Словесное представление задачи

РАЗВИТИЕ ОБРАЗНОГО МЫШЛЕНИЯ

 

Итак, хорошее зрительное воображение буквально способно творить чудеса. Но как его развивать?

В первую очередь, несомненно, следует тренировать зрительную память. Она — основа образного мышления. Не будет памяти — не будет и образов.

Техника развития зрительной памяти известна с древнейших времен. Йоги, например, делали следующее упражнение: они глядели несколько секунд на набор предметов — шарик из яшмы, статуэтку, камень, плод и т. д., — а затем пытались воспроизвести этот набор по памяти.

Если вам, к примеру, для подготовки к экзаменам требуется усвоить очень большое количество информации, полезно зарисовывать эту информацию в символических картинках, чтобы потом зрительно их запоминать (хотя бы по приведенному нами принципу "троек"). Особенно это полезно при подготовке к экзаменам по предметам, которые не имеют "зрительных опор" в виде рисунков к тексту.

Чтобы получить представление о предмете, который вы изучаете по учебнику, его полезно зрительно представить — визуализировать. Визуализация, как и техника развития зрительной памяти, также имеет древнюю историю. Ее использовали еще до нашей эры в Индии и Китае, чтобы лечить болезни.

Сейчас визуализации в Китае учат, чтобы облегчить процесс обучения.

Учат и в Америке. В частности, визуализацию используют при обучении какому-либо навыку. Американец Г. Олдер описывает эксперимент по изучению действия визуализации на тренировку баскетболистов. Студентов поделили на три группы — первая тренировалась в бросании мячей в корзину, вторая не имела никакой практики, третья же практиковалась лишь в своем воображении. У первой группы результаты улучшились на 24 процента, результаты второй не изменились, результаты же третьей улучшились на 23 процента! Таким образом, можно обучать, не имея тренажеров, спортивных залов, — достаточно попросить учеников закрыть глаза и дать вводную установку. Или же включить магнитофонную запись.

Визуализацией — в большей или меньшей степени — пользуются все ученики, слушая объяснение учителя. Однако заметим, что даже такому исключительному феномену, как Шерешевский, "человек, запоминающий все", требовалось какое-то время для перевода слов в образы. Что касается обыкновенного человека, ему требуется для визуализации много больше времени. Это время у нас в преподавании совершенно не учитывается. Может статься, что читателю надоест перебирать на работе бумажки, и он, как некоторые мои друзья, отправиться преподавать. В этом случае не следует повторять стандартные ошибки существующей в нашей стране системы образования.

Попробуем описать восприятие текста и определить, сколько времени должно тратиться на его усвоение.

"Первый закон Ньютона (Ученик: "Так, первый, всего их три. О чем там первый? Что-то насчет инерции. Вспомнил — про движение тел и все такое… " — 3 секунды) — важный и самостоятельный закон (эти слова ни о чем не говорят — 0 секунд). Он утверждает (0 секунд), что если на тело ("Тело? Ну, допустим, шарик… " — 2 секунды) не действуют другие тела.

("Столкну с другим телом — нет, тут как раз говорится "не действует … " — 3 секунды), то оно находится в состоянии покоя ("Трудно представить … " — 1 секунда) или равномерного прямолинейного движения (образ шарика, движущегося в воздухе , — 0,5 секунды) относительно инерциальной (нет яркого образа — 0 секунд) системы отсчета (образ сетки координат — 0,5 секунды). Из этого закона (слово "закон", написанное на толстой книге, из книги идет стрелка — 1 секунда) следует, что причиной изменения скорости (шарик ускоряется — 1 секунда) является сила (в голове крупное F — 0,5 секунды)".

Время диктовки — 18 секунд. Те же 18 секунд — время вслушивания в объяснение. Но требуется еще 12,5 секунды для перевода услышанного в образы, не говоря уже об усвоении. Если этих 12,5 секунды преподаватель не дает — урок проходит впустую.

Но если он дает и 30 секунд на прослушивание и усвоение, мы видим, что значительную часть текста ученик "визуализировать" не смог, а значит, понял не все. Поэтому надо снабжать любое устное объяснение хотя бы самыми общими картинками, рисуемыми на доске.

Образы, как правило, серьезно отличаются от того, что запоминает наша зрительная память.

