Вернулась туда, откуда пришла

 

Тебя любил я, океан!

Лорд Байрон

 

Когда мне исполнилось пять лет, я получила в подарок книгу «Зайчонок, который хотел убежать из дома». По этой книжке получалось, что хорошо там, где нас нет.

– Сегодня я собираюсь убежать из дома, – объявила я во всеуслышание.

Мама кивнула в ответ.

– Я поняла тебя, зайчонок, – сказала она, приготовила мне в дорогу бутерброд с арахисовым маслом, завернула его в вощеную бумагу, положила в карман моего красного пальто и поцеловала на прощание.

– Пожалуйста, не забывай, – предупредила меня мама. – Дорогу тебе одной переходить нельзя.

Я дошла до угла, который был всего в трех домах от нашего. Посмотрела через плечо… Мама стояла и наблюдала за мной, поэтому я не осмелилась переходить дорогу. Я прикинула, что мне делать дальше, и решила остановиться на углу и съесть бутерброд.

Я медленно жевала его, подставляя лицо полуденному солнцу. Я подумала, что было бы приятно где-нибудь здесь поваляться и вздремнуть, но вспомнила, что спать мне разрешали только в кровати. Я доела бутерброд, засунула оберточную бумагу в карман и потащилась обратно.

В тот вечер за ужином я рассказала, что убегала из дома. Мой рассказ не произвел большого впечатления на папу и сестру-первоклашку.

– Ты, конечно, можешь убежать, но ты же вернешься назад, – заявили мне они.

Они оказались совершенно правы. В течение нескольких десятилетий я никуда особо не уезжала. Я вышла замуж, вырастила сына и, хотя мы пару раз меняли место жительства, я нигде не чувствовала себя как дома. Мне всегда казалось, что мой дом ждет меня где-то за линией горизонта. Дом был не там, где я жила. Он находился на другой улице… за углом… на другом континенте… в другой полушарии.

После того как мне исполнилось пятьдесят лет, я во второй раз убежала из дома. На этот раз по-настоящему. Я пошла работать в «Корпус мира». В качестве волонтера я поехала в места, которые давно мечтала посетить. На этот раз я уже не останавливалась на углу улицы. Я надеялась, что за время странствий смогу найти свой дом.

– Ты вернешься через два года, – говорили друзья. – И уже больше никуда не захочешь уезжать.

– Ну, не знаю, – отвечала им я.

В память о матери в свою первую поездку во Флориду в начале работы в «Корпусе мира» я сделала себе в дорогу бутерброд с арахисовым маслом.

Но я оказалась зайчиком, которому понравилось путешествовать. Я вновь и вновь возобновляла свой контракт с «Корпусом мира». При помощи мачете я открывала кокосовые орехи в Белизе. Вместе с коллегой на мотоцикле мы выбирались из провинции Сан-Хуан-де-ла-Магуана в Доминиканской Республике буквально за несколько часов до большого наводнения. Вместе с местными художниками я рисовала картины на стенах Центра молодежи в городе Мон-Флери на Сейшелах. Во время отпуска в Сингапуре я пила коктейли «Сингапурский слинг» в отеле «Раффлз» и макала большой палец ноги в Южно-Китайское море. Я слышала вой волков в степях под Улан-Батором в Монголии и песни вождей племен и миссионеров в столице Самоа – Апиа. Я работала в Узбекистане, Гайане, Таиланде, Болгарии и Сент-Винсенте. Я побывала в пятидесяти странах… но так и не нашла свой дом.

В 2000 году с моим новым мужем Кеном мы начали обсуждать, где хотим жить.

– Давай поселимся там, где есть зима, – предложила я. – Мне нравится ходить в свитере.

И мы поселились в штате Вашингтон, купив дом, в котором я начала чувствовать себя как дома. Но потом Кен умер.

После его смерти я осознала, что этот дом – просто огромный для меня. После уборки на двух этажах мое тело ныло и болело. Мне приходилось нанимать людей – разнорабочих, садовников и уборщиков снега, – чтобы они помогали мне поддерживать в нормальном виде огромный участок площадью несколько акров.

Зимой я мерзла. Местные жители, прожившие в этих местах всю жизнь, только радовались зиме. Они занимались зимними видами спорта и катались на санках. Я сидела дома у зажженного камина, пила горячий шоколад и мечтала о лете и тепле.

Но я никуда не переезжала потому, что считала себя слишком старой. Я представляла, сколько энергии и сил необходимо для переезда, и у меня руки опускались. Я думала, что застряла в этих заснеженных краях на всю жизнь.

