Священник”, он же инспектор атеизма.

Несколько лет тому назад совершил свой “вояж” по стране инспектор при ЦК КПСС по проверке атеистической деятельности священства “Церкви”, официально разрешенной советским правительством, – Евгений Николаевич Климов. Так он сам себя назвал, как и свою работу.

Что касается его имени, то у него, по всей вероятности, может быть и несколько псевдонимов. Мы не будем гадать, какое у него настоящее имя. Это в данном случае, не столь важно, как важна его профессия. А профессия у него весьма колоритная: инспектор при Центральном Комитете Коммунистической Партии Советского Союза по контролю над антирелигиозной деятельностью священства в СССР. Отсюда надо сделать вывод, что всему священству в Советском Союзе антирелигиозная деятельность вменяется в обязанность.

Мнение, что атеистическую работу “священников” якобы можно отнести к области факультативной, необязательной, что эта работа зависит от личного выбора, от личной инициативы, – такое понимание кажется неубедительным. Но тогда, как объяснить заявления многих священников, что они искренно веруют и, конечно, не ведут никакой антирелигиозной работы?

Вероятно, в данный период для власти необходимо наличие и таких представителей “священства” для того, чтобы можно было говорить и от их имени. Ведь властью разыгрывается фарс “свободы” веры, включая сюда безверие и активный атеизм... Сейчас, повидимому, допускается в “Советской церкви” два крыла священства. Прежде всего, священство верующее (типа священника Д. Дудко), но подчиняющееся неверующему епископату. Это – одно крыло. А другое крыло – это “священство”, лично-неверующее и, опять-таки, подчиняющееся неверующему епископату, но только обслуживающее верующий народ (типа cвященникoв Иcиль-Kуля, Кривого Рога, Гудаут и т. д.).

Другого решения поставленной проблемы, как будто бы, не может и быть. Вопрос только возможен в отношении “епископата”. Весь ли “епископат” надо внести в кадры безбожия или не весь? Но по существу, с канонической точки зрения, ни одна из этих категорий “священноначалия” не может считаться, в святоотеческом смысле, законной, каноничной, в точном, вероисповедном смысле слова, – православной, как подчинившаяся и подчиняющаяся безпрекословно гражданскому руководству, к тому же, официально безбожному и богоборному – руководству антихристианской советской власти.

В данный момент ЦК КПСС терпит наличие инородного тела в своей “Советской церкви”. Но настанет момент, когда всё изменится. И это сознаёт само “священство” “сов­­етской церкви”! Верующая часть духовенства, по всей вероятности очень малая, если только устоит в вере, пойдет путём мученичества, а большая часть безболезненно признает себя безбожниками и отречется от веры и сана. Очевидно, такую развязку предвидит и советская власть, давая каждому оканчивающему духовную академию вторую специальность – бухгалтера.

Но кого же в данное время контролирует “инспектор Климов”? Всё ли “священство” официальной “церкви” или только ту часть его, которая дала согласие на антирелигиозную деятельность? – На этот вопрос мы затрудняемся дать ответ, потому что у нас пока нет материала для суждения. Но сам инспектор, этот “ангел сатанин” (как выражался Патриарх Тихон о чекисте Е. А. Тучкове) о себе сообщил, что он контролирует повсеместно на всей территории СССР и бывает в командировках и за границей...

Но необходимо отметить, что Е. Н. Климов, являясь инспектором по безбожию и богоборству, в то же время является и “священником” официальной “церкви”. И он этого противоестественного совмещения – своего богоборства и “священства” – не скрывает и вышестоящее “священноначалие” об этом знает и находит всё это вполне допустимым. Он, представляясь закрытому собранию приглашенных на его доклад, сказал примерно так:

– Разрешите представиться. Я, Евгений Николаевич Климов, совмещаю две совершенно несовместимых профессии. По моим личным воззрениям, я – убежденный атеист. И в то же самое время – не удивляйтесь этому – я – “священник” официально признанной в СССР “Русской Православной Церкви”. При ЦК K ПСС я имею честь состоять инспектором по п po верке атеистической деятельности всего “духовенства” Советского Союза. Но, как я уже сказал, мне это не мешает быть и “священнослужителем” Московской Патриархии, – пока она существует... Но, кроме того, мне удалось проникнуть в оппозиционную, подпольную, тайную или Катакомбную Церковь, в которой я появляюсь, как и положено “тайному”, весьма редко, всячески “прячась” от “власти антихриста”. Совершаю там службы и одновременно веду наблюдение... И мы убираем из неё то, что нам надо. В первую очередь – её священнослужителей и возможных руководителей...

При этом инспектор рассказал, с какими трудностями ему приходится встречаться:

– Был я в одном доме, конечно, как “тайный священник”. Все взрослые мне вполне доверяют, что я – “священник”, что я – “тайный”. Идет служба. Все поют. И самое удивительное. Среди взрослых – маленькая девочка – Наташенька. Но так поет и так читает, что никогда не поверишь, что такая крошка способна так читать и так петь... Обращаю Ваше внимание: как испортили родители жизнь этой девочки. Это уже – надо считать – на всю жизнь. Сколько сил надо потратить на неё, чтобы вывести из нее дурман веры в то, чего нет, что не существует! А ведь кому-то в будущем придется ей занятся. Хотелось бы пожелать, чтобы это произошло как можно безболезненней...

И вот представьте себе: все взрослые мне верят, сердечно принимают, но только не она. Она не верит мне, никак не доверяет. Я это чувствую и вижу по ней. Она смотрит на меня волченком. Просто какая-то загадка. Как уж я не старался, ничего не получается. Не принимает меня. Прямо какое-то ясновидение. Что у детей и бывает, но потом, с возрастом, проходит... Вот какие бывают задачи и трудности. Можно было бы решить это административным путем. Но это травма на всю жизнь...

