Комментарий к таблице I; Принципы

Смысл этих принципов, по-видимому, еще не вполне ясен, но если мы дадим краткие определия одного-двух понятий, содержащихся в этих новых словоупотреблениях, то такое определение позволит нам подытожить и кристаллизовать суть предшествовавших аргументов.

Так, в качестве первого принципа мы приняли необходимость тройственного подхода и подчеркнули, что каждой из трех основных сфер африканской культурной реальности присущ собственный, автономный культурный детерминизм. Что мы подразумеваем под последним выражением, уже должно быть ясно. Критикуя и отвергая понятие культурного изменения как интегрального целого, а также разрабатывая ту точку зрения, что европейские влияния столь же важны, как и принятие этих влияний африканцами, мы постоянно сталкивались с существованием специфическо-

я

==375

Динамика культуры

го культурного детерминизма. Это означает, что есть такие факторы и силы, которые заставляют человека — и в индивидуальном, и в коллективном плане — вести себя специфическим для каждой данной культуры образом, выходя при этом за рамки чисто биологических импульсов и непосредственных влияний среды и модифицируя их. Каждая культура в процессе своего исторического развития вырабатывает определенные системы знаний, ценности (экономические, социальные и эстетические) и, далеко не в последнюю очередь, верования и убеждения, базирующиеся на сверхъестественном откровении. Любая культурная ценность и любой культурный императив определяют поведение в вопросах такого элементарного характера, как предпочтение тех или иных видов пищи и питья, в реакциях на сексуальное влечение и желание вести семейную жизнь, в чувстве чести, правды и неправды, в способах проведения досуга и его объеме, а также в отношении к объектам, почитаемым в качестве культурной ценности. Цели физических усилий и социальной конкуренции различаются не менее, чем отличаются друг от друга сообщество охотников за головами и каннибалов, тоталитарное государство, европейская националистическая держава, демократия и африканская монархия. Даже мы, европейцы, в не столь отдаленные времена нашей истории считали рабство и крепостничество естественными институтами и рассматривали их как часть Божественного Миропорядка; мы сжигали ведьм, убивали магометан в крестовых походах, вели кровавые войны во имя религиозных идеалов. Все это было отвергнуто как варварство и дикость, Важно помнить, что в настоящий момент в африканском мире изменений и контактов существуют три основных типа культурного детерминизма. Представители западной цивилизации исповедуют свой набор привязанностей и идеалов, свой кодекс чести и свои экономические ценности. То, что этот кодекс ценностей, обычаев и идеалов внутренне не вполне гармонизирован, специально подчеркивается в одном из принципов, стоящем в нашей таблице под номером 4. Однако наш кодекс в целом настолько глубоко отличается от африканских племенных кодексов в плане экономической и технической реализации, а также в политической структуре, лишь номинально базирующейся на христианских принципах, но реально связанной с нашей капиталистической экономикой и империализмом, что этому должно найтись о,собое место и в нашей таблице, и в наших рассуждениях. Европейская цивилизация, как указы-

 

==376

Б. Малиновский. Научные принципы и методы культурного изменения

вается в принципе, номер 3, играет в целостном процессе иную роль: она служит активным действующим фактором изменения.

Что касается африканских культур, то они, разумеется, не могут быть рассмотрены как единая целостная система. Различия между исламскими общинами Западного Судана, готтентотами, баганда, бушменами и конголезскими пигмеями настолько значительны, что помещение их в одну культурную категорию могло бы свести на нет всякие обобщения. Следовательно, при рассмотрении каждого региона, где европейское влияние встречается с племенной реакцией. необходимо проводить специальный анализ. Однако остается неизменным один фундаментальный факт: в каждом случае мы должны соотносить западное влияние с особой племенной культурой. При этом антрополог должен не упускать из виду весьма простой, но тем не менее постоянно забываемый факт, что всякий раз, вступая в контакт с африканским населением, европеец имеет дело не с tabula rasa, не с бесконечно пластичным материалом, с которым можно сделать все что угодно: заставить трудиться или воспитать, собрать с него налоги или морально его усовершенствовать, невзирая на существующий у него культурный уклад. Утверждение, что племенные африканцы подчинены своему собственному, особому культурному детерминизму, означает, что, когда мы собираемся внедрять новые гастрономические привычки, новые методы земледелия или же новые статусы и законы, мы неизбежно пытаемся заменить ими те или иные культурные реалии, и если данный процесс протекает вне учета существующих сил, то это может просто-напросто привести к конфликту и дезорганизации. Гонения на колдовство и непродуманное обращение туземцев в христианскую веру; стремление привить африканцам образование, не подумав предварительно о том, что этим образованием будет разрушено и к каким последствиям это приведет в плане гражданства и возможностей; отношение к лобола как к «дикарскому обычаю продажи невесты» — все это, как на подбор, примеры того, как пренебрегают принципом африканского культурного детерминизма на практике.

Анализируя жизнеспособность африканских институтов и исследуя ее причины, мы пришли к заключению, что старый культурный порядок в Африке подвергся серьезному воздействию, что в ряде случаев на смену ему пришли обыкновенная анархия и смута, но что везде, где бы ни Жили африканцы — будь то в племени или вне его, — ухо-

 

==377

 

Динамика культуры

дящая корнями в традицию система социальных, экономических и правовых факторов и ценностей остается для африканца источником силы и вдохновения. Выживание обычая лобола во вне племенных сообществах Южной Африки, тот факт, что получившие образование африканцы просят через транскейскую Бунгу поставить их вождями племен, а также то, что африканец предпочитает полагаться на собственную экономическую организацию и собственные ресурсы в вопросах жизнеобеспечения и социального страхования на случай безработицы, говорит само за себя. Мы утверждали, что африканец все еще живет в своем культурном мире, своими ценностями и своим вдохновением, вопервых, потому что этот культурный мир в наибольшей степени отвечает его нуждам и является результатом долгого исторического развития; во-вторых, потому что из европейской лепты были опущены наиболее возвышенные и ценные элементы нашей культуры, а также устойчивый расовый барьер и племенная сегрегация заставляют массы коренного населения искать опору в собственной культуре. Взглянув на наши принципы 7 и 8, мы увидим, что в них в обобщенном виде представлена именно эта часть нашей аргументации; примеры и факты, иллюстрирующие эти принципы, можно найти в предыдущих разделах книги.

Что представляет собой культурный детерминизм африканца, живущего на земле нейтральной контактам и изменениям? Независимо от того, работает ли он на копях, на плантации или живет в городе, он не отказывается целиком от своего племенного закона, своих обычаев, родственных обязательств и даже от своей преданности племенным вождям. Однако власть, которую все это над ним имеет, претерпевает глубокие изменения. Он не принимает европейского взгляда на вещи; он ни в коей мере не подчиняется европейскому культурному детерминизму. Ни один человек не сможет до конца принять систему религиозных установок и ценностей до тех пор, пока ему не будет позволено стать полноправным членом религиозной конгрегации и пока для него не будут сняты расовые барьеры в духовной сфере. Ни один человек не станет соблюдать законы по доброй воле и не испытывая при этом недовольства, пока не увидит стоящие за ними принципы справедливости и пока не будет иметь возможность наслаждаться привилегиями, даруемыми вместе с обязанностями. В равной мере невозможно, чтобы он полностью встроился в такую экономическую систему, которая на одну часть населения возлагает почти все обязанности, а другой отдает почти все привилегии.

 

==378