Прошлой осенью я вернулась в Калифорнию, чтобы навестить сына. Гуляла по пляжу и смотрела на бескрайние просторы Тихого океана. Волна добежала до пальцев моих ног, и я поняла, что мой дом находится именно здесь, на побережье Тихого океана. Мой дом всегда был здесь. Я выросла рядом с океаном. Ребенком я ловила рыбу с пирса. Плавала на парусных лодках, когда подросла. Мне всю жизнь нравилось ощущение соленой воды на пальцах, я обожала холод волны, когда вбегаешь в океан, чтобы встать на серф, и мне всегда был приятен запах водорослей и йода морской воды.

– Я даже и не подозревала, как соскучилась по Тихому океану, – сказала я в тот вечер сыну.

– Может быть, вернешься в Калифорнию? – спросил он.

– Ой, это такая морока, что думать страшно.

Сын посмотрел на меня с улыбкой:

– А я-то считал, что моя мама – та, что в пять лет сбегает из дома, а в пятьдесят отправляется путешествовать по всему миру.

Я задумалась. Неужели человек может быть слишком молод или стар для того, чтобы осуществить свою мечту?

И вот я снова пакую чемоданы. Будет ли это легко? Нет. Я связалась с агентом по продаже недвижимости и составила список дел, которые необходимо закончить до отъезда. На заработанные за перелеты мили купить моему пасынку билет в штат Вашингтон, чтобы он помог мне разобраться в сарае и гараже. Выставить на продажу свою небольшую коллекцию произведений искусства, деньги точно пригодятся. Разобрать содержимое шкафов, ящиков и полок и решить, что взять с собой, а что подарить или продать. Собрать вещи.

Каждое утро я просыпаюсь в отличном настроении с одной лишь мыслью: «Калифорния, я уже еду».

Я перейду через дорогу. И вернусь домой.

 

Терри Элдерс

 

Изгой тридцать лет спустя

 

Измените свой взгляд на мир, и мир, на который вы смотрите, изменится.

Уэйн Дайер

 

В школьные годы у меня была единственная мечта – поскорее убраться из родного города. И у меня получилось. Сразу после выпускного я уехала из Луизианы в колледж в другой штат, а потом обосновалась в Нью-Йорке и возвращалась домой только для того, чтобы навестить родителей. Когда и они переехали, моей ноги там больше не было.

И вот я, тридцать лет спустя, еду в машине, взятой напрокат, по городу, который теперь с трудом узнаю, с чемоданом в багажнике, в котором аккуратно сложено платье для встречи с бывшими одноклассниками. И зачем я только приперлась, ведь я ненавидела школу?

Некоторое время назад я подписалась на страничку нашего класса в «Фейсбуке». Там я и увидела пост о том, когда планируется встреча. «Ха, желаю хорошо повеселиться», – подумала я. Со временем мое отношение к школе и людям, с которыми я училась, не стало лучше. Если я и вспоминала годы обучения, то только с чувством облегчения, что все уже позади.

А потом мне написала одна из организаторов этой встречи, Луиза О’Нил, с которой в школе я практически не общалась. Она была популярной девушкой, а я тусовалась с аутсайдерами. Луиза написала, что надеется на мой приезд. Меня подкупило то, что она практически сразу же рассказала о себе: что развелась и в одиночку воспитывает детей (как и я). Никогда прежде мы не делились ничем откровенным, и я подумала, а может, и правда, все эти роли – красотка, хулиган, ботан, жирный – все это в прошлом, и теперь мы все будем общаться на равных?

В общем, я купила билет до Луизианы, но сомнения ехать или нет преследовали меня до самого конца. Что ждет меня на этой встрече? Несварение желудка? Тревога? Я тайно надеялась, что те, кто гнобил меня в школе, растолстели и подурнели. Что жизнь побила их не меньше, чем меня… По пути в ресторан, где проходила встреча, я словно превратилась в неуверенного подростка, только без прыщей и в гораздо более приличных туфлях.

На самом деле, несмотря на седину в волосах, очки и морщины, большинство выглядели вполне презентабельно. Меня удивило, что многие из тех, кто не общался со мной в школе, подходили сами, обнимали и задавали вопросы, а также довольно откровенно рассказывали о себе без всякого пафоса.

В какой-то момент я подумала: а может, они и раньше были нормальными? Просто каждый из нас не хотел открыться первым?

