Убийство идеалов от учителя М. Урок 62

Приходило ли вам когда-нибудь в голову, что даже предумышленное убийство не влечет за собою таких тяжких последствий для убитого или убийцы, как уничтожение высокого идеала каким-нибудь злопыхателем-сплетником? Смерть тела – безделица по сравнению со смертью души, а душа своим питанием, а, следовательно, и своей жизнью, обязана силе своих высших идеалов.

Всякое предвзятое сравнение, всякая инсинуация, оскорбление, саркастическое или насмешливое слово или мысль другого человека подрывает или ниспровергает нашу веру и доверие, которое мы испытывали к какому-либо идеалу Истины или Праведности. Когда в дивном сиянии, исходящем от идеала, появляется первая брешь, вы можете ощутить некоторый дискомфорт. В вас может даже возникнуть чувство протеста, но вы не осознаете масштабов этого нападения или его воздействия на вас. Ведь ваш идеал для вас является еще и святейшей, чистейшей вещью в мире, что бы он ни означал для других. Он столь сверхчеловечески чист, что малейшее пятно на нем сразу заметно, и разъедающая сила, которая породила это пятно, медленно вгрызается в самые сокровенные тайники вашего существа. Вы не можете забыть ее или игнорировать. Она разрывает ментальную ткань вашего идеала и оставляет зияющую пробоину, которая становится шире и глубже с каждой атакой, с каждым словом, которое якобы подкрепляет первую тень подозрения. И однажды вам приходит в голову, что вы оказались лицом к лицу с подлинным адом – вместо того чистого, прекрасного идеала, который убил ваш открытый враг или притворный друг. Ваш душевный покой исчезает. Материализм занимает место веры, подозрение изгоняет доверие, вы становитесь ходячим склепом мертвых надежд. А когда вы проводите опись своего состояния и выясняете причину своего явного ментального банкротства, то в девяносто девяти случаях из ста понимаете, что крушение ваше было подготовлено теми, кого вы полагали своими друзьями, и что удар был нанесен из зависти к вам или другим, ради личных амбиций или самоудовлетворения. А вы, святая простота, и не подозревали ничего за показным сочувствием к вашим высшим целям, за тонко проведенными сравнениями между вашими идеалами и их идеалами! Вам и присниться не могло, что глубокая жалость, выраженная по поводу вашего невежества; в теплых выражениях предложенная помощь; наконец, мерзкие карикатуры и гротескные изображения, появление которых сделало возможным близкое знакомство с идеалом и его создателем, были частью хорошо продуманного заговора врагов рода человеческого, обитающих на других планах. И вам осталась лишь болезненная пустота там, где когда-то обитал идеал вашей души; и все ваше существо пропитано ядом, столь умело преподнесенным, и лишено возможности выстроить себе иной идеал; ибо ваше воображение оказалось лишено должной живости, и у вас больше нет даже желания искать какой-либо другой предмет для обожания.

«Доколе, о Господи!» Доколе еще учить нам урок, что нет буквально никакой разницы между тем, сосредоточивать ли свой ум на индивидуальном образе такого идеала, воплощенного в некоей личности, – или на идеале сверхъестественного Бога! Ведь это мы сами вызвали к жизни этот идеал своей любовью и облачили его в духовные одежды. Имеет значение лишь то, что этот идеал значит для нас, а не что он значит для других; и будет он камнем или палкой, личностью или богом – тоже не имеет значения. Для нас даже не имеет значения то, что делает или чего не делает такая личность, будут ли палка или камень грубыми или обработанными. Посредством некоей космической связи, некоего кармического узла между нами и субстанцией идеала, воплощенной таким образом, имеем мы возможность получать помощь от Повелителя всей Жизни и отвечать ему необходимым почтением – тому Повелителю, которого мы ментально запечатлели внутри этого идеала. Только тогда, когда мы создаем идола из личности, палки или камня, забывая, что идол этот – всего лишь глина [под нашими руками], подвергаем мы себя опасности. Наш идеал нависает над нашими головами, как образец висит над работой ткача – и именно в этот узор, в этот священный идеал, пусть даже бессознательно, летят грязь и плевки человеческих мыслей и целятся людские злые языки, когда совершают намеренную попытку повергнуть нашу веру и уничтожить нашу любовь к своим идеалам.

