Католическая реакция Марии Тюдор

Католическая реакция. После смерти Эдуарда VI в 1553 г. новая знать, опасавшаяся восшествия на престол католички Марии Тюдор, старшей дочери Генриха VIII, пыталась произвести государственный переворот. Герцог Нортумберлендский, возглавивший крайнюю протестантскую партию, женил своего сына на правнучке Генриха VII, 16-летней леди Джен Грей (1537—1554), и провозгласил ее королевой. Но Марию Тюдор в решительный момент поддержали большинство дворян и лондонские горожане. Она взяла верх и взошла на престол. Джен Грей и герцог Нортумберлендский были казнены (1554).

При Марии Тюдор (1553—1558) началась феодально-католическая реакция. Ее правление ознаменовано значительными изменениями как во внешней, так и во внутренней политике страны. Был взят курс на сближение с Габсбургами, завершившийся созданием англо-испанского союза [21, c.7], скрепленного браком Марии Тюдор и Филиппа Испанского. Во внутренней политике, и прежде всего религиозной, рассматриваемый период – это время католической реакции в Англии, период контрреформации [16, с.69]. При дворе возобладала та часть феодальной знати, которая почему-то была недовольна реформацией, т.е. оказалась обойденной во время дележа церковных имуществ или пострадала при первых Тюдорах. В основном — это северная феодальная аристократия, напуганная растущей мощью абсолютизма. Но расчеты на то, что при Марии Тюдор произойдет полный возврат к старым доабсолютистским порядкам, не оправдались.

Правительство Марии Тюдор сразу восстановило католицизм и примирилось с папой римским. Начались жестокие преследования протестантских богословов и церковников: их отправляли на костер. В эти годы было сожжено около 300 протестантов, среди них архиепископ Кранмер, Латимер и многие другие, что дало основание протестантским историкам называть Марию Тюдор «Кровавой», хотя Елизавета Тюдор, по словам Маркса, заслуживала бы в таком случае названия «ультракровавой», ибо при ней и протестантов, и католиков казнили в гораздо большем числе.

Полуиспанка по происхождению, испанка по воспитанию фанатичная католичка [16, с.71]; едва она сделалась королевой, как немедленно приказала всем своим подданным снова принять католическую веру, посещать католическое богослужение и исполнять все обряды католической церкви; новый молитвенник перестал употребляться. Архиепископ Кентерберийский засажен был в темницу. Мария не только хотела уничтожить протестантскую веру в Англии, она еще задумала вновь подчинить английскую церковь папе, снова открыть закрытые монастыри и вернуть им их имущества. Деятельность Марии по реставрации католицизма сразу же оказалась в центре внимания ее двоюродного брата Карла V Габсбурга, германского императора, уже в это время планировавшего союз Англии с Испанией [16, с.71]. Она искала себе помощи не в Англии, в следствие чего, она задумала выйти замуж за короля Испанского Филиппа II. Филипп II был самым могущественным государем в Европе; ему принадлежала Испания, лучшая часть Италии и богатые Нидерланды; ему же принадлежали богатые владения в Америке, так что в его государстве «никогда не заходило солнце», - когда в Европе день, в Америке ночь. Испанский правитель, наследовавший Карлу V в 1555 году, был действительно созданием своего времени. Его любимое правило, служащее ключом к его политике, было, «что лучше совсем не царствовать, чем царствовать над еретиками». Он употреблял всю свою энергию на приведение этого принципа в жизнь. Например, голландцы приняли протестантское учение, после чего, Филипп пошел на них жестокой войной, которая длилась тридцать лет, и которую он не прекращал до своей смерти, потому что решился искоренить новую веру. Он стремился к владычеству над Европой, так как желал восстановить авторитет церкви. Вся его политика, все его переговоры, все его войны стремились к этой одной цели [14, с.394]. В Англии страшно не хотели этого брака. Мария добилась согласия Парламента и вышла за Филиппа.

5 октября 1553 г. начал работу первый при Марии Тюдор парламент. Всего в палате общин насчитывалось 372 человека, из них 40 – члены предыдущего парламента и треть палаты составили приверженцы англиканской церкви. Это должно было создать в парламенте благоприятную атмосферу для принятия законов, касающихся восстановления католицизма в стране. Позже парламент больше внимания уделил акту «Об отмене статутов, принятых во времена правления Эдуарда VI». Трижды этот законопроект читался в палате общин, трижды представителю Тайного совета пришлось приводить аргументы в его защиту. Так как законопроект не затрагивал вопроса о секуляризованных землях и не задевал интересы их владельцев, то он был принят. Он отменил 9 статутов, касающихся религии: запрещались браки священнослужителей, отменялась протестантская форма богослужения как единственная и обязательная для всего королевства, причащение под обоими видами, обе книги общих молитв, отменялось запрещение икон и постов. Благодаря этому акту парламента в Англии была восстановлена обрядовая сторона католичества и отныне, как говорилось в законе, «все церковные службы и обряды должны были совершаться в такой форме, как это делалось в английской церкви до принятия указанных актов», т.е. до англиканской Реформации [16, с.74].

