II.6. Нуклеарные геосистемы – ландшафтные хорионы

Представления о природных образованиях нуклеарного ха­рактера зародились давно. Еще в античные времена, наряду с пред­положениями об атомном строении материальных тел, возникла концепция поля, ставшая впоследствии одной из важнейших науч­ных теорий. В географии учение о геосистемах, состоящих из ядра и его полей, было разработано в трудах А. Ю. Ретеюма. Геосисте­мы такого рода предложено называть хорионами. Структура хо­рионов состоит из ядра, которое "...окружено более или менее сплошными оболочками" [35, с.40].

Ядро, как правило, обладает повышенным вещественно-энер­гетическим и информационным потенциалом, что позволяет ему создавать оболочки (поля) латерального влияния. В ландшафтной сфере функции ядра могут выполнять геологические формации, тектонические структуры, формы рельефа, скопление природных вод, толщи наземных и подземных льдов, растительные сообще­ства, колонии животных и многие другие природные объекты. Важ­но отметить, что каждая природная геосистема, будь то фация, уро­чище, ландшафт, физико-географическая провинция или страна, также играют роль ядер хорионов, образуя по периферии ряд обо­лочек – ландшафтно-географических полей.

В зависимости от особенностей ядра А. Ю. Ретеюм различа­ет хорионы с ядрами-скоплениями и ядрами-потоками. Обе разновидности хорионов подчиняются закону симметрии. Ландшафтным хорионам с компактным ядром (ядерным хорионам) свойственна симметрия конуса (или симметрия "ромашки"). Хорионы с ядром-потоком (стержневые хорионы) обладают билатеральной симмет­рией (симметрией "листа"). Геосистемы вулканов, изолированных горных вершин, островов, останцовых холмов и сопок, озерных котловин, карстовых воронок, степных лиманов, луговых западин, заболоченных низин образуют типичные ядерные хорионы. Речные долины и бассейны, горные цепи, балки и овраги, эоловые гряды, бэровские бугры – хорионы стержневого характера. В роли ядер ландшафтных хорионов выступают многие антропогенные элемен­ты ландшафтного пространства: водохранилища, каналы, трассы газо- и нефтепроводов, железные дороги и автомобильные магистра­ли, защитные лесополосы, населенные пункты, оазисы в пустыне и др.

Ландшафтно-географические поля – это сфера латерального вещественно-энергетического и информационного влияния геос­стем – ядер на смежные территории. Классическим примером лан­дшафтно-географических полей могут служить зоны барьерного влияния гор на примыкающие равнинные области. Как известно, с наветренной стороны горного барьера, стоящего на пути влагонесущих воздушных масс, наблюдается увеличение атмосферных осадков, а с подветренной их уменьшение. Такова ситуация на горных равнинах у западного наветренного и восточного подветренного склонов Урала, у южного наветренного и северного под­ветренного склонов Гималаев. В полосе горных подножий часто происходит разгрузка трещинных подземных вод, накопленных в горных массивах, а также интенсивный сброс поверхностных вод. В подгорных сферах повышенного гидроморфизма образовались ландшафты заболоченных джунглей-тераев у южного подножья Гималаев, солончаковых лугов-сазов в пустынных и полупустынных предгорьях Тянь-Шаня и Джунгарского Алатау, заболоченных "мочаров" на степных равнинах Предкавказья.

В качестве ландшафтных хорионов локальной размерности можно представить типичные геосистемы западно-сибирской ле­состепи. Роль ядра в них играют березовые и осиново-березовые влажные и сырые травяные колки в западинах с почвами типа со­лодей. Их окружает множество ландшафтно-географических по­лей (оболочек) различного генезиса. Ближайшая к колку кустарниковая лугово-степная опушка обязана своим существованием по­вышенной увлажненности местообитания за счет наметания к ок­раинам колка снега во время низовых метелей зимой и частичного затенения кронами деревьев летом. Причем с подветренной сторо­ны и в зоне инсоляционной тени (главным образом к северу и вос­току от колка) опушка в 2–3 раза шире, чем с наветренной. За лугово-степной опушкой, в 10–30 м от края колка следует галофит-ная степная и пустынно-степная кайма солонцово-солончаковых и луговых солончаков. Их появление связано с боковым почвенно-грунтовым оттоком легкорастворимых солей от колочного ядра, где преобладает промывной водный режим, к периферии с ее десуктивно-выпотным режимом. Подтягивание солей к дневной поверх­ности бывает здесь настолько интенсивным, что приводит к солон­чаковому вспучиванию почвы. Межколочные луговые степи и поля на их месте – кормовая арена для насекомоядных птиц, гнездящихся в колках, грачей, сорок, ворон, серой славки, завирушки и др. Вслед­ствие поступления в колок биогенной энергии птичьего помета он оказывается трофически сопряженным со своей лугово-степной периферией. При близком расположении колков друг от друга про­исходит смыкание сфер их латерального влияния.

По мере удаления от ядра ландшафтного хориона его воздей­ствие на окружающие оболочки ослабляется; вещественно-энерге­тическая и информационная напряженность ландшафтно-географических полей уменьшается и, наконец, их влияние полностью иссякает. Эта закономерность именуется правилом убывания, или так называемой "платой за расстояние".

Ландшафтное пространство представляет собой совокуп­ность смыкающихся и перекрестно наложенных друг на друга хо­рионов. Латеральное сцепление хорионов представляет собой еди­ное ландшафтное поле, подобно вязи ажурного платка.