Год 2050. Физики победили лириков

 

(На сцене лаборатория. Обеденный перерыв. За столом сидит ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ и играет в шахматы с РОБОТОМ.)

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Конь же семь.

РОБОТ. Слон де восемь, дуплюсь.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Ферзь бе два.

РОБОТ. Ладья бе три, дуплюсь.

(ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ щелкает пальцами, РОБОТ выключается. ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ переставляет на доске фигуры и снова включает РОБОТА.)

РОБОТ (взглянув, на доску сокрушается). Козел.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (довольный). Козел, козел.

ПРОТОНОВА (входя). Василий Михайлович, в нашей лаборатории происходят странные вещи.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (в панике). Что-о? Опять с напряжением что-нибудь?

ПРОТОНОВА. Нет, с Александром Сергеевичем.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (с облегчением). Заболел?

ПРОТОНОВА. Не знаю. Вот, посмотрите, это он написал. (Протягивает листок.)

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (читает и по мере чтения впадает во всё большее недоумение). «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты»… Что-то не совсем понимаю, это по какой теме отчет?

ПРОТОНОВА. Не знаю, эту статью Александр Сергеевич передал нашей новой лаборантке Леночке.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. А что значит термин «чудное мгновенье»?.. сколько микросекунд? Графики, таблицы какие-нибудь приложены?

ПРОТОНОВА. Нет. А, может, он еще не проверял экспериментально?

РОБОТ. Козел.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. А что означает вот это: «гений чистой красоты?»… может быть «генератор низкой частоты?»

ПРОТОНОВА. Или «гелий чистой красноты»…

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Во-первых, чистый гелий бесцветен. А во-вторых, его тема плутоний. В общем, придется с ним поговорить.

ПРОТОНОВА. Сейчас я приглашу его. (Уходит.)

РОБОТ. Московское время 12 часов… Прослушайте композицию группы «Трансформатор»…

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (выключает его). «Я помню…», нет, ты посмотри… он помнит… у нас в компьютерах оперативной памяти 100 гигабайт, а он вручную запоминает.

(Входит одухотворённый АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ, с ним ПРОТОНОВА.)

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Здравствуйте, Василий Михайлович.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (переглянувшись с ПРОТОНОВОЙ). Здравствуйте, Александр Сергеевич, как поживаете?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. В душе настало пробужденье…

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Вот как? Я и не знал, что вы спите на работе. Но я пригласил вас, чтобы поговорить по поводу так называемого (Протягивает листок.) «чудного мгновенья»

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (выхватывает и прижимает листок к груди). Простите, но это личное и еще не совсем законченное.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. А зачем же вы даете незаконченную работу лаборантке?

ПРОТОНОВА (возмущённо). Довели девушку до слез.

РОБОТ. Козел.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Она плакала?

ПРОТОНОВА. Конечно. Она решила, что в вашей работе иностранная терминология и полдня не отходила от компьютера, копалась в словарях. В конце концов, компьютер завис, а Леночка плакала.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (сокрушённо). Она меня не понимает.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Как же она может вас понять, если вы до сих не показали ей расчеты и графики?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Василий Михайлович, как бы вам объяснить… эти слова… их нужно не вычислять... их надо (Поет.) «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты»… Понимаете?

ПРОТОНОВА. Что ж тут непонятного? Широкая модуляция средних частот при помощи голосового аппарата.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Александр Сергеевич, вы перетрудились со своим плутонием. Отдохнули бы…Сходите в театр. Вот сейчас в механическом театре идет замечательная пьеса «Монтаж бегающего экскаватора». В третьем акте сварка методом академика Потона просто потрясает.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Вы меня не понимаете, вы не можете меня понять… Вы всего лишь физики. (Уходит.)

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (поднимает листок). «Я помню чудное мгновенье…» (Внимательно смотрит на Протонову, та смущена.) Послушайте, а как вас зовут?

ПРОТОНОВА. Анна Петровна.

ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (берет ее за руку и ведет за кулисы). Вы знаете, в этом что-то есть «Передо мной явилась ты. Как мимолетное виденье…»

РОБОТ. Как. Гений. Чистой. Красоты… Дуплюсь.

 

***

 

 

 

М. Жванецкий

Кочегаров

(Здесь я имел смелость, не изменяя текста великого Жванецкого, переиначить постановочные ремарки так, как я бы эту миниатюру поставил).

(Кабинет директора школы. Директор просматривает журнал.)

ДИРЕКТОР. Ольга Ивановна, у меня в руках журнал. Опять двойка, и опять Кочегаров.

УЧИТЕЛЬНИЦА (нервно). А что я могу с ним сделать? Он – идиот! (ударяет указкой по столу так, что ДИРЕКТОР вздрагивает).

ДИРЕКТОР. Идиот? Специальная комиссия проверяла его способности. Полноценен, как вы и я.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Но у меня нет сил с ним бороться. Он сам ничего не знает! (Удар указкой по столу. ДИРЕКТОР подпрыгивает). Подбивает других! (Удар). Вчера с ним ушло двадцать человек. (Идёт с указкой на ДИРЕКТОРА, тот отступает) В зоопарк! Дразнить белого медведя.

ДИРЕКТОР (отбегает на безопасное расстояние). Это не разговор, Ольга Ивановна. Исключить его нам никто не даст.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Но я не могу с ним... Это такой тип. (Садиться за стол и закрывает лицо руками).

ДИРЕКТОР. Родителей вызывали?

УЧИТЕЛЬНИЦА (опять закипает). Они работают на севере! (Удар. ДИРЕКТОР бдительно следит за указкой.) отдыхают на юге! (Удар). Я вызвала старшего брата. (Удар. ДИРЕКТОР внезапно выхватывает у неё из рук указку и с облегчением кладёт на другой конец стола).

ДИРЕКТОР. Может быть. Не может быть. Это не разговор. Педагог не может взять в руки мальчишку. Идите, позовите сюда Кочегарова.

(Появляется КОЧЕГАРОВ. Директор посматривая на КОЧЕГАРОВА, постукивает по столу. КОЧЕГАРОВ тоже постукивает по столу.)

ДИРЕКТОР (раздражается). Стой прямо. Не кривляйся. Долго мы с тобой будем мучиться? Как ты думаешь?

КОЧЕГАРОВ. Год.

ДИРЕКТОР. Ты в седьмом. Так... (Постукивает по столу. КОЧЕГАРОВ тоже постукивает по столу.)

ДИРЕКТОР. Ну, давай по-хорошему. (Садится на стул.)

КОЧЕГАРОВ (охотно). Давайте.

ДИРЕКТОР. Ты почему взорвал прибор «сообщающиеся сосуды»?

КОЧЕГАРОВ. А я больше не буду.

ДИРЕКТОР. Конечно не будешь, другого прибора нет.

КОЧЕГАРОВ (подумав). Ну, ладно.

ДИРЕКТОР. Зачем ты намазал школьную доску стеарином?

КОЧЕГАРОВ. Чтоб мел не писал.

ДИРЕКТОР. Я понимаю. А зачем, чтоб мел не писал?

КОЧЕГАРОВ. А пусть не пишет.

ДИРЕКТОР. Почему, чтоб не писал?

КОЧЕГАРОВ. А пусть не пишет.

ДИРЕКТОР. Да... Но почему?

КОЧЕГАРОВ. А так!

ДИРЕКТОР. А зачем ты Самуилу Яковлевичу воды налил на стул?

КОЧЕГАРОВ. Я говорил, что он в теплом белье, а все говорили, нет.

ДИРЕКТОР. Но он только к концу урока почувствовал.

КОЧЕГАРОВ (радостно). Значит...