Итак, на первом парламенте был сделан важный шаг по пути восстановления римско-католической церкви, хотя полного примирения с папой достигнуто не было. В качестве отчета религиозных действий, в Рим был послан лорд-канцлер королевы Стефан Гардинер, который даже не упоминал о папстве. Гардинер настолько осторожно подбирал слова, что о его желании восстановить союз с Римом оставалось только догадываться, причем достижение единства можно понимать, как восстановление католических догматов и обрядов в Англии, но без папской супрематии. Являясь опытным политиком, он понимал, что поставить вопрос о папской супрематии в то время значило бросить вызов не только протестантам, но и католикам, также обогатившимся за счет секуляризованных земель и опасавшихся их реституции. Важным мероприятием Марии было изгнание иностранцев из Англии для «очищения страны от распространителей ереси». В правление Генриха VIII и Эдуарда VI, спасаясь от религиозных преследований у себя на родине, в Англии искали прибежища протестанты из разных стран Европы. Иностранцы, прибывшие в Англию, чтобы, как указывалось в королевской прокламации, «распространять, насаждать и сеять семена своих дурных учений», должны были покинуть страну через 24 дня после ее обнародования [16, с.75]. Восстановление супрематии Рима должно было осуществляться с прибытием в Англию кардинала Реджинальда Пола, папского легата. Папа Юлий III возлагал также большие надежды на брак Марии и Филиппа, благодаря которому, по его мнению, «Англия будет приведена к подчинению церкви», т.е. Риму. Но вопрос о супрематии смыкался с вопросом о судьбе секуляризованных церковных земель, тем более, что в Англии, как отмечал испанский посол Ренар, «католики имеют больше церковной собственности, чем еретики». Канцлер Гардинер считал, что восстановление папской супрематии в Англии было возможно, при условии, что «интересы законных владельцев не будут затронуты».

Весь вопрос о возвращении Англии в лоно католической церкви вытекал из проблемы секуляризованных земель. Владельцы этих земель не хотели лишиться своей законной земли, в следствие супрематии Рима. В верхней палате парламента, где находилось большое количество хозяев этих земель, задерживали вопрос о верховенстве Рима над Англией, пока не будет точного решения о секуляризированных землях. Весь период правления Марии ознаменовывается проблемой земли. Папство не устраивало положение дел, которое тормозилось проблемой секуляризации. По его мнению, когда Англия вернется под управление Рима, все земли, которые были присвоены верхним сословиям, вследствие распространения ереси, должны будут вернуться под католическую власть Рима, конфискованные в правление ее отца и брата.

3 января 1555 г. обе палаты парламента приняли «Акт об отмене всех статутов, статей и мер предосторожности, принятых против римского апостольского престола с 22-го года правления короля Генриха VIII; а также о подтверждении прав на все духовные и церковные владения и наследственное имущество, переданные светским лицам». Закон, таким образом, состоял как бы из двух частей, первая из которых восстанавливала папскую супрематию в Англии, а вторая решала вопрос о секуляризованных землях, находившихся в руках светских владельцев [16, с.80]. Принятый закон не только подтверждал права светских владельцев распоряжаться секуляризованными землями, приобретенными ими в ходе диссолюции, но и устранял возможность активного вмешательства римского престола в дела английской церкви по данному вопросу, что, несомненно, было победой владельцев монастырской собственности [16, с.81].

Так, в конце 1554 – начале 1555 г. в Англии была восстановлена папская супрематия, с королевства снят интердикт, совершено примирение с Римом. Карл V и Филипп добились того, чего они желали – Англия вновь стала католической страной. Однако Мария, верная своему религиозному долгу, сочла проведенные мероприятия недостаточными. В марте 1555 г. она приняла решение вернуть вновь создаваемым монастырям земли, ставшие после секуляризации собственностью короны. 28 марта она объявил о своем решении Тайному совету, заявив, что «спасение души для нее дороже 10 королевств, поэтому она отказывается владеть церковными землями». И, в апреле 1555 г. она возвратила церкви те земли, «которые еще находились в ее руках». В течение 1555 и 1556 годов она вернула монастырские земли в Ирландии их прежним владельцам и восстановила ряд монастырей в Англии. За годы своего правления Мария восстановила не более 6 монастырей (Доминиканский и Францисканский в Смитфилде, женский монастырь св.Бригиты возле Брейнфорда, Картезианский возле Ричмонда, Бенедиктинский в Вестминстере, Францисканский в Оксфорде) общей численностью монахов около 100 человек [16, с.82].