ГОРНИЕ ВЫСОТЫ Урок 63

Легко находятся слова для изложения философских или научных идей и теорий. Просто отыскать выражения для дел материального бытия – но где найти слова, как дать выражение глубоким истинам духовной жизни, тому напряженному, невыразимому стремлению пробудившейся души, что влечет ее к источнику ее существования? Как описать невыразимый экстаз мучений этой души, наконец ожившей, наконец осознавшей свою обособленность и свою связь – нет, более того, свое единство – со всем, во что ее когда-либо учили верить, и что она лично ощущала как Бога, как Бесконечность?

Жизнь человеческая ценится столь дешево; природа, похоже, соревнуется с человеком в пренебрежении единичной жизнью до такой степени, что неоценимое достоинство ее как дифференцированного аспекта Бесконечного Отца-Матери не получает того почтительного признания, которого заслуживает. В сущности – не получает вовсе никакого признания, о котором стоило бы говорить, если только не имеет выражения в денежных знаках. Непризнание ценности жизни особенно заметно в случаях с непробужденными и загубленными душами людей. Первые вообще никогда не испытывали ничего, что могло бы каким-то образом натолкнуть их на гипотезу или аналогию, с помощью которых они могли бы провести вразумительное сравнение и обрести представление о состоянии духовного сознания. Последние же, если у них и осталось воспоминание о подобных переживаниях, отказываются на них задерживаться по той причине, что за такими воспоминаниями следуют страх или безнадежность, а ведь оба эти чувства пробуждают невыносимые страдания. И лишь тем, кто достиг, хотя бы и в самой малой степени, некоторых из неизмеримых высот духовного одиночества, я с готовностью передам с помощью своих слов малую толику сочувствия и желания помочь, которые струятся сквозь мое сердце.

О, дети мои, если бы вы только могли представить, что одно-единственное слово «отчужденность» содержит ключ ко всем подобным страданиям! Если бы вы только могли принудить свои сердца отзываться на зов вашего разума, когда пытаетесь синтезировать жизненные силы и обрести некую интеллектуальную концепцию единства, таким образом достигнув твердого духовного знания о том, что та же самая душа – сущность, которая пульсирует в ваших собственных сердцах, – точно так же пульсирует и в сердце любого другого человеческого существа, доброго, дурного или равнодушного! Если бы вы могли интуитивно почувствовать, что великая Энергия Любви, к которой тянется ваша душа со столь невыразимым рвением и стремлением, точно так же взывает к вам во взоре любого живого существа, вне зависимости от того, сознает ли этот призыв разум данного существа, и всего лишь больший или меньший недостаток опыта удерживает вас обоих от признания своей связи и долга друг перед другом! Никогда, пока ваше собственное сердце не растает от истинного духовного огня любви ко всему живому, не сможете вы переступить через вершины этих высот одиночества! Человеческая любовь, которой вы позволяете привязать себя к какому-нибудь одному человеческому существу, таким образом порождая в себе безразличие ко всем прочим, служит лишь тому, чтобы утвердить стопы ваши на одной из ступеней горной лестницы. В этой человеческой любви, как и во всех прочих материальных выражениях жизни, всегда присутствуют и пребывают в движении две великие универсальные силы – действие и противодействие. В то время как эта человеческая любовь позволит вам ненадолго уловить слабый отблеск того, какой может быть духовная любовь к Богу и Его ответная любовь, реакция противодействия на ее силу, которая неизбежно последует, столь же неизбежно сделает вас холодными и небрежными по отношению к предмету вашей первоначальной привязанности, равно как и ко всем другим.

