послушайте, что я вам скажу: дело к ночи, в темноте скитаться по лесу опасно — не ровён час, разбойники нападут или звери лютые. Ложитесь-ка спать, а я посижу, пораскину умом, может, надумаю к утру что-нибудь. Вон видите — коза пасётся. Ты, Стазийка, её подои, молочка выпейте, хлебом закусите и ложитесь спать! Утро вечера мудренее!

Как сказал отшельник, так они и сделали. Стазийка подоила козу, разлила молоко по трём кружкам — одну себе, другую Ясю, третью отшельнику. Поели они с Ясем хлеба, молоком запили и спать легли. А отшельник стал думать да умом раскидывать, где золотую птицу искать.

Всю ночь до утра думал и так ничего не придумал. Тогда созвал он зверей со своей полянки: лисичку, у которой блох вчера искал, оленей, серн, зубров, волка, рысей, хромую лошадь и всех-всех птиц. Созвал и спрашивает:

— Звери лесные, птицы поднебесные! Вы, звери, всюду рыскаете, вы, птицы, всюду летаете — не слыхали ли, где золотая птица живёт без одного золотого пера в хвосте?

Звери и птицы ответили: мы про то не знаем.

Галки раскричались, как торговки на базаре, и понесли всякий вздор: одна кричит, будто видела золотую птицу тут, другая — там, третья — ещё где-то. В конце концов оказалось: это была не золотая птица, а грач.

Вдруг лисичка стукнула себя лапкой по лбу и говорит:

— Где золотая птица живёт, никто не знает. Но я знаю, кто может это знать.

— Кто? — спрашивает отшельник.

— Месяц. Он ночью с фонарём по небу бродит и сверху всё видит.

— Умница! Как мне это самому не пришло в голову? А кто ребятам покажет дорогу к месяцу?

— Я, — молвила лисичка.

Рано поутру Стазийка подоила козу, выпили они с Ясем молочка, хлебом закусили и отправились в путь-дорогу.

Не отошли они далеко, слышат, отшельник им вдогонку кричит:

— Обратно идти будете, табачку мне захватите. Да ничего не бойтесь и долго там не задерживайтесь! Ну, счастливого пути! Про табак не забудьте!

Не успели они в лес войти, отшельник опять кричит:

— Эй! Зачем у тебя за спиной эта бандура болтается? Оставь её у меня, назад пойдёшь, я тебе отдам её. А пока я на ней побренчу да песни под музыку спою.

Ясь отдал контрабас отшельнику и догнал Стазийку.

Лисичка бежит впереди, рыжим пушистым хвостом помахивает, нос понизу держит, нюхает — дорогу к месяцеву дому ищет. Ясь со Стазийкой за лисичкой идут, ни на шаг не отстают.

Вдруг слышат они, кто-то кричит — не то баран, не то боров, да так, будто с него живьём шкуру сдирают.

— Стой, Стазийка! Злодей барашка тупым ножом режет. Слышишь, как бедняга кричит! Бежим на помощь!

Рассмеялась Стазийка, и словно бусинки на серебряную тарелочку посыпались. Никогда не слыхивал Ясь такого весёлого, звонкого смеха. Слушает он, как бусинки на серебряную тарелочку сыплются, и словно сладость в сердце входит.

— Ох, Ясь, Ясь! — смеётся Стазийка. — Ну и насмешил ты меня! Да ведь это отшельник на контрабасе играет.

Приостановились они, прислушались, и эхо донесло до них какие-то чудны́е звуки: не то блеяние, не то мычание не то урчание.

— Ну и песня! — сказал Ясь и тоже засмеялся. — Пошли, лисичка нас ждёт!

Идут они полем, идут лесом. Вспомнила Стазийка свою больную мать, опечалилась, и перестали звонкие бусинки падать на серебряную тарелочку.

Шли они, шли, вдруг лисичка остановилась — хвост трубой, шерсть дыбом.

— Разбойники! — шепчет она.

— Где? Какие разбойники? — в один голос спрашивают Ясь и Стазийка.

