Внешнеполитические отношения США и Третьего Рейха

После Первой мировой войны, единственной страной-победительницей, которая не понесла серьезных экономических, политических, материальных и людских потерь – были Соединенные Штаты Америки, в результате чего они стали занимать лидирующие позиции на мировой арене. Несмотря на то, что 14 Пунктов Вильсона не были в полной мере одобрены странами Антанты, США, спустя два года после заключения Версальского мирного договора, в связи с отказом его ратифицировать, заключили еще один, отдельный договор с Германией. Отказ ратификации в первую очередь, был продиктован нежеланием США связывать себя с участием в Лиге Наций, в которой преобладающее влияние было закреплено за Англией и Францией[21]. Германия же, в свою очередь, лишилась всех своих колоний, 1/8 части своих европейских территорий, и была обязана выплатить репарации странам-победительницам в размере 132 миллиардов марок в течение 37-ми лет[22].

Для новой Веймарской республики подобные обязательства легли тяжелой ношей, поэтому и без того подорванная послевоенная экономика достигла своей низшей точки. Отказ от золотого стандарта, высокий уровень безработицы, и прогрессирующий дефицит бюджета, вкупе с необходимостью выплачивать репарации, привели к гиперинфляции, при которой к ноябрю 1923 г. 1 доллар США стоил 4,2 триллиона немецких марок[23].

Для исправления ситуации и борьбы с инфляцией был создан Рентный банк, наладивший ограниченный выпуск рентных марок – вспомогательной денежной единицы, которая по курсу приравнивалась к 1 триллиону бумажных марок. Новая валюта обеспечивалась землей и недвижимостью, и позволяла существенно сократить инфляцию основной марки, за счет жесткого ограничения собственной эмиссии. За успешное преодоление кризиса, председатель Рентного банка Ялмар Шахт встал во главе Рейхсбанка, и фактически получил контроль над кредитно-денежной политикой всего государства.

В это же самое время стабилизация внутренней денежной политики стала толчком для осуществления помощи извне. Важной составляющей этой помощи был реализованный в 1924 г. «План Дауэса», который подразумевал временное приостановление выплат по репарациям, с предоставлением кредитов от США для восстановления германской экономики. Таким образом, вплоть до 1929 г. общий объем помощи по кредитованию составлял порядка 21 миллиарда марок, что позволило не только стабилизировать общее экономическое положение Германии, но и довести ее производственные мощности до уровня довоенных показателей. План был настолько успешным, что по общему объему промышленного производства Германия стала занимать второе место в мире после Соединенных Штатов, а его автор – Чарльз Гейтс Дауэс – был удостоен Нобелевской премии мира[24].

Однако, несмотря на устойчивое экономическое положение, бюджет Германии по-прежнему оставался дефицитным из-за постоянной необходимости выплачивать репарации. Именно поэтому, по предложению главы американской корпорации Дженерал Электрик – Оуэна Юнга, был введен новый план репарационных выплат, который предусматривал поэтапное снижение размеров годовых платежей, отмену налога на промышленность, сокращение обложения транспорта, а также полную ликвидацию всех иностранных контрольных органов. В первую очередь, план отстаивал интересы крупных частных промышленников, которые получали высокую прибыль за счет представления кредитов Германии[25]. «План Юнга» был одобрен международной комиссией на Гаагской конференции, однако на практике применялся достаточно короткое время, потому что уже через пять месяцев произошел обвал Нью-Йоркской фондовой биржи, который привел к крупнейшему мировому финансовому кризису.

Из-за краха фондового рынка была парализована работа банковской системы США. Для стабилизации собственной экономики было полностью прекращено кредитование Германии, и более того – начался массовый отток капитала. Экспортно-ориентированная немецкая экономика оказалась в крайне тяжелом положении – из-за существенных сокращений объемов международной торговли, и как следствие, уменьшения спроса на немецкие товары – произошел обвал внутреннего рынка, увеличилось число безработных, а бюджет становился более дефицитным. По инициативе президента США Герберта Гувера, в 1931 г. Германия получила отсрочку по выплатам репараций, однако это не сильно помогло в выходе из текущей кризисной ситуации. В том же году ряд крупных немецких банков и концернов заявили о своем банкротстве, что привело к значительному сокращению ВВП на 25%, промышленного производства на 40%, сельскохозяйственного производства на 30%, а уровень безработицы достиг послевоенных показателей в 30%. Таким образом, финансовый кризис перерос в кризис производства[26].