Не буду скрывать, я ненавидела школьных красоток, считая их тупыми курицами в джинсах «Келвин Кляйн», в унисон хлопающими ресницами, подведенными тушью «Мейбелин». Я тоже хотела быть красивой и популярной, но не знала как. Хотя я частенько утром пыталась сделать себе прическу, как у актрисы Ферры Фосетт (которую копировали многие ученицы), у меня ничего не получалось. А если и получалось, то я чувствовала себя крайне неестественно. Поэтому я игнорировала большинство своих одноклассниц, делая вид, что это мой собственный выбор. Хотя на самом деле я боялась, что они первыми отвергнут меня.

Встретилась я и со школьными друзьями. Те, кто остался в Луизиане, рассказали местные новости: кто из наших общих знакомых или родственников друзей умер, спился или покончил жизнь самоубийством. Одна из старых подруг призналась мне, что все детство была свидетелем того, как отец бьет ее мать. Другая, читавшая мои статьи о психических заболеваниях, сказала, что двое ее братьев страдают от биполярного расстройства.

А еще в моем родном городе появился район, где живут художники, лица нетрадиционной сексуальной ориентации и представители разных национальных меньшинств. А я-то думала, все, кто остался жить на Юге, – консерваторы до мозга костей и люди с ограниченным кругозором.

На следующий день я поехала в аэропорт. К моему удивлению, я получила большое удовольствие от встречи выпускников. Все-таки прекрасно быть взрослым и не волноваться, что думают о тебе люди, ведь важно только то, что думаешь о себе ты сам.

 

Сю Сандерс

 

Прыжок в воду

 

Препятствиям надо противостоять активно. И вскоре вы поймете, что они не так уж непреодолимы, как вы думали.

Норман Винсент Пил

 

Несколько месяцев я набиралась храбрости, чтобы пойти к врачу. Я дошла до полного отчаяния и уже почти не могла нормально передвигаться. И вот я сидела в кабинете у доктора. Сердце ушло в пятки. Что мне сейчас скажут? Что бы там ни было, наверняка это как-то связано с лишним весом, и мне порекомендуют от него избавляться. На этот случай я подготовила идеальную отговорку: как же мне заниматься спортом, когда у меня все болит?

Тем временем врач что-то записала в карточке, а затем сообщила, что у меня подошвенный фасциит[47]. Он появляется не вследствие полноты, а по другим причинам, однако лишний вес осложнил течение болезни.

– Мне очень трудно бороться с лишними килограммами, – призналась я. – Я не могу делать упражнения, мне больно!

– А как вы едите? Следите ли за балансом питательных веществ? Не потребляете ли слишком много калорий из напитков?

Я уверила ее, что изо всех сил стараюсь контролировать калорийность продуктов. Это было не совсем так, но правда в том, что я действительно старалась. В течение двух месяцев я даже ходила на консультации к диетологу.

– Попробуйте записаться в бассейн, – посоветовала доктор.

Простите, я, наверное, ослышалась? Она хочет, чтобы я облачилась в купальник и в таком виде появилась в публичном месте? Даже и не думайте! Да, размерами я напоминаю кита, но это не значит, что я должна плюхаться в воду на глазах у многочисленных зрителей, как это делают дрессированные морские животные в аквапарке во Флориде. В общем, я покинула кабинет врача с распечаткой нескольких простых упражнений на растяжку. Надежды на излечение почти не было.

Спустя несколько недель я уже практически не могла подняться с постели. Муж и дети делали все за меня, – я и пяти килограммов не могла поднять, тут же в пятках ощущался страшный «прострел». Надо было как-то возвращаться к жизни. Ради этого, наверное, можно было забыть о смущении и неловкости.

И вот однажды ранним утром я приехала в бассейн. Стоя у его края, я чувствовала себя, вероятно, так же, как косатки, которые в моем родном штате Орегон прыгали с прибрежных скал в море. Разница была лишь в том, что я силилась вспомнить: каково это – плавать? Я сто лет не заходила в воду. Перед тем как нырнуть, я бросила взгляд на развалившегося в пластиковом кресле инструктора-спасателя. Это был худенький молоденький мальчик. К счастью, его не особо волновало, что собирается делать крупная женщина на бортике.

В душе моей шевельнулись сомнения, будет ли он вообще в состоянии мне помочь, если я начну тонуть.

Но когда я уже погрузилась воду и начала старательно грести к противоположной стороне бассейна, случилось чудо. Мое грузное тело стало невесомым, а движения – легкими и грациозными. Конечно, приходилось отплевываться и отдуваться. Но я столько времени провела почти без движения, что теперь оно доставляло физическую радость. Я проплавала более получаса, и все это время ощущала потрясающую свободу, как при полете. Плавание оказалось единственным доступным мне способом самостоятельно перемещаться в пространстве и не испытывать при этом боли в подошвах.