Не с целью собственного удовлетворения вновь и вновь повторяю я вам, что тянусь к вам и притягиваю вас к себе в страстном стремлении. Я пытаюсь запечатлеть в вашем сознании, если это возможно, что пока вы не сумеете увидеть великую силу Отца-Матери под внешним обликом самого презренного, самого отвратительного человеческого существа; пока вы не сумеете почувствовать сердцебиение Великого Учителя рядом со своим собственным сердцем как при виде своего злейшего врага, так и при виде того, кого вы искренне любите, – до тех пор не обретете вы возможность подняться на эти высоты и достичь небесной обители душевного удовлетворения. Не позволяйте лицемерным рассуждениям тех, кто сам не понимает, что говорит, заставить вас поверить, что мудрость достигается удушением сочувствия и убийством любви! Ибо реакция, которая воспоследует за такими методами, неизбежно погрузит вас в преисподнюю неистового, неутоленного и неутолимого желания, какое ни один язык не в силах описать. Бога нельзя безнаказанно высмеивать либо умалять, ибо Бог есть любовь.

Что́ вам в сокровищах затонувшей Лемурии, в скрытой мудрости пирамид, в знаниях о действии объединенных Солнц Космоса, о Земле, о море и небе, если одна великая реальность, стоящая за всем этим и пребывающая во всем, вам недоступна?

Все остальное, что я и подобные мне накопили в бесчисленных инкарнациях и чем могли бы поделиться с вами, есть ни гроша не стоящая мякина в отсутствие пшеницы – любви, которая одна может сообщить жизнь и ценность всему этому и всему прочему.

И что же удивительного в том, что я порой утомляю некоторых из вас якобы напрасными повторениями? Хотели бы вы, чтобы я кормил вас одной шелухой и, глядя в ваши изможденные от голода лица, отказывался дать вам хлеб и вино, опасаясь, что вам трудно будет их переварить или что вы снова швырнете их обратно мне в лицо, как уже делали прежде?

Однажды спадут шоры с невидящих ныне глаз – и да достигнет свет, который я несу, сокровенных уголков наглухо закрытых сердец, запертых ныне от меня гордыней и невежеством!

ДА БУДЕТ СВЕТ! Урок 64

Если общепринятый афоризм «самосохранение – первый закон природы» действительно несет в себе ту истину, которую подразумевает, и если эта истина применима ко всем уровням личности, то сохранение «я» среднего человеческого существа требует гораздо больших усилий со стороны природы, чем это очевидно случайному наблюдателю – учитывая, что ей приходится уравновешивать усилия, предпринимаемые многими людьми для разрушения своего «я».

Это особенно верно в отношении бывшего христианина, который отверг фундаментальные истины христианства в пользу материалистической мышеловки, предложенной ему под подвергшимся стольким злоупотреблениям именем науки – и предложенной как подачка беспокойной совести, которая все еще никак не может примирить, к своему полному удовлетворению, желание пройтись коваными сапогами по существующему своду моральных законов со все еще тлеющими углями своей прежней веры. Поэтому во многих случаях такие христиане принимают эту подачку, которая предлагает им свободу от всех ограничений во имя материалистической науки.

Утверждения о несуществовании Христа-Спасителя, сделанные означенной наукой, низведение ранее принятого идеала Бога до бессознательной, неличностной формы энергии и возведение на трон меньшего бога, обозначенного как «первичная материя», быстро отнимает у природы способность защитить «я», которое, похоже, на некоторое время оказалось покинутым на милость разрушительных природных сил.

Идеи, которые заместили прежние идеалы в подобных случаях, вначале медленно просачивались в мышление, подкрепляемые невероятной мощью самовнушения, и одновременно с окончательным отказом от идеалов начали активную жизнь как материалистическое исповедание. То тут, то там приходится слышать, как такие предающиеся самообману люди выражают жалость к «бедному невежественному простофиле, который упорствует в цеплянии за свои изношенные верования или за свод моральных законов, чересчур узких для просвещенного человека девятнадцатого столетия», и с радостью приветствуют новый алтарь, возведенный во славу нового бога – бога вседозволенности и самопотворства.