ДИРЕКТОР (против воли прыскает). Вот. Варит у тебя башка, Кочегаров. Ты же виртуозные гадости придумываешь. Почему я не могу встать со стула?.. Почему я не могу подняться, Кочегаров? (КОЧЕГАРОВ улыбается.) Сейчас же открепи. Я тебе... Ах, это гвоздь... Мда... Позоришь школу. И меня. И Ольгу Ивановну. (КОЧЕГАРОВ манит пальцем ДИРЕКТОРА и что-то шепчет ему на ухо.) Ты с ума сошел. У нее семья есть. Ты почему два по геометрии? Почему два по геометрии?..

КОЧЕГАРОВ. Она меня спрашивала тупой угол, а сама тупой не задавала.

ДИРЕКТОР. Не задавала? Выйди. Позови Ольгу Ивановну. (КОЧЕГАРОВ выходит, возвращается с УЧИТЕЛЬНИЦЕЙ)

ДИРЕКТОР. Ольга Ивановна, что же вы, сами не задавали, а сами спрашиваете?

УЧИТЕЛЬНИЦА. Как не задавала? Задавала! (Хватает указку, гонится за КОЧЕГАРОВЫМ, ДИРЕКТОР прикрывает его телом).

ДИРЕКТОР. Кочегаров, она говорит, задавала.

КОЧЕГАРОВ. Задавала? А почему у меня в дневнике не записано?

ДИРЕКТОР (потрясённый такой логикой УЧИТЕЛЬНИЦЕ). Он вас предупреждал, что не знает?

УЧИТЕЛЬНИЦА. Да.

ДИРЕКТОР. А вы его спросили?

УЧИТЕЛЬНИЦА. А что я могла сделать? Весь класс на меня смотрел.

ДИРЕКТОР. На «три» нельзя было натянуть?

УЧИТЕЛЬНИЦА. У меня совесть какая-то есть... За что ему «три», за что?

ДИРЕКТОР. Родителей вызывали?

УЧИТЕЛЬНИЦА. Старший брат пришел.

(КОЧЕГАРОВ прячется под стол).

ДИРЕКТОР. Зовите!

(УЧИТЕЛЬНИЦА выходит, входит БРАТ)

БРАТ. Здравствуйте. Опять что-то натворил? (Отодвигает стол и бьет КОЧЕГАРОВА по шее).

КОЧЕГАРОВ. А-а!

БРАТ. Как у него успеваемость?

ДИРЕКТОР (растерянно). Ужасно. По геометрии одни двойки. По физике.

БРАТ. Ясно. (Зажимает КОЧЕГАРОВА между ног, вынимает из брюк ремень и начинает пороть. Если бить по ботинкам, возникает полная иллюзия, что удары наносятся прямо по мягкому месту)

КОЧЕГАРОВ. А-а! (Вырывается из-под ног БРАТА и застревает между ног ДИРЕКТОРА).

БРАТ (Становиться рядом с ДИРЕКТОРОМ, продолжает пороть). Будешь учиться? Будешь?!

ДИРЕКТОР (вырывает у БРАТА ремень). Ну, зачем же так? (Неожиданно, с наслаждением, начинает сам пороть КОЧЕГАРОВА с двойной частотой. Вбегает УЧИТЕЛЬНИЦА, увидев эту картину, радостно взвизгивает, выхватывает из своей юбки ремешок и присоединяется к ДИРЕКТОРУ. БРАТ изумлённо таращит глаза, КОЧЕГАРОВ орёт). Он мальчик неглупый. Вот и Ольга Ивановна говорит...

БРАТ. Это Ольга Ивановна? (Присаживается, хватает КОЧЕГАРОВА за чуб). Отдай полтинник! Кто сказал, что Ольге Ивановне на венок? (УЧИТЕЛЬНИЦА падает на стол в обморок).

ДИРЕКТОР (изумлённо). Он что, на венок у вас взял?