Я стала посещать бассейн три раза в неделю. Каждый раз я делала все больше и больше заплывов до противоположного бортика и обратно, и в итоге получилось, что я проплываю более полутора километров за одну тренировку, которая длилась примерно час. Эти заплывы стали для меня жизненно необходимыми. Рассекая вдоль дорожки, я размышляла: «А быть косаткой, оказывается, не так уж и плохо. Это очень красивые и грациозные существа».

Иногда мне бывало трудно заставить себя встать пораньше и поехать в бассейн. Но после нескольких месяцев новой жизни я заметила, что боль в ногах появляется все реже. Да и в целом плавание изменило мое мировосприятие. Теперь я куда больше довольна собой, и мне легче отдавать предпочтение здоровой пище. Но самое приятное – это показания весов. Они снижаются! Теперь внутри меня, с виду такой пассивной и неспортивной, живет настоящий сильный духом спортсмен.

Я плаваю, езжу на велосипеде и по пять раз в неделю занимаюсь на беговой дорожке. Мои результаты улучшаются: у меня получается быстрее, дальше, сильнее. И все это – без боли. Лишний вес уходит медленно, но верно. Мне еще далеко до идеала, но я уже вырвалась на свободу. Я на верном пути к здоровью и хорошей фигуре.

 

Линетта Смит

 

Рождение активиста

 

Я удивлялась, почему кто-нибудь не сделает что-нибудь по этому поводу, а потом поняла, «кто-нибудь» – это я.

Лили Томлин

 

В апреле 2013 года после продолжительной болезни умер мой муж. Ему был шестьдесят один год. В последние недели его жизни, понимая, что конец совсем близок, я впала в депрессию. Казалось, жизнь прожита, и в будущем меня не ждет ничего нового и интересного. Если Господь наградит меня здоровьем, то мне предстоит прожить еще пару десятков лет в полном одиночестве.

На следующий день после смерти Билли я получила из кадастровой службы округа письмо, что мой забор стоит на территории соседей и я должна перенести его, иначе власти «предпримут меры». Я подумала, это какая-то ошибка. Я жила здесь уже десять лет. У меня на руках был кадастровый план участка со всеми нужными подписями и печатями. По этим документам забор стоял правильно и переносить его не было необходимости.

В любом случае у меня только что умер муж, так что мне было не до этого. В сам день похорон, когда ко мне домой пришли родственники и друзья, я заметила во дворе соседей двоих мужчин в спецодежде, измеряющих мой забор. Я подошла и вежливо попросила их закончить свою работу в какой-нибудь другой день, и они, смекнув, что происходит у меня дома, уехали.

На протяжении последующих недель меня буквально забросали письмами из кадастровой службы по поводу моего забора. Изначально эту «кашу» заварили новые соседи, участок которых находился за моим домом, но потом соседи слева и справа от меня сообщили, что их тоже стали беспокоить власти по поводу того, что их заборы стоят неправильно, и их надо переносить.

Мне совершенно не хотелось всем этим заниматься. Раньше бытовые вопросы решал мой муж. Но другого выхода не было, так что я сделала копии права на собственность и кадастровых планов, заверила их и отправила по почте властям округа и моим новым соседям. Из окружного совета мне ответили быстро. В письме было написано, что мои документы находятся в полном порядке, и, видимо, новые соседи, которые, замечу, даже не удосужились зайти и представиться, что-то неправильно поняли.

Я немного успокоилась, но решила не оставлять это просто так и пошла на заседание окружного совета, чтобы сказать его членам пару слов. К счастью, все заранее записавшиеся желающие имели право выступить во время заседаний. Несколько жителей передо мной жаловались на плохо работающую канализацию и состояние вырытых на участках колодцев. Когда слово передали мне, я очень сжато рассказала свою историю и добавила, что аналогичные претензии поступили не только ко мне, но и к моим соседям. Председатель окружного совета обещала заняться этим вопросом.

На протяжении последующих недель я начала регулярно посещать подобные заседания. За пару лет до этого я завела блог, который теперь регулярно пополняла новостями из окружного совета.

Через некоторое время мне позвонили из местной газеты и сообщили, что окружной совет изменил процедуры, связанные с обработкой запросов и выяснением деталей, касающихся земельных споров. Репортер газеты просил разрешения подъехать и задать мне несколько вопросов.