— Волки! Напали, злодеи, на жерёбую кобылу. Кобыла отбивается, да силы у неё на исходе. Задерут её волки!

Ясь, не раздумывая, меч отстегнул и за лисой побежал. А Стазийка — за ними. Расступился густой лес, видят они — на поляне стая волков кобылу окружила. Волки зубами щёлкают, вот-вот на лошадь кинутся и горло ей перегрызут. А лошадь защищается, копытами из последних сил отбивается.

— Ах прохвосты! — крикнул Ясь и смело ринулся в самую середину стаи.

Трёх волков насмерть зарубил, четырёх ранил, остальные разбежались кто куда.

Лошадь тяжело дышит, едва на ногах стоит. Испугалась, бедняга! А лисичка радуется: хорошо проучил Ясь лесных разбойников! Вот опомнилась лошадь от страха и говорит человеческим голосом:

— Спасибо, люди добрые! Кабы не вы, растерзали бы меня злые волки. Окажетесь в беде, кликните моего мужа — вороного коня-великана, что быстрей вихря мчится. И такие слова скажите:

Конь быстроногий, конь вороной,

Встань передо мной, как лист перед травой!

И он в тот же миг прискачет.

Ясь и Стазийка поблагодарили лошадь и побежали вслед за лисой. А чтобы не забыть, Ясь повторял по дороге лошадиное заклинание.

Шли они, шли и на лесную поляну вышли. Посреди поляны серебряный дворец стоит. Из серебряной трубы серебряный дым вьётся, окна серебром отливают. Вокруг серебряного дворца серебряный сад цветёт. А в саду всё серебряное: и яблоки, и груши, и черешни. Цветы на клумбах и те серебряные.

— Тут живёт месяц! — говорит лисичка. — А мне домой пора, меня опять, блоха в кончик хвоста кусает. Побегу к отшельнику, пусть поймает! — Махнула на прощание рыжим Пушистым хвостом и убежала: не терпелось, видно, от блохи избавиться.

Взошли Ясь и Стазийка на крыльцо, а навстречу им — старушка в красивом платье, серебряной каймой обшитом.

— Здравствуйте, гости дорогие! — ласково молвила старушка. — Вот радость нежданная! В нашу глушь ведь редко кто заглядывает.

Повела их в серебряную горницу и спрашивает: кто они да откуда и зачем пожаловали.

Ясь сказал, кто они да откуда и зачем пожаловали. А Стазийка поведала ей своё горе.

— Не знает ли господин месяц, где найти золотую птицу? — спросила она напоследок.

— Может, и знает, — молвила старушка. — Кто много видит, тот много знает. А мой сын каждую ночь по небу с серебряным фонарём бродит, людям и зверям светит, каждый камешек, каждую травинку освещает. Кому же знать, как не ему, где золотая птица живёт.

— А можно с ним поговорить? — спрашивает Ясь.

— Что ты! Ведь он только что по небу странствовать отправился и домой под утро вернётся. Всю-то ночь он не спит, по небу бродит, фонарём серебряным светит, землю караулит. Горе мне с ним!

— Почему? — спрашивает Стазийка.

— Как почему? Кто ночью не спит, у того аппетит плохой. Вот он и худеет, точно свечка, на глазах тает. А каково мне, матери, на это глядеть? Начну я его кормить посытней, он толстеет, лицо делается у него круглое да румяное, любо-дорого смотреть! А потом опять ни с того ни с сего от еды отказывается, худеет и, точно свечка, тает. И так без конца: то худеет, то толстеет. Я ему и говорю: «Лучше бы ты днём по небу гулял, а ночью спал». Вот послушается он меня, выйдет днём погулять и возвращается домой бледный-пребледный. И всё из-за солнца! Не желает оно видеть сыночка моего днём на небе и ослепляет его своими лучами яркими. «Пусть уж лучше по ночам гуляет, — думаю я, — лишь бы здоров был». А какой он у меня красавец, — глаз не оторвёшь!.. Ну, я заболталась, а вы небось с дороги устали да проголодались…

Собрала старушка ужин. Накормила их, напоила, спать положила и серебряными перинами прикрыла. А на прощание сказала:

— Спите спокойно и ничего не бойтесь. Воротится на рассвете мой сын, я вас разбужу и к нему отведу.

