Atlanta Journal-Constitution. New York Post

Atlanta Journal-Constitution

1998-04-17

 

“Живой” раздел

"персиковый шум"

 

Эймос прячется, чтобы прислушаться к земле

 

Несложно уловить слова и смысл построенной вокруг рояля музыки Тори Эймос, однако понять её, когда она разговаривает, может быть немножечко сложнее.

 

Наглядный пример: Во время недавнего интервью перед её концертом в Рокси 20 апреля, мы невинно спросили, где она живёт, и Эймос ответила нам: "Я кочевник: Тоскана, западные графства в Англии и два секретных места. Мне приходится прятаться. Иногда, в некоторых городах, толпы такие, что я не слышу голос земли и всё то, что происходит под этими зданиями и асфальтом. Сложно нащупать пульс земли.

 

Иногда это радует, иногда печалит, [как] какой-нибудь псих, сидящий рядом. Я дочь природы, я не люблю быть далеко от пения птиц, пусть они даже меня всю обгадят".

 

Нет, мы это не выдумали. Ticket information: 404-249-6400.

 

 

New York Post

1998-04-17

автор: Лиса Робинсон

Тори Эймос читает проповеди девочкам в хоре

БЛАГОДАРЯ её смелому, эксцентричному образу - и драматичным песням с отсылками к феям и богиням - Тори Эймос получила репутацию “не от мира всего”, “New Age чудачки”. Но эта певица и автор песен, вундеркинд, родившаяся в семье священника-методиста из Северной Каролины, создала одни из самых сексуально провокационных и мощных работ за последнее десятилетие. А после выхода в мае альбоме “From the Choirgirl Hotel” она может стать одним из немногих музыкантов, которым удалось выпустить четыре платиновых альбома в одном десятилетии без поддержки крупных радиостанций.

34-летняя Эймос имеет армию поклонников с почти религиозным рвением. Они слетаются на её концерты, словно паломники в храм, анализируют тексты её песни на десятках веб-сайтов и возносят её альбомы на первые строки чартов. Менее чем за два часа все билеты на её “Sneak Preview” концерт на следующей неделе на Ирвин Плаза были раскуплены. Немомненно, её поклонники заполнят Мэдисон Сквер Гарден, когда Эймос появится там впервые за это лето.

Лиса Робинсон: Ваш образ всегда был немного чудаковатым и “тру-ля-ля”. Как вы к этому относитесь?

Тори Эймос: Я думаю, что все, кто меня встречает, вовсе не думают, что я “тру-ля-ля”. И мне комфортно жить со знанием того, что я остра, как бритва. Моя жизнь поменялась таким образом, что я меня устраивает то, что я не просто “милая музыка для вашей квартиры”. Я немного опасная.

Лиса Робинсон: Какова, по-вашему, причина этой тесной связи вас и ваших слушателей?

Тори Эймос: Я слишком об этом задумываюсь, но вот что я всегда ищу - так это подтекст в звуках. Например, когда я приезжаю в какой-то город, я становлюсь охотником за звуками; просто стараюсь услышать все эти разные голоса людей, которые приходят на концерт. Я действительно чувствую, что есть эта сила, которая намного лучше меня знает, что необходимо в этот конкретный вечер. А я должна постараться и разгадать, что она мне говорит. Как-то раз я была в городе, где убили молодую девушку и где шли поиски убийцы. Или, например, в городах, где местная футбольная команда проиграла, и все думали, что это судейство было нечестным, и все злились. Я всегда инстинктивно пытаюсь подключиться к внутренней вселенной концерта.

Лиса Робинсон: Почему в этот раз вы записали альбом - и будете выступать - вместе с группой музыкантов?

Тори Эймос: Я отыграла три мировых турне наедине с роялем и я понимаю, что, записав в этот раз альбом, настолько полный ритма, я просто не могу выступать одна с роялем. И теперь песни с других альбомов говорят: “Ой, а возьмите и меня к себе. Не забудете?’”

Лиса Робинсон: Вы воспринимаете свои песни как людей?

Тори Эймос: Некоторые из них - это очень большие люди с очень дорогими визами. Какие-то более очаровательны, чем другие.

Лиса Робинсон: Вы недавно вышли замуж...

Тори Эймос: Совсем, совсем недавно [за своего звукорежиссёра Марка Хоули]. Всего четыре недели назад. Но я не хочу это обсуждать - я стесняюсь.

Лиса Робинсон: Потому что это было недавно или потому что это очень личное?

Тори Эймос: Слишком личное.

Лиса Робинсон: На этом альбоме есть несколько упоминаний детей...

Тори Эймос: Я была беременна, а потом у меня на трёх месяцах случился выкидыш, как раз на прошлое Рождество. Но люди подумали, что это было подтекстом альбома, и они так сильно ошибались, что я решила поговорить об этом. Я просто хотела реально забеременеть и не спешить с новой музыкой, но когда случился выкидыш, песни сами стали приходить. Я прошла много этапов. Я не могла оставаться тем человеком, кем была до того, как во мне зародилась жизнь. Но я не стала матерью, так что я была словно в зоне отчуждения. Но всё равно между мной и тем существом оставалась тесная связь. Душа и любовь не умирают. Этот альбом - о силе жизни.

Лиса Робинсон: Как вы отреагировали, когда в прошлом году Фиона Эппл назвала вас “девочка для рекламы изнасилований”? [Эймос, пережившая изнасилование, писала об этом песни и стала спонсором горячей телефонной линии для жертв насилия].

Тори Эймос: Знаете, я музыкальную прессу не читаю и не стремлюсь соревноваться с этими женщинами. Меня вдохновляет их хорошая музыка, но не больше, чем когда Мейнард [Мейнард Джеймс Кинан из Tool] делает что-то хорошее или когда Трент [Трент Резнор из Nine Inch Nails] делает что-то вдохновляющее. Дело не в том, какой у тебя пол, дело в том, чтобы быть хорошим музыкантом. Мне нравится поддержка, которая есть у музыкантов, когда они хорошо работают и продолжают стараться. Не нужно чувствовать, будто кто-то пытается занять твоё место. Всё равно, Кейт Буш и Джони Митчелл уже было до меня. Меня бы тут не было, если бы они не стучались в те двери, куда стучались, и я это ценю. Некоторые из молодых музыкантов это вроде как понимают, а некоторые с этим зачем-то борются. Я заучила одно правило: нужно уважать тех, кто был до тебя, потому что, если быть грубо честным, это открывает тебе двери.

 

 

Oor(“Ухо”, голландский журнал)