Роль установок, мотивации, эмоциональных реакций в запоминании, сохранении. воспроизведении. Память и личность.

Взаимосвязь запоминания и мотивации с точки зрения психоанализа (З. Фрейд).

Среди работ, посвященных исследованию взаимосвязи запоминания и мотивации, до сих пор самыми яркими и интересными остаются работы З. Фрейда, разработавшего теорию защитных механизмов личности, в частности механизма вытеснения, который, как считает Фрейд, лежит в основе забывания тех или иных событий. В психоанализе забывание рассматривается как вытеснение какого-либо слова, намерения, события в область бессознательного в результате конфликта между несовместимыми мотивами личности. Фрейд изучал особенности памяти в ситуации конфликта между неосознаваемыми мотивами личности и сознательными целями действий. Самое пристальное внимание основателя психоанализа привлекали обычные ошибочные действия – описки, оговорки и пр., к которым академическая психология того времени не считала нужным относиться серьезно. Ему удалось показать неслучайный характер ошибочных действий, а также продемонстрировать, что в каждом случае можно найти их смысл и лежащие в их основе неосознаваемые мотивы. Забывание происходит не случайно, оно есть результат вытеснения в сферу бессознательного тех представлений, которые вступают в конфликт с цензурой, с Я или Сверх-Я, которые не могут быть находиться в сознании, так как являются травмирующими, мешающими, неприятными.

В одной из ранних работ Фрейда “Психопатологии обыденной жизни” он приводит множество примеров, взятых из собственной жизни или врачебнойпрактики, которые подтверждают его предположения. Приведем один из них, касающийся закладывания вещей, которое состоит в том, что человек под влиянием бессознательного намерения забывает о том, куда им была положена некая вещь. Фрейд приводит рассказ одного из своих пациентов: “Несколько лет тому назад в моей семье происходили недоразумения, я находил, что моя жена слишком холодна, и, хотя я охотно признавал ее превосходные качества, мы все же относились друг к другу без нежности. Однажды она принесла мне книгу, которую купила, так как, по ее мнению, она должна была меня заинтересовать. Я поблагодарил ее за этот знак “внимания”, обещая прочесть книгу, положил ее куда-то и не нашел уже больше. Так прошел целый ряд месяцев, в течение которых я при случае вспоминал о затерянной книге и тщетно старался ее найти. Около полугода спустя заболела моя мать, которая живет отдельно от нас и которую я очень люблю. Моя жена оставила наш дом, чтобы ухаживать за свекровью. Однажды вечером я возвращаюсь домой в восторге от поведения моей жены и, полный благодарности к ней, подхожу к моему письменному столу, открываю без определенного намерения, но с сомнамбулической уверенностью определенный ящик и нахожу в нем сверху давно исчезнувшую заложенную книгу” ([3], с. 111 – 112). Результатом конфликта с женой или с собственными морально-нравственными установками стало вытеснение неприятных мыслей в бессознательное и забывание связанного с ними намерения прочесть книгу. Надо заметить, что и внезапное нахождение книги в тот момент, когда рассказчик о ней “вспоминает”, оказывается неслучайным. Как только конфликт исчерпал себя, забытое намерение уже не несет отрицательного заряда, и поскольку оно теперь не связано с неприятными событиями, немедленно оказывается в сфере сознания.

Мотивация и запоминание с точки зрения бихевиоризма.

С точки зрения психологии поведения (бихевиоризма) мотивирующим фактором, влияющим на запоминание, является подкрепление. Зависимость запоминания от подкрепления (положительного или отрицательного, т.е. поощрения или наказания) была показана в исследованиях Йеркса и Додсона. Для наилучшего запоминания необходим оптимум мотивации, поскольку небольшое подкрепление не обладает достаточной мотивационной силой (ошибок много), а значительное подкрепление – слишком высокой мотивационной силой и количество ошибок снова увеличивается. Закон Йеркса – Додсона гласит, что для успешного осуществления деятельности необходим оптимум мотивации, т.е. некоторое среднее ее значение. График зависимости успешности запоминания от уровня мотивации изображен на рис. 19, по оси абсцисс отложены значения уровней мотивации (высокий), по оси ординат – количество или процент ошибок. Минимум на каждой кривой (отмечен черточкой) соответствует оптимуму мотивации, т.е. такому ее значению, при котором задача решается с большей продуктивностью, т.е. с наименьшим количеством ошибок. Из рисунка видно, что для сложных и легких задач минимум соответствует разным значениям мотивации. Общее правило таково: продуктивность деятельности выше всего в условиях умеренного стресса. Низкий уровень мотивации не создает должных условий для успешного решения задачи, равно как и высокий: маленькое вознаграждение или легкое наказание не побуждают решить задачу быстро и качественно, если же вознаграждение значительно, то возникает самостоятельный мотив его получить, что отрицательно сказывается на решении основной задачи. В случае серьезного наказания самостоятельным мотивом становится избегание наказания, что также приводит к ошибкам.

