Историческое развитие сознания у человека

 

Проблема антропогенеза

 

Начало человеческой истории означает качественно новую ступень развития, коренным образом отличную от всего предшествующего пути биологического развития живых существ. Новые формы общественного бытия порождают и новые формы психики, коренным образом отличные от психики животных, — сознание человека.

Развитие сознания у человека неразрывно связано с началом общественно-трудовой деятельности. В развитии трудовой деятельности, изменившей реальное отношение человека к окружающей среде, заключается основной и решающий факт, из которого проистекают все отличия человека от животного; из него же проистекают и все специфические особенности человеческой психики.

По мере развития трудовой деятельности человек, воздействуя на природу, изменяя её, приспособляя её к себе и господствуя над нею, стал, превращаясь в субъекта истории, выделять себя из природы и осознавать своё отношение к природе и к другим людям. Через посредство своего отношения к другим людям человек стал всё более сознательно относиться и к самому себе, к собственной деятельности; сама деятельность его начала становиться всё более сознательной: направленная в труде на определённые цели, на производство определённого продукта, на определённый результат, она стала всё более планомерно регулироваться в соответствии с поставленной целью. Труд как деятельность, направленная на определённые результаты — на производство определённого продукта, требовала предвидения. Необходимое для труда, оно в труде и формировалось.

Характерная для трудовой деятельности человека целенаправленность действия, основывающегося на предвидении и совершающегося в соответствии с целью, составляет основное проявление сознательности человека, которая коренным образом отличает его деятельность от несознательного, «инстинктивного» в своей основе поведения животных.

Возникновение человеческого сознания и человеческого интеллекта может быть правильно объяснено только в зависимости от его материальной основы, в связи с процессом становления человека как исторического существа.

Данные современной науки исключают возможность происхождения человека от одной из современных пород человекоподобных обезьян, но определённо указывают на общность их происхождения. В качестве общего предка можно указать на проплиопитека из эпохи олигоцена. Более близким предком, общим для человека, гориллы и шимпанзе, можно считать дриопитека из миоценовой эпохи. Ближайшим предком человека из эпохи плиоцена Грегори считает человекообразную обезьяну — антропоида типа австралопитека.

В процессе очеловечения, в филогенезе человека решающее значение имело опять-таки изменение образа жизни прачеловека: отдалённый предок человека спустился с деревьев на землю. Это привело к окончательному установлению прямой походки, к дальнейшему освобождению руки. Появляющаяся уже у обезьян прямая походка устанавливается впервые у человека как основная его особенность, определяющая всё его строение вплоть до строения черепа и мозга. Стопа из хватательной постепенно превращается в опорную, и в результате ноги без помощи рук поддерживают тело ближайших предков человека в более пли менее вертикальном положении. Для того чтобы прямая походка Утвердилась и стала под конец необходимостью, рука должна была окончательно специализироваться на новых функциях. Перестав служить для того, чтобы держаться за ветки при лазании и карабкаться по деревьям, рука начинает служить всё больше и больше для хватания предметов и применения их в качестве орудий. Её дальнейшее развитие связано с развитием труда и обусловлено им. Новые функции, которые стала выполнять рука в процессе трудовой деятельности, определили то исключительное развитие, которое она получила у человека, — развитие, превратившее её в инструмент для всех видов человеческой деятельности, начиная от элементарных механических операций, кончая игрой виртуозного музыканта. Служа для труда, она в труде сформировалась, «рука, таким образом, является не только органом труда, она также и продукт его»(Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1941, стр. 135).

Развитие руки как органа труда было вместе с тем и её развитием как органа познания. Многообразные прикосновения в процессе труда стимулировали чувствительность руки и, отражаясь на строении периферических рецепторных аппаратов, привели к усовершенствованию осязания. В процессе активного ощупывания предмета рука начинает дифференцировать различные чувственные качества, как признаки и свойства обрабатываемых человеком предметов.