Следует заметить, что относительно безболезненно и спокойно проходили лишь те мероприятия Марии Тюдор по восстановлению порядков и обрядов католической церкви, которые не затрагивали экономических интересов ее подданных, как католиков, так и протестантов. Но как только такая опасность возникала, королева наталкивалась на решительное сопротивление с их стороны. Вильям Петр, государственный секретарь Тайного совета, остроумно заметил: «Англичане больше поклоняются Маммоне, чем господу богу».

Отношение Карла V и Филиппа к религиозной политике Марии в Англии, было крайне осторожным. Они добивались восстановления католичества и борьбы с протестантами, и в тоже время призывали королеву действовать осмотрительно и благоразумно. Именно они добились от папы разрешения не возвращать церкви земли и призывали Марию сократить масштабы преследования еретиков. Все это проистекало из боязни вызвать в Англии недовольство англо-испанским союзом, которому Карл V придавал огромное значение [16, с.88].

После того, как папа снова был признан главою церкви, и введена была католическая вера и католическое богослужение, королева стала гнать и преследовать протестантов. Несколько епископов погибли на кострах. Это показало, что никто из протестантов не может ждать пощады. И действительно было сожжено 284 человека. 3000 священников лишились своих мест [20, с.92].

Новые дворяне и новая знать, не говоря уже о лондонской буржуазии, с неодобрением, но и без особого возмущения взирали на казни протестантов.

Наконец сами епископы устали гнать, преследовать, мучить и жечь протестантов. Филипп понял, что католическая вера не удержится в Англии, и покинул эту страну, хотя Мария умоляла его остаться [20, с.93]. Несмотря на все это, полная реставрация господства католической церкви оказалась невозможной: Мария Тюдор и ее правители не рискнули потребовать возвращения отнятых у церкви земель, и все, что попало в свое время к новой знати и новым дворянам, осталось в их руках. В то же время усиление происпанских тенденций во внешней политике было крайне враждебно встречено и новым дворянством, и буржуазией, ибо сближение с Испанией было чревато дальнейшим углублением реставрации католицизма и, самое главное, нарушало интересы английского купечества: союз с Испанией означал войну с Францией, что было невыгодно купцам, так как ставило под угрозу владение англичан на континенте (порт Кале). Купцы-складчики, ввозившие шерсть на континент через Кале, могли потерять и, действительно, вскоре потеряли этот опорный пункт. Перспектива лишиться захваченных у церкви поместий, явный ущерб, наносимый происпанской политикой интересам английской торговли, и вероятность введения в стране инквизиции были причиной крайне враждебного отношения сельских джентри и буржуа к браку Марии Тюдор с Филиппом Габсбургом, вскоре ставшим королем Испании. Всеобщее недовольство вылилось в 1554 г. в восстание под руководством Уайета. Восстание проходило под флагом борьбы с испанцами. Широкое участие в этом движении народных масс отпугнуло от него джентри и лондонскую буржуазию. Восстание вскоре было подавлено. Тут еще новые бедствия обрушились на англичан – голод и война с Францией. Война была неудачна: в самом начале войны французы отняли у англичан Кале. Это несчастье еще больше озлобило народ против королевы, и весь народ уже совсем был готов восстать, как вдруг Мария умерла. После ее смерти на престол вступила вторая дочь Генриха, Елизавета (1558 г.): народ английский с восторгом приветствовал новую королеву [20, с.92].

 

Расцвет абсолютизма

Расцвет абсолютизма. Правление Елизаветы Тюдор. После смерти Марии на английский престол взошла Елизавета Тюдор [22, c.288], дочь Генриха VIII и Анны Болейн. Царствование Елизаветы I (1558—1603) стало кульминационным пунктом в развитии английского абсолютизма. В то же время уже начали ощущаться первые симптомы назревавшего конфликта между абсолютной монархией, с одной стороны, и новым дворянством, и буржуазией — с другой.

На период ее правления приходится экономическое оживление Англии. Образование многочисленных торговых компаний для торговли с другими странами, начало английской заморской колонизации, бурный рост английского торгового флота, успехи суконной мануфактуры, все большее распространение капиталистического фермерства – все эти явления составляют наиболее яркие черты так называемого «века Елизаветы» [23, с.446].