И приснилось Стазийке, будто на глаза ей маковые зёрнышки сыплются-сыплются, веки не разомкнёшь, ресницы не поднимешь.

И Ясю-королевичу приснилось, будто всю ночь напролёт на глаза ему маковые зёрнышки сыпались.

Наутро, только свет забрезжил, старушка в горницу входит и говорит:

— Сынок мой вас ждёт.

Отворили Ясь и Стазийка двери и видят — в серебряном кресле сидит красавец бледнолицый в платье, серебряной тесьмой обшитом. А рядом на полу серебряный фонарь стоит — не горит.

— Господин серебряный месяц! — говорит Стазийка. — Скажи, где найти нам золотую птицу? — и начала ему про свою беду рассказывать.

Не дослушал месяц до конца: он от своей матушки уже всё знал. Но где искать золотую птицу, не знал. Четыре раза видел он, как золотая птица по небу летела и что-то в когтях держала. Не иначе — золотые яблоки. А в последний раз летела она медленно и набок кренилась, будто в хвосте пера не хватает. Летела-летела и вдруг, откуда ни возьмись, чёрная туча на небе появилась и накрыла её. Оттого и не видел месяц, куда она подевалась. Видно, её стережёт могущественный и злой волшебник.

— Не печальтесь, — молвил месяц. — Ступайте к золотому солнцу, оно вам поможет.

Старушка накормила их перед дорогой и на прощание дала Стазийке гребень.

— Если погонится за вами злой человек или злой дух, брось за спину гребень, погоня и остановится.

Поблагодарила Стазийка старушку и взяла гребень. А месяц проводил их до дверей и, в какую сторону идти, показал, чтобы к вечеру к солнцу попасть.

Уже день коротается, к ночи приближается, а они всё идут и идут. Наконец на лесную поляну вышли. Посреди поляны — гора высокая из чистого золота, а на горе золотой замок стоит, как жар горит. Вокруг замка золотой сад цветёт. Ветер золотые листочки колышет, а они звенят, словно кто ударяет по золотым струнам. Всё в том саду искрится, светится. А на подсолнечник даже глазам смотреть больно. У модниц-хризантем кудри золотые вьются. По дну ручейка золотые водоросли стелются, золотые рыбки в воде плещутся. Но Стазийкина коса ярче золота блестит.

Глянул Ясь на Стазийку и подумал: на всём свете нет девушки краше. И в сердце словно сладость вошла.

Вот взобрались они на гору, к замку идут, от яркого света глаза рукой заслоняют. А навстречу им — старушка в платье, золотой каймой обшитом.

— Кто вы да откуда? Зачем пожаловали? — спрашивает она и ласково улыбается.

Ясь и Стазийка рассказали ей всё без утайки.

— Здравствуйте, гости дорогие! Мой сын только что с работы пришёл и ужинать сел. Заходите, не бойтесь, я вас к сыну провожу. Нет, погодите, сперва я вам тёмные очки принесу, не то с непривычки глаза заболят. Правда, он уже золотой фонарь погасил, да, сами знаете, солнце есть солнце, — молвила старушка и поспешила в чулан за очками.

Вот принесла она тёмные очки и повела Яся и Стазийку к солнцу.

Входят они в золотую горницу и видят — солнце на золотом троне, а рядом на полу золотой фонарь стоит, не горит. Глянули они на солнце и зажмурились, даже очки не помогли.

— Зачем пожаловали? — басом спрашивает солнце.

— Господин золотое солнце! Не знаешь ли ты, где золотую птицу найти? — говорит Ясь.

— Знаю. А зачем она тебе?

— Хочу у неё золотое яблоко отнять.

— Одно или все четыре?

Ясь оторопел: откуда это солнцу известно?

— Больше всего хочется мне раздобыть четвёртое яблоко.

— Почему?

Тут Стазийка рассказала ему про свою больную мать, про золотую птицу, которая украла из королевского сада золотое яблоко, что от всех болезней исцеляет и мёртвого воскрешает, и про то, как она отправилась с Ясем-королевичем искать похитительницу.

