Аманулла поднимает королевское знамя в Кандагаре, январь 1929 г.

В таких обстоятельствах Аманулла благодаря влиянию своей матери получил помощь от племени дуррани и снова провозгласил себя королем. Но гильзаи, которые могли выставить на поле боя 200 тысяч человек, удерживали регион Газни и в целом были враждебно настроены против их потомственных врагов – дуррани. Они также надеялись добиться независимости. Опять же, афганцев восхищает храбрость, и, помимо непопулярности, которую завоевали Аманулле его реформы, крепло ощущение, что Аманулла, отрекшийся от престола и спасшийся бегством, недостаточно храбр, чтобы возглавить афганцев и успешно вести их на узурпатора.

 

Эвакуация британской дипломатической миссии, февраль 1929 г.

Ввиду того что Хабибулла контролировал только столицу и ее окрестности, а в Афганистане царил хаос, было решено вывезти посланника Великобритании и штат его служащих. Последним уехал храбрый Хамфрис, который увез с собой сохраненный им британский флаг. Король сердечно поздравил Хамфриса с благополучным возвращением. Его высочество также поздравил королевские ВВС с великим подвигом, который они совершили. За восемьдесят два рейса, осуществленные с виртуозным мастерством над заснеженными хребтами в разгар зимы в стране, практически лишенной посадочных площадок, английские летчики вывезли 580 пассажиров разных национальностей без единой потери.

 

Последняя попытка Амануллы

В начале весны 1929 г. Аманулла, который, как уже было сказано, заручился поддержкой племени дуррани, отправил передовой отряд численностью 1000 человек в Калат. В начале апреля его главные силы численностью 4000 человек, куда входили регулярные войска, достигли Шахджуи, расположенного между Калатом и Газни. По довольно надежным утверждениям королевских войск, которым оказывало поддержку большое войсковое соединение вардаков, они нанесли существенные потери противостоявшим им сулейманхелям – ветви племени гильзаев – и собирались уже войти в Газни. Однако страх перед предательством членов своего окружения, которые якобы составили заговор с целью заманить своего владыку в Газни, а затем оставить его на милость Бача Сокау, заставил Амануллу признать себя побежденным. Как бы то ни было, он возвратился в Калат, готовый бежать из страны. Добравшись до окрестностей Кандагара в предрассветные часы вместе с присоединившимися к нему королевой и Инаятуллой, он быстро пустился в путь, и в полдень 23 мая эта группа из семидесяти человек прибыла в Чаман.

 

Аманулла покидает Индию

Для афганских беженцев был моментально предоставлен специальный поезд, который прибыл в Бомбей 27 мая. Там Аманулла, который в пути получил любезное сообщение от вице‑короля, остался на несколько недель ввиду неотложных внутренних причин. Тем временем задача отделаться от различных членов свиты была достаточно деликатная, но была выполнена успешно. Возникли затруднения с Инаятуллой, но в конечном счете персидские визы были предоставлены и ему, и его свите, которая направилась по Персидскому заливу в Тегеран, в то время как другие сердары разъехались в разных направлениях. Наконец 22 июня 1929 г. бывший король и его уменьшившаяся свита отплыли в Европу.

 

Резюме

Нетрудно пронализировать причины неудач короля Амануллы. Вероятно, ему плохо служили его министры, но даже при этом навязывание реформ консервативным афганцам без поддержки хорошо обученной и хорошо оплачиваемой армии сделало катастрофу неизбежной не только для него, но и для Афганистана. Пока он правил, он не боялся общаться с необузданными, вероломными племенами, но как полководец он был лишен хладнокровия и решимости. Безусловно, он не унаследовал стойкости своих деда и отца. На суде истории он обвиняется в том, что навлек на Афганистан бедствие в лице «сына водоноса». Но в его защиту можно сказать, что многие реформы, из‑за которых от потерял свой трон, были необходимыми и в будущем будут постепенно осуществлены.

 

Глава 56

Свержение Надир‑ханом разбойника Хабибуллы и его избрание королем Афганистана

 

Афганистан представляет собой интересный контраст между крайностями феодализма и демократией, представителями племен и городскими жителями. Власть в стране – самодержавная и находится в руках одной семьи. Она действует во благо страны в целом, но безжалостна в отношении своих политических врагов. И существует тысячелетняя пропасть между точкой зрения официальных лиц, многие из которых – молодые интеллектуалы, получившие образование за границей и отвечающие за модернизацию городов, и точкой зрения живущих в палатках кочевников, не изменившихся со времен Александра Македонского и Чингисхана.

Розита Форбс

 

Али Ахмад Джан и Джелалабад

В предыдущей главе рассказывалось о бегстве Амануллы, его брата Инаятуллы и оккупации Кабула Хабибуллой, «сыном водоноса».