После интервью в местной газете появилась статья на половину разворота под заголовком «Местная жительница инициировала пересмотр окружным советом правил рассмотрения земельных споров». В газете напечатали цветную фотографию, на которой я стою около своего злосчастного забора. Меня стали узнавать незнакомые люди, подходить ко мне и говорить, что благодарны за то, что я подняла этот вопрос.

Потом я узнала, что окружной совет собирается обсудить новые правила относительно слишком громкого лая местных собак. Я задумалась. Мне уже приходилось иметь дело с одним очень надоедливым соседом, который жаловался, что собаки на участках облаивают прохожих и велосипедистов.

Я записалась для участия в прениях в день обсуждения окружным советом этого вопроса и, когда настала моя очередь, высказала свое мнение, закончив словами: «Мы живем в прекрасном районе, пожалуйста, не осложняйте нашу жизнь новыми и совершенно излишними правилами и предписаниями».

После этого у меня снова взяли интервью местные радио-и телерепортеры. И снова вышла газета с фотографией, на сей раз я позировала вместе с моим терьером. Через неделю я узнала, что окружной совет отказался вводить новые ограничения по поводу собачьего лая. Не знаю, повлияло ли мое выступление на их решение, но я была очень довольна.

Я совершенно не планировала становиться местным активистом. Пока мой муж был жив и здоров, меня едва ли интересовало что-либо за пределами моей семьи. Когда он заболел, я ни о чем другом, кроме его болезни, и думать не могла. Но после его смерти у меня появились время и энергия для чего-то нового в моей жизни.

Не знаю, что со мной будет дальше, но пока количество читателей моего блога только растет. Более того, на него обратили внимание местные политики. У меня предчувствие: все еще только начинается.

 

Пэт Фиш

 

Пока муж в командировке

 

Есть разные способы стать счастливым, и танцы являются одним из них.

Вики Баум

 

Вечер пятницы мы обычно проводили дома. Надев серую фланелевую пижаму и поставив рядом с собой тазик попкорна, я располагалась в спальне перед телевизором, чтобы посмотреть какой-нибудь детектив. А мой муж, в полинявшей майке и шортах, усаживался в глубокое кресло в гостиной. Он предпочитал чипсы и сосиски и смотрел записанную на видео трансляцию автогонок. Вот так выглядели наши романтические пятничные вечера.

Однажды муж уехал по работе на пару месяцев из города. В один из дней, сразу после его отъезда, я посмотрела по телевизору церемонию награждения исполнителей кантри. Все певицы кантри выглядели обворожительно. Пару дней спустя я получила по электронной почте рассылку из местного колледжа, где были разные курсы для взрослых. В письме сообщалось о наборе в группу для желающих научиться танцевать кантри. Видимо, я все еще находилась под впечатлением от того шоу, так что, недолго думая, сразу же записалась.

Когда настал день первого занятия, я занервничала. И зачем я только в это ввязалась? Мне уже за пятьдесят, и последний раз я танцевала диско, что, как вы понимаете, было несколько десятилетий назад. В общем, я серьезно засомневалась в правильности своего решения.

Преподавателя танцев в нашей группе я представляла в виде человека в огромной ковбойской шляпе. Вместо этого я увидела далеко не молодого толстячка-коротышку. В очках и с седыми волосами. Если бы его одели в костюм Деда Мороза, то выглядел бы он настолько убедительно, что я бы первой побежала к нему со списком подарков, которые хотела получить на Рождество. Однако, к моему удивлению, этот коротышка танцевал, как бог.

В нашей группе было восемнадцать дам глубоко бальзаковского возраста и двое смелых мужчин. Преподаватель попросил нас по очереди рассказать, почему мы решили заняться танцами кантри. Молодой человек возраста моего сына честно объяснил, что хочет произвести впечатление на девушек на сельских танцульках. Мужчина в летах заявил, что мечтает в день годовщины свадьбы пойти с женой на танцы. Услышав его объяснение, я аж растрогалась. Какой милый дядечка! Ну а присутствующие дамы сказали, что хотят с пользой провести время, научиться чему-то новому и по возможности сбросить лишний вес.

В программе курса было заявлено, что одно занятие длится час, однако всем настолько понравилось, что урок закончился через полтора. Я давно так сильно не потела и так много не смеялась! В общем, как только занятие закончилось, я с нетерпением стала ждать следующего.

Каждый раз преподаватель давал нам домашнее задание – разучить движения из видео, которое он выкладывал на YouTube. В течение недели я каждый день репетировала дома по часу. Через полтора месяца я заметила, что мои джинсы сползают с талии, и мне пришлось купить штаны меньшего размера. А чуть позже я приобрела ковбойские сапоги для танцев.