Это отличие лучше всего характеризуют слова Шерешевского:

"Раньше, чтобы запомнить, я должен был представить себе всю сцену. Теперь мне достаточно взять какую-нибудь условную деталь. Если мне дали слово "всадник", мне достаточно поставить ногу со шпорой. Если бы раньше вы мне сказали слово "ресторан", я видел бы вход в ресторан, людей, которые там сидят, румынский оркестр, он настраивает инструменты, и многое еще… Теперь, когда вы скажете "ресторан", я вижу только нечто вроде магазина, вход в дом, что-то белеет , — и я запоминаю "ресторан"… Я стараюсь выделить то, что нужно".

Итак, зрительный образ является ЧАСТЬЮ всей зрительной картины. Эта часть является своеобразным кодом для работы подсознания по хранению информации, по ее извлечению и сравнению.

Не осознавая того, мы создаем образы ежесекундно — но одни их не замечают, другие осознают более-менее ярко, третьи же сознательно пользуются в определенных обстоятельствах.

Нужно учить не только визуализации, но и созданию образов. Визуализации можно обучать, давая задачу подробно нарисовать описываемое в тексте, образам — заставив нарисовать "образы", в которых содержится краткая информация о тексте.

Объясняя урок, учителю полезно не просто говорить: "Шар покатится вниз", а нарисовать шарик и стрелку вниз, помогая тем самым создать образы объекта и движения.

Образы "вспыхивают" в мозгу не чаще 2–3 "картинок" в секунду; в промежутках между "вспышками" образов подсознание "расшифровывает" сознанию образные картинки в виде слов. Непрерывное удержание образов в голове — не-обыкновенно утомительный процесс. Во время урока значительной трудностью является не перевод слов учителя в образы, а удержание в голове этих образов. Это говорит о необходимости использования зрительной информации на уроках. И о том, что объект размышления полезно иметь перед собой в виде символического рисунка, графика и т. д.

Любопытно, что зрительный образ может не иметь никакого отношения к тому, что он обозначает. Вспоминая о башне Шухова, я мысленно вижу синюю обложку книги о Шухове, затем — внутренний лист с черно-белыми фотографиями, а затем (уже совсем смутно) расположение абзаца с информацией о башне Шухова. Из этого я делаю вывод, что образ может не иметь ничего общего с тем, что обозначает, но он обязательно ДОЛЖЕН БЫТЬ. Лучше всего запечатлевается такой образ, который имеет цвет, большую протяженность, эмоциональное содержание.

Зрительные образы (иногда в сочетании с другими образами) должны в первую очередь указывать "дорожку" к информации; при этом они могут иметь совершенно отвлеченный характер. Это значит, что, читая, скажем, конспект по литературе, полезно листать ярко раскрашенную детскую книжку. Если, однако, вы читаете конспект по физике или химии, то рисунки дают достаточно материала для "привязки" информации — если вы не забудете сделать такую привязку.

Временами факты из какой-нибудь книги вспоминаются вместе с местом информации на странице. Это неслучайно. Мозг часто кодирует информацию именно по ее расположению и способен оперировать с "кармашками с информацией", не конкретизируя саму информацию.

Мы можем манипулировать отдельно с объектами, и отдельно — с их позициями. Примером можно привести шахматы. Немецкая девочка Ютта Хемпель, шахматный вундеркинд из Фленсбурга, во время игры по памяти периодически бросает взгляд на свою ладонь; она "видит" на ней шахматную доску с фигурами, но мысленно "позиционировать" фигуры относительно доски в целом она еще не научилась.

Оперировать с "позициями" полезно и при изучении иностранного языка. Построение предложения, к примеру, — это манипулирование с позициями. В английском языке в повествовательном предложении на первой позиции всегда стоит подлежащее, на второй — сказуемое и так далее. В вопросительном другой порядок. Строя предложение, мы сначала вспоминаем порядок позиций и лишь потом вставляем в них соответствующие слова. При обучении языку бывает полезно первично ознакомиться с грамматикой, а затем выписать на карточки предложения в соответствующих формах. Эти предложения после твердого усвоения могут служить хорошими шаблонами для построения других предложений; грамматику же для каждого предложения не вспомнишь.