Злоупотребления и опасности, угрожающие светскому обществу, когда Церковь с высоким духовным престижем соединяет большое политическое значение и влияние, основывающееся на владении громадными земельными богатствами, могут считаться окончательно устраненными со вступлением на престол Елизаветы [24, с.78]. В этот момент, Англия была почти поровну поделена между двумя враждебными вероисповеданиями; но королева в течение некоторого времени так ловко умела уравновешивать силы обеих сторон, что ни одна из них не имела решительного перевеса [14, с.141]. Сразу же после ее коронации, королева и ее правительство еще раз изменили все английское церковное устройство. Была восстановлена англиканская церковь, т. е. независимая от Рима английская церковь, имевшая в качестве своего верховного главы английского короля. В этой церкви, однако, сохранялись епископы, теперь подчинявшиеся королю. По своим догматам англиканская церковь мало чем отличалась от католической. Крайняя неопределенность нового катехизиса давала возможность толковать его по-разному.

Такое половинчатое проведение реформации было совершенно естественным, ибо Елизавета, равно как и Генрих VIII, будучи государями феодального по своей основе государства, хотя и должны были считаться с интересами нового дворянства и буржуазии, отнюдь не были расположены к последовательной протестантской церковной реформе, которая могла привести к полной республиканизации церковного строя. Стремясь упорядочить церковные дела и ликвидировать эту тенденцию к республиканизации, елизаветинское правительство все время вело борьбу против сторонников углубления реформации в духе учения Кальвина.

Учение швейцарского реформатора Жана Кальвина (1509—1564) было наиболее радикальным выражением протестантизма, отвечающим чаяниям передовой части европейской буржуазии. Основное положение Кальвина — учение о предопределении человека к спасению. Предопределены к спасению душ лишь те, кто избран богом. Воля человека ничего изменить в этом предопределении не может; люди в состоянии лишь догадываться о своей избранности по тому, что они достигают успеха в земных делах. Их мирское призвание и состоит в достижении материального успеха, во имя которого Кальвин оправдывал любые методы. Особое значение имела республиканская организация кальвинистской церкви, где пасторы и старейшины избирались верующими. Кальвинизм поистине стал религией буржуазии эпохи первоначального накопления.

Последовательных протестантов — кальвинистов стали называть в 60-х годах XVI в. в Англии пуританами (от слова purus — чистый). К числу пуритан принадлежали наиболее образованные и хорошо понимавшие несовершенство англиканской церковной системы представители духовенства. Они пользовались поддержкой новых дворян и буржуазии, нуждавшихся в более авторитетной церкви. Идеологом и руководителем английских пуритан был Картрайт, стремившийся к созданию такой церковной организации, в которой основную роль играли бы старейшины (пресвитеры) из наиболее богатых членов общины. Сторонников Картрайта поэтому и называли пресвитерианами. Левое крыло пуритан возглавлял Браун. Он требовал полного разрыва с англиканской церковью и полной независимости общин верующих. Его последователей называли индепендентами («независимыми»).

Борьба с пуританами, характерная, в общем для всего елизаветинского правления, приняла особенно жестокие формы в начале 90-х годов XVI в. и вылилась в ряд преследований, арестов и казней. Гонения на пуритан усилились после принятия статута 1593 г., по которому упорные пуритане подлежали смертной казни. Пуританизм стал к этому времени знаменем нарастающей буржуазной оппозиции. Правительство видело в нем большую опасность.

Елизавета позволяла протестантам удовлетворять свою ненависть к католикам, однако среди последовавших за этим кровавых сцен было одно обстоятельство, которое показало, что многие лица были казнены единственно за свою религию – в том не было никакого сомнения, но никто не смел сказать, что причиной их казни была именно религия. Их подвергали самым варварским наказаниям, но им говорили при этом, что они могли избавиться от казни, отказавшись от некоторых убеждений, которые были будто бы вредны для безопасности государства. Но от этих убеждений не мог отказаться ни один католик [14, с.142].