Исправить ситуацию были призваны решительные меры правительства, такие как сокращение государственных ассигнований, увеличение налоговой нагрузки, санация банковской сферы, которая предусматривала полную или частичную реструктуризацию наиболее проблемных банков. Однако эти меры смогли только уберечь финансовую систему от полного краха, но никаким образом не исправили само кризисное положение. Экономика продолжала падать, росла социальная напряженность, а недовольство рабочих повсеместно выливалось в продолжительные массовые забастовки. Таким образом, из-за максимально нестабильной финансовой системы, и отсутствия каких-то реальных действенных мер по ее урегулированию, Германия в одностороннем порядке отказывается от последующих выплат по репарациям в 1932 г[27].

Однако помимо прямого финансирования и кредитования Германии в рамках общего оздоровления экономики, американские капиталисты осуществляли денежные инвестиции и другого рода. Так при поддержке помощника американского военного атташе в Берлине Трумэна Смита и при посредничестве со стороны упомянутого ранее Ялмара Шахта – крупные частные компании США, стали финансировать немецкую национал-социалистическую рабочую партию (НСДАП), во главе с малоизвестным, на тот момент, Адольфом Гитлером. С 1923 по 1926 гг. финансирование его партии осуществлялось преимущественно через швейцарские и шведские банки, а с 1926 г. финансирование велось открыто через немецкие банки и концерны. Ялмар Шахт лично посещал США и вел переговоры о финансировании НСДАП для последующего прихода Гитлера к власти, аргументируя выгоду от подобного инвестирования широкими перспективами развития страны, и последующей борьбой с большевизмом. Атташе посольства США в Берлине Д. Гордон так комментировал ситуацию Госсекретарю США Генри Люису Стимсону: «Гитлер получил значительную финансовую поддержку от определенных кругов промышленников. Как раз сегодня до меня дошел слух из источника обычно хорошо информированного, что представленные здесь различные американские финансовые круги весьма активно действуют в том же направлении»[28].

Несмотря на то, что деятельность отдельно взятых капиталистов не стоит приравнивать к волеизъявлению государства, которое они представляют, следует выделить ряд достаточно очевидных закономерностей, которые в дальнейшем лягут в основу обвинений этих капиталистов в коллаборационизме. В первую очередь, необходимо отметить, что начиная с 20-х гг. XX в. крупные американские компании не просто инвестировали в немецкую промышленность, но фактически, обретали над ней полный контроль. Так американский концерн Standard Oil, под руководством Джона Рокфеллера, в 1929 г. получил контроль над немецким конгломератом IG Farben, который в основном производил химические и взрывчатые вещества, включая печально известный газ «Циклон-Б», используемый для массовых убийств в концентрационных лагерях. С 1929 г. до 2017 г., контрольным пакетом акций немецкого автопроизводителя Opel, владел американский концерн General Motors, во главе с Альфредом Слоуном. Американская телефонная компания ITT Corporation, которая активно занималась прокладкой телефонных сетей по всей Европе, к моменту начала Второй мировой войны, владела 40% всех телекоммуникаций Германии. Помимо очевидных финансовых вложений в подконтрольные им компании, все упомянутые выше концерны не только способствовали укреплению военной мощи Третьего Рейха, но и вели активную торговлю с ним даже после официального вступления США во Вторую мировую войну, а потому, в контексте исследования, следует рассмотреть деятельность каждой из этих компаний более подробно[29].

Немецкий конгломерат IG Farben по праву считается основным источником военной мощи нацисткой Германии: к 1939 г. 85% всей военной и промышленной продукции, ставшие базой агрессивной внешней политики Третьего Рейха, были произведены на заводах этой компании[30]. Кроме того, IG Farben была наиболее выгодным объектом прямых и косвенных иностранных инвестиций, благодаря чему были заключены выгодные соглашения с американским военным бизнесом. Так, к началу Второй мировой войны, американская компания Aircraft Corporation увеличила общий объем поставок авиатехники в 6.4 раза по сравнению с аналогичными показателями 1933 г. Также экспортом самолетов и сопутствующей продукции занимались United Aircraft Transport (алюминий и авиа комплектующие), Sperry Gyroscope Company (авиационная радиоаппаратура), Curtis-Wright (авиадвигатели). Помимо прямых поставок авиатехники, особую роль в модернизации немецкой военной мощи сыграло предоставление американских патентов на новейшие изобретения в области авиации. Именно так с подачи компании Pratt & Whitney в Германии появились авиадвигатели с воздушным охлаждением. Симпатизировавший нацистам Пьер Дюпон, глава американской химической компании DuPont, также активно поставлял в распоряжение IG Farben взрывчатые вещества и боеприпасы[31].