Напоследок я хочу рассказать об интересном случае, который приключился со мной 15 лет назад. Я слушал невероятно интересную лекцию и вдруг испугался, что я что-то из нее забуду. Тогда я мысленно представил себе стоящие рядом три круга и связал эта круги с определенными положениями лекции. Затем еще одно положение я поставил чуть выше и правее кругов, еще одно — еще выше. Получилась фигура, которую мысленно нетрудно было запомнить. Но лекция продолжалась! И я стал строить из самого верхнего элемента сходящий вниз ряд из кругов — круг за кругом. При этом по-разному связанные друг с другом положения я и группировал по-разному — в ряд, выше, ниже, со знаками "плюс" или "минус". Вернувшись домой, я сначала зарисовал фигуру из кругов, а затем восстановил все 13 положений лекции. В тот день я записал под фигурой: "В мнемоническом рисунке все угадал, надо просто обдумывал" похожие вопросы: рано или поздно все вспомнится". Те кружки, что я помнил плохо, я восстановил, обдумывая соседние.

Леонардо да Винчи создал один весьма интересный способ оживления творческого воображения:

"Я не премину поместить среди этих наставлений новоизобретенный способ рассматривания; хоть он и может показаться ничтожным и почти что смехотворным, тем не менее он весьма полезен, чтобы пробудить ум к разнообразным изобретениям. Это бывает, если ты рассматриваешь сцены, запачканные разными пятнами, или качни из разной смеси. Если тебе нужно изобрести какую-нибудь местность, ты сможешь там увидеть подобие различных пейзажей, украшенных горами, реками, скалами и деревьями, обширными равнинами, долинами и холмами самым различным образом; кране того, ты можешь там увидеть разные битвы, быстрые движения старинных фигур, выражения лиц, одежды и бесконечно много таких вещей, которые ты сможешь свести к цельной и хорошей форме; с подобными стенами и смесями происходит то же самое, что и со звоном колокола, — в его ударах ты найдешь любое имя или слово, которое ты себе вообразишь.

Не презирай этого моего мнения, в котором я тебе напоминаю, что пусть тебе не покажется обременительным остановиться иной раз, чтобы посмотреть на пятна на стене, или на пепел огня, или на облака, или на грязь, или на другие такие же места, в которых, если ты хорошенько рассмотришь их, ты найдешь удивительнейшие изобретения, чем ум живописца побуждается к новым изобретениям, будь то композиции битв животных или людей или различные композиции пейзажей и чудовищных предметов, как-то чертей и тому подобных вещей, которые станут причиной твоей славы, так как неясными предметами ум побуждается к новым изобретениям".

Прием Леонардо полезен художникам, но мы привели его здесь, чтобы описать еще один прием оживления творческого воображения.

Когда вы закрываете глаза, то наверняка иногда видите удивительные картины. Марк Твен как-то записал в свою записную книжку:

"Я иногда, зажмурив глаза, вижу перед собой какие-то лица (всегда темные, цвета дубленой кожи), изящные, миниатюрные, различаю детали. Откуда они? Это незнакомые лица, совсем чужие".

Обычно же, закрыв глаза, мы видим пятна и линии разной формы. Иногда они сливаются — отсюда и лица, и пейзажи. Если вы поставите мозгу задачу видеть пейзажи, он начнет формировать эти пятна в пейзажи, в портреты — он начнет искать в пятнах лица.

На первых порах это трудно. Когда автор проходил обучение в центре "Эйдос", он единственный в группе поначалу не видел ничего. Мне говорили: "Мысленно загляните в окно", — но, мысленно подходя к окну, я обнаруживал перед собой непроницаемый белый экран. Весь фокус оказался в том, чтобы использовать линии и точки. Они "подсказывают" картинку.

Чтобы научиться видеть мысленные картинки, можно использовать "метод уточнений". К примеру, вы представили себе дорогу через пустыню Гоби. Спросите себя: что лежит на этой дороге? Ваш мозг покажет вам серые камни. Какие эти камни вблизи? Мозг покажет вам коричневую пыль. Какой цвет у дороги? Желтый. Какие растения у дороги? Выжженные солнцем, низкие, чахлые, почти безжизненные.

Возвращаясь к этой картинке день за днем, вы смажете видеть ее почти столь же отчетливо, словно она реальна.

Добившись четкости в представлении мысленных картин, можно совершать мысленные путешествия. Существует несколько методов таких путешествий. Один из них называется "открой дверь". Представьте, что вы находитесь в старинном замке или волшебном доме. Мысленно откройте дверь — и вы увидите (сформированные из точек и линий) предметы обстановки, людей; возможно, начнут происходить какие-нибудь события. Откройте еще дверь, потом еще. Вы будете видеть все новые и новые комнаты.

Можно записывать на карточках, куда вы путешествовали, чтобы на следующий день, закрыв глаза, продолжить свой путь. Это путешествие может длиться день за днем, год за годом.

