XIII. Перелистывая страницы дневника.

Дневник Северуса Снейпа «Змеиная повесть Принца-полукровки». После происшествия в Малфой-Мэноре прошло три дня.

Новый день, а всё по старому. Адриан со мной не разговаривает. Он даже не смотрит в мою сторону без лишней надобности, хотя прилежно выполняет все указания. Рядом с ним Лекруа. Только ему сын позволяет поить и кормить себя. Как и обещал колдомедик колики прошли быстро, но, в качестве предотвращения другого рода осложнений, был введён режим принятия лекарств. Утром, днем и вечером: за полчаса до и после принятия пищи. Раз в два дня успокаивающая настойка. Это уже для моего спокойствия. Мне не забыть его истерики и глаз… Я мог потерять его. Сейчас это ощущение так явственно.

Он стал похож на живой овощ: медлителен и апатичен. Ничего не интересует. Я пытался заговорить с ним, но тщетно. Он смотрит на меня, словно слушает, но глаза — к ним вернулся естественный цвет — пусты и безрадостны. Иногда опасаюсь не оглох ли он, но тут же одергиваю себя, слыша как мальчик отвечает на вопрос гувернёра односложными фразами. Бруссе говорит, что это пройдёт. Нет лучшего лекарства чем время. Старик несколько раз пытался выведать причину происходящего. Я был непреклонен. Зачем давать ему лишние доказательства своей правоты? Я отвратительный опекун.

Уже несколько ночей лежу без сна, страшусь увидеть вновь вернувшийся кошмар, не могу работать. Люциус вызывает чуть ли не по пять раз на дню. Боюсь вскоре услышать в его голосе мольбу. Он сильно взволнован. Драко целыми днями плачет, а Нарцисса от безысходности стала поднимать на него голос. Эльфы лишний раз бояться попасться на глаза, а я осушаю очередную бутылку огневиски. Та ещё дрянь, но на время боль отступает.

Очень устал. Лекруа крутиться между нами как может, но даже решение возобновить полеты никак не отразилось на лице сына. Я, по наивности, хотел подкупить его этим. И всё-таки он Снейп… Одним взглядом он указал мне на моё место. В дали от себя.

Переезд отложен не смотря на уговоры Малфоя Старшего. Я запретил им навещать Анри. Не могу позволить сыну ещё раз встретиться с Драко. Крестник раскаялся. Верю в это, но всё ещё не могу позволить свершиться тому, что предначертано. Не сейчас, не так.

Мною руководит страх — чувство, которое, казалось, не должно меня касаться. Я не знаю как выпутаться из его паутины. Завяз в ней.
Недавно получил письмо от Дамблдора. Старик хочет встретиться и, наверное, сообщить подробности о смерти Джеймса и Лили. Не хочу притворяться, словно ничего не ведаю. Ничего не хочу, мечтаю лишь вновь увидеть счастливое лицо сына.
Когда закончится этот кошмар? А ведь ещё о себе дали знать Пожиратели…

Дневник Северуса Снейпа «Змеиная повесть Принца-полукровки». После происшествия прошло полторы недели.

Серые будни. Адриан всё ещё со мной не разговаривает и по прежнему не смотрит в мою сторону, хотя прилежно выполняет указания и следует режиму. Лекруа всегда рядом, как сторожевой пёс. Откуда только в мальчишке столько преданности делу? Недавно было принято решение прекратить принимать лекарства, но от успокаивающей настойки я не смог отказаться. Адриан плохо спит по ночам, а пробуждение, зачастую, сопровождается судорогами. Его расфокусированный взгляд спросонья всегда полон ужаса.
Бруссе больше не навещает нас. Я попросил его оставить попытки выведать причину происходящего и запретил переступать порог, как и камин моего дома. Время, хваленое им, пока не дало ни каких результатов. Я подумываю о вызове колдомедика из психиатрического отделения Св. Мунго. Его помощь может понадобится не только Адриану.

Постепенно возвращаюсь к работе. Принял несколько заказов и по возможности заставляю себя оторвать бутылку от глотки. Уже не чувствую вкуса огневиски, да и мгновения забвения всё короче. Привыкаю. В зеркало не смотрюсь. Мой внешний вид может напугать боггарта получше смеха.