Борьба с феодально-католической реакцией. Мария Стюарт. Все свое царствование Елизавета I вела борьбу и с католиками. Папа римский так никогда и не признал ее прав на престол, ибо в его глазах дочь Анны Болейн не была законной наследницей. Уже в силу этого католики в Англии рассматривались как враги правительства и подвергались преследованиям. Католицизм в качестве гонимой старой веры представлял собой удобную религиозную форму для выражения недовольства со стороны реакционной знати северных районов усилением абсолютистского режима. Он был также удобным прикрытием агрессивных намерений испанского короля Филиппа II.Борьба за морские пути с Испанией тесно переплеталась с внутренней борьбой монархии против феодальной знати, которая поддерживала католиков. В те времена самым могущественным из европейских государств была Испания, и она стояла на пути предприимчивости англичан. Испания стала на долгое время национальным врагом Англии [23, с.447]. Отсюда следовало столкновение с Англией, как только английские купцы начали свои попытки к расширению иностранной торговли. Испания тогда использовала монополию в эксплуатации богатств Запада и Востока, и вся попытка Англии к нарушению такой монополии неизбежно должна была повести за собою войну с Испанией. Эта достаточная причина для вражды между двумя странами; но, в добавок к тому, существовала разница в религиях, что и так ухудшало положение дел. Испания была римско-католическим государством; Англия была протестантской страной, и когда, в 1579 г., Елизавета заключила оборонительный и наступательный союз с протестантскими штатами Голландии [25, c.271], пытавшимися свергнуть испанское иго, она, в сущности, объявила войну испанскому королю. Начиная с этого времени, как англичане, так и голландцы, всеми доступными им средствами, стремились разрушить испанскую монополию на Востоке и Западе, чего в конце концов им и удалось достигнуть, хотя до этого еще обе протестантские нации стали враждовать между собою [26, с.3].

Филипп II Испанский и папа римский, стремясь организовать нападение на Англию, помогали антиабсолютистскому движению внутри страны и поддерживали претензии на английский престол шотландской королевы Марии Стюарт и тайные действия иезуитов.

Мария Стюарт, дочь шотландского короля Якова V и француженки Марии Гиз, еще девочкой объявленная королевой Шотландии, затем была перевезена во Францию и получила воспитание при французском дворе. Она была строгой католичкой и в области политики послушно выполняла волю своих французских родичей герцогов Гизов и Филиппа II Испанского. Мария Стюарт вышла замуж за французского наследника престола, будущего короля Франциска II. В 1559 г. она стала королевой Франции, но уже на следующий год Франциск II умер, и Мария Стюарт вернулась в Шотландию как ее королева.

Шотландские лорды-пресвитериане, боявшиеся установления абсолютизма и возврата к католической вере, подняли в 1567 г. восстание против Марии Стюарт. Взятая в плен Мария принуждена была отречься от шотландской короны в пользу Якова, своего сына от брака с Генрихом Стюартом, лордом Дарнлеем, который приходился Марии двоюродным братом. Мария Стюарт бежала из плена, присоединилась к армии своих сторонников, но потерпела военное поражение и была вынуждена укрыться в Англии. Появление ее в Англии было очень опасно для Елизаветы Тюдор, так как Мария еще раньше предъявляла претензии на английский престол на том основании, что ее отец Яков V Стюарт происходил от Маргариты, дочери Генриха VII Тюдора, выданной замуж за Якова IV, короля Шотландии.

Мария Стюарт пользовалась большим влиянием в северных графствах среди враждебных Елизавете Тюдор крупных феодалов. Поэтому вполне естественно, что Мария Стюарт вскоре стала пленницей Елизаветы [27, с.112]. В плену она продолжала оставаться центром, к которому стягивались все нити феодально-католических и происпанских заговоров в Англии. В 1569 г. феодалы севера подняли восстание с целью возвести Марию на престол. Восстание это было быстро разгромлено.

В 1587 г., когда уже шла англо-испанская война и испанский флот готовился напасть на Англию, в стране оживилась деятельность реакционных феодально-католических групп. Возник новый заговор, имевший целью освободить Марию Стюарт и возвести ее на английский престол. Заговорщиков поддерживал король Испании Филипп II. Восстание в пользу Марии Стюарт было существенной частью его плана нападения на Англию. Испанский король и папа римский стремились организовать нападение католических государей на Англию и в то же время поддерживали антиабсолютистское движение феодальной знати в Англии и претензии Марии Стюарт. Но хорошо обо всем осведомленное правительство Елизаветы I нанесло удар по заговорщикам. За участие в заговоре, имев целью убийство королевы Елизаветы, Мария Стюарт была приговорена к смертной казни и 8 февраля 1587 г. обезглавлена в замке Фатерингей. Весть о казни Марии Стюарт была принята широкими кругами дворян и буржуазии с ликованием.

Казнь Марии Стюарт явилась вызовом феодально-католической Европе. Филипп II выступил теперь сам в качестве претендента на английский престол и стал готовить вторжение в Англию.