Заодно с развитием осязания идёт развитие и других высших чувств — зрения и слуха. Последний приобретает у человека особенное значение в связи с развитием членораздельной речи. Развитие труда потребовало более тесного сплочения. Потребность в сотрудничестве породила потребность в более тесном общении, а потребность в общении породила потребность в речи, как средстве сообщения. Необходимая для общения, речь развилась в общении; потребность создала себе орган; стал формироваться человеческий голосовой аппарат, способный произносить членораздельные звуки, и человеческое ухо, способное воспринимать человеческую речь.

Развитие трудовой деятельности привело также к развитию более совершенных, более тонких и лучше координированных движений, совершаемых под контролем высших чувств, главным образом зрения: для труда потребовалась всё более совершенная координация движений и в процессе труда она развивалась.

Развитие всё более совершенных чувств было неразрывно связано с развитием всё более специализированных сенсорных областей в мозгу человека, преимущественно тех, в которых локализированы высшие чувства, а развитие всё более совершенных движений — с развитием всё более дифференцированной моторной области, регулирующей сложные произвольные движения. Всё более усложнявшийся характер деятельности человека и соответственно всё углублявшийся характер его познания привёл к тому, что собственно сенсорные и моторные зоны, т. е. так называемые проекционные зоны в коре мозга, которые непосредственно связаны с периферическими и эффекторными аппаратами, как бы расступились, и особое развитие в мозгу человека получили зоны, богатые ассоциативными волокнами. Объединяя различные проекционные центры, они служат для более сложных и высоких синтезов, потребность в которых порождается усложнением человеческой деятельности. В частности особое развитие получает фронтальная область, играющая особенно существенную роль в высших интеллектуальных процессах. При этом с обычным у большинства людей преобладанием правой руки связано преобладающее значение противостороннего левого полушария, в котором у них расположены главнейшие центры высших психических функций, в частности центры речи.

Так развитие трудовой деятельности и новые функции, которые должен был принять на себя мозг человека в связи с развитием труда, отразились на изменении его строения, а развитие его строения обусловило в свою очередь возможность появления и развития новых, всё более сложных функций как двигательных, так и сенсорных, как практических, так и познавательных.

Вслед за трудом и рядом с ним возникшая в совместной трудовой деятельности речь явилась существеннейшим стимулом развития человеческого мозга и сознания.

Благодаря речи индивидуальное сознание каждого человека, не ограничиваясь личным опытом, собственными наблюдениями, питается и обогащается результатами общественного опыта: наблюдения и знания всех людей становятся или могут благодаря речи стать достоянием каждого. Огромное многообразие стимулов, которое получает благодаря этому человек, дало мощный толчок для дальнейшего развития его мозга. А дальнейшее развитие его мозга создало новые возможности для развития его сознания. Эти возможности расширялись по мере развития труда, открывающего человеку в процессе воздействия на окружавшую его природу всё новые стороны её.

Благодаря орудиям труда и речи сознание человека стало развиваться как продукт общественного труда. С одной стороны, орудия как обобществлённый труд передавали в овеществлённой форме накопленный человечеством опыт из поколения в поколение, с другой стороны, эта передача общественного опыта, его сообщение совершалось посредством речи. Для общественного труда необходимо было общественное, материализованное в речи сознание. Необходимое для общественного труда, оно в процессе общественного труда и развивалось (см. главу о речи).

Становление человека было длительным процессом. Древнейшим представителем человечества и в то же время по своему физическому типу переходной формой от обезьяны к человеку является яванский питекантроп (Pithecantropus erectus — обезьяно-человек выпрямившийся, или прямостоящий), костные остатки которого были обнаружены впервые Евгением Дюбуа на о-ве Ява в 1891—1892 гг.; от питекантропов, по новейшим находкам Кенигсвальда, стало известно ещё несколько черепов. Судя по древности слоев с находками, питекантропы жили во времена первой половины четвертичного периода.