Два дня спутя Али Ахмад Джан, который командовал отрядом, посланным на подавление мятежа шинвари, провозгласил себя эмиром Восточной провинции, но в начале февраля 1929 г. на его отряд было совершено нападение, и отряд был разгромлен в ущелье Джагдалак. Поражение было настолько полное, что Али Ахмад Джан стал беженцем и, прибыв в Пешавар в конце месяца, поехал дальше, чтобы присоединиться к Аманулле в Кандагаре. Тем временем Джелалабад был разграблен племенами, а взрыв склада боеприпасов способствовал разрушению этого невезучего города.

 

Успех Хабибуллы

Теперь обратимся к узурпатору, который обеспечил себе финансы, забрав их у состоятельных жителей города путем жестоких пыток, и набрал в свою армию около 10 тысяч человек, в основном из родного Кухистана. С этим войском он получил возможность разобраться с хазарейцами на юго‑западе страны, которые всегда относились к нему враждебно, и с тяжелыми потерями разгромить племя тагави на юге.

 

В Афганистане появляется Надир‑хан

Будущий король Надир‑хан поправлял свое здоровье после плеврита в Ницце, когда узнал о захвате Кабула разбойником Бача Сокау. На борт парохода компании «Пи & Оу» его принесли на носилках, и до Пешавара он добрался 28 февраля. Он решил ехать дальше в Хост, где ранее командовал войском, осаждавшим, как мы уже знаем, Тал. Его сопровождали двое его братьев, в то время как его третий брат Мухаммад Хасим отправился в окрестности Джелалабада поднимать племена, проживавшие в этих краях.

 

Общая ситуация

Прием в Хосте разочаровал Надира из‑за племенных раздоров, поэтому он поехал на окраину Гардеза, где начал переговоры с гиль‑заями, мангалами и джаджи. Среди воюющих племен царил гнев, так как презренный таджик (или крестьянин) узурпировал трон. С другой стороны, племенам очень нравилось заниматься грабежами и разжигать стародавние междоусобицы. Предательство было повсюду, и Гаусуддин – вождь гильзаев‑ахмадзаев, объявивший себя эмиром Газни, вел двойную игру. Хабибулла, занявший столицу со всеми ее преимуществами, мог полагаться в основном на регионы к северу от Кабула; его также поддерживали племена Хоста и различные ветви других племен, многие из которых, однако, присоединились к Надиру.

Хазарейцы, как приверженцы Амануллы, всегда враждебно относились к Надиру. В северных провинциях Гулам Наби‑хан – сын Гулам Хайдара Чархи – главнокомандующего эмира Абдуррахмана, который был приверженцем Амануллы, переправился через Окс и с войском туркменов и узбеков, собранным на территории России, захватил Мазари‑Шариф; он также вступил в бой со сторонниками Хабибуллы неподалеку от Ташкургана. Однако, узнав о бегстве Амануллы, отступил за Окс.

 

Поражения Надир‑хана

Сначала Надир‑хану не везло. Он вступил в бой с кабульской армией у Баракая, но потерпел поражение из‑за предательства Гаусуддина, который напал на него с тыла и вынудил его отступить на монгольскую территорию. Ввиду реорганизации войска ему не удалось удержать Гардез, который он захватил 26 июня. А 10 июля потерпело неудачу его второе наступление в долине Логар.

В это время Хабибулла чувствовал себя достаточно сильным, чтобы отправить войска, которые захватили Кандагар. Неугомонный Али Ахмад Джан, который поднял в этом городе свой флаг после бегства Амануллы, был схвачен и как пленник увезен в Кабул. Там кровожадный Хабибулла приказал прибить его руки и ступни гвоздями к земле, а затем вогнать ему в голову гвоздь от виска до виска.

Пропаганда Надир‑хана

Многие признали бы себя побежденными после таких повторяющихся неудач, но Надир, несмотря на свое слабое здоровье, не дрогнул. Он знал своих соотечественников. В июле ему удалось издать еженедельную газету под названием Islah, или «Мир», в резульате чего его воззвания постепенно возымели действие на кабульских кхель‑вазиров, и эти бесстрашные бойцы с северо‑западной границы решили оказать ему помощь, что также сделали и мохманды.

 

Третье наступление

В конце августа 1929 г. Надир‑хан начал свое третье наступление и 29‑го числа захватил Гардез и 600 пленных, а также большое количество оружия и боеприпасов. Это стало его первым важным успехом. Почти одновременно хазарейцы разгромили Хабибуллу в двух сражениях у Сирчашмы, расположенной всего в 30 милях к северу от Кабула; при этом сообщалось, что эмир‑бандит приказал изготавливать для своих войск топоры, что было доказательством нехватки винтовок.