Люциус продолжает изощренные попытки достучаться до моей несуществующей совести, но я рад, что он не просит меня поторопиться с переездом напрямую. Друг показывает себя с новой, терпимой стороны. Удивлён. Нарцисса отправлена во Францию к родственникам. Люциус настоял, что ей необходим отдых. Она замахнулась на Драко. Он продолжает плакать и бунтовать. Из его спальни вынесли всё бьющееся и острое. Бруссе опасается за его душевное здоровье. Безмолвствую.

Лекруа занимает Адриана уроками, а в понедельник они вновь летали. Я не смог сидеть дома, а потому наблюдал с земли. Анри, кажется, повеселел. По крайней мере его глаза на время полетов не были такими холодными, хотя привычный блеск, казалось, навсегда покинул их.
По прежнему не пускаю в дом Люциуса и Драко, хотя крестник никогда и не был у меня дома за семь лет. Я не хочу лишний раз напоминать сыну о случившемся в их доме.

Решился и ответил Дамблдору. Он ждет меня через неделю в Хогвартсе. Надеюсь, лишь, что смогу к тому времени взять себя в руки. Надо попрактиковаться в окклюменции перед встречей.

Дневник Северуса Снейпа «Змеиная повесть Принца-полукровки». 26 июня 1987.

Почти ничего нового. Адриан по прежнему глух к моим словам, но благодаря настойке спит крепче и всё реже просыпается в холодном поту. У меня же не всё так гладко. Вернулся к своему, казалось, давно забытому режиму: сплю часа четыре, почти не ем и вновь возвращаюсь к работе. Теперь я всегда работаю. Это лучшее из того, что может отвлечь меня от воспоминаний. Лекруа вымотался метаться между нами. Я отправил его передохнуть на неделю, не смотря на его нежелание покидать нас. Похоже он привязался к нам или просто не доверяет, что справимся. Адриан, казалось, не обратил внимание на отсутствие гувернёра.

За всё это время я ни разу не покинул дом. В лаборатории воздух разве что не бродит, но я не хочу прерывать работу ни на минуту. Воспоминания возвращаются слишком быстро, особенно, когда я смотрю на сына. Потому, смотрю на него всё реже и чаще, когда он спит. Час в его спальне из четырёх часов на мой сон — вся моя отрада.

Он выглядит немного лучше. Каждый раз, когда украдкой вижу его, он занят оставленной Лекруа домашней работой. Тоскую по скривленному от нежелания её делать лицу. То, что у него сейчас вместо него больше похоже на фарфоровую минорную маску. Лишь скука по отношению к окружающему миру и нежелание познавать мир.

Нарцисса вернулась раньше срока, но Люциус даже рад, ведь теперь есть кому приглядеть за сыном. Сам он всё это время предпочитал прятаться в кабинете. Именно прятаться. Иногда он даже спал там, чтобы не слышать горестное завывание. На гордого лорда такого рода перемены произвели неизгладимое впечатление. Драко продолжает придаваться горю, но теперь значительно меньше, чем раньше. Он стал более спокоен и Люциус не знает кого благодарить Моргану или Мерлина за оказанную помощь. Эльфы вымерли — Люциус уже давно ни одного из них не видел, хотя Драко накормлен и в поместье чисто.

Лекруа тоже вернулся к нам раньше времени. Я не хотел пускать его, но потом сдался. Теперь он выглядит значительно лучше. Без его помощи мне приходилось туго, ведь теперь у меня много заказов.

Посетил Дамблдора и принял его предложение. Это соответствовало нашему с Люциусом решению, которое мы приняли за день до визита в Хогвартс. Люциус не теряет надежду переселить нас к себе, а я не хочу доставлять ему неприятности. Приняв предложение о работе, я всё же не спешу соглашаться на переезд. Малфой сообщил, что Ноксиэлла вместе с подручными директора посещает семьи магов, взявших под опеку детей возраста Адриана. Люциус отослал ей анкету, которую должен был бы заполнить новый опекун Адриана Снейпа, а точнее я сам. Дамблдору пока рано знать, что я усыновил ребенка, однако, что делать, если тот обнаружит документы с моим именем?
Пожиратели затаились. Из рваных сплетен ясно, что настало время оттепели. Остались только самые маниакальные последователи, но и они на время пропали из виду.

Дневник Северуса Снейпа «Змеиная повесть Принца-полукровки». 4 июля 1987.