— Солнышко золотое, скажи, пожалуйста, где золотая птица? — просит Стазийка и с мольбой протягивает к нему руки.

— Золотая птица в неволе у злого волшебника живёт на высокой стеклянной скале. Только не дойти вам до той скалы.

— Почему? — спрашивают в один голос Ясь и Стазийка.

— Туда сто лет идти надо без отдыха, без остановки.

Горько заплакала Стазийка.

А солнце призадумалось и говорит:

— Знаю я, как вам завтра на высокой скале оказаться, где в неволе у злого волшебника золотая птица живёт.

— Солнышко золотое, скажи поскорей, спаси мою матушку! — просит сквозь слёзы Стазийка.

Солнце обратило к Ясю свой огненный лик и молвит:

— Видело я, как ты зайца спас. И как жаворонка спас, тоже. И жерёбую кобылу как от разбойников-волков защитил. За это помогу я вам. Но ты, Стазийка, отдашь мне свою золотую косу.

— Согласна! — ответила Стазийка, не раздумывая. — Только отрезать нечем, ножниц нет.

— Не беда! Ясь мечом отрубит.

Опустилась Стазийка на колени, золотую косу на стол положила и ждёт. А Ясь взял меч и к девушке шагнул. Тут солнце поднимает руку, дорогу ему загораживает и говорит:

— А не жаль тебе, Стазийка, золотой косы — девичьей красы? Без косы будешь ты на стриженую овцу похожа.

— Матушка мне дороже косы.

— А тебе, Ясь, не жалко Стазийкину косу? Без косы не будет она краше всех девушек на свете. Ну-ка, отвечай!

— Золотое солнышко! Стазийка и без косы будет лучше всех девушек на свете!

— Как так? Что-то не пойму…

— У неё останется золотое сердце…

— Ну, тогда отрубай косу!

Стазийка стоит на коленях, слёзы глотает. Ясь закусил губу, к столу подошёл и поднял меч, чтобы золотую косу отсечь.

— Стой, Ясь! — молвило солнце. — Не надо! Мне хотелось проверить, правда ли, у вас сердца добрые. Оказывается, правда.

Тут солнце хлопнуло в ладоши, и в горницу влетел рой звёздочек. В синих платьицах, точно девочки, и у каждой на ладошке светлячок сидит.

— Пусть матушка покормит их и спать уложит, — приказало солнце. — А завтра я им дорогу к стеклянной горе покажу. Когда они спать лягут, вы, звёздочки, сядьте на подоконник да посветите им.

Бегут вприпрыжку звёздочки, а светлячки, точно маленькие фонарики, путь освещают. Вот привели они Яся и Стазийку к матери солнца.

Добрая старушка накормила их, напоила, спать положила и золотыми перинками прикрыла. А послушные звёздочки примостились на подоконнике, ладошки раскрыли, и спальня осветилась зеленоватым светом, от которого в сон клонит.

Заснула Стазийка и видит сон, будто Ясь сыплет ей на глаза золотые маковые зёрнышки. Заснул Ясь и видит сон, будто Стазийка сыплет ему на глаза золотые маковые зёрнышки.

Под утро, как растеклось молоко с Млечного Пути, стало заливать и гасить одну за другой звёзды, солнце проснулось. Старушка-мать поправила фитиль в золотом фонаре, чтобы лучше светил. Солнце зевнуло, расправило могучие плечи и тихонько свистнуло. Ещё свист не утих, как шум послышался. Это на зов солнца прилетел король ветров, в сером потрёпанном балахоне, лохматый, нечёсаный, поджарый, как борзая, на голове золотая корона — гнутая-ломаная, еле держится.

— Послушай, ветер! — молвило солнце. — Окажи мне услугу, отнеси Стазийку и Яся на стеклянную гору в замок злого волшебника Асмодея.

Сказало и с золотым фонарём поднялось на небо. Тут и занялся день.

А ветер влез на иву, потихоньку дует в дупло, будто кто на флейте играет.