 

Питекантроп. Вид спереди и сбоку (реконструкция). Выполнена по рисункам и указаниям А. П. Быстрова и К. М. Казанского (из книги Ефименко «Первобытное общество»)

 

Питекантроп сочетал в себе признаки и обезьяны шимпанзоидно-гориллоидного типа и человека, поскольку он обладал низким черепным сводом и покатым лбом, а над глазницами возвышался в виде костного навеса надглазничный валик; головной мозг, объёмом около 900 куб. см, в 1½—2 раза резко превышал мозг гориллы (450—650 куб. см)или шимпанзе (350—500 куб. см),но ещё сильно — примерно в 1½ раза — уступал мозгу современного человека (1200—1600 куб. см);питекантропу уже свойственно было прямохождение и свобода действия верхними конечностями, свободными от функций локомоции при передвижении по земле. Точно не известно, употребляли ли и изготовляли ли питекантропы орудия, но можно предполагать, что они уже перешли эту грань. С несомненностью установлено употребление орудий у синантропов (Sinantropus pekinensis), обнаруженных в Китае в Чоу-Коу-Тьен близ Бейпина. Здесь в пещере Котце-танг, начиная с 1929 г., китайским учёным Пеем и др. были обнаружены остатки материальной культуры синантропов: несколько десятков грубо оббитых каменных орудий из кварцита, относящихся к так называемой «аморфной стадии» каменной индустрии и отчасти напоминавших такие более поздние каменные орудия, как рубила, скребки; несколько тысяч принесённых сюда издалека кусков кварцита и других минералов, как материала для изготовления орудий в этой древнейшей «мастерской»; рога и расколотые кости и части черепов оленей и других животных, служивших предметом охоты для синантропов, причём можно думать, что некоторые из этих рогов и костей употреблялись в качестве орудий. Толстые слои золы — в отдельных местах до 7 м толщины, обожжённые кости и ветви деревьев свидетельствуют о том, что синантропы знали огонь и поддерживали его здесь коллективно на протяжении многих поколений.

 

Синантроп. Реконструкция М. Н. Герасимова (Гос. Антропологический музей, Москва)

 

Таким образом, синантропы по уровню развития культуры стояли довольно высоко: это были несомненно люди, общественные существа с общественным трудом, охотой, огнём. Физическое их строение стоит всё же ещё на весьма низком уровне. Так, череп синантропов ещё очень схож с черепом питекантропа; в некоторых отношениях он даже более примитивен (например по особенностям височной кости). Но мозговая коробка более объёмиста, достигая в мужских черепах до 1220 куб. см (наименьший женский череп имел вместимость 850 куб. см);в области темени имеется возвышение, что сближает синантропов с более поздними формами гоминид.

К кругу обезьяно-людей причисляют (или выделяют в отдельный вид) ещё гейдельбергского человека, известного только по одной нижней челюсти, которая была найдена в Мауэре близ г. Гейдельберга в 1907 г. Полное отсутствие подбородочного выступа, массивность и другие «обезьяньи» признаки сочетались в ней с чисто человеческими зубами.

В то время как синантропы жили в первую половину четвертичного периода, общая длительность которого исчисляется примерно в один миллион лет, гейдельбержцы жили во вторую межледниковую (миндель-рисскую) эпоху около 400 тысяч лет назад. В их время каменные орудия в Европе имели тип орудий ашельской эпохи, предшествовавшей эпохе мустьерской.

Носителями мустьерской культуры были неандертальцы, которые являются потомками обезьяно-людей, или людей эпохи аморфной стадии индустрии и эпохи раннего палеолита: мустьерская эпоха, или эпоха среднего палеолита, характеризуется выработкой таких каменных орудий, как ручные рубила, скребки, остроконечники (для дротиков), а также появлением разнообразных орудий из кости. Техника изготовления орудий и формы труда были всё ещё весьма примитивны и находились в соответствии с ещё низким уровнем физического типа неандертальцев, стоявших, однако, и в этом отношении выше обезьяно-людей.