Уже скоро должен был вернуться из командировки муж, и я с нетерпением ждала, как покажу ему на танцполе все, чему научилась. Приехав, он просто глаз не мог от меня отвести, настолько я похудела и похорошела. Он спросил, чем я занималась, пока он был в отъезде. Вместо ответа я показала ему несколько танцевальных па, которые мне удавались лучше всего.

В следующую пятницу мы с мужем пошли на занятия вместе. И, скажу вам, теперь наши пятничные вечера проходят гораздо интереснее.

 

Тамара Моран-Смит

 

Голое испытание

 

Голый человек – это почти революционер, а идущие босиком – всего лишь популисты.

Джон Апдайк

 

Однажды я подрабатывала тамадой, хотя до этого ни разу не была на свадьбах. Также я выступала перед 50 незнакомыми людьми с презентацией, в которую коллега добавил несколько слайдов за 5 минут до начала. Но я никогда – НИКОГДА – не испытывала такой паники, как перед входом в шведскую сауну. Все потому, что там мои дальние родственники, которые гостеприимно приняли меня в своем чудесной доме и в течение двух недель показывали достопримечательности и откармливали сельдью и блинчиками, – сидели АБСОЛЮТНО ГОЛЫЕ. Более того, и мне, глупой и чопорной американке, нужно было скинуть купальник со своего немолодого тела и войти туда.

А какие у меня были варианты? Не пойти неудобно, зайти нераздетой (вы только подумайте) – неприлично. Решительным движением сбросив с себя остатки одежды, я потной от волнения ладонью взялась за сделанную из кедрового дерева ручку парилки, глубоко вдохнула, втянула живот, выпрямила спину и, открыв дверь, с непринужденным видом вошла внутрь. Никто не обратил на меня внимания, разговор на убаюкивающем меня шведском языке продолжался, и я почувствовала, что совершенно зря так переживала.

Прошло пятнадцать или двадцать минут. Беседа текла в мирном русле. Я почти убедила себя, что находиться голой среди дальних родственников – явление совершенно нормальное и ничем не выдающееся. И вообще мне очень хотелось быть похожей на европейцев, совершенно не стесняющихся своей наготы.

И тут я услышала голос Кии и словно очнулась:

– Ты готова?

«Готова к чему?» – с тревогой подумала я. Что еще они там придумали?

– После сауны надо охладиться. И сейчас самое время.

Сердце тревожно забилось. Как именно она планировала «охладиться»? В июле на улице нет снега. Может быть, она имела в виду холодный душ? Кия улыбнулась, и в ее синих глазах появился озорной огонек. Ооой, вряд ли это будет душ.

– Пойдем в море окунемся.

– Что?!

Я, конечно, поняла, что она сказала, просто мой ум отказывался признавать, что Кия приготовила мне такую унизительную экзекуцию. Я представила, что значит «окунуться в море». Сауна находилась приблизительно в ста метрах от кромки воды. Надо было пройти через двор. И он прекрасно просматривался из окон соседних домов, в которых жили шведы. Мне казалось, что на меня во дворе будут смотреть не только соседи, но все население Швеции и даже летающие в космосе спутники.

В горле пересохло. Я не представляла, как буду бежать к морю, тряся всеми своими прелестями.

Я встала, ощущая слабость в коленях. Кия крепко взяла меня за руку.

– Vi ska ge nu![48] – громко произнесла она, и мы вышли на улицу.

 

Карен Николсон

 

Отказываюсь быть осторожной

 

Храбрость – это не отсутствие страха, а понимание, что есть что-то более важное, чем страх.

Амброз Редмун [49]

 

Когда я была маленькой худенькой девочкой, я очень любила ходить в кино и смотреть фильмы про Супермена, которого обожала. Я считала, что ему не обязательно быть храбрым – потому что он был большим и сильным. Человеком из стали, умевшим летать и бегать быстрее поезда. От его тела отскакивали пули. Супермен боялся только криптонита.

Я же была девятилетней девочкой, которая боялась своей матери, учительницы четвертого класса, и одноклассника Эрнеста Эванса, который воровал мой ланч и бил меня, когда ему предоставлялась такая возможность.

Когда я выросла, я продолжала бояться матери, начальства и хулиганов.

Я читала книги о смелых женщинах, которые путешествовали по всему свету, покоряли Северный полюс, жили в джунглях и забирались на Эверест. Мне же порой недоставало храбрости поймать машину, чтобы с тяжелыми сумками добраться домой, сходить в одиночестве в ресторан и накрасить губы яркой помадой.

