Переговоры и общественное мнение

Еще один участник переговоров

Во времена господства классической дипломатии переговоры и публичность рассматривались как антиподы. Не только факт переговоров и их ход, но порой и их результаты были закрыты от общественного мнения, окружены непроницаемой тайной. Даже, а может быть, и в особенности, когда речь шла о договоренностях, от которых зависели судьбы стран и ход дел в мире: «Еще в 1914 году, - пишет Г. Никольсон, - французская палата депутатов ничего не знала о секретных статьях франко-русского союза». Вместе с тем речь шла о военно-политическом союзе между Францией и Россией, сложившемся в 1891-1893 годах в ответ на заключение так называемого «Тройственного союза» между Германией, Австро-Венгрией и Италией в 1882 году. Франко-русский союз лег в основу «Сердечного согласия» (Антанты) Англии, Франции и России, завершившего размежевание великих держав перед Первой мировой войной. Мнение Жюля Камбона насчет публичности в дипломатии было предельно категоричным: «Когда не станет секретности, -писал он, - переговоры любого рода станут невозможными».

Но жизнь ломала эти каноны.

 

Вернемся в связи с этим к переговорам о прекращении русско-японской войны 1904-1905 годов. Положение России на этих переговорах осложнялось, помимо всего прочего, тем, что выступавший на них в роли посредника президент США Т. Рузвельт «с самого начала переговоров и все время старался поддерживать Японию»-Как осуществлял в этих условиях свою программу СЮ. Витте? Вот что написал он об этом в своих воспоминаниях.

«Когда мы приближались к Нью-Йорку, наш пароход встретили несколько пароходов с корреспондентами различных американских газет. Когда эти корреспонденты вошли на пароход, я им высказал радость по случаю приезда моего в страну, которая всегда была в дружественных отношениях с Россией, и мою симпатию к прессе, которая играет такую выдающуюся роль в Америке. С тех пор и до моего выезда из Америки я всегда был, если можно так выразиться, под надзором газетчиков, которые следили за каждым моим шагом. В Портсмуте (место, где проходили переговоры. – Ю.Л.), не знаю, с целью или нет, мне отвели две маленькие комнаты, из которых одна имела окна таким образом направленные, что через них было видно все, что я делаю. Со дня приезда и до дня выезда из Америки меня постоянно снимали «кодаками» любопытные. Постоянно, в особенности дамы, подходили ко мне и просили остановиться на минуту, чтобы снять с меня карточку. Каждый день обращались ко мне со всех концов Америки, чтобы я прислал свою подпись, и ежедневно приходили ко мне, в особенности дамы, просить, чтобы я расписался на клочке бумаги. Я самым любезным образом исполнял все эти просьбы, свободно допускал к себе корреспондентов и вообще относился ко всем американцам с полным вниманием. Этот образ моего поведения постепенно все более и более располагал ко мне как американскую прессу, так и публику. Когда меня возили экстренными поездами, я всегда подходил, оставляя поезд, к машинисту и благодарил его, давая ему руку. Когда я это сделал в первый раз к удивлению публики, то на другой день об этом с особой благодарностью прокричали все газеты. Судя по поведению всех наших послов и высокопоставленных лиц, впрочем, не только русских, но вообще заграничных, американцы привыкли видеть в этих послах чопорных европейцев, и вдруг явился к ним чрезвычайный уполномоченный русского Государя, председатель Комитета министров, долго бывший министром финансов, статс-секретарь Его Величества, и в обращении своем он еще более прост, более доступен, чем самый демократичный президент Рузвельт, который на своей демократической простоте особенно играет. Я не сомневаюсь, что такое мое поведение, которое налагало на меня, в особенности по непривычке, большую тяжесть, так как, в сущности, я должен был быть непрерывно актером, весьма содействовало тому, что постепенно американское общественное мнение, а вслед за тем и пресса все более и более склоняли свою симпатию к главноуполномоченному русского царя и его сотрудникам. Этот процесс совершенно ясно отразился в прессе, что легко проследить, изучив со дня на день американскую прессу того времени. Это явление выразилось в телеграмме президента Рузвельта в конце переговоров в Японию, после того как он убедился, что я ни за что не соглашусь на многие требования Японии, и в том числе на контрибуцию в которой он, между прочим, констатировал, что общественное мнение в Америке в течение переговоров заметно склонило свои симпатии на сторону России и что он, президент, должен заявить, что если Портсмутские переговоры ничем не кончатся то Япония уже не будет встречать те сочувствие и поддержку в Америке, которые она встречала ранее».

Что касается японцев, то они, отмечал СЮ. Витте, были его «союзниками» в том, чтобы склонить симпатии общественного мнения в Америке к России. «Если они не были чопорными, как европейские дипломаты-сановники, чему, впрочем, случайно препятствовала и их внешность, то тот же эффект производился на американцев их скрытостью и уединенностью». И что же в результате? «Президент Рузвельт, испугавшись, что окончание переговоров ничем может возбудить общественное мнение против него и японцев, телеграфировал Микадо (императору. - Ю.Д.), советуя согласиться на предложения» от российского представителя, что тот и сделал.