 

Разгром Хасим‑хана

Однако узурпатор еще не был побежден, и в сентябре он отправил колонну из двух тысяч человек с пушками, которая разгромила Хасим‑хана, нашедшего себе прибежище в Парачинаре в долине Курам. Попытка разоружить племена, совершенная кабульским узурпатором, вызвала сильную враждебную реакцию, которая широко распространилась, в то время как дуррани оккупировали город Кандагар, не встретив существенного сопротивления, но не захватили цитадель.

 

Последнее наступление

18 сентября отряд вазиров, который сыграл главную роль в третьем акте этой драмы, присоединился к войскам Надир‑хана в Али‑Кхель и, отправившись в Кабул через долину Логар, 6 октября достиг исторического поля битвы в Чар‑Асиаб. Там состоялось финальное сражение. Войска Хабибуллы занимали эту очень хорошо укрепленную позицию, но, введенные в заблуждение притворным бегством нападавших, оставили свои окопы и начали их преследование. Вазиры, обрадованные успехом своей уловки, внезапно развернулись, захватили их позиции и обратили врага в стремительное бегство. В такой ситуации сердар Шахвали, который командовал войсками, получил подкрепления и 10 октября захватил город Кабул. Три дня спустя после бомбардировки цитадель также была взята.

 

Надир‑хан провозглашен королем

Надир‑хан вступил в Кабул как победитель. Его с воодушевлением встретили и уговаривали занять престол, но он сначала отказался сделать это. И тогда заявление племен, что они немедленно разойдутся по домам, если он и дальше будет отказываться, перевесило чашу весов. И Надир‑хан таким образом взошел на трон Афганистана.

 

Захват и казнь Хабибуллы

За Хабибуллой, которому удалось скрыться из цитадели, была послана погоня, но он ловко задержал преследователей, рассыпав пригоршни английских соверенов. Добравшись до своих родных малообитаемых мест в Кухистане, он решил, что его главнокомандующий должен сдаться Надир‑шаху и договориться с ним насчет их обоих. Однако с истинно афганской недоверчивостью он опасался, что его посланник будет вести переговоры только об одном себе. Поэтому он следовал за ним по пятам, сдался и от Надир‑шаха получил обещание сохранить ему жизнь. Но племена пришли в ярость от такой снисходительности по отношению к бандиту, который причинил столько вреда Афганистану, и, так как оказалось, что Хабибулла поджег свою тюрьму, снова надеясь скрыться, он был приговорен Национальным собранием к смерти, как и его главные приспешники. Злодеи были расстреляны, и каждый афганец пустил пулю в труп Хабибуллы, чтобы получить возможность похвастаться: «Я тоже участвовал в расстреле Бача Сокау».

 

Начало правления короля Надир‑шаха

В главе 49 вкратце рассказано о роде Мусахибан и о том, что новый король был потомком обеих правящих ветвей племени дуррани. Он родился в городе Дехра‑Дун 9 апреля 1883 г. и получил образование в этом же городе, выучив английский язык, арабский и урду. В 1900 г. его дед сердар Яхья‑хан получил для семьи разрешение возвратиться в Афганистан, где в 1903 г. Надир‑хан был назначен командовать полком кавалерии и был произведен в генералы через год или два. Он сопровождал короля Хабибуллу в Индию. Его положение после убийства этого монарха и его действия в качестве полководца во время Третьей англо‑афганской войны были уже нами рассмотрены. Он продолжал оставаться ведущим государственным деятелем в Кабуле при Аманулле до тех пор, пока из‑за своего сопротивления опрометчивой спешке правителя при проведении своих реформ он не впал в немилость и не был отослан на должность афганского посланника в Париже. Этот пост он оставил из‑за болезни, которая, однако, не помешала ему ответить на зов долга.

 

Повторное открытие британской дипломатической миссии

В мае 1930 г. Ричард Маконахи, новый посланник Великобритании, прибыл в Кабул, и вскоре после этого был вновь подтвержден англо‑афганский договор от 1921 г.

 

Местные бунты в 1930 г.

Как и следовало ожидать, против нового правителя на местах начались бунты. В феврале горячие головы среди шинвари взбунтовались, чтобы вернуть Амануллу, но без поддержки старейшин племени это движение было вскоре подавлено. В июле введенные в заблуждение кухистанцы под предводительством дяди умершего эмира‑бандита тоже подняли мятеж. Тысячи этих необузданных людей приняли в нем участие, около трех тысяч из них были схвачены, а одиннадцать зачинщиков – казнены.