БРАТ. Два раза брал, гад! Один раз – Ольге Ивановне, другой раз... (Смотрит на ДИРЕТОРА. Потом орёт на брата) Отдай сотню! Сказал, что от тифа... От тифа... (Гонится за КОЧЕГАРОВЫМ, братья исчезают и из-за кулис слышны крики и удары. Входит КОЧЕГАРОВ, крики и удары продолжаются).

ДИРЕКТОР (прыскает водой в лицо УЧИТЕЛЬНИЦЫ, та встаёт). Слушай, Кочегаров, давай по-хорошему? (КОЧЕГАРОВ кивает.) Может быть, ты хочешь убежать? (КОЧЕГАРОВ отрицательно качает головой.) Я тебе помогу. (КОЧЕГАРОВ отрицательно качает головой. ДИРЕКТОР вздыхает) Ну, давай двойку исправлять. Сколько будет дважды два?

КОЧЕГАРОВ. Четыре.

ДИРЕКТОР. Умница! Можешь, если хочешь. Теперь геометрия. Спрашивайте его, Ольга Ивановна.

УЧИТЕЛЬНИЦА (Всхлипывая). Чему равен квадрат гипотенузы?

ДИРЕКТОР (шепчет). Сумме квадратов.

КОЧЕГАРОВ. Сумме квадратов.

ДИРЕКТОР. Правильно. Достаточно. «Три».

КОЧЕГАРОВ. «Четыре».

ДИРЕКТОР. Что вы им задавали на завтра?

УЧИТЕЛЬНИЦА. Биссектрису угла.

ДИРЕКТОР. Выучи завтра. Для меня. Это я тебя прошу. Для меня лично. Ни для кого. Для меня.

КОЧЕГАРОВ. Я выучу, а она не спросит. Она уже так делала.

ДИРЕКТОР. Спросит, спросит. Запомни, Кочегаров, получишь еще одну двойку – исключу, и ни в какую школу не возьмут. Иди. (КОЧЕГАРОВ выходит.) А вы, Ольга Ивановна, поставите еще одну двойку, уволю, и ни в какую школу... (Пытается встать со стула и не может. УЧИТЕЛЬНИЦА тоже. Оба, с прилипшими к ним стульями, бегут за кулисы). Кочегаров!Кочегаро-ов!

 

***

 

Анти-КВН. «Кочегаров». Сбор «Белый гусь»

 

 

А. Курицын

Старые слова

(Музыка. По сцене идет, отмахиваясь от докучливого РОБЕРТИКА, рассерженная МАРИНА. Она что-то резко говорит ему и скрывается за кулисами. РОБЕРТИК грустит. За этим занятием его застает САША.)

РОБЕРТИК (показывая в ту сторону куда ушла МАРИНА). Опять не получилось.

САША. Что не получилось?

РОБЕРТИК. Сказать: «Марина, я люблю вас»

САША. А почему это «вас»? Ты кроме Марины еще кого-нибудь любишь?

РОБЕРТИК. Нет. А, может, спеть ей мой любимый романс «Час свидания настал?»

САША. Неубедительно.

РОБЕРТИК. Это потому, что обстановка неподходящая.

САША. А ты представь себе подходящую. Ночь. Луна смотрит в окно. Представил?

РОБЕРТИК. Ночь? Представил. (Ложится на скамейку и начинает храпеть.)

САША (иронически). Богатое у тебя воображение.

РОБЕРТИК. Я же говорил – ничего не получится.

САША. А тогда, представь, что я и есть Марина.

РОБЕРТИК. Ты-ы? Да ну. Она покрасивей, да и постройней.

САША. А ты глаза закрой… Представил.

РОБЕРТИК. Представил.

САША. Ну?

РОБЕРТИК. Марина, я тебя… (Открывает глаза, видит САШУ). Фу-у-у!!!

САША. Я понял, у тебя не получается потому, что ты признаешься в любви сразу, без подготовки.

РОБЕРТИК. Без подготовки? Начальной военной?

САША (вздыхает). Для начала – скажи пару комплементов. (Садится на скамейку.)

