Береговая зона и диалектика природных ресурсов

 

Некогда сама Европа (особенно, Англия и Франция) была полюсом Запада, фокусом атлантизма и выполняла в планетарном масштабе ту атлантическую и талласократическую функцию, о которой мы говорили выше. Когда в течение ХХ века центр тяжести атлантической системы сместился еще западнее, по ту сторону океана, теперь уже сама Европа стала периферией атлантического сообщества, а не центром, как было раньше. Этот процесс развертывался постепенно, начиная с доктрины Монро, предполагавшей уже в первой половине XIX века вытеснение европейского влияния с американского континента, и заканчивая доктриной Вильсона, провозгласившей, что США имеет отныне глобальные интересы — в том числе и в Европе. На данный момент Европа представляет собой некоторое "промежуточное пространство", контролируемое стратегически — в том числе и через энергоресурсы — американским полюсом. Наличие 6-го флота США в Средиземном море, американская политика на Ближнем Востоке, подчинение европейской политики американским приоритетам — все это держит Европу в стратегической и энергетической зависимости.

Одним из самых важных рычагов этого контроля является участие США в ближневосточной политике, постоянный контроль над нефтедобычей и доставкой нефти в Европу из арабских стран. При этом для США необходимо соблюдать постоянный баланс нефтедобычи в этом регионе, ограничивая его рост, чтобы у Европы сохранялась постоянная энергозависимость от северо-африканского региона.

Совершенно обратная ситуация в Венесуэле, где для США, напротив, выгодно повышение объемов добычи нефти, так как на этот раз от данного фактора зависит в определенной мере экономика самих США. И совсем не заинтересован атлантический полюс в развитии евразийского нефтедобывающего комплекса.

В настоящее время Объединенная Европа заинтересована в том, чтобы усилить свою энергетическую безопасность ресурсодобывающей политики, в развитии евразийских месторождений и, соответственно, в транспортировке ресурсов по сухопутным маршрутам. Благодаря такой диверсификации поступления энергоресурсов Европа может сделать тот энергетический, а в конечном итоге, стратегический и геополитический скачек, к которому она тяготеет как новый потенциальный субъект, получающий большую степень свободы в проведении собственной геополитической стратегии в пространстве rimland.

В этом отношении вопрос о российско-европейских, российско-американских, российско-арабских отношениях в огромной мере предопределен размещением месторождений, их объемом, возможностью технологического освоения и статусом в международной политике, который имеет та или иная страна.

Теперь обратимся к восточному сектору "береговой зоны", окаймляющей евразийский материк. На Дальнем Востоке в рамках тихоокеанского региона существует пространство, которое во многих отношениях можно сопоставить с современной Европой. В первую очередь, речь идет о Японии и ее геополитических и энергетических перспективах. Своих ресурсов в Японии нет, и это притом, что она представляет собой колоссальный рынок потребления энергоресурсов. В этом смысле между Японией и Евросоюзом существует почти полная аналогия, и ей точно так же жизненно необходимы альтернативные способы поставки энергии, подключение к евразийскому евразийско-азиатскому потенциалу. Ответственные правительственные и экономические круги Японии сегодня ясно отдают себе отчет в том, что зависимость от США в энергетической сфере ограничивает Японию и не дает усилить ее геополитический статус. Наиболее дальновидные политики, профессионально занимающиеся геополитическим анализом, глубоко заинтересованы в совместном с Россией освоении евразийских пространств. На основе этой логики возникла идея создания системы транспортных сетей, которые бы связали Японские острова с континентальной территорией Евразии. Реализации этого проекта препятствуют политические моменты и вопросы об Курильских островах.

Ту же функцию выполняет тема Чечни соблюдения "прав человека" в российско-европейских отношениях. В обоих случаях мы видим, что серьезной реорганизации геополитического пространства Евразии в выгодном для основных ее субъектов — России, Евросоюза и Японии — ключе препятствуют некоторые моменты, чье геополитическое значение представляется несопоставимо малым перед лицом той перспективы, которая открывается в сфере энергетического сотрудничества и совместной стратегии разработки природных ресурсов. Сама эта диспропорция наводит на мысль, что за этими "политическими" вопросами стоят фундаментальные интересы третьей стороны, заинтересованной в сохранении статус кво. Совершенно очевидно, речь идет о США.