Воображаемые и реальные фермеры

Не только погода, сельскохозяйственные культуры и почва сложны и изменчивы, это в полной мере относится и к фермеру. Год за годом и зачастую день ото дня миллионы земледельцев преследуют бесчисленное множество сложных целей. Эти цели и их постоянное переплетение бросают вызов любой простой модели или проекту.

Выгодное производство одной или более основных сельскохозяйственных культур, являющихся обычным стандартным набором сельскохозяйственного исследования, по-видимому, является единственной целью, разделяемой большинством земледельцев. Однако поучительно понаблюдать, как глубоко опосредствована эта цель другими целями, которые вполне могут целиком подменить ее. Вот очень поверхностное изложение имеющихся сложностей.

Каждое фермерское семейство имеет свой уникальный ресурс земли, навыков,

инструментов и рабочей силы, которые оказывают значительное влияние на ведение хозяйства. Рассмотрим только один аспект – обеспеченность трудовыми ресурсами: «богатое рабочей силой» хозяйство, с большим числом крепких молодых рабочих, имеет возможность выращивания трудоемких сельскохозяйственных культур, соблюдения графиков работ и устройства подсобных ремесленных мастерских, которые недоступны хозяйствам с «бедной рабочей силой». Кроме того, семейное хозяйство проходит несколько стадий в ходе развития семейного цикла⁹⁸. Фермеры, которые уезжают на заработки на часть года, в соответствии со своим миграционным графиком могут выращивать сельскохозяйственные культуры раннего или позднего срока поспевания или культуры, требующие небольшого ухода.

Как мы видели ранее, прибыль от конкретного урожая может зависеть от большего количества факторов, чем сам урожай в зерне и его стоимость. Основной целью может быть стерня, как фураж для домашнего скота или водоплавающей птицы. Может быть важным взращивание какой-то определённой культуры, учитывая, что она даёт почве попеременно с другими сельскохозяйственными культурами или как она помогает развитию другой культуры, с которой она смешана в посадках. Зерновая культура может менее цениться за своё зерно, чем за то, чем она снабжает: скажем, за сырье для кустарного производства, неважно, продаётся ли то сырьё на рынке или используется дома. Семейства, имеющие доход, близкий к прожиточному минимуму, могут выбирать свои культуры не по их доходности, а исходя из того, насколько устойчивыми являются их урожаи, и можно ли будет пустить их на питание, если рыночные цены на них упадут.

Сложности, представленные до сих пор, могли, по крайней мере в принципе, быть рассмотрены в пределах сильно изменённого неоклассического понятия экономической максимизации, даже при том, что потребовалось бы выработать довольно сложную модель. Но когда добавляются такие понятия, как эстетика, обряды, вкус, а также социальные и политические соображения, это уже невозможно. Имеется сколько угодно совершенно рациональных, но внеэкономических причин для выращивания некоторого урожая определённым способом – то ли ввиду чьего-то желания поддерживать хорошие отношения с соседями или потому, что конкретная культура связана с идентичностью групповых интересов. Такие характерные методы земледелия прекрасно сочетаются с коммерческим успехом, что наглядно демонстрирует опыт амишей, меннонитов и гуттеритов. Покуда имеется в виду высокий уровень абстракции «семейной фермы», для которого выполняет свою работу научное сельскохозяйственное исследование, нужно обратить внимание на то, что в большей части мира принятие практических методов почти на любой ферме потребует определения целей различных членов семьи. Каждое семейное предприятие при более близком рассмотрении является партнёрством – хотя обычно и неравноправным – со своей собственной внутренней политикой.

Наконец, понятия «фермер» и «фермерское хозяйство» в каждой своей составляющей столь же запутанны и изменчивы, как погода, почва и пейзаж. Их увязка даже более проблематична, чем, скажем, анализ почвы. Причина, я думаю, в том, что, хотя знания и опыт фермера иногда могут подвести его в оценке своей собственной почвы, компетентность его в своем собственного мнении и интересе сомнению не подлежит⁹⁹.

Точно так же, как сложность и гибкость методов землевладения по обычаю не могут быть пристойным образом загнаны в смирительную рубашку современного закона о земельной собственности, так и сложные мотивы и цели земледельцев и земля, на которой они ведут свое хозяйство, не могут быть достойно отображены на языке стандартов научного сельского хозяйства. Схематические представления, столь важные для экспериментальной работы, могут произвести (и уже произвели) новые важные научные понятия, которые, соответственно прилаженные, были включены в большинство установившихся практик сельского хозяйства. Но такие абстракции, подобно абстракциям свободного землевладения, являются сильным искажением реальности, и они оказывают на нее обратное влияние. Их применяют с целью организации исследования и получения результатов, наиболее подходящих к хозяйствам, которые удовлетворяют их схематизации: это большие хозяйства, применяющие монокультурные посадки, механизированные, коммерческие, направленные исключительно на нужды рынка. Кроме того, такая стандартизация обычно связана с политикой налоговых стимулов, ссуд, ценовой поддержки, маркетинговых субсидий и, что существенно, с невыгодными условиями, навязываемыми предприятиям, не соответствующими схематизации, что систематически способствует заталкиванию действительности в сетку стандартизованных наблюдений. Этот эффект несравним с шоковой терапией кампании советской коллективизации или деревень уджамаа, которые больше полагались на кнут, чем на пряник, но в перспективе такая мощная система может менять и действительно меняет картину реальности.