И совсем неудивительно, что среди всего этого смятения; среди противоречивых утверждений, сделанных теми, кого человек выучился чтить; среди новомодных фраз, намекающих на какие-то смутные открытия в области эволюции – посреди всего этого измученное ранами, осаждаемое страстями, потерявшее волю к жизни человеческое существо впадает в отчаяние и, не надеясь более когда-либо узреть «лик истины», наконец, удовлетворяется все тем же старым безответственным выкриком: «Давайте есть, пить и веселиться, ибо завтра мы умрем», срывающимся с губ, в то время как его упавшее сердце не желает ничего понимать. А то еще бывает, что человек попадается в руки какому-нибудь помешанному на психизме индивидууму, который посвящает его в тайны медиумизма, если так случилось, что он еще не в состоянии отказаться от всего, что до сих пор наполняло его жизнь смыслом – от своей религии. И, наконец, он проходит путь, аналогичный тому, который прошел его собрат-материалист, совершено запутавшись в обманчивых и малопонятных феноменах.

Ах, какую жалость это вызывает! И все это – из-за недостатка понимания фундаментальных принципов всех религий, из-за по невежеству инспирированных сомнений в великих истинах, которые большинство никогда не имело даже шанса интеллектуально осмыслить! Все это из-за ошибок или недостатка возможностей для исследований, если речь идет о тех, кто находится в положении учителей, или из-за мишурного ореола, наброшенного на великие тайны теми, кто, зная истину, все же скрывает ее – либо из страха перед насмешками большинства, либо ради эгоистичных, амбициозных собственных устремлений.

Христос не умер

Если бы слова первой приведенной мною цитаты – «самосохранение – первый закон природы» – смогли достигнуть ушей этих предавшихся самообману несчастных или жертв людского невежества и бесчеловечности с достаточной силой, чтобы удержать их внимание и заставить слушателей спросить себя, сколько же действительной истины в этих словах, и если она там есть, то где находится и чем является то «я», которое естественный закон должен защищать, а затем отставить свои предубеждения и предрассудки в сторону и вернуться к началу времен и действия естественного закона в поисках ответа на эти вопросы – то все их отчаяние, вся сжигающая душу му́ка утраты и слабые попытки ухватиться за те немногие реальности, которые остались от прежде приемлемого для них религиозного опыта, им бы не понадобились. И лучезарная возможность могла бы забрезжить в их разуме, пробиться сквозь тьму и затопить их души пониманием дотоле скрытого и таинственного значения бесчисленных дорогих сердцу и почитаемых, хотя и непонятных высказываний мудрецов и пророков в отношении Христа, которого они теперь считают либо мертвым, либо мифом. Ибо я, Иларион, Посвященный Сокровенного Знания, объявляю вам, что Христос не умер, никогда не умрет и что вы – выражение Христа – живы, всегда жили и никогда не умрете.

Иисус сказал: «Я и Отец – одно» [82], «И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» [83], «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал сына своего единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» [84]. Эти слова не просто запечатлели общепринятые истины христианства – они выражают глубочайшие истины всех религий.

Если вы утратили веру в эти великие, вдохновляющие душу обетования, давайте отступим ненадолго в сторону и уясним, что они означают и какого рода воздействие понимание этих слов может оказать на вашу жизнь. Но прежде всего – будьте открыты, мужественны и достаточно справедливы, чтобы задать себе следующий вопрос.

Если персональный идеал Бога, который формирует большинство христиан и который напоминает несколько более великого, более могущественного и справедливого, равно как и более нежного Отца, чем тот отец, который дал тебе физическую жизнь, каким-то образом растворился бы в несравнимо более величественном, более мудром и справедливом проводнике сознания, в котором проявляют свою высшую деятельность всякая Любовь, всякая Мудрость, всякая Мощь; в котором ты – истинный ты – твое «я» пребывает вечно; с которым ты по мере неуклонного роста когда-нибудь сознательно и индивидуально отождествишься; то, как по-твоему, сильно бы ты страдал, обменяв свой идеал этого почти земного Отца на более великого проводника сознания – Принцип, Бога, зовите как хочешь, – описанного здесь?