РОБЕРТИК. Понял. (Садится рядом с САШЕЙ и откашливается.) Марина?

САША (оживившись). Да?

РОБЕРТИК. Ты такая красивая… как футбольное поле!

САША. Да ну?

(В это время из-за кулис появляется МАРИНА и с изумлением слушает их дальнейший разговор).

РОБЕРТИК. Твой голос… как свисток судьи!

САША. Ну ты даешь… (Волнуясь все больше.) Еще.

РОБЕРТИК. А ноги…

САША. Как у Роналдо?

РОБЕРТИК. Да, я люблю тебя!

САША. Ах! Даже голова закружилась. Ну, ты мне тоже, в общем, нравишься.

РОБЕРТИК. Так значит да-а?!!

САША. Да-а!

МАРИНА. Что я слышу? Какие речи. (Показывает САШЕ, чтобы он убирался.) Давай.

САША (придя в себя). Так ведь…

МАРИНА. Давай, давай… Я тоже хочу, чтобы у меня голова закружилась. Иди отсюда! (Выпихивает САШУ за кулисы и подсаживается к РОБЕРТИКУ в томном ожидании.) Ну?

РОБЕРТИК (заикаясь и мэкая). Марина…

МАРИНА. Ну?

РОБЕРТИК. Понимаешь… Э-э… Мэ-э… Э-э-э

МАРИНА. Ну-у?!

РОБЕРТИК (выпаливает). Ты запомнила, что предел приращения функции равен ее аргументу?

МАРИНА. Ах, ты!.. Все, Робертик, я ставлю предел нашим отношениям. Я тебе не какая-нибудь функция.

РОБЕРТИК. Но, я…

МАРИНА. Так что больше никаких приращений аргумента.

РОБЕРТИК. Но почему?

МАРИНА. Потому что приращение аргумента все равно стремится к нулю. (Уходит.)

РОБЕРТИК. Марина!.. Эх, Марина, Марина…

***

 

 

Точка зрения

 

ВЕДУЩИЙ. Ученики глазами учителя.

(Класс. Ученики сосредоточенно играют в карты).

ПЕРВЫЙ. Шесть.

ВТОРОЙ. Валет.

ТРЕТЬЯ. Дама.

ЧЕТВЕРТЫЙ. Король.

ПЯТЫЙ. Я – думаю.

ШЕСТОЙ. Я – пас.

СЕДЬМАЯ. Я – тоже пас.

ВОСЬМОЙ. Четыре сбоку – ваших нет.

ПЕРВЫЙ. Сдавай.

(В класс робко-робко входит УЧИТЕЛЬ).

УЧИТЕЛЬ. Здравствуйте, дети!

(Все молчат, глядя в карты)

УЧИТЕЛЬ. Здравствуйте, дети!

ТРЕТЬЯ (глядя в карты). Привет, привет!

ВТОРОЙ. У меня ничего нет.

ЧЕТВЁРТЫЙ. Я тоже пас.

УЧИТЕЛЬ. Ребята, а может задачку решим.

ВСЕ (угрожающе). Что?

УЧИТЕЛЬ (падает на пол, отжимается). Нет, нет, я пошутил.

ПЯТЫЙ. Шутник.

(Всё хохочут, продолжают играть. УЧИТЕЛЬ на цыпочках крадётся к выходу.)

СЕДЬМАЯ. Николай Иванович!

(УЧИТЕЛЬ поднимает руки и возвращается на место).

СЕДЬМАЯ (подходит к УЧИТЕЛЮ и крутит ему пуговицу на пиджаке). Николай Иванович, а что вы мне сегодня за урок поставите?

УЧИТЕЛЬ (заикаясь). Тэ… тэ…тэ…

СЕДЬМАЯ. Скока?

УЧИТЕЛЬ. Че… че… че…

СЕДЬМАЯ. Скока, скока?

УЧИТЕЛЬ (сокрушённо). «Пять».