Если вы хотите сделать какое-то сложное дело, то можете представить себе книгу, которая посвящена этому делу. К примеру; вам нужно нарисовать комиксы. Мысленно откройте журнал с комиксами — что-то вы обязательно увидите. Немного "подсказывая" сюжет, вы сможете разворачивать комикс все дальше и дальше.

Вы можете переселить в голову страну муми-троллей. Герои Туве Янссон могут помочь вам реализовать свои детские мечтания — полетать на тучке, забраться в грот, нырнуть в воду. Игры, которыми человек увлекается в детстве, развивают его главные умения и навыки, отвечают глубинным потребностям — иметь укромный уголок, двигаться, играть, летать, любоваться чем-то красивым или удивительным. Великолепные рисунки Туве Янссон — это уже готовый мир, который не надо выдумывать.

Вспомните, что было интересно вам в детстве, и мысленно представьте себе осуществление вашей мечты. Пусть того, о чем вы мечтали, у вас будет очень много.

Можно мысленно перенестись в ваши любимые книги. Вы можете вместе с капитаном Немо совершить прогулку по затонувшему кораблю, погреть руки в тайге с Дерсу Узала, попытаться обогнать на мустанге своенравную мисс Пойндекстер. Прочитав одну страницу какой-нибудь книги, можно "уйти" в эту книгу, завязать в ней знакомства, осмотреть достопримечательности, пережить приключения. Это в свое время сделали авторы книг — почему бы вам не сделать то же самое?

Можно таким же точно способом "уйти" и в фильм.

Современный человек живет в замкнутом пространстве. Благодаря воображению вы можете выйти на бескрайний простор или же побродить по земле с разными рельефами — с подъемами, склонами, скалами и камнями; с реками, песчаными дюнами, зарослями камыша; с песками, солнцем, древними колоссами.

Вы можете создать несколько воображаемых миров, к примеру на Тибете, в Китае, в Нью-Йорке и в Сахаре. Изберите себе несколько занятий — ученик в школе боевых искусств, художник, лама, житель деревни. Представьте себя в разных возрастных группах — африканский мальчик, китайский мудрец, тибетский послушник монастыря средних лет. Населите свои миры персонажами, создайте охотников, с которыми вы регулярно отправляетесь в саванну, жителей китайской деревни, буддистских монахов Тибета. Внесите в свои картины ощущения — свежесть бриза, тепло солнца, запах тайги.

Прежде чем обращаться к одному из своих миров, пройдите этап "врабатывания". Если вы отправляетесь в Африку то с минуту идите по тропинке африканских зарослей, чтобы почувствовать тяжесть копья, собственный пот, теплоту земли.

Сюжет вашею мысленного действия можно развивать по традиционному для киносценариев алгоритму — хорошо-плохо-хорошо-плохо. Вы едете впереди всех на гонке — вас догоняют — вы жмете на газ и отрываетесь от конкурентов — вашу машину переворачивает — вы успеваете ее быстро поставить на колеса — кто-то вас объезжает — вы видите красивую белую девушку — к ней крадется лев — и т. д.

Визуализация очень полезна для обучения. Наполеон мысленно упражнялся в военном деле еще до того, как реально начал участвовать в сражениях (согласно книге "Я — это я, или Как стать счастливым" Максуэлл Мольц).

Для того чтобы "включить" творческие способности мозга, полезно использовать повторение какого-то простого действия. Если вы сочиняете музыку, мысленно проиграйте один-два такта какой-нибудь мелодии несколько раз, задавая себе вопрос: "Куда это приведет?", примерно так действовал композитор Аарон Копленд — но он эти один-два такта проигрывал. Хореограф Марта Грехэм иногда искала идеи новых танцев, многократно повторяя простые движения.

Вы можете мысленно многократно обращаться к одному и тому же образу, рассматривая его с разных точек зрения и в различных обстоятельствах. Это напоминает рисование эскизов. После ряда эскизов в голове может вспыхнуть яркое панно.

Хирурги перед операцией часто мысленно проигрывают свои действия.

Согласно книге американца Джордана Айана "Эврика!", в бывшем Советском Союзе использовалась методика для спортсменов, при которой мысленно представлялась идеомоторика действий. Полагают, что значительной частью своих успехов советская сборная обязана именно этой методике.

Мухаммед Али называл "ключом к победам" свои воображаемые поединки.

