Формирование основ психологической науки

 

Издательство

Просвещение

Москва 1967

[ 2 ]

 

[пустая]

 

 

[ 3 ]

 

Посвящается

Профессору

Сергею Николаевичу

Синельникову

 

[ 4 ]

 

[пустая]

 

 

5

Предисловие

 

Вступая в пятидесятый год своего существования, Советская страна, весь советский народ глубже, чем когда-либо, осознают тот исключительный по своему значению переломный момент в истории, который произошел полвека назад. Октябрьская революция освободила и выявила исполинскую силу народных масс и направила ее на созидание нового, невиданного ранее в истории, коммунистического общества. В этот же период огромные изменения происходят в области научного знания. И дело не только в том, что наука, впервые в истории человечества поставленная на службу народа, накапливает грандиозный материал и теснейшим образом объединяется с практикой социалистического, коммунистического строительства, но и в том, что в эту эпоху осуществляется перестройка самых основ научного знания. Фундамент этой перестройки образует марксистско-ленинское учение, которым успешно овладевают советские ученые и которое органически входит во все научные теории, разрабатываемые в нашей стране.

Коренные изменения происходят и в психологии, науке, в которой на протяжении столетий, быть может, острее, чем где-либо еще, противоборствовали материализм и идеализм. Для всех направлений психологии, возникших на границе XIX и XX вв., как в России, так и за рубежом, характерна неспособность охватить добываемые в исследовании данные с единой точки зрения, бессилие теоретической мысли объяснить новые научные факты. Противоречие между развивающейся стихийно-материалистической экспериментальной практикой и субъективистской концеп-

6

цией сознания оставалось неустранимым. И, однако, именно в первые десятилетия XX в. происходит решающий поворот в истории психологии – в СССР осуществляется перестройка основ психологии на базе марксистско-ленинской теории. В настоящее время советская психологическая наука приобретает особое значение в связи с осуществлением задач развернутого строительства коммунистического общества, требующих всемерного развития тех наук, которые занимаются изучением человека. Она призвана сыграть важную роль в решении теоретических и практических задач воспитания всесторонне развитых строителей коммунизма, повышения производительности труда, охраны здоровья народа. В этой связи значительный интерес представляет изучение того пути, которым шла советская психология, знакомство с ее историей.

Настоящая книга является первым опытом монографического исследования истории советской психологии[1]. До сих пор этому важному вопросу были посвящены лишь отдельные статьи (Б.М. Теплов, Б.Г. Ананьев, Г.С. Костюк и др.), освещающие некоторые знаменательные события в истории психологии, характеризующие воззрения видных советских психологов, дающие историко-психологические обзоры в связи с различными юбилейными датами. Вместе с тем нельзя не отметить, что за последнее время история советской психологии становится объектом специального изучения за рубежом, превращаясь в арену столкновения советской и буржуазной идеологии (Р. Бауер, Д. Разран, И. Лондон и др.). В этом отношении характерна книга Р. Бауера «Новый человек в советской психологии»[2], изданная в США в 1952 г., в которой излагается история советской психологии, начиная с момента ее возникновения и до первых послевоенных лет. Автор хорошо ориентируется в материале, книга снабжена научным аппаратом. Однако концепция истории советской психологии, которая формулируется на страницах его книги, далека от адекватного отражения исторического развития психологической науки в СССР. Бауер стремится доказать, что проникновение марксизма в психологию в 20-е и 30-е годы было якобы лишь административным нажимом, что перестройка психологии на основе диалектического материализма была только

7

«изменением терминологии» и т.д. Лучшее средство борьбы против всевозможных попыток извращения и фальсификации истории советской психологии – создание трудов, дающих исторически достоверную картину формирования психологической науки.

Задача, поставленная автором, состояла не в том, чтобы дать историю конкретных исследований, проводившихся советским и психологами, как это сделано, например, в коллективной монографии «Психологическая наука в СССР» (т. 1 и 2, М., изд. АПН РСФСР, 1959-1960), а в том, чтобы показать, как формировались некоторые общие методологические принципы психологии, вытекающие из теории диалектического материализма, те основы психологии, которые становились предпосылкой и результатом конкретных психологических исследований.