И это еще самое близкое расстояние, на которое я могу подойти к истине в попытке дать вам некую адекватную идею о непонятом по большей части Христе, которого так почитали люди древности и которому поклоняются Посвященные Великих Тайн! И причина этого почитания и поклонения в том, что они видели незамутненным оком Его воздействие на жизни и души – воздействие Совершенного, Спасителя рода человеческого – и знают, о чем они говорят.

Да будут Сыны Света!

О первой эманации Божества говорится в знакомых всем выражениях их Библии, а именно, следующих: «В начале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог» [85]; «И сказал Бог: да будет свет» [86]. Иными словами – да будет Разум, Сын, Христос (в тот самый первый день, в начале великого мирового периода или эпохи). И Иисус сказал: «Я есмь первородный между многими братиями» [87]. Он был «первым, который будет последним», первой эманацией среди многих других эманаций, о чем я буду говорить позже.

Неужели это пошатнуло бы вашу веру и обанкротило вашу надежду, если бы вы заменили плохо сформированный, в общем гротескный и всегда неудовлетворительный образ человека, который так называемое искусство зафиксировало в вашем сознании как воплощение Спасителя рода человеческого, или любой воображаемый портрет человека, наделенного всеми добродетелями, подвергнутого всяческим оскорблениям и в конце концов «умирающего на кресте ради вашего спасения», уплачивая цену вашего греха? Я спрашиваю вас: трудно ли было бы заменить такой образ на сознательный, всемогущий, жизнеутверждающий Свет, исходящий из скрытого источника всей Жизни, надвигающийся медленно и безмолвно на мир теней, освещающий всякий скрытый уголок, всякое темное место, проникающий в сердце всякой живой твари и затопляющий его красотой; учащий нас самим своим присутствием великолепию самопожертвования, отказываясь от своей собственной субстанции ради того, чтобы все живое имело жизнь более полную; затрагивающий и побуждающий к действию всякое человеческое стремление к добру, равно как и всякий божественный импульс к источнику его собственной эманации? Словом, на ту же самую созидающую силу, которая пронизывала и окружала сиянием благословенного Учителя Иисуса и сделала из Него Спасителя, целителя, надежду униженных и оскорбленных – как сияла она и в иных великих душах до Его времени, и сияет ныне в душах следующих за Ним, и всегда будет сиять при малейшей возможности, даже в вас и во мне? Что есть такого в мысли об этой всемогущей, вездесущей, прекрасной реальности, что говорит не в ее пользу по сравнению с вашим первым идеальным представлением или образом Спасителя?

Чтобы сформировать по аналогии некое, пусть и слабое, представление о Христе, подумайте об эфире, который нас окружает и пронизывает все планеты, светила и солнца в космосе, как об одном определенном уровне субстанции, хотя и состоящем из различных более тонких уровней, без которого ни единая вещь или создание не могут существовать. Если мы сможем получить адекватное представление об универсальности, равно как и о потенциальности эфира, о его связи со всеми нормами и условиями жизни, это может помочь нам в размышлениях о более утонченной, более мощной и духовной эманации от Первопричины – Абсолюта, который древние именовали Христом, «первородным Сыном Божиим».

Будучи ближе к сердцу природы, равно как и чище и гораздо мудрее, чем человечество более поздних эпох, некоторые из этих древних провидцев и пророков обрели великое знание, которое было передано дальше – ученикам, прошедшим самые суровые испытания для проверки их способности хранить нерушимо тайны, доверенные им, пока эволюция более поздних народов не приведет человечество к тому рубежу, после которого таковыми тайнами можно было бы поделиться с ним ко всеобщему благу. Среди последних была и тайна о семеричном строении материи, силы и сознания; о тесной связи одного с другим и о периодических манифестациях каждого из них. Эти провидцы и пророки, Учители Таинств, держались вместе, связанные узами, которые никакая земная сила неспособна разорвать. К одной из этих групп – ессеям – принадлежал Учитель Иисус, и на тайных собраниях этих просвещенных людей, равно как и других групп подобного рода, он провел много часов в один из периодов своей жизни. Многие из тех особых выражений, которыми он обыкновенно пользовался, были в ходу на их церемониях, а также при разъяснении ессеями Таинств.