 

Неандерталец. Реконструкция М. Н. Герасимова (Гос. Антропологический музей, Москва)

 

Первая находка человека подобного типа была сделана на склоне горы Гибралтар в 1848 г. Но лишь находка в гроте Фельдгофер в долине Неандерталь близ г. Дюссельдорфа в 1856 г. заставила учёных обратить внимание на морфологические особенности черепа и костей скелета, резко отличавшие этого ископаемого человека от современного. Лоб был весьма низкий, надглазничный валик мощный, черепная крышка очень низкая. Однако вместимость мозговой коробки была почти как у современного человека. Антидарвинист Рудольф Вирхов даже объявил черепа подобного типа патологическими и деформированными. Но целый ряд последующих находок, в том числе в Ла Шапелль-о-Сен (Франция) в 1908 г., подтвердил мнение учёных, стоявших на позициях дарвинизма, о том, что неандертальцы — представители древнего человеческого типа, предшествовавшего типу современного человека и являвшегося предком последнего.

Кроме указанных особенностей строения, для неандертальцев характерны: сильно развитый лицевой отдел черепа, отсутствие или слабое развитие подбородочного выступа; скелет более массивный по сравнению с современным человеком, что стоит в связи с бОльшим развитием мускулатуры у неандертальцев; руки сравнительно коротки, не до конца разогнутые в коленных суставах; позвоночный столб почти без изгибов, почти как у человекообразных обезьян.

В то же время у неандертальцев с их относительно небольшим ростом голова крупная; головной мозг с его слабо развитыми лобными долями довольно велик и по размерам почти не отличается от мозга современного человека; если и есть неандертальцы с объёмом мозга в 1007 куб. см (находка в Штейнгейме близ Штуттгарта, 1938 г.), то многие из них имеют 1300—1500 куб. см,а неандерталец из Ла Шапелль-о-Сен даже около 1600 куб см. В общем неандертальцы отличаются, таким образом, ещё многими «обезьяньими», или питекоидными особенностями, в ряде же признаков стоят ближе к типу современного человека, чем даже синантроп. Целый ряд фактов свидетельствует в пользу мнения Хролички (1927) о том, что тип современного человека произошёл от неандертальского. Сюда относится широкое географическое распространение неандертальцев по Африке, Азии (в Америке и Австралии их остатков не обнаружено); в Африке важно отметить находки человека из Брюкен-Хилла (Родезия, юж. Африка, 1925 г.) и из Ньярсы (вост. Африка, 1935 г.). В Азии находки мирового значения сделаны в пещерах горы Кармел близ г. Хайара (Палестина), начиная с 1931 г., и в пещере Тешик-Таш в Узбекистане (в 1938 г., находка А. П. Окладникова, изучается в Институте антропологии, Москва). Находка в Тешик-Таш связывает синантропа с западноевропейскими неандертальцами. Это первая находка в глубине материка Азии.

Палестинские неандертальцы обнаруживают удивительное сочетание особенностей неандертальцев (например надглазничный валик) с особенностями типа современного человека (например явственно выраженный, хотя ещё и не сильно развитый, подбородочный выступ): этих неандертальцев можно вполне считать переходной формой между собственно неандертальцами и ископаемыми людьми современного типа (кроманьонцами и т. п.).

 

Кроманьонец. Реконструкция М. Н. Герасимова (Гос. Антропологический музей, Москва)

 

Мнение некоторых учёных, например М. Буля (Boule), о том, что неандертальский человек представляет собою боковую линию и не является предком современного человека, что он, как «низший» тип, существовал наряду с «высшим» типом кроманьонца, — несостоятельно. Есть достаточно оснований считать, что неандертальцы были ступенью в формировании типа современного человека, существенным звеном родословной гоминид между обезьяно-людьми и людьми современного типа строения.

Все современные человеческие расы сформировались в общем позже периода превращения типа неандертальцев в тип современного человека. Расы происходят, таким образом, от общего предка. Ни одна из них, в том числе и австралийцы, не может считаться неандерталоидной: советская антропология на основе совокупности антропологических данных считает, что с эволюционной точки зрения, в свете учения об антропогенезе, человеческие расы, как стоящие на одинаково высоком уровне физической организации, являются биологически равноценными.

Неандертальцы преобразовались в более высокоразвитого человека позднего палеолита: уже люди ориньякской эпохи обладают всеми основными чертами строения современного человека: высоким лбом, подбородочным выступом, изгибами позвоночника и т. п. Их головной мозг был велик, и лобные доли сильно развиты.