Общий объем американских поставок в 30-е гг. достиг таких масштабов, что ими заинтересовалась комиссия Конгресса по расследованию деятельности военных предприятий. Комиссия установила, что между американскими и немецкими фирмами существует множество секретных соглашений о взаимной информации и обмене патентами в области вооружения. Член комиссии сенатор Кларк заявил: «Если бы Германия проявила завтра активность в военном смысле, она оказалась бы более мощной благодаря патентам и техническому опыту, переданным ей американскими фирмами». В 1940 г. министр военно-морских сил США Фрэнк Нокс признал, что «в 1934 и 1935 гг. Гитлеру поставлялись сотни первоклассных авиационных моторов, изготовляемых в США», а сенатская комиссия в том же 1940 г. пришла к выводу, что «американские промышленники с согласия правительства США свободно продавали германскому правительству патенты и права на конструирование моторов»[32].

Однако наибольшее финансовое сотрудничество с конгломератом IG Farben осуществляла фактически главенствующая над ним, американская Standard Oil. Патронат американских собственников оказывал существенную поддержку: благодаря их финансированию в Германии появились новые заводы синтетического горючего, проводилась геологическая разведка нефтяных месторождений, для последующей добычи и переработки нефтепродуктов. Более половины всего немецкого капитала, а также треть всех заправочных станций Германии – принадлежали Standard Oil. Также с подачи созданной тремя крупными американскими концернами General Motors, Standard Oil Company и DuPont – компании Ethyl Gasoline Corporation, Германии был передан патент на производство тетраэтилсвинца – антидетонационной присадки в бензин, которая повышает его октановое число. Фактически, именно американские разработки в сфере авиационной промышленности, позволили люфтваффе осуществлять массивные бомбардировки мирных городов СССР и Великобритании[33].

 Обращая внимание на эти факты, Чарльз Хайэм, в своей работе «Торговля с врагом», отмечает, что на момент донесений разведки от 15 июля 1941 г., было замечено, что во время транспортировок нефти, от действий немецких ВМС не пострадал ни один танкер принадлежащий Standart Oil. В той же работе автор описывает достаточно запутанную схему конспирации, при которой во избежание досмотра судами союзников, американские нефтеналивные суда ходили под панамскими флагами, а те, что предназначались Германии – были укомплектованы немецкими экипажами[34]. Однако, в период 1940-41 гг., немецкими подлодками было потоплено 14 судов под панамским флагом, два из которых принадлежали компании Panama Transport Co – вспомогательному транспортному подразделению Standart Oil в Панаме. Всего же за время войны немецкие подводные лодки потопили 78 судов союзников, которые ходили под панамским флагом. Если же взглянуть на общую статистку потерь американского нефтеналивного флота за все время войны, то можно увидеть, что от действий немецких подводных лодок, торпедных атак, минных заграждений, были потоплены, серьезно повреждены или выведены из строя – в общей сложности 121 судно, принадлежащее 31 компании. Из них общая доля кораблей, принадлежащих Standard Oil и ее структурным подразделениям, составляет 56 нефтеналивных судов:

- Standard Oil Co of New Jersey, New York – 25;

- Socony-Vacuum Oil Co Inc, New York – 18;

- Gulf Oil Co, New York – 7;

- Atlantic Refining Co, Philadelphia PA – 6[35].

Отдельное место в сфере промышленного снабжения немецкой армии занимают американские автомобильные концерны. Помимо прямого контроля над немецкой военной промышленностью, такие компании как General Motors, Ford, Chrysler – строили собственные заводы в Германии, производственные мощности которых в последующем работали в интересах нацистов. Сам Генри Форд, будучи открытым антисемитом, вызывал неподдельное восхищение у Гитлера – он был единственным американцем, которого он упомянул в своей известной работе «Mein Kampf». Портрет Форда висел в его Мюнхенской резиденции, а сам американский промышленник в 1938 г. был удостоен наивысшей награды, которой мог быть награжден иностранец – Орденом Заслуг Германского Орла[36].

