Встреча иностранных туристов с епископом Никодимом.

В высшей степени любопытно впечатление туристов, посетивших СССР, и встречавшихся в Троице-Сергиевской Лавре с этим иерархом “советской церкви”:

“Особенно неприятное впечатление произвел на нас епископ Никодим – грузный человек со злыми глазами и какой-то советской медалью на груди. От него не было жизни ни нам, ни монахам. Его все панически боялись. Даже Уполномоченный по делам Русской Церкви при Совете Министров СССР становился перед ним по стойке “смирно”. Всякое личное, интимное общение между нами и служками Троице-Сергиевской Лавры моментально обрывалось, как только появлялась зловещая фигура Никодима. Своими маленькими злыми глазками он успевал следить за каждым присутствующим, хотя нас было свыше 20 человек. Он буквально гипнотизировал нас”.

 

(Журнал “Православная Русь”, 1961 г., № 7)

Недаром же говорится: “глаза – зеркало души!”

О митрополите Никодиме подсоветский народ отзывается так: “ЭТО – ГЕНЕРАЛ КГБ!”

И еще можно слышать: “Митрополит Никодим – темный гений нашей (советской) Церкви!”

 

(Многие свидетели)

 

 

Епископ Краснодара.

У священников церкви г. Лабинска, Краснодарского края, между собой нелады. Молодой священник ведет кампанию против старого. Приход разделился. Одни на стороне молодого, другие на стороне старого. Большинство двадцатки держут сторону молодого. В сутолоке взаимных упрёков и обвинений дело дошло до того, что большинство двадцатки обвинило сторонника старого священника, из числа их, в растрате церковных денег. Но этот человек не имеет никакого отношения к церковной кассе.

Онеправданный, собрав несколько сот подписей прихожан, едет в Краснодар к епархиальному архиерею жаловаться на неправду, творящуюся в приходе. Он берет с собою, как свидетелей, двух мужчин.

Прибыли в Краснодар. Нашли архиерейский дом. Входят. В приемной сидит за столом молодой человек, секретарь.

– Здравствуйте. Мы к архиерею.

– А по какому делу? – спросил секретарь.

Приехавшие разъяснили дело. Секретарь поднимается и уходит во внутренние комнаты. Выходит и спрашивает:

– А кто из Вас пойдет к архиерею?

– Как кто? Мы все для того и прибыли, чтобы пойти вместе и разъяснить всё дело всесторонне!

– Нет! – отвечает секретарь. – К архиерею может пойти только один из Вас.

– Но почему?! Мы хотели бы все сообща объяснить...

– Нет! Такое правило, только один может зайти... Кто пойдет?

Ясно, что пришлось идти тому, кто больше всех заинтересован. Он и назвался.

– Входите! – указал он рукою на дверь.

Пострадавший открыл дверь и вошел в комнату, как оказалось, “епископский кабинет”. Кабинет поразил вошедшего своим убранством. В нем не было ничего духовного и христианского. Никаких икон. Но зато во всю стену, от потолка до пола, возвышался исполинский портрет Ленина, и на фоне “вождя народов” стоял, по сравнению с ним маленький, человечек в форме: офицерского фасона сапоги, такое же галифе и китель, но погон не было. Этот человек обратился к вошедшему с вопросом:

– Что Вам угодно?

– Да я к архиерею...

– Говорите, пожалуйста!

– Нет, я к архиерею, – пояснил он.

– Ну, а я – кто?! Говорите, в чем дело!

Бедный проситель настолько растерялся, увидев “архиерея” в таком обличии и в такой, более чем странной, обстановке, что как бы совершенно потерял сознание и не помнил ничего из того, что говорил “владыке”. Он не помнил, что происходило. И только очнулся, пришел в себя от этого шока на том месте, когда “архиерей” строил из его безпомощных слов связную речь. Тогда только к нему вернулось его сознание, как после сна, и он начал объяснять свое дело.

Конечно, ни о каком “упаду перед Владыкой на колени и буду молить его со слезами”, – как он говорил в Лабинске, – не могло быть речи. Перед ним стоял странный “архиерей” той “церкви”, какую благоволила дать народу Советская власть, – “архиерей”, ничего общего не имеющий с этим духовным званием!

Проситель комкано и безцветно изложил свое дело и просил помочь. Человек в форме обещал “разобраться”... Всё на том и кончилось.

 

(Сообщил житель Лабинска)