Метод визуализации может оказывать оздоровляющее действие. Это доказано научно. Визуализацию применяют не только при реабилитации больных, но и для лечения столь серьезных болезней, как рак. Больные представляют белый свет или иную энергию, поражающую раковые клетки.

Собственно, визуализация для лечения применяется уже многие сотни лет — в Индии и Китае. В Индии, к примеру, представляли себе "змею Кундалини" которая медленно ползет, обвивая позвоночник. Позвоночник — место, где начинаются многие нервы. Подобная визуализация способна расслаблять нервы, успокаивая тем самым и органы, к которым этим нервы идут. "Кундалини-йога" способна оказывать мощный оздоровительный эффект — который, однако, в современных городах и при современной нервной жизни вряд ли достижим. В Китае для лечения глаз представляли, что из середины ладони в глаз идет луч, который расслабляет мышцы глаза. Этот луч, конечно, можно направить на любой орган, любую акупунктурную точку.

Долго концентрироваться на одной точке очень трудно, поэтому лучше всего перемещать фокус концентрации в такт дыханию по какой-нибудь траектории — к примеру, по кругу или вдоль энергетического меридиана (в том числе вдоль внутреннего его хода).

Используя мысленное представление, вы можете отдать дань и своим музыкальным увлечениям. Заведите себе воображаемый "Бродвей". Пусть в начале Бродвея будут уютные ресторанчики с джазом, дальше — здания мюзик-холлов, дальше — залы с классической музыкой, с музыкой кантри, с концертными залами.

А за "Бродвеем" может находиться двор из 1960-х, где "нам пластинка поет и проститься с тобой все никак не дает" и где "все те же старики, что стучат в домино".

Тем, кто серьезно занимается музыкой, будет интересно узнать, что пианист Артур Шнабель, выступающий с концертами в разных странах, учился своему мастерству всего семь лет; при этом он не повторял одни и те же монотонные упражнения в течение долгого времени. Когда его спросили, как ему удалось достичь столь блистательных результатов за относительно короткий промежуток времени, он ответил: "Я упражняюсь в голове".

В самом деле, основной целью повторения упражнения является обучение ГОЛОВЫ. Если руки делают упражнение механически, голова может не обучиться вообще. Упражняясь мысленно, Шнабель сразу переходил к основной задаче.

Голландец К.Г. Комп, известный музыкальный педагог, рекомендует пианистам именно мысленные упражнения. Еще до того, как опустить руки на клавиши, всякую новую композицию пианист должен проиграть в своей голове.

Искусство владения образами может помочь при устном переводе с иностранного языка.

Разговор на чужом языке — дело довольно сложное. Он включает в себя четыре этапа: раздумывание над вопросом, нахождение ответа, ФОРМУЛИРОВКА ЭТОГО ОТВЕТА ПО-РУССКИ, перевод русской фразы на иностранный язык. Все это занимает время. С лаконичными американцами потери времени получаются небольшими, поскольку переводить требуется немного, но когда мне приходилось иметь дело и с иностранцами украинского происхождения, их словоохотливость и быстрота речи ставили меня в тупик. Но самым мучительным в этом плане для меня оказался разговор с чехом — выходцем из того же города, что и величайший рассказчик всех времен Ярослав Гашек.

И я решил сократить этап ФОРМУЛИРОВАНИЯ ПО-РУССКИ. Еще остающуюся в виде ОБРАЗОВ мысль я стал сразу облекать в английскую речь. Это резко сократило задержки. Разговаривать гораздо проще, когда думаешь на языке собеседника.

Но вот что меня весьма удивило — каждый раз во время беседы у меня создавалось впечатление, что говорю не я, а кто-то другой. Потом я понял причину — формулируя мысль по-русски, я ее одновременно как бы оценивал. Когда я говорил то, что не оценил, собственная речь казалась мне чужой.

Наряду с визуальными, двигательными и эмоциональными образами в умственной деятельности человека важную роль играют слуховые образы. Если визуальными образами у нас занимались немного, то о слуховых и подавно трудно найти какую-то литературу. А здесь есть весьма интересные вопросы, ответа на которые пока никто не дал. Когда я печатаю текст, я его мысленно проговариваю. Только проговаривая, я запоминаю его наиболее эффективно. Почему? Не играют ли в этом какую-то роль моторные действия горла и языка? Не должны ли мы слышать то, что пишем?