Развитие внешнего облика, самой природы человека шло в связи с развитием общественного труда, с развитием техники изготовления и применения орудий, с развитием общества. В процессе общественно-производственной деятельности людей, благодаря которой они изменяют окружающую их природу, изменяется и их собственная природа [К. Маркс, Капитал, т. I, гл. 5, § 1 // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т. 23. С. 188-189]. Изменяется их природа и физическая, и психическая. Совершенствуется рука, способная создавать более тонкие и разнообразные орудия, например резцы, с помощью которых кроманьонские мастера создавали свои первые оригинальные произведения примитивного искусства. Совершенствуется глаз, способный любоваться этими произведениями искусства. Новый подъём испытывает головной мозг. Словом, из Homo neandertalensis формируется Homo sapiens — человек с теми основными его морфологическими чертами, которые в основном характеризуют современных людей, и это уже подлинная история со сменой эпох, которые недаром обозначают как каменный, медный, бронзовый, железный век. За ними следуют уже исторические времена, определяемые историческими датами, хронологией.

 

Сознание и мозг

 

Новые функции, которые должен был принять на себя мозг человека в связи с развитием труда, отразились на изменении его строения. Коренное изменение характера деятельности — с переходом от жизнедеятельности к трудовой деятельности, всё более усложнявшийся характер этой деятельности и соответственно всё углублявшийся характер познания привели к тому, что над проекционными зонами, непосредственно связанными с периферическими сенсорными и моторными аппаратами, развились богатые ассоциативными волокнами зоны, служащие для более сложных синтезов. Сравнение мозга человека с мозгом обезьяны (см. рис. ниже) отчётливо выявляет эти сдвиги: у человека первичное зрительное поле, столь развитое у обезьян, заметно уменьшается, и вместе с тем значительно возрастают поля, с которыми связаны сложные синтезы зрительного восприятия (вторичное зрительное поле).

 

А — мозг медведя, В — оранга и С — человека

 

Согласно исследованиям Филимонова (Институт мозга в Москве), затылочная область коры занимает у оранга 21,5% всей поверхности большого мозга, а у человека всего 12%, что связано с более значительным развитием у человека новых полей, выполняющих более сложные функции.

Исследования Шевченко, посвящённые сравнительному изучению нижней париетальной области, являющейся носительницей особенно высоких функций, обнаружили, правда, — вопреки утверждению предыдущих авторов — наличие этих полей не только у антропоморфных, но и у церкопитеков, но вместе с тем они показали что у человека эта нижняя париетальная область сильно вырастает: равная всего 0,4% коры большого мозга у церкопитеков, 3,4% — у оранга и шимпанзе, она достигает 10% у человека.

С изменением строения и функции коры у человека связана и вырастающая роль коры — новый этап в процессе кортикализации. В то время как у всех позвоночных вплоть до хищных с мозговым стволом связаны ещё психические функции, у человека он является лишь рефлекторным аппаратом; психические процессы являются у него функцией коры — органа индивидуально приобретённых форм поведения.

В онтогенезе у человека головной мозг развивается из переднего отдела медулярной мозговой трубки, в которой постепенно образуются 5 мозговых пузырьков (телэнцефален, состоящий из двух полушарий, диэнцефален, или промежуточный мозг, мезэнцефален, или средний мозг, метэнцефален, или задний мозг, миэленцефален).

Полушария большого мозга образуются из конечного мозга (телэнцефалена), развивающегося из первичной рецепторной пластинки; из остальных отделов медулярной трубки развиваются друг над другом надстраивающиеся отделы мозгового ствола. Мозговой ствол включает в себя продолговатый мозг (образующийся из диэленцефалена), варолиев мост и мозжечок (из метэнцефалена), четверохолмие, ножки мозга (средний мозг), зрительные бугры (таламус, эпи- и гипоталамус) и коленчатые тела (межуточный мозг). Передние отделы мозгового ствола (зрительные бугры и коленчатые тела) совместно с узлами, расположенными в примыкающей к стволу нижней части полушарий большого мозга под корой, составляют так называемую подкорку.