Больше всего на свете я боялась, что у меня не получится то, что я делаю. Ведь тогда люди будут надо мной смеяться. Я стану посмешищем.

В детстве и юности я ждала, что меня спасет «супермен», но к двадцати годам поняла, что сама я не похожа на девушек супергероев, поэтому мне надо учиться жить в этом мире, полагаясь только на себя.

И я начала делать то, чего больше всего боялась. Я рассудила так: в любой гонке есть победитель и тот, кто приходит последним. Так что лучше быть последним, чем просто зрителем. В конце концов, не ошибается тот, кто ничего не делает.

Я купила несколько ярких помад и красила ими губы каждое утро перед выходом из дома. Какие-то мне не очень подходили.

Я всегда мечтала стать художницей и иметь собственную художественную галерею. В двадцать семь лет я арендовала помещение и развесила на стенах свои работы. За первую неделю ко мне зашли всего два человека и посмеялись над моими картинами. На второй неделе галерею посетила женщина, которая предложила мне двадцать долларов за раму на одной из моих картин. Сама картина ей была не нужна. На третьей неделе я закрыла галерею. Я не добилась успеха, но и не умерла. О том, что я не продала ни одной картины, не сообщили в теленовостях. Мир не содрогнулся и не замер.

Через некоторое время я снова арендовала галерею, но в этот раз в другом районе, с большей проходимостью. За месяц я продала тридцать четыре картины. И на эти деньги слетала в Австралию. Покаталась на верблюде, получила массу самых разных впечатлений. А еще меня укусил вомбат. Раньше я боялась сесть в такси, а теперь одна слетала на другой континент!

Я всегда мечтала о путешествиях, но ждала: вот встречу мужчину, и вместе полетим туда-то. Если бы у меня была боевая подруга, мы бы отправились туда-то. А потом я поняла: если мне хочется увидеть мир, то придется сделать это самой, по крайней мере начать.

После каждой победы я становилась смелее и ставила перед собой новые амбициозные цели. С каждым поражением я закалялась, понимая, что все можно пережить. Я просто каждый раз говорила жизни «да».

Если я слышала, что где-то нужны волонтеры, я первой поднимала руку. Так я побывала в Нью-Мексико, изначально планируя провести там три месяца, но они перетекли в два года.

Однажды я пришла посмотреть на родео и села в седло. Меня не остановило то, что большинство участников были в два раза моложе меня. Или то, что я могу упасть с быка и что-нибудь себе сломать. Конечно, я не выиграла того соревнования, но скажите: многие женщины возраста 45+ участвуют в родео?

Мне всю жизнь хотелось выучить какой-нибудь язык. Я брала уроки итальянского, японского, немецкого и французского. Увы, не даются они мне. Тем не менее я могу сказать «здравствуйте», «до свидания» и посчитать до десяти на четырех языках.

В цирке я каталась на слоне, а на Диком Западе управляла дилижансом. Три недели мыла золото в Колорадо и получила за это тридцать шесть долларов. Получается, в час всего семь центов, но это не важно. Зато я спала в горах под звездами и слушала, как койоты воют на луну.

Я выросла на равнинах Канзаса и всю жизнь боялась большой воды. Я так и не научилась плавать. Но недавно меня спросили, не хочу ли я слетать на Гавайи и понырять с маской. Я сказала «да».

Когда я рассказываю подруге о своих похождениях, она качает головой и говорит:

– Я бы никогда не смогла решиться на это. Ты очень храбрая.

– Я храбрее Супермена, – улыбаюсь я.

Сожалею ли я о чем-нибудь? Конечно. В моей жизни были ошибки, которых можно было избежать. Чувствую ли я себя одинокой? Иногда, но нет одиночества хуже, чем с человеком, которого не любишь.

Я переживала самые унизительные поражения и самые сладкие победы. Когда придет мой час, я буду довольна тем, что успела.

Не хочу жить тихой и незаметной жизнью. Отказываюсь быть осторожной.

Я участвую в гонке!

 

Эйприл Найт

 

Бабушка была права

 

Человеку, ждущему, когда что-нибудь подвернется, следует сперва подвернуть рукава.

Гарт Хенрихс

 

Бабушка всегда говорила: «Пока не попробуешь – ничего не получится». Мама подхватила эту присказку и не раз повторяла ее, когда я была маленькой. Обычно она использовала ее, чтобы заставить меня сделать то, что мне делать не хотелось. Это действовало на меня, как красная тряпка на быка. И все же эта раздражающая фраза засела у меня в голове.