Генрих Шлиман, раскопавший Трою, добился успеха в жизни благодаря исключительной памяти. Он выучил несколько языков, запоминая наизусть книги на этих языках. Шлиман считал, что текст нужно слышать в уме. Но вот что любопытно: заучив текст, он обязательно его пересказывал вслух. Даже нанимал человека, который слушал его — ничего не понимая!

Зачем это Шлиману было нужно? Известно, что он очень много воспроизводил текст вслух. Именно поэтому домовладельцы постоянно вынуждали его менять место жительства.

У некоторых людей стремление проговаривать текст столь развито, что, наверное, следует чисто слуховые образы, которые как бы звучат в нашей голове, отличать от "слухо-речевых образов", для которых характерна еще и моторная деятельность горла и языка. Одна из сотрудниц М.К. Янгеля вспоминала:

"… У Михаила Кузьмича была интересная привычка: разговаривать с самим собой, думать вслух. Очень часто, принеся к нему в кабинет стакан чая, я заставала его "марширующим" и говорящим вслух. Я ставила стакан на стол и потихоньку, чтобы не мешать, выходила из кабинета. Но Михаил Кузьмич останавливал меня у дверей и говорил, что я ему не мешаю, а наоборот, ему удобно, если есть аудитория .

Он ходил и говорил долго, подходил к доске, рисовал какие-то иероглифы, обращался ко мне, будто хотел, чтобы я подсказала ему что-то неразрешимое. И он всегда находил то, что искал. Видимо, разговор с самим собой ему помогал.

Он садился в кресло, брал карандаш и писал, писал, не обращая ни на что внимания, и тут уже он не замечал, когда я выходила из кабинета. Он был поглощен своими мыслями, он был счастлив…".

Любопытно, что М.К. Янгеля отличало и яркое образное мышление, и об этом тоже писали его сотрудники. Можно предположить, что речь давала Янгелю возможность неясные и избыточные зрительные образы укладывать в стройную логику слов. А логическую последовательность легче всего излагать, когда кто-то тебя слушает.

К вопросу о словесном выражении мысли мы сейчас и перейдем.

 

 

Попробуем решить следующую задачу:

"Французский инженер Гюстав Эйфель построил в 1889 году в Париже башню высотой 300 метров. Железо, из которого сооружена башня, весит 8000 тонн. Сколько будет весить модель этой башни, сделанная из того же материала, высотой 30 метров?"

Человек, имеющий слабое зрительное воображение, может сделать ошибку, уменьшив 8000 тонн в той же пропорции, в которой соотносятся высоты. Человек, использующий визуализацию, увидит башню мысленным взором в объеме и легко поймет, что пропорция не прямая, а через куб.

Теперь попытаемся решить другую задачу:

"В музее естествознания вы видите глобус, диаметр которого составляет 1 метр. Какую высоту на этом глобусе должна иметь гора Эльбрус, истинная высота которой составляет 5633 метров над уровнем моря?"

При решении мы представляем себе шар. Он трехмерный. Нет, здесь что-то не то. При чем тут трехмерность? Высота — это одно измерение. Значит, здесь надо составить прямую пропорцию.

Выходит, образное мышление может и обмануть, если его не подкреплять логикой?

Еще одна задача:

"К реке подошли два пешехода. У берега стоит лодка. Как пешеходам перебраться через реку, чтобы в конце концов лодка осталась на первоначальном месте?"

Человеку с образным мышлением решить эту задачу невозможно. Читая условия, он мысленно видит, как два усталых путника, переговариваясь, подходят к реке, с радостью замечают лодку и затем разочарованно стоят на берегу, не зная, как же им эту лодку перегнать обратно.

Но где в задаче сказано, что путники подошли к одному и тому же берегу? Это ошибку создало само образное представление. Мы видим, как важно правильное СЛОВЕСНОЕ представление задачи.

Любопытный случай из своей практики рассказал мне однажды автор нескольких статей про телевизоры Алексей Михайлович Марков. Как-то ему потребовалось снять характеристики кинескопа. Для этого Алексей Марков поставил кинескоп в телевизор и приступил к работе. Однако характеристики получались довольно странными. Потратив много времени без результата, Алексей Марков решил отказаться от задачи — но когда техник спросил: "Катод отключать?", в голове Алексея Маркова вспыхнуло "катод!". Это стало ключевым словом. Он отключил все электроды кинескопа, оставив один катод — источник электронов, без которых кинескоп мертв. Затем, попеременно подключая электроды и анод, удалось точно померить напряжения и токи и определить сопротивления.