Продолговатый мозг регулирует такие автоматические функции, как деятельность сердца, дыхание, перистальтику кишок, глотательные, а также рвотные движения, под воздействием поступающих к нему импульсов от органов кровообращения, дыхания, от языка, пищеварительного канала. Варолиев мост иннервирует слюноотделительные железы, мышцы лица и мышцы, поворачивающие кнаружи глазные яблоки. Мозжечок, функции которого ещё полностью не выяснены, играет во всяком случае существенную роль в управлении тонусом, в распределении напряжения скелетных мышц, необходимом для координации движений. Мозжечок — регулятор тонических сухожильных рефлексов. Координацию наших движений мозжечок осуществляет в сотрудничестве с вышележащими отделами нервной системы, в том числе и корой. В регулировании нашей моторики принимает участие и расположенное над мозжечком красное ядро, в которое поступают афферентные импульсы от разных органов чувств.

В четверохолмие, лежащее, так же как и красное ядро, в области среднего мозга, поступают афферентные волокна зрительного нерва (в переднее двухолмие) и невроны слухового нерва (в заднее двухолмие). Из четверохолмия исходит иннервация мышц, движущих глазное яблоко, аккомодационной мышцы и мышцы, суживающей отверстие зрачка.

Очень существенную роль играет подкорка, состоящая подобно спинному мозгу из сенсорной, моторной и вегетативной зон. Сенсорная зона — это зрительный бугор, куда сходятся афферентные пути от всех рецепторов тела. Всякие центростремительные импульсы — болевой, осязательный, вкусовой, обонятельный, слуховой, зрительный, прежде чем поступать в кору, попадают в зрительный бугор. Они могут переключаться здесь же в подкорке на её двигательные ядра (полосатое тело и бледный шар), в результате чего осуществляются движения непроизвольного автоматического или инстинктивного характера или направляются далее к коре полушарий головного мозга. Подбугровая область подкорки состоит из центров вегетативной нервной системы, которые изменяют состояние всех органов тела при возбуждении тех или иных органов чувств или коры полушарий. Управляя реакциями внутренних органов и в первую очередь сердца, подкорковые бугры играют существенную роль в аффективно-эмоциональных состояниях и при мышечной работе.

Кора представляет собой, как известно, как бы плащ или мантию, покрывающую большие полушария. Её сравнительно очень значительная поверхность (около 2000 кв. см)собрана в ряде складок, или борозд, и извилин (см. рисунки ниже). Из них основные: центральная, или роландова, борозда, расположенная приблизительно посредине полушарий; снизу от неё проходит сильвиева борозда, в лобной и височной частях проходят по три извилины — верхняя, средняя и нижняя лобные и височные извилины; в затылочной части выделяются первая, вторая и третья затылочные извилины, а в теменной две — верхняя и нижняя теменные извилины.

 

Наружная поверхность левого полушария головного мозга и мозжечка (по Рауберу)

 

Поскольку у человека органом сознательной деятельности является кора, вопрос о взаимоотношении психики и мозга сосредоточивается в первую очередь на вопросе о взаимоотношении психики и коры больших полушарий головного мозга.

Вопрос о взаимоотношении психики и коры выступает в науке конкретно, как вопрос о функциональной локализации, или локализации психических функций в коре.

Учение о локализации прошло через несколько фаз, смена которых ярко отражает борьбу двух течений, существующих и поныне в формах, соответствующих современному состоянию научного исследования. В начале XIX в. Галль, отражая психологическую теорию способностей, попытался построить френологию или органологию мозга. Он рассматривает мозг как совокупность мозговых органов, в которых он локализирует и такие сложные психологические образования, как чувство сравнения, память, родительская любовь, поэтический талант и т. д. В 40-х годах против френологии выступает Флуранс, который на основании своих опытов экстирпации частей мозга выдвигает то положение, что мозг является однородной массой, функционирующей как единый цельный орган. Основу современного учения о локализации кладёт открытие Брока, в 1861 г. обнаружившего, что разрушение третьей лобной извилины левого полушария связано с поражением речи.