Г. Никольсон и Жюль Камбон проигнорировали опыт СЮ. Витте, хотя к моменту, когда они писали труды, которые упоминались выше, было хорошо известно о том, как проходили переговоры в Портсмуте. Вместе с тем СЮ. Витте продемонстрировал эффективность качественно нового стиля ведения переговоров, в основе которого лежало осознание роли общественного мнения и активная работа с ним как с еще одним участником переговоров.

 

Как с ним дружить?

С тех времен влияние средств массовой информации на общественно-политическую жизнь и развитие дел в мире возросло многократно. Из огня Первой мировой войны и революции в нашей стране в мире родилось новое направление во внешнеполитической деятельности, название которому - публичная дипломатия. Цель ее в том, чтобы разъяснять внешнеполитический курс своей страны, завоевывать симпатии к себе международной общественности, усиливать позиции на ведущихся ею переговорах. В эпоху глобализации роль такой деятельности неуклонно возрастает. На это выделяются большие ассигнования, этим занимаются специальные подразделения государственных аппаратов, совершенствуется арсенал средств воздействия на общественное мнение. Если во времена французской революции пресса была возведена в ранг «четвертой власти», то в наше время ее наследники, то есть совокупность средств воздействия на сознание людей, на общественное мнение в целом, набрали силу, способную порой определяющим образом влиять на судьбу любой власти, готовить войны, переписывать историю, склонять в ту или иную сторону исход переговоров.

Мир стал свидетелем масштабных пропагандистских кампаний, целью которых является навязывание общественному мнению удобных их инициаторам трактовок событий, даже если эти трактовки далеки от действительности. Примером таких кампаний стала подача нападения Грузии на Южную Осетию в грузинской интерпретации. Шаг за шагом правда об этом конфликте пробивает себе дорогу. Доведение до общественности правды требует больших усилий, но такая работа императивно необходима.

Перед лицом революции в сфере средств массовых коммуникаций и глобализации информационного пространства серьезную эволюцию претерпела практика подачи переговоров их участниками. Теперь главными протагонистами в этой деятельности выступают сами руководители государств и правительств, министры иностранных дел, но в ней участвуют дипломатические службы, посольства, делегации на различных переговорах.

Широкое распространение получила практика, когда сразу после переговоров президенты, премьер-министры, министры, главы делегаций проводят совместные пресс-конференции. Излагая на них свои оценки переговоров и отвечая на вопросы Журналистов, они создают официальную версию их итогов, стремясь предотвратить превратные толкования.

Работа многих форумов, таких, например, как Генеральная Ассамблея ООН, строится в открытом для средств массовой информации режиме, и это определяет важность выверки выступлений на таких форумах с точки зрения оказания положительного эффекта на международное общественное мнение. Однако и в тех случаях, когда переговоры ведутся в закрытом от средств массовой информации режиме, их стратегию и тактику, высказывания на них обычно рассчитывают так, чтобы они были как можно более понятными общественному мнению, объяснимы ему или защитимы перед ним даже в случае утечек информации о переговорах или подброса партнерами по переговорам средствам массовой информации необъективных оценок их хода.

Тщательная отработка линии поведения на переговорах с точки зрения ее обоснованности и корректности необходима и для истории, поскольку самое секретное в дипломатической деятельности рано или поздно становится достоянием гласности.

При всех значительных переговорах в делегации обычно имеется пресс-секретарь или даже пресс-группа, в задачу которых входит отслеживание отклика, который находят переговоры в общественном мнении, а также - и это главное - ознакомление общественности с собственной их оценкой.

Арсенал методов использования публичной дипломатии для переговоров и вовлечения общественного мнения в их ход обширен и постоянно совершенствуется. Остановимся на некоторых из них.

- Сигнал. Под этим понимается открыто, не по дипломатическим каналам высказанное побуждение партнера к внесению изменений в отношения, что обычно предполагает приглашение к переговорам.

- Утечка информации, что означает анонимный подброс в СМИ сведений об официальной политике, в том числе оценки действий партнера по переговорам, собственных возможных шагах на них и т.д.

- Пробные шары - неофициально высказываемые публично идеи или предложения по спорным вопросом с целью гибкого прощупывания отношения к ним со стороны партнера или общественного мнения.

- Публичное выдвижение предложений по обсуждаемым на переговорах проблемам еще до внесения их в рамки самих переговоров. Следует, однако, учитывать, что это может иметь контрпродуктивный эффект, ставя в затруднительное положение партнера.

- Широко распространенной практикой является публичное выдвижение крупномасштабных инициатив по переговорам, касающихся коренных вопросов международной обстановки.

Таким образом, в наши дни состязание за столом переговоров как правило, сопровождается состязанием за общественное мнение.

 

Глава девятая