Модернизация и глобализация как технологии доминирования

В основе теории модернизации лежит взгляд на мир как на цепочку стран, находящихся на разных ступенях развития. Модернизация в этом смысле означает процесс превращения традиционного общества в обще- ство, для которого характерны машинная технология, рациональные и се- кулярные отношения, а также сильно дифференцированные социальные структуры. Есть и специфическое значение термина «модернизация», опи- сывающее движение от периферии к центру современного общества. Объ- явив США и Западную Европу носителями модерна, теория модернизации делает попытку объяснения того, как совершить психологические, культур- ные, социально-политические, институциональные и экономические из- менения, чтобы направить на этот путь менее развитые страны. Несмотря на кажущийся нейтральный характер термина, модернизация понималась одновременно как процесс неизбежный (а следовательно, необратимый) и необходимый, которому невозможно противостоять. В рамках теории мо- дернизации время структурировалось вокруг прошлого, превращенного в собрание отживших форм, и настоящего, обращенного в будущее, которое

¹²⁹ Отдел по делам населения Госдепа был основан в 1975 г. Г. Киссинджером.

характеризуется разрывом с прошлым¹³⁰. Более позднее описание современ- ного государства звучит так: космополитично и секулярно.

Следует заметить, что односторонность ранних концепций модерниза- ции была осознана довольно быстро, поэтому критике подверглись ее прин- ципиальные положения. Во-первых, было замечено, что понятия «тради- ция» и «современность», в сущности, ассиметричны и не могут составлять дихотомию. Зачастую между традиционными обществами больше разли- чий, чем между каждым из них и современным обществом. Да и традиция предполагает не только наследование, но и изменение.

Во-вторых, традиции и современность не исключают друг друга: любое общество представляет собой сплав традиционных и современных элемен- тов. Более того, традиции не обязательно препятствуют модернизации, а могут и способствовать ей.

В-третьих, не всякий результат модернизации — благо, и пример тому — большая часть современных государств Азии, Африки и Латинской Аме- рики. Главная проблема, с которой столкнулись «модернизируемые» стра- ны этих регионов, — зависимость от стран-доноров. Кроме того, развитые страны стимулировали в странах-реципиентах полезные им отрасли. Это, в свою очередь, препятствует развитию внутреннего производства и при- водит к использованию развитыми государствами рынков «модернизируе- мых» стран для продажи своих товаров. Исторический пример такого рода дает Аргентина, бывшая в начале ХХ в. одной из пяти самых богатых стран мира¹³¹.

В-четвертых, модернизация не обязательно носит системный характер. Например, экономическая модернизация может осуществляться без поли- тической. И наконец, как оказалось, модернизационные тенденции могут быть обращены вспять. Кроме того, эта модель совершенно игнорировала значение силовых факторов. То есть теория модернизации оказалась неспо- собной описать формы и динамику переходного периода. Дело в том, что теория модернизации, со всеми ее постулатами, пришедшая из «modern society» Западной Европы и Северной Америки, никогда не была единой теорией, представляя собой совокупность концепций исторического разви- тия. Существовали различные теории, и они конкурировали между собой, были модными какое-то определенное время¹³².

Социолог, политолог и антрополог, президент американского Совета по исследованиям в социальных науках, профессор Нью-Йоркского уни- верситета Крейг Калхун в лекции «Теории модернизации и глобализации:

¹³⁰ Эмар М. Образование и научная работа в профессии историка. Современные подхо- ды // Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996. C. 14.

¹³¹ <http://www.i-u.ru/biblio/forsp. aspx?dictid=7&word=%cc%ce%c4%c5%d0%cd+ (MODER- NITY).

¹³² См., в частности, работы М. Леви, Э. Хаген, Д. Лернера, Д. Аптера и Ш. Айзенштадта.

кто и зачем их придумывал?», прочитанной 17 января 2006 г. в Институте общественного проектирования, обратил внимание на то, что разработка теории модернизации в 1958–1972 гг. происходила в знаменитом Комитете по сравнительной политологии при Совете по исследованиям в социальных науках¹³³. Эта теория возникла в середине XX в. в США, когда группа уче- ных самых разных специальностей пыталась найти универсальный рецепт непрерывного развития, который был бы применим к странам в любом со- стоянии и с любым культурным наследием. Одним из основных понятий этой теории было создание «современного государства». То есть теория мо- дернизации — это некий ярлык, обозначающий вполне определенный идео- логический конструкт.