Вслед за открытием Брока двигательного «центра» речи в ближайшие десятилетия последовал ряд других открытий. Вернике показал связь так называемой словесной глухоты с задней частью первой височной извилины,в которой был локализирован центр Вернике. Дежерин установил связь алексии (зрительной афазии) с gyrus angularis; Липман — связь апраксии (нарушение действия) с gyrus supramarginalis; Экснер — связь аграфии (нарушение письма) с задним концом второй лобной извилины. Далее была установлена связь зрительной агнозии (нарушение познания, узнавания) с поражением наружной поверхности затылочных долей,нарушения кожной чувствительности — с поражением задней центральной извилины и верхней теменной дольки. Путём экстирпации отдельных участков полушарий у собак и обезьян Мунк установил связь зрения с затылочными долями полушарий, слуха — с височными. Этот ряд исследований привёл к установлению ряда корковых рецепторных, сенсорных «центров».

С другой стороны, Гитциг и Фритч в 1871 г. показали, что раздражение электрическим током определённых участков коры сопровождается движениями определённых частей тела. Это привело к установлению эффекторных центров коры,расположенных с обеих сторон, впереди роландовой борозды. И рецепторные, и эффекторные центры являются проекционными центрами коры. Они связаны с периферической реакцией и эффектом. Таким образом, вырисовывалась как бы карта коры (см. рисунки ниже).

 

Центры на наружной поверхности головного мозга (по Раубер-Копшу). Штриховкой точками обозначены сенсорные центры, вертикальными чёрточками — двигательные центры

 

Центры на внутренней поверхности головного мозга (по Раубер-Копшу)

 

Для объяснения функционирования мозга, расчленённого таким образом на совокупность отдельных центров, нужно было дополнительно допустить существование фиксированных ассоциационных путей, или рефлекторных дуг, объединяющих эти центры. Это оказалось тем более необходимым, что, как показало исследование, нарушение речи, например, связано не только с поражением «центра» Брока, но и других центров в левом полушарии. Поэтому нужно было объяснить совместное действие нескольких центров в выполнении одной функции.

На этой основе установилась локализационная теория, господствовавшая в науке до последнего времени. Она сложилась в результате того, что над положительными фактическими данными исследования было воздвигнуто здание гипотез и теорий, отражающих те же методологические тенденции, которые господствовали и в тогдашней психологии. Представление о мозге, как совокупности или мозаике отдельных центров, соединённых между собой ассоциационными путями, отражало концепцию ассоциативной психологии, из которой по существу и исходила классическая локализационная теория. Представление же о том, что каждой психической функции, в том числе самым сложным, соответствует определённый центр, является своеобразной и наивной реализацией в физиологии головного мозга теории психофизического параллелизма.

Дальнейшую детализацию и уточнение учение о локализации получило благодаря исследованиям Флексига о миэлинизации (обложении мякотной оболочкой волокон) различных областей коры и исследованиям (К. Бродмана, Ц. и О. Фохтов, Экономо и Коскинаса) о миэло- и цитоархитектонике (о волоконцевом и клеточном составе) коры.

На основании миэлогенетических исследований, установивших различное время обкладывания мякотными оболочками волокон различных систем, Флексиг разделил всю кору на 36 гистологически отличных полей. Он при этом исходил из того положения, что функциональное формирование и функциональная зрелость центров связаны с миэлинизацией соответствующей системы волокон. Придя к тому заключению, что теменные и лобные доли, которые миэлинизируются наиболее поздно, лишены проекционных систем, соединяющих их с нижележащими центрами ствола, Флексиг сделал недостаточно обоснованный вывод о том, что эти поля являются ассоциационными центрами, в которых локализируются высшие психические функции. Дальнейшее изучение строения коры показало, что выделенные Флексигом ассоциационные сферы имеют не только сочетательные, но и проекционные системы и что отношения между различными областями коры значительно сложнее. Исследования, начало которым положили Мейнерт и Бетц, привели к новому учению об архитектонике коры.

