Сфера электронных средств массовой информации и кино

Первые радиопередачи жители Северной Осетии услышали в 1930-х г.г., а ретрансляция центрального телевидения началась в 1961 г.

В период с 1970 г. по 1984 г. произошло общее увеличение количества и улучшение качества передач республиканского радио и телевидения. Завершилась полная радиофикация населенных пунктов республики, и были достигнуты значительные успехи в расширении телевизионного охвата территории республики.

Население имело возможность принимать передачи центрального и местного радио. Республиканское вещание осуществлялось на русском и осетинском языках, но при этом наблюдалось «значительное расширение функций русского языка» [Дзуцев 1984: 152].

Значительный перекос в использовании русского и осетинского языков существовал изначально, а в 1984 г. на местном радио общее время вещания составило 805 часов, из них на осетинском 270 (33,5%), на русском — 533 (66,5%). На республиканском телевидении общее время вещания за год составило 534 часа, из них на осетинском — 78 часов, на русском — 456, т.е. 85,3%. При этом и на радио, и на телевидении наблюдалась тенденция к постоянному расширению функций и объемов русского языка.

По оценке Х.В. Дзуцевым этого периода, «анализ статистических данных позволяет сделать вывод, что периодическая печать, радио, телевидение играют немаловажную роль в распространении двуязычия в республике, являются особенно действенными средствами распространения языка межнационального общения среди населения» [Дзуцев 1984: 155].

Дальнейшее развитие ситуации вплоть до середины 1990-х годов шло в том же направлении. От всего времени телевизионного вещания по СОССР в 1980–1990-х годах, которое составляло 3 часа ежедневно, вещание на осетинском языке занимало 15–20 минут (5–6 %). На радио — в среднем 35% передач велись на осетинском языке, и в среднем 65% — на русском языке. В это же время в республике почти круглосуточно транслировались две программы Центрального телевидения и одна программа Центрального радио.

Некоторое улучшение положения осетинского языка произошло в середине 1990-х годов, когда соотношение осетинского и русского языков на республиканском радио составило 1,7 и 1,8 часа и на телевидении — 1,1 и 1,4 часа соответственно. Однако почти паритетная оценка ситуации становится абсолютно ошибочной при учете реального наполнения северо-осетинского эфира, где с середины 1990-х годов в качестве серьезного дополнения к государственным центральным каналам была получена ударная сила в виде еще нескольких федеральных теле- и радиоканалов. В настоящее время северо-осетинский телезритель имеет ежедневно альтернативу из получаса передач на осетинском языке на местном телевидении и сотен часов вещания на ОРТ, РТР, СТС, ТНТ, Рен-ТВ, ТВЦ, ТВ-6, НТВ, канале «Культура», а радиослушатель выбирает между столь же непродолжительным выходом в эфир местных передач на осетинском языке и несопоставимым по объему и качеству валом трансляций радиостанций «Европа+», «Радио Монте-Карло», «Эхо Москвы», «Русское радио», «Наше радио».

Таким образом, в настоящее время функциональное распределение осетинского и русского языков в сфере радио и телевидения в аспекте потребления выглядит следующим образом.

Таблица №3

Прослушивание местного радио и просмотр местного телевидения

В осетинской этноязычной группе

Прослушивание местного радио:	село	город	В среднем (%)
на русском	29,1	29,1	29,1
На осетинском	27,7	22	24,9
Просмотр местного телевидения	село	город	В среднем (%)
На русском	65,5	75,2	70,4
На осетинском	62,5	60,1	61,3

 

В русской этноязычной группе

Прослушивание местного радио:	В среднем (%)
на русском	39,6
на осетинском	6,7
Просмотр местно телевидения:	В среднем (%)
на русском	46,3
на осетинском	15,4

 

В других этноязычных группах

Прослушивание местного радио:	В среднем (%)
на русском	19,8
на осетинском	6,7
Просмотр местно телевидения:	В среднем (%)
на русском	58,3
на осетинском	14,4

 

С одной стороны, очевидно, что радио в информационном поле значительно уступает телевидению. С другой стороны, можно констатировать, что во всех этноязыковых группах, в том числе и осетинской, объем потребления русского языка превышает долю осетинского. Более того, мы предполагаем, что во многих случаях распространение осетинского языка на функциональную сферу телевидения как для большой части осетинского населения, так и для других этнических групп следует объяснять тем, что в местном телеэфире выпуски новостей на осетинском и русском языках скомпонованы в одном блоке, и новости на осетинском языке, которые составляют около 90% просматриваемых местных телепередач, поневоле просматриваются в ожидании русскоязычной версии.