(СЕДЬМАЯ отрывает у него пуговицу и довольная садится).

ПЕРВЫЙ. А мне?

УЧИТЕЛЬ (поспешно). «Пять».

ВТОРОЙ. А мне?

УЧИТЕЛЬ. И тебе «пять».

ТРЕТЬЯ. А...

УЧИТЕЛЬ. «Пять», «пять», «пять»…

ЧЕТВЕРТЫЙ (молча встаёт и смотрит в потолок).

УЧИТЕЛЬ. «Пять» с плюсом.

ПЯТЫЙ (рассматривает свой кулак).

УЧИТЕЛЬ. «Пять» в четверти.

ВОСЬМОЙ. Само собой?

УЧИТЕЛЬ. Конечно. (Утирает пот и снова крадётся к двери).

ПЕРВЫЙ. Николай Иванович!

(УЧИТЕЛЬ поднимает руки и возвращается на место).

ПЕРВЫЙ. А «Цыганочку?»

ВСЕ. (радостно). «Цыганочку!»

(УЧИТЕЛЬ вздыхает и пляшет под хлопки учеников. Потом срывается и с криком «Мама!» убегает.)

ТРЕТЬЯ. Эх, хороший у нас всё таки учитель, Николай Иванович.

ЧЕТВЁРТЫЙ. Сдавай!

(ВСЕ замирают).

 

ВЕДУЩИЙ. Учитель глазами учеников.

(Тот же класс. ВСЕ сидят и в бешенном темпе чего-то пишут в тетрадках. Раздаются громкие, тяжёлые шаги. Ученики замирают и при каждом шаге втягивают головы в плечи).

УЧИТЕЛЬ (стремительно появляется и орёт). Вста-ать! С-сесть! Вста-ать! С-сесть! Вста-а! С-с-стоя-ять! (вдруг ласково). Сесть. (Смотрит на учеников и дружески им улыбается. Ученики нерешительно улыбаются в ответ. Тут УЧИТЕЛЬ снова орёт). Что-о?!! Бездельники! Решили четыреста примеров, которые я вчера задавал?!!

ВСЕ. Да-а! (Показывают ему тетрадки).

УЧИТЕЛЬ (в бессильной злобе закусывает свой кулак и рычит). А-а-а! (Устремляет взгляд на СЕДЬМУЮ). Встать! Шпаргалки есть?

СЕДЬМАЯ. Нет!

УЧИТЕЛЬ. Не готовилась! «Два». Внимание! До конца урока – сорок секунд. Даю шестьсот примеров. Кто не решит – тому «два». Пять! Четыре! Три! Два! Один! Решили?

ВСЕ. Да-а! (Показывают ему тетрадки).

УЧИТЕЛЬ (в бессильной злобе закусывает свой кулак и рычит). А-а-а! Встать! (Все выстраиваются в шеренгу. Учитель идёт вдоль, заглядывая каждому в лицо. ПЕРВОМУ). Почему тетрадь не зелёного цвета? «Два». (ВТОРОМУ) Почему тетрадь не тёмно-зелёного цвета? «Два». (ТРЕТЬЕЙ) Что смотришь? «Два». (ЧЕТВЁРТОМУ) Что не смотришь? «Два». (ПЯТОМУ) Лицо умное. «Два». (ШЕСТОМУ) «Два», «два». (СЕДЬМОЙ, вспоминая кто это, наконец вспомнив) Ага! (Задумчиво глядит на ВОСЬМОГО).

ВОСЬМОЙ (заикаясь). Дэ… дэ… ва?

УЧИТЕЛЬ (спокойно). Не-е. Из школы выгоним. А теперь – «Цыганочку» (Ученики обреченно пляшут, УЧИТЕЛЬ хлопает, а потом произносит в зал со слезой в голосе). Эх, хороший всё-таки у меня класс, самый любимый…

 

***

 

Так заканчивается четвёртый день лагерного сбора. Не правда ли, кажется, что день первый был давным-давно?