Что мешало сделать это сразу? Алексей Марков говорит: традиционное визуальное представление кинескопа, включенного в схему.

В синектике "символические аналогии" (один из четырех видов аналогий) путем подбора слов помогают не сделать ошибку, увидеть задачу в правильном — или, наоборот, неожиданном — свете. Если, допустим, перед конструктором ставят задачу высушить лужи, остающиеся на тротуаре после дождя, он не должен упираться в "осушительные" изобретения. Они ограничивают мышление. Заказчику можно предложить и более эффективные меры по уничтожению луж.

Но для начала следует проанализировать, какие похожие слова можно подобрать к слову "осушение": ликвидация, уничтожение, засыпка, выветривание, исчезновение.

Слово "засыпка" дает идею губки, которая может впитать влагу, слово "исчезновение" подталкивает к идее решетчатого настила, "выветривание" — к мысли об использовании насоса — и т. д.

Таким образом, если вам ставят задачу — НЕ ВЕРЬТЕ УШАМ СВОИМ. Постарайтесь поставить задачу себе сами.

Для этого лучше всего вопрос в первоначальной формулировке, подвергнуть "обличению", как это делал Сократ.

По всей видимости, именно так действовал немецкий физиолог растений Пфеффер, исследуя водоросли. Пфеффер заметил, что мужские цветки растений выделяют споры, которые умеют двигаться в воде и находят женские цветки.

Нет сомнений, что первым вопросом, которым задался физиолог, был такой: не направляются ли движения спор каким-нибудь веществом, выделяемым женскими цветками? Следующей задачей, которую должен был поставить перед собой Пфеффер, было, естественно "определить состав женских цветков".

Но немецкий исследователь не мог не понять, что это нереально — цветы содержали десятки соединений, на их определение ушли бы годы.

"Состав цветков". А может, выбросить эти слова и заменить их на "вещества, на которые реагируют споры"?

Итак, искомый вопрос: как определить вещество, на которые реагируют споры?

"Вещество". Но если перебирать вещество за веществом, на это уйдут недели — реактивов у Пфеффера было целых пять полок.

Может, следует сформулировать вопрос так: "Определить, реагируют ли споры на все слитые вместе имеющиеся в наличии химические реактивы"?

Эта формулировка уже вполне реальна, но следует еще подумать над задачей: если споры действительно прореагируют на смесь, как определить искомый компонент? Впрочем, это уже просто — сливать вместе лишь половину реактивов, затем половину половины и таким образом найти нужное вещество.

Сделав это, Пфеффер узнал, что споры направляются яблочной кислотой.

 

Приведенный выше метод очень эффективен; для меня он оказался самым эффективным из всех, приведенных в этой книге. В его действенности я не раз убеждался на личном опыте.

Мой магнитофон негромко, но отчетливо постукивал при проигрывании кассет. Я решил, что виноват мотор, и проверил его — но с мотором было все в порядке. Тогда я, руководствуясь методом проб и ошибок, начал проверять одну возможность за другой. Может, стук появляется из-за того, что в движение ленты как-то вмешивается механизм автостопа, когда бобина с лентой чересчур тяжела? Я укоротил пружину автостопа, что сделало ее более натянутой и увеличило требуемое для остановки усилие ленты. Шум вроде стал меньше, но не исчез. Тогда я решил, что, может, что-то не так в передающих от мотора движение колесиках. Пока я возился (пару дней) с этими колесиками, магнитофон вообще перестал перематывать — он только гудел и рычал.

Я купил другой магнитофон — и в нем оказался тот же дефект! К счастью, причины этого дефекта я стал выяснять уже тогда, когда был знаком с алгоритмом, который применил Пфеффер. За две минуты я написал пять предложений — и определил причину неисправности! Исправил же этот дефект я всего за одну минуту. Вот эти предложения:

"1. Почему дергается лента?

2. Почему определенный ритм?

2-а. Ритм связан именно с механизмом.

С механизмом или кассетой.

3. При тяжести начинает стучать".

Первые два предложения — это первые вопросы, что пришли мне в голову. Третье предложение — это ответ на второй вопрос. Слово "механизмом" я подчеркнул — поскольку ответ мог быть связан НЕ ТОЛЬКО С МЕХАНИЗМОМ. Вот именно это и позволило мне найти правильное решение. Я не уперся в один вариант, а тут же выявил альтернативу. Все дело оказалось в соединении механизма и кассеты. Отверстие кассеты широкое, рулон пленки, перевернувшись, чуть падал вниз — отсюда и возникал стук. Я приклеил к вращающейся бобине магнитофона бумажную полоску по окружности, сделав плотным контакт. Стук исчез.