Первородный Сын, Христос, источник Мудрости, Любви и Силы, требовал лишь такого чистого, совершенного проводника, каким был Иисус из Назарета, чтобы проявить как внешние качества те внутренние атрибуты Христа, о которых я упоминал, и сделать его действительно и воистину настоящим Сыном Божиим.

Верно направленное изучение этих изрядно оболганных, в значительной степени неправильно понятых и трактованных древних учений составило бы в результате фундаментальный труд, необходимый для иллюстрации действия единого великого жизненного принципа, Бога в манифестации, который живет, и движется, и имеет бытие свое в материи, энергии и сознании. Такое исследование настежь распахнуло бы запертые врата множества священных книг, в особенности Библии, равно как и всех феноменов эволюции и инволюции.

Наука демонстрирует истину многих из этих учений, а в тех моментах, где наука терпит неудачу, они обеспечивают необходимый импульс для более глубоких исследований в более высоких сферах.

Немногое можно поведать в отрывке, подобном этому, для просвещения неподготовленного читателя, и я принужден отослать такового читателя к более понятным и всеобъемлющим трудам на те же темы. Сам же ограничу свои усилия двумя наименее понятыми и имеющими великую важность принципами, к которым сводятся все остальные и которые, к несчастью, дают основу для всех наиболее яростных и даже злобных религиозных диспутов между людьми. Отрицание этих принципов в сравнительно недавние времена привело к еще большей путанице – и, в конечном счете, к отвержению всех незасвидетельствованных летописей христианства, а во многих случаях – к утрате всяческой веры в существование и труды Великого Учителя. Все это оставило вакуум в тысячах жизней – вакуум, который заполнили какие-либо формы материализма или агностицизма, к вечной скорби и сожалениям тех, кто знает истину.

Божественность Иисуса

Божественность Иисуса основывается не на Его чудесном или сверхъестественном зачатии, рождении или воскресении. Самой Его жизни и приписываемого Ему способа действия достаточно, чтобы показать, как Божественность действовала через Него – через единственный совершенный образец за целые эпохи человеческих усилий, данный ныне живущим на Земле народам человечества; через человека, который верил и учил истинам, открытым Посвященным в Таинства, как это видят те, кто обладает ключом к скрытой сути его учений. Учений, которые, как Он откровенно заявлял, предназначались не для большинства, но лишь для Его избранных учеников.

Все согласны в том, что вся христианская идеология выстоит или падет либо через принятие, либо через отвержение чудес, описанных в Библии, и в особенности – рассказов о зачатии, рождении и воскресении Иисуса. И однако же, так ли это существенно для рода человеческого в целом: относятся ли описанные события к чудесному – или, напротив, совершенно естественному порядку вещей? Или, возможно, даже являются символической иллюстрацией различных фаз эволюции и инволюции, которые можно выразить лишь таким языком? Какое влияние оказало бы это на характер, умственные способности и духовную силу человека, будь его физическое тело рождено для манифестации из тела девственницы – или тела женщины, утратившей девственность? Законы природы, при равных прочих условиях, произвели бы на свет тело одного и того же рода в обоих случаях.

Фундаментальная причина различий между Иисусом и бесчисленными другими людьми со сходным потенциалом заключается в том, что в течение множества воплощений внутреннее эго, «Я» этой сущности своим самопожертвованием, неустанными трудами, чистотой жизни и целей, неизбывной любовью и непрестанной службой другим готовило условия для принятия и излучения всем существом своим того божественного света, который мы именуем Христом; того света, который сделал из Него «Единого Избранного», «Свет мира», пример для подражания всем людям, если они сумеют достичь высоты, на которой Он пребывает. И в то же самое время и теми же самыми средствами это «Я» готовило проводник, через который события, отмеченные в разнообразных рассказах о нисхождении Святого Духа, могли быть явлены изумленному народу, еще не ведавшему, что чудо в общепринятом смысле этого слова было совершенно невозможно, или что все кажущиеся чудесными события были результатом самонаправленного воздействия Божественной, очищенной Воли на наиболее тонкие силы природы – воздействия во имя величайшего блага всех заинтересованных лиц.