Много лет назад мой муж попал под сокращение, и я осталась единственным кормильцем в семье. Но мы привыкли жить на две зарплаты. Мы растили двоих детей и не собирались сокращать расходы. Мужу дали щедрое выходное пособие, однако этих денег надолго хватить не могло. Когда казалось, что хуже уже некуда, последовал новый удар. Я тоже потеряла работу.

Пока муж обивал пороги, обрывал телефоны и изучал газеты в поисках новой работы, я сидела дома и пыталась понять, как растянуть каждый цент. Зачастую нам было непросто не терять надежды и не вешать нос, но мы старались изо всех сил.

Однажды я вытащила из холодильника пакет молока и заметила, что он чуть теплый. У нас не было денег, чтобы позвать ремонтника, поэтому мы установили максимально холодный режим и скрестили пальцы.

Встревоженная таким положением вещей, я начала думать, как бы заработать денег. Помог бы даже незначительный доход. Может, тогда нам хотя бы починили холодильник. Но как мне было заработать? Я тоже принялась просматривать газеты и подавать заявки на все вакансии, для которых у меня имелись хоть какие-то навыки.

Однажды я встретилась с бывшим коллегой, который сказал, что из меня выйдет отличный преподаватель компьютерных курсов. На прошлом месте я много работала с текстовыми редакторами и стала настоящим экспертом, но как мне было продать этот навык? Согласятся ли люди платить мне за уроки? Раньше я преподавала только в воскресной школе. Но тут я вспомнила мамин девиз: «Пока не попробуешь – ничего не получится».

Я не знала, с чего начать. Наконец составив план, я первым делом стала подыскивать подходящее помещение. Когда помещение нашлось, я пошла в Торговую палату и взяла там список адресов местных предприятий. Дома я ввела эти адреса в компьютер и распечатала на конвертах. Затем подготовила листовки с рекламой моих курсов, чтобы разослать их по всем адресам. Опустившись на пол, я разложила листовки по конвертам и приклеила марки. На следующий день я села в машину, помолилась возле почты, а затем вошла внутрь и отправила письма. На все это ушло немало денег, хотя в те дни у нас на счету был каждый цент.

Пока я ждала ответов, меня переполняли сомнения. У меня не было опыта в сфере бизнеса – я никогда не начинала даже такое маленькое дело. У меня не было опыта преподавания. Просто мне нужны были деньги, и я вспомнила мамину присказку: «Пока не попробуешь – ничего не получится». И решила попробовать.

Каждый день я с нетерпением ждала почты. На третий день я получила первый ответ и прибежала домой с конвертом в руке, чтобы показать его мужу.

– Может, откроешь? – спросил он.

Аккуратно открыв конверт, я обнаружила внутри чек и две регистрационные карточки. Я не верила своим глазам! Чтобы покрыть расходы, мне нужно было набрать десять человек. В течение следующих двух недель я получила еще несколько чеков и карточек. В день первого занятия в мой класс пришли семнадцать учеников.

Я взяла компьютеры напрокат, но не могла оплатить их перевозку и установку.

– Не волнуйся, милая, – сказал муж, обнимая меня. – Можешь на меня рассчитывать. Я помогу. Мы справимся.

В день первого занятия мы с ним рано вышли из дома и забрали компьютеры. Чтобы перевезти их в класс, пришлось сделать две ходки. Потом мы целый час разгружали машину, расставляли все по местам и настраивали программы. Затем муж ушел, и я осталась одна в ожидании первого ученика.

За следующие пятнадцать минут я дважды сходила в туалет, трижды поправила укладку и косметику и пережила небольшой приступ паники. Какого черта я творила? Мои ученики явно захотят вернуть свои деньги!

Пришли первые слушатели курсов. Я улыбнулась, представилась и отметила их в списке посещений. Один за другим мои ученики входили в класс и занимали места. Я изо всех сил притворялась, что очень занята подготовкой к уроку, и лишь несколько раз нервно улыбнулась собравшимся. Когда все пришли, я раздала методички и начала занятие. Через несколько минут меня отпустило – я спокойно излагала материал и отвечала на все вопросы. Время пролетело очень быстро.

Когда муж приехал, чтобы помочь мне с компьютерами, я радостно подбежала к нему:

– Им понравилось занятие! Они спросили, когда будет следующее, чтобы порекомендовать его своим коллегам.

– Здорово! – пораженно воскликнул муж.

Думаю, он не ожидал, что у меня все получится, но все равно меня поддерживал.