Заявка оказалась заявкой на победу:) для группы: она сделалась главным альтернативным коллективом пост-совка.

С лидером группы несколько сложнее. Сергей из «героя нашего двора» превратился в «героя нашего времени»! Желание высказаться плавно перетекло в необходимость высказываться. Почувствуй разницу. Которая – необходимость - чем дальше, тем больше стала Сергея тяготить: ну, не краснобай он.

 

- Я, конечно, как генерал тосты говорить не умею...

 

Последнее, кстати, находит свое отражение и на «Матрешке».

 

Расплывчатость «формулировок» – это и пряник, и бич, и карма Сергея:) Для одного слушателя – возможность «узнать» собственные мысли и восхититься. Для другого – в недоумении пожать плечами: о чем это он?

На этот раз четкость решили «подкрутить». Для чего привлекли… Летова. И все накрылось ме… ссиджем - «Убей в себе государство!»

А затем мессидж стал Мессиджем: от убийства государства в себе – к убийству государства вообще.

Белорусское в качестве цели - мелковато. Нашлась цель поблагодатнее. Не просто государство, Империя зла – нынешняя Российская.

Заглавная «Матрешка» полна «европейских» страха и брезгливости – оттого что русский медведь типа перестал сосать лапу и зашевелился.

Любить «великоросский шовинизм» - убого.

Бояться «великоросского шовинизма» – архетипично: как бояться темноты или змей:) Но неумно.

Мало кому симпатичная глобализация – процесс, если присмотреться, логичный и неизбежный на данный момент. А глобализация – это, по сути, «империализация»: возникновение финансовых, экономических, религиозных, политических империй. И тут уж, поминая Россию, два варианта: либо медведь шевелится и просыпается, либо продолжает сосать лапу и помирает от истощения. По мне, если первое - страх, то второе – ужас.

Homo sapiens ли человечек – большой и давний вопрос. Не вопрос – что человечек суть homo curiosum, человек любопытствующий: а что будет, если вот тут дернуть, тут дунуть, тут пнуть? Тем более, как не пнуть: вокруг – масса всякого, гадкого и мерзкого, что ограничивает, вяжет по рукам и ногам, душит. Непременно надо пнуть! Что из этого получится – уже другой вопрос («Дурак всегда знает ответы. Мудрец всегда знает вопросы»:)

 

Песни альбома «Матрешка» укладываются в ту же схемку – маленькой, но гордой европейской анархистской вольницы:) В давно известные «правильные» слоганы.

«Не смотри телевизор, не слушай радио, не читай газет: Старший Брат уже близко!»

«Вкалывай, парень, как заводной. Молох подарит мир и покой!»

«Рабы с человеческой рожей, да здравствует Котлован!»

 

Квинтэссенция, вершина всего - «Воины света».

Бей, барабан, бам-бам

Баррикады, друзья, шум, гам

«Гимном Молодости» назвал песенку местный адепт немотивированного ментального террора:) А другой адепт, циничного прагматизма, высказался в духе «Джентльменов удачи»: «Украл, выпил – в тюрьму… Романтика!» В смысле – романтика: «воины добра, воины света бьются до рассвета».

 

Ну, допустим, растафари ни с кем не бьются. Уже (у)бились:) «Джа растафарай» тут - не пришей рукав: типа эвфемизм, заменяющий то ли «аминь», то ли «иовтваюять». Но стоит ли об этом? Правильно, не стоит. А поскольку я - не полный дурак: не знаю всех ответов, ниже - несколько вопросов:)

 

- В чем отличие между «умереть за правду» и «убить за правду»?

- В чем отличие «правды», которая у каждого своя, от «истины», которая одна?

- Как провести границу между светом/добром и тьмой/злом?

- Чем отличается политическая революция от политического переворота?

- Нафиг нужна революция, если она не социальная?

 

От одних шуточек – к другим. По-прежнему «тезисно».

 

- «…революция — провиденциальна, в ней есть очистительная гроза и очистительный огонь, в ней сгорает старая ложь. Но в этой же стихии образуется новая ложь, и многое старое является в новой лишь форме».

- Убивающий дракона сам становится драконом… Победить Саурона с помощью Кольца Всевластья невозможно… Энакин Скайуокер убивает графа Дуку, владыку Ситхов, после чего сам занимает его место…

 

Мы оказались в такой реальности, где лучший альбом года - Pukstband. Тьфу ты!

Мы оказались в такой реальности, о которой писал Толкиен и снимал Лукас. В реальности «Властелина Колец» и «Звездных войн». Оказались, забыв, что… такой реальности нет.

Нет орков, которые противостоят светлым эльфам. Нет гномов, насмерть бьющихся против троллей. Нет джедаев, оберегающих вселенную от ситхов… Есть люди! Матери-дочери, отцы-сыновья, братья-сестры.

 

Романтизация действительности - привычна. Порой симпатична. Порой порочна. Но романтизация войн и революций – порочна сугубо и трегубо. Романтики в них - чуть! Искорка, крошка. Романтический флер призван скрыть основное: кровь, грязь, холод, голод, вшей, гной – гаденькую и мерзенькую РУТИНУ. Да, иногда – редко – в человеке просыпается свет - честь, гордость, достоинство. Но в основном – тьма, все животное, убивающее человеческое. И вернуть зверя в стойло, даже в масштабах одного отдельно взятого человека, бывает непросто, а то и невозможно.

 

Каждый имеет право на протест и сопротивление. Слава героям? Как сказать.

Сказать банальность? Записать себя в воины света, а во-он того в воины тьмы - легко. Быть воином света гораздо сложнее.