Спорадические попытки некоторых местных теле- и радиоканалов расширить долю осетиноязычного вещания не могут иметь успеха в силу экономических причин: финансовая база частных телеканалов, основанная практически только на доходах от рекламы, не может быть обеспечена на осетинском языке.

В сфере кино, возникшей в Северной Осетии в 1976 г. после создания первого телевизионного фильма-оперы «Возвращение Коста», материал для анализа практически отсутствует: за 25 лет существования Госкомитета СОССР по телевидению и радиовещанию и Северо-Осетинской киностудии было создано более 350 документальных киноочерков, художественных, документальных, музыкальных фильмов, из них на осетинском — 2 фильма.

Естественно, если эту цифру сопоставить с тем количеством кинопродукции, которое поступает в республику через сеть кинотеатров и видеосалонов, то в данной сфере можно говорить об абсолютной монополии русского языка.

Рассмотрение функционирования осетинского и русского языков в электронных средствах массовой информации дает основание для следующих выводов:

1. Изначально в распределении осетинского и русского языков существовал значительный перекос в пользу русского.

2. Конкуренция осетинского языка с русским в электронных СМИ становится нереальной в силу несопоставимости объемов, тематики и качества осетиноязычных передач с параметрами федеральных СМИ, представленных в республиканском эфире.

3. Небольшой объем осетинского вещания, который сохраняется в электронных СМИ Северной Осетии, оказывается возможным только благодаря бюджетной финансовой поддержке Государственной телерадиокомпании «Алания» и полностью зависит от нее.

4. Как установлено во многих социологических исследованиях, электронные СМИ, наряду со сферой образования, являются одним из основных рычагов, регламентирующее воздействие на которые способно оказать наиболее эффективное влияние на общественное сознание, изменить вектор развития языковой ситуации и способствовать реанимации деградирующих языков. Соответственно, именно электронные средства массовой информации должны занять особое место в планировании возрожденческой языковой политики в Северной Осетии.

Сфера бытового общения

Процессы вытеснения осетинского языка из социально значимых сфер образования, средств массовой информации, его неудачное внедрение в деятельность государственных и общественных организаций, в науку и т.д. оказали определяющее влияние на бытовое использование осетинского и русского языков.

Анализ опубликованных данных социологических исследований [Дзуцев, Сидакова], показывает, что только за 10 лет (1984–1994 г.г.) использование осетинского языка сократилось на работе — с 23% до 9,4% в городе, с 47,5% до 36% в селе. На учебе произошло увеличение с 5,6% до 8,8% в городе и с 15,4% до 20% в селе (видимо, связанное с переводом части начальных школ на родной язык). В общении с соседями опять наблюдается падение с 39,7% до 11,5% в городе и с 87,2% до 73,1 % в селе, в общении с друзьями с 31,8% до 13,9% в городе и с 61,7% до 46,4% в селе. Темпы утраты родного языка (15–25% за десять лет) можно обоснованно охарактеризовать как обвальные. При этом речь идет о русификации, а не расширении билингвизма. Для этого достаточно сопоставить динамику использования осетинами русского или осетинского и русского языков: за этот же период число осетин говорящих на работе только по-русски увеличилось в городе с 15% до 28,1%, на обоих языках — с 61,1% до 62,5%, в селе количество говорящих на работе на русском языке изменилось с 5% до 24%, а говорящих на обоих сократилось с 47,4% до 40%. В сфере учебы число перешедших на русский язык увеличилось с 40% до 50% в городе и с село 25,6% до 40% в селе, в то время как число, использующих оба языка в учебной сфере сократилось в городе с 52,5% до 41,2% в городе и с 59% до 40% в селе. Динамика функционирования русского и осетинского языка в соседском общении выглядит по-другому: возрастают оба показателя, естественно, за счет убывания осетинского: вместо 9,9% в соседском общении используют русский 14,3% в городе, а оба языка — вместо 50,4% — 74,2%, в селе соответственно доля перешедших в соседском общении на русский возросла с 0,9% до 3%, на оба языка — с 11,7 до 23,9%.