Дамблдор предложил работу профессора по зельеварению. Признаюсь, ожидал иной оценки моих знаний. Защита от темных искусств была бы лучшим решением, но видимо директор имеет на меня далеко идущие планы, раз не дал преподавать на проклятой должности. Она была таковой уже в годы моей юности. К работе приступаю 31 августа, но на совет профессоров надо прийти раньше. Могу не успеть с зельями. Адриана оставлю с гувернёром, тем более, что лед тронулся. Адриан заговорил со мной, хотя это трудно назвать полноценным разговором. До полного примирения пока далеко.

Случилось это, когда Лекруа был в городе и искал интересующий меня фолиант по простейшим бытовым зельям, подобный которому я подарил Драко.

Забыть что-то столь примитивное я не смог бы даже если бы пролежал много лет с потерей памяти, но всё-таки решил прикупить материал для наглядного пособия на совете профессоров. Меня не устраивает уровень школы по вверенному мне предмету, но Дамблдор никогда не позволит изучать что-либо действительно опасное, а потому приходится выбирать из меньших зол.

В то время я работал в своей лаборатории, а Адриан сидел у себя в комнате и, как я полагал, делал уроки. Лекруа загружал его по полной, видя мой пример перед глазами. Работал я над чем-то простейшим, сейчас даже и не вспомню над чем. Тогда я подумал, что только идиот не сможет сварить подобное зелье. Посреди пустяковой работы прогремел взрыв. Поначалу подумал на котлы, но такого со мной никогда не случалось, а значит дело было в другом. Вспомнив о сыне, я нашел его сразу. Он был в детской. Зрелище, представшее моего взору, было незабываемое. Такого на моей памяти не было и, надеюсь, больше никогда не будет. Описанию то, что я увидел не подлежит, но вид Адриана меня, по правде сказать, озадачил и… позабавил. Он виновато смотрел на меня своими зелеными глазищами, которые, казалось, никогда и не были пустыми, а потом произнес:
— Я, кажется, тебе помешал. Немного шумно? Извини.

Впоследствии было выяснено, что это нечто из того, что я неосмотрительно приобрёл ему вместе с подарком для Драко. Он не смог удержаться от любопытства и взрыв стал итогом осмотра. Рассмотреть он мне ничего не дал, но я и не настаивал — так сильно был обрадован перемене в его поведении.

Я решил и дальше не заводить разговор о Поттерах, дожидаясь пока Адриан окончательно не придёт в себя. Об взрывоопасных сувенирах из лавки я не забыл, надо будет приглядеться…

15 июля 1987. Реальность.

Зельевар сидит за своим столом и что-то пишет в толстенькой тетради гусиным пером. Тетрадь больше походит на книгу в твердом кожаном переплете. Мысли его устремлены далеко от бурлящих само-помешивающихся котлов и вертящихся на сушилке соцветий, корешков редких растений. Если бы в лаборатории, в которой он сейчас находится, были окна, то можно было бы видеть ясную, летнюю погоду и радующегося полётам Анри. Полеты теперь были три раза в неделю: понедельник, четверг и воскресенье. Лекруа стал более осторожным. Он наложил на метлу сильное магическое ограничение и ни на метр не отставал от подопечного, предпочитая держаться на безопасной близости. Северус же, вместо непрерывного бдения за полетами, на сей раз был поглощен своими записями:
«Не могу сидеть на месте. Я или делаю всё сам, или не делаю ничего. Дамблдор ждет меня лишь 31 августа, но я не могу прийти на совет профессоров и не быть уверенным, что всё для моих лекций готово. Надо ознакомиться с имеющимися материалами и нововведениями. Школу я закончил давно и всё могло изменится, хотя, если честно, в это трудно верится. Люциус тоже так считает, но это не единственная причина его одобрения. Он говорит, что так я смогу как следует осмотреться и иметь более исчерпывающие знания о самом замке и прилегающих к ним территориям. Словно мы не учились в Хогвартсе. Адриана вновь придется оставить с гувернёром. Теперь я почти не волнуюсь, оставляя его одного. Он вновь разговаривает со мной и задаёт раздражающие вопросы: а почему, а как, а зачем, но я даже рад этому. Мы не затрагиваем неприятную обоим тему и ведём себя так, словно ничего не было, однако, теперь Адриан вкладывает в моё имя совсем иное значение - оно больше похоже на то, как зовет меня Драко. Не отец, но родственник.»