Начавшийся в Европе военный конфликт, не стал основанием для прекращения промышленной деятельности автомобильных заводов, находившихся в собственности американских капиталистов. Так глава General Motors Альфред Слоун прокомментировал оккупацию Чехословакии в 1939 г.: «Поведение нацистов не должно рассматриваться как дело управляющих «General Motors». Завод GM в Германии был очень прибыльным. Мы не имеем права прекращать работу на этом предприятии»[37].

С началом войны большая часть автомобильных предприятий была перепрофилирована под военные нужды. По данным доклада юридического комитета Сената США – дочерние компании Ford и General Motors построили около 90% бронированных трехтонных грузовиков и более 70% средних и тяжелых грузовиков Рейха, что в полной мере служило основной транспортной системы немецкой армии. Американский исследователь Брэдфорд Снэлл так охарактеризовал влияние американского капитала на немецкую промышленность: «General Motors была намного более важной для нацистской военной машины, чем Швейцария. Швейцария была только хранилищем награбленных фондов, в то время как GM была интегральной частью военных усилий Германии. Нацисты могли бы вторгнуться Польшу и Россию без Швейцарии. Но они не могли бы сделать это без GM»[38].

Тесные связи банкирского дома Моргана с немецкими нацистами были установлены через находившуюся под его полным контролем международную телефонно-телеграфную корпорацию – ITT Corporation. Вскоре после прихода Гитлера к власти, председатель правления ITT был принят Фюрером. В результате беседы, во главе всех трех немецких фирм, принадлежавших ITT, были поставлены влиятельные члены СС. Если через ITT дом Моргана установил контроль над многими предприятиями, производившими телеграфную и телефонную аппаратуру, то через другую крупную американскую фирму – General Electric, он имел тесные связи с электропромышленностью Германии. За годы нацисткой диктатуры «Дженерал электрик» добилась полного контроля над Allgemeine Elektrizitätsgesellschaft (AEG) – крупнейшим германским электротехническим концерном с капиталом 120 млн. марок. Через AEG фирма General Electric приобрела косвенный контроль над значительной частью электропромышленности Германии, в том числе и над известным электроконцерном Сименса[39].

Помимо очевидных инвестиций в милитаризацию нацистского режима Третьего Рейха, существовали и другие компании, которые не прекращали свой бизнес в Германии, чем способствовали укреплению немецкой экономики. Компания Kodak выпускала пропагандистские агитационные фильмы, а также авиационные киноавтоматы для самолетов люфтваффе. Издательский дом Random House активно публиковал нацистскую пропаганду в виде книг и листовок. Производитель электронно-вычислительных машин IBM увеличил объем поставок вычислительной техники, что позволило вести эффективный алфавитный учет заключенных и узников лагерей смерти. Довольно интересная ситуация произошла с немецким филиалом концерна безалкогольных напитков Coca Cola, когда из-за наложенного союзниками эмбарго, в гитлеровскую Германию перестали поставлять особый сироп, без которого производство напитка было невозможным. Тогда руководитель немецкого филиала концерна Макс Кайт, дабы не прекращать производство, решил делать напиток из ингредиентов, доступных в то время в Германии. Получившийся из добавления в привычную формулу яблочного жмыха и молочной сыворотки напиток, имел желтый цвет и получил название Fanta – от немецкого слова «Fantasie»[40].

Во время Нюрнбергского процесса бывший президент Имперского банка Ялмар Шахт в беседе с американским адвокатом заявил: «Если вы хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе. Вы обязаны будете предъявить обвинение американцам». Однако ни после войны, ни в дальнейшем, все причастные к милитаризации Германии американские компании не понесли ни серьезных финансовых убытков, ни наказаний за пособничество противнику. В то время как IG Farben, будучи прямым промышленным пособником нацистского режима, был удостоен отдельного Нюрнбергского процесса, в ходе которого 13 обвиняемых получили разные тюремные сроки, а еще 10 были освобождены из-под стражи. Ялмар Шахт, в свою очередь, также был оправдан по итогам Нюрнбергского процесса[41].