Исследования взаимосвязи мотивации и запоминания в гештальпсихологии.

Классические исследования взаимосвязи запоминания и мотивации были проведены ученицами К. Левина Б.В. Зейгарник и Г.В. Биренбаум.

В эксперименте Б.В. Зейгарник испытуемым предлагалось как можно быстрее решить 18–20 задач разного характера – загадки, математические задачи, рисование, лепка и др. Выполнение половины этих задач прерывалось на середине, испытуемым говорили, что их время истекло, работу придется отложить и перейти к следующему заданию. Когда все задания были сделаны (половина из них не до конца), экспериментатор просил перечислить все задания, которые были даны. Оказалось, что прерванные действия запоминались приблизительно в два раза лучше, чем завершенные, и это явление получило название феномен (или эффект) Зейгарник. Общая формула эффекта Зейгарник:

, где ВН – воспроизведение незавершенных действий, ВЗ – воспроизведение завершенных действий.

Этому феномену можно дать объяснение: испытуемый принял решение выполнить задания, значит, у него сформировалась квазипотребность, и если выполнение задания прерывается, то квазипотребность не удовлетворяется и продолжает существовать, оставаясь источником напряжения и причиной запоминания незавершенных действий.

В эксперименте Г.В. Биренбаум исследовалось забывание намерений. Испытуемым предлагалось выполнить несколько заданий в письменной форме наотдельных листках и подписывать на каждом листе свою фамилию. Оказалось, что если после серии однородных заданий дать одно, заметно отличающееся от предыдущих, непохожее на них, то лист часто не подписывается. Почему это происходит? Намерение (например, поставить подпись) не существует изолированно, а принадлежит к целостной структуре действий, и когда структура меняется, (а значит, меняются и сами действия) оно выпадает. Намерение подписать лист вошло в общую структуру с серией первых заданий, и оказалось “лишним” для нового задания, которое в данную структуру не вписывается.

В другом варианте опытов испытуемым предлагалось рисовать свою монограмму и подписывать листы; и в этом случае они очень часто забывали ставить подпись. Г.В. Биренбаум объясняет этот факт тем, что происходит замещающее выполнение, т.е. потребность поставить подпись удовлетворяется рисованием монограммы. Действительно, в обыденной жизни случается так, что мы записываем то, о чем не хотим забыть, составляем список важных дел. И все равно забываем, потому что нашу потребность не забыть ослабляет сделанная запись. К. Левин, комментируя эксперименты Биренбаум, приводит похожий пример из обыденной жизни: “...Некий господин должен купить себе запонку для воротничка. Он постоянно забывает об этом. Однажды исключительно с этой целью он делает окольный путь, чтобы идти по улице, где, несомненно, находятся соответствующие магазины. Он удовлетворен и рад от сознания, “что не забыл о покупке”; он приходит в библиотеку и замечает, что запонки все-таки не купил” ([1], с.141). Намерение оказалось невыполненным, так как собственно поход в магазин, как частичное исполнение задуманного, оказал на него замещающее действие. Можно только предположить, что причиной столь стойкого забывания является один из тех конфликтов, которые когда-то были описаны Фрейдом.

По результатам эксперимента Биренбаум сформулируем следующее общее правило: намерение забывается в том случае, когда меняется сфера и структура деятельности, к которой оно относится.

Зависимость произвольного запоминания от мотивов деятельности в исследовании З.М. Истоминой.