К истории науки может быть с полным правом отнесено указание В.И. Ленина, что сумму многообразных «изменений во всех их разветвлениях не могли бы охватить в капиталистическом мировом хозяйстве и 70 Марксов. Самое большее, что открыты законы этих изменений, показана в главном и основном объективная логика этих изменений и их исторического развития»[3]. Историк науки должен осуществлять отбор фактов в соответствии с объективной взаимосвязью исторических явлений. Чем глубже и полнее он сумеет отобразить существенные связи изучаемых им явлений, тем будет ближе его труд к истине. Верное понимание самых сложных проблем современной науки с необходимостью включает в себя знание того, что В.И. Ленин называл «основной исторической связью», понимание, как и почему развивались те или иные научные концепции, которые, став слагаемыми сегодняшней научной проблематики, сохраняют в себе отзвук прежних споров, печать тех исторических условий, в которых они первоначально оформились. Являясь итогом научного опыта, история конкретной области знания – в нашей книги история психологии – освещает не только прошлое, но и в какой-то мере может способствовать правильному пониманию ее настоящего.

Как это подчеркивается и самим названием книги – «История советской психологии (Формирование основ психологической науки)», мы не ставили перед собой задачу осветить в равной степени обстоятельно и детально все периоды исторического развития психологической науки в СССР в годы Советской власти, ограничившись возможно полной характеристикой важнейших особенностей советской психологии в 20-е и 30-е годы, а также в начале 40-х годов. Причиной этому послужили следующие обстоятельства. Во-первых, наша книга является первым опытом разработки истории советской психологии и имеет главным об-

[ 8 ]

разом исследовательский, а не обзорный характер. Не приходится сомневаться, что в будущем будет опубликован труд, который обобщит ряд историко-психологических исследований (в том числе, быть может, и настоящую книгу), и на этом основании будет дан глубокий анализ всех периодов истории психологии в СССР в XX в. Во-вторых, особый научный интерес имеет вопрос о том, как и под влиянием каких объективных исторических условий сложились диалектико-материалистические основы советской психологии, марксистский фундамент ее теории и практики. Этим объясняется преимущественное внимание автора к 20-м и 30-м годам, на протяжении которых развернулся процесс перестройки самих основ психологической науки и происходила борьба за марксизм в психологии. Что касается последнего периода (начиная со второй половины 40-х годов и по настоящее время), то он коротко освещается в заключительных разделах последней главы.

Предлагая эту книгу вниманию читателя, автор далек от убеждения, что она свободна от недостатков, и отчетливо понимает, что не охватил все существенные проблемы развития основ советской психологии и не использовал все возможные аспекты рассмотрения. Однако, памятуя о том, что человек, который пытается сказать все, рискует ничего не сказать или сказать очень мало, автор стремился отразить в книге главное: определенную логику процесса формирования психологической науки на основе принципов материалистической диалектики, показать исторический путь, который прошла советская психология.

В ходе подготовки книги к печати автор имел возможность получить ряд ценных советов и в связи с этим пользуется случаем, чтобы выразить искреннюю признательность действительному члену АПН РСФСР Б.Г. Ананьеву, профессорам С.Г. Геллерштейну, Н.Ф. Добрынину, К.К. Платонову и М.Г. Ярошевскому, старшему научному сотруднику Института философии АН СССР Е.А. Будиловой. Автор особенно благодарен кандидату педагогических наук Г.А. Фортунатову за дружеское участие и интерес к настоящей работе. Автор с глубокой благодарностью вспоминает действительного члена АПН РСФСР Б.М. Теплова, общение с которым явилось неоценимым стимулом научно-исследовательской работы в области истории психологии.

 

9

Глава I
Общее состояние психологии накануне Октября
и в первые послереволюционные годы