Цитоархитектоника изучает клеточное строение коры, миэлоархитектоника — ход её волокон. Основной тип строения коры характеризуется наличием в ней 6 или (по О. Фохту) 7 клеточных и волоконцевых слоёв: 1) зональный (или молекулярный) слой, бедный клетками и состоящий главным образом из волокнистых сплетений; 2) наружный гранулярный, зернистый слой, изобилующий мелкими зернистыми, пирамидообразными клетками; 3) пирамидный слой, состоящий из средних по величине и относительно бОльших пирамидных клеток; 4) внутренний гранулярный слой с большим количеством мелких зернистых клеток; 5) ганглионарный слой, состоящий из крупных пирамидальных клеток, так называемых глубоких пирамид, достигающих особенного развития в передней центральной извилине, в которой Бетц обнаружил носящие его имя «гигантские» пирамидные клетки; 6) полиморфный слой, состоящий из клеток различной величины и формы; 7) веретённый слой (по О. Фохту), содержащий веретенообразные клетки и граничащий с белым веществом (см. рис.).

 

Слой нервных клеток и нервных пучков в коре большого мозга человека

 

Как показали исследования Ц. Фохт, цито- и миэлоархитектонические особенности коры в разных отделах её различны. На основании этих цито- и миэлоархитектонических особенностей различных частей коры К. Бродман составил карту коры, на которой он различает 52 корковых поля различной архитектоники (см. рисунки ниже). Дальнейшие исследования Ц. и О. Фохтов (1919 г.), Экономо и Коскинаса (1925 г.) привели к выделению в коре у человека до 200 корковых полей.

 

Ареальная карта по К. Бродману. Наружная поверхность

 

Ареальная карта по К. Бродману. Внутренняя поверхность

 

Изучение филогенеза мозга показало, что в филогенетическом ряду наблюдается всё возрастающая анатомическая дифференциация коры, причём всё большее развитие получают те участки, которые являются носителями особенно высоких функций.

Существенные результаты даёт и изучение онтогенетического развития архитектоники коры. Применённый впервые К. Бродманом принцип деления коры на основании изучения её онтогенетического развития (которое привело его к различению гомогенетической коры, приходящей в процессе своего онтогенетического развития к шестислойному строению, и гетерогенетической коры, не проходящей через стадию шестислойного расщепления) получил дальнейшее развитие у ряда советских учёных. Исследования И. Н. Филимонова, Г. И. Полякова, Н. А. Попова показали, что уже на ранних стадиях онтогенетического развития выступает деление коры большого мозга на три основные зоны: 1) изокортекс, 2) аллокортекс, включающий архикортекс и палеокортекс, и 3) определяющую алло- и изокортекс межуточную область. Наличие этого деления уже на ранних стадиях онтогенеза даёт основание заключить, что оно имеет существенное значение.

В результате современных исследований можно считать установленным, что кора состоит из гистологически различных, могущих быть индивидуально дифференцированными полей. Не должно было бы также подлежать сомнению и то, что с гистологическими особенностями связано и некоторое функциональное своеобразие. За это положение говорит, во-первых, накопившийся с открытием Брока ряд данных о связи нарушения определённых функций с поражением определённых участков коры. Исследования Павлова также показали, что разрушение у собаки различных участков коры влечёт за собой расстройство анализаторской деятельности различных сенсорных областей. Это положение подтвердилось и посредством других методов. Ц. и О. Фохты, раздражая электродом на мозгу обезьян различные участки, показали, что гистологически различные ими установленные поля дают различный моторный эффект. Аналогичные данные получил тем же методом, применённым им во время операций над мозгом человека, Ферстер, причём ему удалось констатировать таким способом и различия сенсорных полей.

Богатый материал для решения локализационной проблемы дают и клинические данные современной психоневрологии.

В итоге этого длинного ряда исследований было, таким образом, установлено, что мозг является не однородной массой, а гистологически и функционально качественно дифференцированным целым, в котором различные участки обладают определённым своеобразием, и что определённые функции оказываются в известной зависимости от гистологически определённых участков мозга, которые, следовательно, играют особенно суще