Влияние на продуктивность запоминания различных мотивов деятельности изучалось в исследовании З.М. Истоминой. С испытуемыми разных возрастных групп (от 3 до 7 лет) было проведено три серии экспериментов. Первый опыт представлял собой лабораторный эксперимент, в котором выполнение заданий не побуждалось каким-либо определенным мотивом – нужно было запомнить ряд слов. Во втором опыте запоминание включалось в игровую деятельность: в ходе игры ребенок должен был “пойти в магазин” и принести ряд предметов, названных экспериментатором. В третьем опыте запоминание осуществлялось в ходе практической деятельности. Детям предлагали устроить выставку рисунков, а для того, чтобы организовать ее, они должны были сходить к заведующему детским садом и попросить названные экспериментатором предметы, необходимые для устройства выставки. Оказалось, что продуктивность запоминания, самая низкая в условиях лабораторного эксперимента, повышается при появлении игровых мотивов, и достигает максимума в ситуации практической деятельности. Таким образом, эксперимент Истоминой демонстрирует зависимость эффективности произвольного запоминания от различных мотивов деятельности.

Эффект Б.В. Зейгарник.

В исследованиях Б. В. Зейгарник было установлено, что испытуемые, в широком возрастном диапазоне, склонны запоминать прерванные задания лучше (и чаще), чем они запоминали завершенные задания. Накопившиеся обыденные наблюдения послужили толчком к серии экспериментов Зейгарник. Половину видов деятельности, выполняемой испытуемыми в эксперименте, разрешалось продолжать до завершения (или выполнения задания), а оставшаяся половина прерывалась экспериментатором на том или ином ее этапе. После окончания эксперим. сеанса все задания - как завершенные, так и незавершенные, - убирались экспериментатором, чтобы испытуемые не могли их видеть, и испытуемых просили кратко записать то, чем они занимались. Результаты этого исслед. подтвердили первоначальную гипотезу Зейгарник. Количество вспомненных незаконченных или незавершенных заданий (обозначаемых буквой «Н») оказалось значительно выше количества завершенных заданий (обозначаемых буквой «З»). В общем, испытуемые, принимавшие участие в исслед. Зейгарник, вспоминали в два раза больше незавершенных заданий, чем завершенных.

Было предложено несколько возможных альтернативных объяснений эффекта Зейгарник, к-рые не делают упор на переменной завершенность-незавершенность per se. Одно из таких объяснений состоит в том, что именно шоковый эффект, вызванный внезапным прерыванием или прекращением работы над заданием, усиливает выделенность незавершенного задания в сознании испытуемых. Результаты показывают, что шоковый эффект от внезапного прерывания задачи в очень малой степени связан, если вообще связан, с разницей в частоте воспроизведения. Вторая возможная интерпретация оригинальных находок Зейгарник состояла в том, что испытуемые, возможно, предполагали, что прерванные задания предстоит завершить позднее (т. е., что они представляют собой незаконченные дела). В другой, более тонкой версии своего первоначального исслед., Зейгарник успешно воспроизвела свои ранние результаты с коэффициентом Н/З = 1,80, по существу тем же самым, что и раньше.

В серии исслед. Зейгарник коэффициент вспоминания для заданий, прерванных в середине или ближе к концу (почти завершенных заданий), оказался выше, чем для заданий, прерванных в самом начале или вскоре после начала их выполнения. Амбициозные испытуемые забывали завершенные задания быстрее, чем это делали люди со средними амбициями. Можно заключить, что цель этих испытуемых состояла не просто в выполнении задания, но и в достижении некоторого успеха, повышая, тем самым, коэффициент Н/З. Если бы прерывание задания интерпретировалось испытуемыми как означающее их провал, порождая угрожающую эго ситуацию, то коэффициент Н/З увеличивался бы еще больше, за счет испытуемых с тенденцией запоминать незавершенные задания более часто, чем раньше.

Др. возможные объяснения эффекта Зейгарник сводятся к следующему: а) прерывание заданий может активно вводить новый мотив, связанный с возмущением самим фактом прерывания или обидой на прерывателя, отсюда и лучшее запоминание причины этого возмущения; б) прерывание может выполнять функцию подчеркивания прерванного задания; в) с т. зр. гештальта, испытуемый может стремиться к завершению; г) настойчивость испытуемых в обдумывании нерешенной задачи могла часто вознаграждаться в прошлом, и потому способствует повышению уровня вспоминания незавершенных заданий.

Исслед. обнаружили, что эффект Зейгарник может быть чувствителен к ряду факторов, к-рые трудно, если вообще возможно, контролировать в условиях лабораторного исслед.: а) вероятность проявления эффекта Зейгарник меньше, если испытуемый, до некоторой степени, лично заинтересован (ego-involved) в выполнении определенного задания; б) эффект проявляется с большей вероятностью, если прерывание задания не выглядит частью плана эксперим. игры; в) проявление эффекта наиболее вероятно в случае, если испытуемый всерьез настроился на выполнение незавершенного задания.