Проснулся Ясь, проснулась Стазийка, смотрят — звёздочек уж нет на окне. Добрая старушка накормила их, передала поклон от сына и сказала: на стеклянную гору отнесёт их король ветров.

На прощание она вынула из золотой шкатулки голубую ленту и протянула Стазийке.

— Когда окажетесь в беде, брось ленту за спину!

Ветер спустился с ивы, низко над землёй кружит, Яся и Стазийку поджидает.

— Полезайте скорей ко мне на спину да за корону покрепче держитесь, не то упадёте. Как сто вихрей полечу я. Сперва домой загляну, а потом на стеклянную гору полетим. Путь неблизкий, но до сумерек доберёмся!..

Как сказал ветер, так они и сделали.

Ветер подпрыгнул, взвился в небо и полетел как угорелый. Трёх раз моргнуть не успели, а ветер уже на поляну спускается.

На поляне ветхая избушка стоит, жердями со всех сторон подперта.

— Матушка, есть давай, да поскорей! — крикнул ветер. — Дорога мне предстоит нынче дальняя!

Вышла на крыльцо старушка, а за ней с шумом и свистом целая ватага ветерков — средних, маленьких и совсем крохотных. Один в одного: сероглазые, круглолицые, лохматые и одежонка на них ветром подбита.

— Это мои детки! — молвил ветер. — Одни на запад дуют, другие — на восток, третьи — на юг, четвёртые — на север. Кто посильней, кто послабей, — как я прикажу. Поиграйте-ка с ними, а я закушу на дорогу!

Сказал и со свистом влетел в избу.

Старушка накормила сына, потом к Стазийке подошла и стала спрашивать, куда они путь держат. Стазийка ей своё горе рассказала. И старушка заплакала от жалости.

— Вот возьми от меня в подарок! — говорит она и протягивает девушке сморщенный гриб. — Ничего другого у меня нет; сама видишь, в какой бедности живём. Гриб этот волчий табак называется. Когда попадёте в беду, брось его за спину!

Ветер досыта наелся, из хаты вылетел, подпрыгнул, волчком завертелся, опустился на землю и велел Ясю и Стазийке к нему на спину лезть да покрепче за его космы держаться. «Не то, — говорит, — потеряю по дороге».

Влезли они ветру на спину, за космы уцепились, и Ясь проговорил:

Лес — не лес, ручей — не ручей,

Ветер, ветер, мчи нас быстрей!

И только сказал — ветер на ноги вскочил, подпрыгнул, рванулся ввысь и полетел, как ураган, как сто, как тысяча ураганов. Так летел, что в ушах свистело. А внизу мелькали деревни, города, горы, реки, леса, замки. Они обгоняли парящих орлов, а солнце шло по небу и светило им золотым фонарём.

Летели они день целый до вечера. А когда у солнца от усталости покраснело лицо и оно собралось на покой, ветер закричал:

— Вон стеклянная гора! А на горе неприступный замок!

Глянул Ясь, глянула Стазийка: вдали гора блестит, будто изо льда, а на горе замок неприступный — стены высокие, а башни ещё выше.

— Золотую птицу видите?

Глянул Ясь, глянула Стазийка: на самой высокой башне золотая птица сидит и золотые перья клювом чистит.

— А злого волшебника Асмодея видите? — прокричал в третий раз ветер.

Посмотрели они и видят: на другой высокой башне страшный волшебник Асмодей сидит, кругом озирается.

Ветер описал над замком круг и легко, как пушинка, опустился на башню, в которой злой волшебник Асмодей сидел да вокруг поглядывал.

— Кого это ты ко мне принёс? — заверещал злодей и выпучил совиные глазищи.

— Не ори! — прикрикнул на него ветер. — Я к тебе по приказанию солнца прилетел.

— Зачем ко мне пожаловали? — скрипучим голосом спросил злодей. — Небось за яблоками? Ха-ха-ха! Немало тут смельчаков побывало, да все вон там лежат!