Сражаешься против тьмы? Это не делает тебя воином света автоматически. Ага, тьма тоже может сражаться с тьмой:)

Машешь мечом направо-налево? Вспомни джедаев: не так мечом махнул и – со светлой на темную сторону Силы.

 

«Небесная сотня?» Как факт – очень трагично. Как образ – очень красиво. Как пример… Героям – слава? Эээ Баррикадная романтика – это беллетристика. Реальность, как заметил ВВВ, - другая сотня - «небесная сотня «Форбс».

 

Каждый имеет право на протест и сопротивление. Хочешь изменить постылую реальность – здорово, меняй! Но баррикада – как бы цинично не прозвучало – это самое простое. Баррикадой на этом пути всё только начинается. То, что после баррикад, - дольше, сложнее и, как правило, скучнее. Найдешь романтику в этом «после»?

 

Том II. Воля Вольская.

 

- А где находится эта лошадь?

- Ты что, Петька, совсем охренел? Вот она.

 

У кого-то еще есть сомнения - где NRM?!

Незалежная Рэспубліка Мроя – там, где её президент, Вольский. Бывших президентов не бывает:)

Два норвежских парубка заменили Лявону бывших соратников. И, надо сказать, заменили отменно. Накрутить можно любой звук, да, Пит? Вот, они и накрутили. Только не любой, а такой, как надо! Надо каждой конкретной песне. И наиграли так же.

Притом нет ощущения, что это - Лявон и «супер-пупер-зорки». Отнюдь! Вроде, саунд «нетутэйшы». Но не та «фирма», когда легионеры-сессионники, как пропел некогда Михалок, отработали лэвэ. Все очень эээ бережно, я б даже сказал – с любовью:) И красок-инструментов немного, но каждый помогает Вольскому проговорить, пропеть, прокричать то, что он прострадал. Горло сдавит – поддержат. Распояшется – по плечу похлопают: ну-ну… При этом у тебя периодически – мороз по шкуре. А то подпевать кидаешься…

 

Медицинский факт: перед нами альбом NRM! В центре которого – не гитара, барабаны или голос – «доктор обществоведения Вольский». Нажимаешь play – и у него на приеме:) Ага, и ты. Поскольку, как утверждают «коллеги» Лявона, нет здоровых, есть плохо обследованные. Лявон с ними солидарен: «А хто там ідзе? Нікога няма…»

 

Сначала краткий «первичный осмотр»: «Дзяўчыны выглядаюць як прастытуткі. Хлопцы выглядаюць як міліцыянты…»

Затем углубленный осмотр – по сути, заполнение истории болезни. Имя которой – оп, диагноз! – «бульбашизм». Инфекция, превращающая человека в тролля (привет, Джон Рональд Руэл!)

Если, «дурак знает ответы», то Вольский – дурак (Лявонушка). Поскольку не только ставит диагноз, но выписывает рецепт и прописывает лечение.

 

На первый взгляд, он, как и Михалок сотоварищи, призывает убить государство. Но мессидж из «Матрешки» и мессидж из «падручніка «Грамадазнаўства» - две большие разницы.

 

Узко: михалковско-летовское «убей в себе государство!» у Вольского трансформируется в «убей в себе бульбаша!» Не москаля, не америкоса (негра, малайца) - не государства вообще - вполне конкретного, «тутэйшага». Всего, что отличает больного тролля-бульбаша от здорового человека - жажда крови, насилия, секса, вранья, вины…

 

Широко: «ламай сістэму!» Вольского – это не убийство всех и всяческих государств, а одна из частей общего рецепта по (само)лечению болезни: ломай эту конкретную систему. Которая стремится, «каб ты быў душою і сэрцам кволы, быў гэтай машыны спружынай, маленькай маўклівай істотай, ўсё жыцьцё пражыў як прыгонны - ў стылі рэтра. Душыўся ў чэргах, хлусіў і краў. Сварыўся з жонкай, марнеў на працы, не нарываўся, не вытыркаўся. У цемры жыў і загнуўся ў цемры… (І гэта завецца, дарагія рабяты, мэлёдыі і рытмы беларускай эстрады”:)

 

При внешней похожести героев Михалка и Вольского внутренне они – очень разные. Можно сказать, что нонконформизм у Сергея – более глобальный, а у Лявона – более локальный. Если Михалок выступает в роли анархиста, то Вольский – в роли либералдемократа. Если для СМ все государства плохи, ни одно не “по мерке”, то для ЛВ – плохо это, а, скажем, Финляндия или Швейцария “с пивом потянут”, устроят.

 

Тут к месту (нет?) приходит на ум все тот же Летов, который вначале поднял на флагштоке черный (черно-красный?) прапор, а затем сам же и спустил:)

«Все, что не анархия, то фашизм. Но ты хочешь быть фюрером… мы все хотим быть фюрером. Я не верю в анархию!»

Разочаровался в анархии вообще (как ею не очарован Лявон)? Не думаю. Скорее, разуверился в её возможности здесь и сейчас.

В этом я с ним солидарен. Допускаю: возможность анархии как формы общественного устройства – не утопия. Может, даже необходимый этап развития человечества. Однако в современных условиях – зарождения/построения/улучшения/загнивания капитализма – совершенно нереально…

Так что «общечеловечество» Вольского мне гораздо симпатичнее «надчеловечества» Михалка. Хочется, хочется быть белорусом по утрам и вечерам:) Хотя и нашептывает отращенный за жизнь скепсис, что Беларусь «по Вольскому» так же далека от реальности, как и Беларусь «по Михалку».

 

Однако это имхование мало чего стоит: Сергей, похоже, не анархо-коммунист и не анархо-синдикалист, а… анархо-индивидуалист. А некоторые исследователи считают последних никакими не анархистами, а… похуист.ми:)