Ещё он рассказывал:

– Однажды было соборное служение. “Священства” много. Всех как будто знаю. Но вот тот... Где-то я с ним встречался? Но – где и при каких обстоятельствах? Думал я, думал, ломал голову, всю службу продумал. Так вспомнить и не мог. Меня это очень безпокоило. Тем более, что и он старался меня избегать. А кончили службу, он куда-то исчез... А кого не спрашивал, никто точно не знает, кто он?...

Этот же инспектор сообщил и статистические данные, с точки зрения Центрального Комитета, об официальной, признаваемой государством “советской церкви” и о тайной или “Катакомбной”. В “советскую” ходят пятьдесят два миллиона... А тайную или “Катакомбную Церковь” составляют сорок восемь миллионов человек. Как получены эти цифры и что подразумевается под “Катакомбной Церковью”, он не пояснил... Говоря об этой Церкви, Е. Н. Климов упомянул о тайном соборе катакомбников:

– Мы узнали заблаговременно о месте и времени собора. Достали два билета на него. “Приготовились”! Но собор по каким-то причинам был отложен... А потом узнаём, что собор уже состоялся. Но только в другом месте. А мы на него уже не смогли попасть!

Инспектор этот несколько лет тому назад, на закрытом собрании, назвал Катакомбную Церковь “Врагом номер один Советского Государства!”

– Мы чувствуем, – сказал он, – что в Катакомбной Церкви есть единое руководство. Но как оно организовано и где находится, – как мы ни бьемся, – понять не можем!

 

(Сообщила собеседница в поезде)

 

 

Лик “советской церкви”.

Из приведенных выше свидетельств-показаний можно и должно сделать несомненный вывод относительно признанной тоталитарным советским государством “советской церкви”. Это – не Церковь, это – лжецерковь! Она находится в полнейшем подчинении богоборной власти и государству. Выполняет без промедления все его требования. Приведенные показания ясно подтверждают эту истину. Можно было бы привести гораздо больше свидетельств, говорящих о внутpeннeм состоянии этой мнимой “церкви”. И сама власть и созданная ею и ею управляемая лжецерковь всячески стараются представить её “истинной”, “православной”, прямой наследницей Российской Православной Церкви. Уже одно это, как противоестественное для советской богоборной власти, является доказательством “от противного” того, что она – “неистинная” и создана только для обмана как внутри страны, так и за пределами её.

Но в разсуждениях об этой “церкви” надо различать: “церковь – администрацию” и “церковь – верующий церковный народ”. Никакого единства и равенства между одним понятием и другим нет. И смею сказать, что церковный народ находится в постоянной лояльной оппозиции по отношению к власти церковной и всей ее администрации. Одна сторона лжет и обманывает, а другая, хотя и видит неправду и обман, но терпит, считая это “необходимым”, “неизбежным”... Лжецерковь обманывает, а народ терпит это... Канонически это нестерпимо. И народ этим погрешает канонически.

В административном смысле эта лжецерковь – богоотступническая, апостасийная антицерковь! Она не пассивно “ пленённая ”, но и вполне содействующая своему “ пленению ”. “Епископат” и “священство” этой лжецеркви наполнены агентами советской власти, “ по традиции ”, а не по вере религиозной имеющими “священный сан”. Наглядный пример такого вопиющего положения – Евгений Николаевич Климов. – И разве он – один! – совмещающий в себе две профессии – лжесвященника красной, советской лжецеркви и руководителя богоборства!...

Таким образом, через этих сознательных деятелей апостасии, отступления от Бога, осуществляется развитие “ тайны беззакония ” (2 Фесс. 2, 3 и 2, 7).

Как многократно заявлялось по местному сетевому радио Краснодарского края о “епископате” и “священстве”, принимаемом верующим народом, как подлинные “епископы” и “священники”, что они совсем не таковы:

“ ОНИ – НАШИ, ОНИ НАМ ПОМОГАЮТ!”, – без малого не сказано о них, что они играют только роль.

Надо понять очень простую, хотя и горькую истину, что всё руководство этой мнимой, советской “церкви”, работает по инструкциям советской власти и, как говорил начальник милиции одного из городов Урала, – они “работают на атеизм, на уничтожение и искоренение всякой религиозной веры в народе”.

И это положение надо принять за твёрдое “ правило ”. А если и есть исключение из этого “правила”, то, как всякое исключение, оно весьма незначительно. И опять-таки оно, в свою очередь, неправославное, а с большим или меньшим налётом – “обновленческое”, в смысле нарушения канонов Церкви... Для православных нет условий при нынешнем политическом, тоталитарном строе быть на “поверхности”. Православие ушло “в пустыню”, скрылось “в пещерах”.

И мы все, даже и катакомбники, не знаем, есть ли у нас, в Катакомбной Церкви, Патриарх или Она до сих пор находится на попечении “Местоблюстителя Патриаршего Престола”... Нo при всех обстоятельствах Катакомбная Церковь ни в коем случае не “уповает” на открытую ловушку православия, на “советскую церковь”. Она остаётся непреклонной и непоколебимой, как и десятки лет тому назад. Её точка зрения выражена священномучеником Катакомбной Церкви епископом Максимом:

“ СОВЕТСКАЯ И КАТАКОМБНАЯ ЦЕРКВИ НЕСОВМЕСТИМЫ!”

Ведь неслучайно он же приоткрыл сокрытое:

– “ Тайная, пустынная, Катакомбная Церковь анафематствовала (“предала анафеме”) “сергиан” и иже с ними!”

Это показывает, что между “нами” и “ими” – “ велика пропасть утвердися “ (Лк. 16, 26).

 

 

VII