 

Провинция северо‑западной границы

Здесь следует вкратце рассказать о подрывной деятельности некоторых жителей этого региона – мусульман, которых называют «красными рубашками». Их предводителями были Абдул Гаффар и его брат Хан Сахиб – сыновья землевладельца на пешаварской границе. Оба брата получили образование в церковно‑миссионерской общественной школе в Пешаваре. Хан Сахиб получил также диплом врача в Эдинбурге и одно время был военным врачом в разведывательном полку. Их сестра вышла замуж за хаджи Турангзая, известного зачинщика бунтов.

Абдул Гаффар в 1919 г. начал энергичную агитацию против Роулаттского акта, и, если бы не поражение афганцев в Хайберском проходе, проблема была бы серьезной. Позднее эти братья вступили в партию конгресса и организовали беспринципную кампанию ненависти и поношения против британского раджи.

В 1930 г. это вызвало самый серьезный кризис, с которым приходилось сталкиваться британским властям с 1897 г. В Пешаварский регион с необычайной быстротой вторглись с запада большое количество афридиев, а с севера возникла угроза от мохмандов и утманкхельских народных ополченцев. В других местах тоже, как и в долине реки Точи и в Южном Вазиристане, на военные форты совершались нападения, а враждебно настроенные муллы делали попытки поднять мохмандских и баджаурских ополченцев. В долину Курам тоже было совершено вторжение.

Перетянув на свою сторону простодушных афганцев путем несбыточных обещаний, Хан Сахиб обошел министра умершего Сир Абдул Каюма в сентябре 1937 г. с незначительным перевесом голосов и был главным министром до тех пор, пока правительство партии конгресса не ушло в отставку к концу 1939 г. по приказу рабочего комитета конгресса. Очевидно, что беспорядки, вызванные вредоносной деятельностью «красных рубашек», оказали неблагоприятное влияние на наше положение в Афганистане. Однако с удовлетворением можно констатировать, что правительство Афганистана препятствовало этому движению, а афганцы, вообще говоря, не одобряли союз между мусульманами‑краснорубашечниками и «идолопоклонниками», как они называли индусов.

 

Советско‑афганский договор

В июле 1931 г. начались переговоры о новом договоре о нейтралитете и ненападении между Россией и Афганистаном. По его условиям каждое правительство брало на себя обязательство не мириться с существованием на своей территории организаций или отдельных людей, преследующих цели, враждебные для другой страны. Договор должен был быть заключен на пять лет и предусматривал нейтралитет одной державы, если другая оказывается вовлеченной в войну.

 

Ситуация в 1931 г.

Интересно отметить неуклонный прогресс при благотворном правлении Надир‑шаха. Военный министр Шах Махмуд‑хан после войны в северных провинциях, в ходе которой было много боевых действий, привел к повиновению преступные элементы. Он также изгнал Ибрагим‑бека – бухарского Робин Гуда – за Окс прямо в руки советских войск. Ибрагим‑бек был одним из сторонников Энвер‑паши.

Таким образом, в Афганистане воцарился мир, а неуклонное улучшение коммуникаций способствовало стабильности власти в этой гористой стране. Надир‑шах позаботился о том, чтобы вернуть муллам их привилегии, и аннулировал секуляризацию законов и отмену ношения паранджи – эти два изменения, которые озлобляли их больше всего. Он ощущал необходимость реформ, но понимал основополагающую важность «торопиться медленно».

Иностранцы в Кабуле, помимо служащих различных иностранных представительств, были немногочисленны. Россия поддерживала еженедельное воздушное сообщение между Термезом и Кабулом, и часть механиков афганских воздушных судов были русскими, но, вообще говоря, иностранцев не поощряли ни жить в Афганистане, ни посещать его, за исключением целей, которые получали одобрение. Европейцев было семьдесят человек, и в это число входили французские археологи, немец – директор почты и два итальянских офицера, работавших в Артиллерийской школе.

 

Провозглашение политики

27 ноября 1932 г. король Надир‑шах опубликовал декларацию, в которой изложил свою политику в десяти пунктах: первый – формирование правительства на принципах исламского закона; второй – абсолютный запрет алкогольных напитков; третий – открытие военной школы и создание арсенала для производства современного оружия; четвертый – поддержание дипломатических отношений, налаженных королем Амануллой с иностранными державами. Другие меры включали восстановление телеграфных и телефонных линий и ремонт дорог; сбор задолженности в государственную казну; развитие торговых отношений с иностранными державами; развитие народного образования и, наконец, реорганизация старого государственного совета и назначение премьер‑министра, который сформирует кабинет, подлежащий утверждению королем. Сформированный кабинет министров состоял из Шах Вали‑хана в качестве премьер‑министра, Шах Махмуд‑хана в качестве военного министра; а также были назначены министры внутренних и иностранных дел.