Протянул злодей костлявую руку, и Ясь со Стазийкой увидели глубокую пропасть. А на дне пропасти — мёртвые рыцари в доспехах, странники с посохами, разбойники с ножами, забияки-авантюристы, скупцы, мошенники. Кого-кого там только нет! Видно, весть про золотые яблоки разошлась по свету, и народ повалил к Асмодею счастья пытать. Но злодей всех одолел и сбросил с башни в пропасть.

— Что, видали? — прошипел Асмодей. — Глядите, глядите, сами там будете.

Стазийка в испуге жмётся к Ясю и шепчет:

— Ой, Ясь, мне страшно!

— Не бойся! Дай мне подумать да мозгами пораскинуть, как этого мошенника одолеть.

— Ой, Ясь, поскорей раскинь мозгами, придумай, как злодея одолеть!

А ветер, известно, минуты на месте не посидит. Вот он пронзительно свистнул — и был таков!

— Ну говорите, зачем пожаловали? Золотых яблочек захотелось, а? — рявкнул волшебник, да так громко, что у него колпак на сторону съехал, а широкий чёрный плащ заколыхался, как от сильного ветра. Плащ и колпак разными узорами расшиты: тут и драконы, и звёзды, и луна, совы, летучие мыши, жабы и всякие колдовские знаки.

— Да, господин волшебник, мы пришли за золотыми яблоками, которые росли в саду у моего отца, — сказал Ясь.

— Господин волшебник, отдайте нам четвёртое яблоко, которое от всех болезней исцеляет и мёртвых воскрешает. Моя мама умирает! — взмолилась Стазийка.

— Ну и пусть умирает! А мне какое дело? Ха-ха-ха! Вот потеха, золотых яблок им захотелось, за которыми я, великий маг и волшебник, столько лет охотился. Впрочем, я не жадный, можете получить свои яблоки, но с одним условием.

— С каким? — спрашивает Ясь.

Пока они так разговаривали, на соседнюю башню опустилась золотая птица. Сидит и глаз не спускает с золотого пера, что на шапке у Яся развевается.

— Одолеешь меня до трёх раз — золотые яблоки твои. А хоть раз дашь маху, лежать вам обоим в пропасти.

— Согласен! Говори свои условия.

— Кто вокруг замка быстрей обежит, кто камень выше бросит, кто громче свистнет — тот и победит.

— Хорошо, давай силы пробовать. Только сперва напиши на бумаге, что отдашь мне четыре яблока, если я тебя одолею.

Асмодей захохотал зловеще и нацарапал на клочке бумаги, что отдаст Ясю-королевичу четыре яблока, если тот его трижды победит.

— Ясь, мне страшно! — прошептала Стазийка.

— Не бойся! — говорит Ясь. — Дай подумаю да мозгами пораскину, как перехитрить злодея.

Думал-думал, зайчика вспомнил и проговорил вполголоса:

Груша — не плод, морковка — не овощ,

Зайчик, зайчик, скорее на помощь!

Только сказал, заяц тут как тут.

— Асмодей! — обращается Ясь к волшебнику. — За мной тебе всё равно не угнаться, пускай вместо меня бежит мой младший братишка, — и показывает рукой на зайца.

Волшебник согласился.

Встали рядом волшебник и заяц и — раз, два, три! — побежали. Оба мчатся, как сто вихрей. Асмодей ни на шаг от зайца не отстаёт.

«Ну, — думает Ясь, — пропали мы. Лежать нам на дне пропасти».

Только подумал — заяц возле него сидит, запыхался, еле дышит.

Немного погодя прибежал волшебник и с размаху плюхнулся на камень — до того уморился.

— На этот раз твоя взяла! — прохрипел он. — Погоди, отдохну маленько, будем камни бросать.

Стазийка за Яся спряталась и шепчет:

— Ясь, мне страшно!

— Не бойся! — сказал Ясь, отвернулся и тихо проговорил:

Жаворонок, жаворонок, пташечка полей,

Выручай нас, жаворонок, выручай скорей!

Не успел договорить — прямо на ладонь упал с неба жаворонок.

— Ну, я первый начинаю! — крикнул Асмодей.

Подн<



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-21; просмотров: 277; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.148.106.201 (0.015 с.)