Впрочем, теория модернизации не была чем-то теоретическим и аб- страктным. Эта концепция несла в себе программу помощи и развития для разоренного войной мира, была фактическим руководством к действию для МВФ и Всемирного банка. Частью этой программы был план Маршалла. В свою очередь, ранние институты европейской интеграции, созданные в русле плана Маршалла (например, Союз угля и стали), стали прямым след- ствием применения теории модернизации.

Все это было основано на убеждении, что правительства и народы тради- ционных стран должны будут с энтузиазмом принять теоретические пред- сказания и политические предписания западных ученых. Понимание совре- менности означало, что множество различных традиций, унаследованных из прошлого, должны быть сведены воедино и преодолены некой единой цивилизацией современности¹³⁴. То есть теория модернизации представля- ет собой проект американской либерально-центристской интеллигенции, идеологию победителей с Запада, которую потребовалось разграничить с нацизмом, объявив последний традиционным движением и отделив его от современности. Сыграла свою роль и проблема интегрирования бывших колониальных стран в «новый мировой порядок». Кроме того, в условиях

«холодной войны» понадобилась дополнительная теория, альтернативная модерну социализма.

Талкот Парсонс и Эдвард Шилз — два самых известных основателя этой школы, во время войны служившие в разведке и аналитических от- делах, — после войны задумались над тем, каким образом мощь американ- ского государства преобразовать в долгосрочное господство. Сюда же мы можем добавить антрополога Клиффорда Гирца и политологов Гэбриэла Алмонда и Сиднея Верба. В Европе эту теорию развивал Юрген Хабер- мас и чехословацкий эмигрант Эрнст Геллнер. То есть теория модерниза-

¹³³ <http://ecsocman. edu.ru/db/msg/246355.html>.

¹³⁴ В качестве критики этого постулата в 1960-е гг. Шмуэль Айзенштадт в Израиле и Чарльз Тейлор в Америке предложили понятие «множественных современностей», в частности по аналогии с западным модерном выдвинули концепт исламской современности.

ции развивалась очень небольшим числом людей, которые, тем не менее, находились в элитных университетах. В 1970-х — начале 1980-х гг. теория была подвергнута сильнейшей критике (практически была уничтожена), чтобы в конце 1980-х «возродиться» под названием «неомодернизация» и

«постмодернизация»¹³⁵.

Но новой теории не возникло, появилось очень много культурологических теорий, теорий рационального выбора, но ни одна из них не говорит, как может развиваться мир.

Развитие стран нельзя рассматривать изолированно. Оно в большей степени зависит от внешнего влияния, чем от того, какое место страна за- нимает на «лестнице» прогресса. Не секрет, что страны Латинской Амери- ки, несмотря на колоссальную помощь со стороны Соединенных Штатов, оказались в ловушке отсталости. Модернизация должна была покончить с отставанием и, следовательно, со слаборазвитостью. Но, как выяснилось уже в следующее десятилетие, не покончила. Зато в 1960–1980-е гг. страны Юго-Восточной Азии активно включаются в модернизационный процесс: сначала Япония, которая успешно конкурирует со странами Запада в эко- номической и технологической сфере, затем и другие страны этого регио- на. Успешность модернизации в этом регионе достигалась тем, что она осу- ществлялась на собственной культурной основе и традициях.

В начале 1990-х гг. теория модернизации пережила второе рождение. Ее сторонники заявили, что «холодная война» и сопутствующие ей процессы были всего лишь исключением из правила. У новой «волны» появился и но- вый словарь, в котором одной из базовых категорий стала «глобализация». Как видим, модернизация (и выросшая из нее глобализация)¹³⁶ выступают для Запада проблемой собственной идентичности, а для США — определен- ным видом идеологии, обосновывающей лидерство США в послевоенном мире. Она предполагает существование некоего универсального «ключа», что неверно эмпирически и непродуктивно теоретически. Эта «аксиома» не под- вергает сомнению идеологическое предположение о том, что все человечество должно стать современным и в результате похожим на американцев.