Может быть, ваш магнитофон тоже чуть стучит, и этот метод может оказаться вам полезным. Но, что метод Пфеффера вам пригодится, я абсолютно уверен. Его отличие от традиционного "метода проб и ошибок" в том, что вы не хватаетесь за первую возможность, а на каждом уровне выписываете все возможные альтернативы. Действуя методом исключения, вы рано или поздно находите ответ. Это научный метод, в отличие от "метода проб и ошибок", по которому вы, стреляя наугад, можете так и не попасть в цель, поскольку просто не будете знать, где искать эту цель, или же, не дойдя до цели, доведете объект своего исследования до состояния, когда он будет только гудеть и рычать.

 

Общий алгоритм можно сформулировать так:

1. Запишите, в зависимости от обстоятельств

а) характеристику дефекта,

б) увиденные вами странности,

в) появившиеся у вас вопросы.

2. Обдумайте — какими могут быть причины дефекта или странностей, попытайтесь ответить на собственные вопросы. Четко сформулируете каждый ответ в письменном виде.

3. Подчеркните в своем ответе те слова, которые могут иметь альтернативы.

4. Определите все альтернативы к подчеркнутым словам.

5. Выберете приоритетную, самую вероятную из альтернатив и проверьте ее.

Если приоритетная альтернатива имеет многогранный характер, тоже разбейте ее на альтернативы и выберите из этих вторичных альтернатив не первую попавшуюся, а приоритетную. Если приоритетная альтернатива оказалась неверной, переходите на менее важную; она может быть и вторичной, и первичной.

6. Если причины дефекта не обнаруживаются, возвращайтесь к первому пункту, чтобы попытаться найти другие ответы на свой вопрос.

 

Может оказаться, что ваши ответы лежат в стороне от решения проблемы. В подобных случаях я внимательно изучаю то, что написал, и подчеркиваю двумя черточками те слова, которые могут оказать мне какую-то помощь. Затем я подвергаю эти слова "обличению", у меня возникают вопросы, я формулирую ответы и приближаюсь к истинному решению.

Этот метод я позднее применял при ремонте своих телевизоров. Самым коротким был анализ, который длился несколько секунд, самый же длинный анализ занял целых три листа — но я не могу сказать, что ремонт доставил мне трудности. Сначала я записывал внешние признаки неисправности, а потом свои предположения по причинам этих неисправностей. Когда предположений не хватало, я "опустошал" мозг, и через некоторое время они появлялись. Каждое из этих предположений я анализировал — уже логикой — на наличие альтернатив.

Этот ремонт тоже занял сравнительно немного времени — гораздо меньше, чем при прежних ремонтах разной техники.

Любопытно, что в японских школах детей учат методу, весьма похожему на описанный. Учеников учат ставить цель, определять альтернативы, выбирать приоритетные из альтернатив и, отбросив малосущественные, сосредоточиваться только на них. Их учат также и неуклонно идти к достижению поставленных целей (есть в Японии такой национальный праздник, "День карпа", день мальчиков; карп, упорно идущий навстречу течению, является примером для всех юных японцев).

Мне остается только сожалеть, что об особенности японской школы и образа действий Пфеффера я не знал, когда занимался конструкторской работой. Львиную долю времени я потратил на пустые пробы наугад.

И не только я.

Гарри Олдер в своей книге "Менеджер и чудеса мышления" привел любопытный способ получения идей из формулировки. По его мысли, утверждения типа "Мы делаем инструменты, которые служат всю жизнь" можно изменить на обратные — к примеру, "Мы делаем инструменты, которые служат короткое время". Такая смена точки зрения может навести на мысль об одноразовых инструментах, как это и произошло с бритвами, дешевыми ручками и пластиковыми чашечками. Можно по-другому изменить: "Мы делаем не-инструменты". Такое утверждение может открыть рынки за пределами традиционной области деятельности компании — к примеру, производство украшений или игрушек. По сути, Г. Олдер привел пример противоположной ассоциации. Но у нас целый запас разных ассоциаций — восходящие, нисходящие, последовательные, параллельные и дальние. Подумайте сами — что можно, исходя из этих ассоциаций, еще предложить.