Его отвлек характерный для готового конкретного зелья шум и он встал, отложив перо. Заказное зелье действительно было готово, а значит на сегодня он свободен и может аппарировать в Хогвартс для подготовки к своему первому семестру в качестве профессора. Он планировал сделать это в кратчайшие сроки: сегодня или завтра. Перелив содержимое котелков в колбы и запечатав их, он, наученный былым опытом, убрал склянки в шкаф, снабдив их бирками.

«Так Лекруа будет проще найти их, если в моего отсутствие появится заказчик и, в то же время, Анри не достанет до них», — рассуждал Северус. Прежде чем уйти, он нагнулся над дневником и вывел ещё несколько строк:
«Люциус почти уговорил меня переселиться в Малфой-Мэнор, да я и не сильно сопротивлялся, ведь с Адрианом всё намного лучше, но я ещё опасаюсь рецидива. Решение было отодвинуто всего на пару дней. На таком сроке настоял Люциус. Нарцисса прислала мне письмо с благодарностью, содержание которого описывало улучшившееся самочувствие Драко и, наконец, по летнему счастливые будни Малфоев. Из-за хандры наследника им пришлось отменить несколько приёмов, но они не винят в этом ни меня, ни Адриана. Я благодарен им за понимание, а потому решил в ближайшее время выбрать с сыном символический подарок. Хотя выбор подарка я всё же оставлю за Адрианом — у него есть вкус, а я никогда не умел ни дарить, ни получать подарки и учиться не собираюсь.»

Северус закрыл драгоценную книжицу, обернул в ничем не приметную ткань и убрал её на самую верхнюю полку за сундучок с запасными перьями и несколькими чистыми пергаментами.

Лекруа и Анри, видимо, закончили урок и Северус услышал звук захлопывающейся входной двери и шаги одной пары ног. Видимо Лекруа или же сам Адриан остался чистить метлы от свежей травы. Мальчик был не высокого роста, а потому часто волочил летательный аппарат по земле. Поднявшись из лаборатории зельевар никого не увидел. В доме было пусто, а значит они могли разминуться. Северус подошёл к окну и нахмурил брови. Во дворе продолжался урок. Лекруа учил Адриана летать почти вертикально, что бы тот наращивал мускулатуру и ловкость. Северус проверил наложенную магическую защиту. Она не указывала на постороннее вторжение, но кто-то в доме всё-таки был.

— Линси! — позвал он, доставая из внутреннего кармана мантии волшебную палочку.

— Да, хозяин. Линси слушает, — эльфийка появилась с характерным хлопком, а в руке у неё была грязная тряпка. Она, скорее всего, протирала пыль где-то в доме пока Северус не позвал её.

— Проверьте как следует с Динки дом. Нет ли не званных гостей и предупредите Лекруа о том, что бы они возвращались.
— Слушаюсь, хозяин! Линси всё выполнит как надо, — и она с тем же хлопком испарилась.

Северус выпрямился и прислушался. Он был готов в любую минуту применить защищающее или атакующее заклинание, но никто не появился. Северус напрягся ещё сильнее.

— Хозяин Лекруа предупрежден, а в доме сейчас никого нет, — сообщила Линси, появившись не одна. Двойной хлопок аппарации заставил зельевара незаметно вздрогнуть. Хорошо, что рефлекс не сработал и он не пустил заклинание в домовых.

— Хорошо… А был ли кто-нибудь посторонний?

— В детской пользовались волшебной палочкой, — настороженно произнесла эльфийка, — совсем недавно, хозяин. Ничего не пропало.
Северус обернулся к окну, Лекруа шел к дому, ведя Адриана. Зельевар почувствовал, что его дом больше не тайное убежище, что они больше не могут здесь оставаться. От осознания этого стало немного тоскливо. Пренебрежение ситуацией не безопасно в первую очередь для Адриана. В первый раз за прожитую здесь жизнь он почувствовал себя не защищённым. А ведь он не всегда сможет быть рядом, что бы помочь. У людей, волшебники они или магглы, одни и те же страхи. Кто-то наивно, а кто-то почти обоснованно считает, что четыре стены и крыша смогут всегда защитить от любой напасти, но крыша ветшает, замки ржавеют, защитная магия даёт сбои и вскоре дом уже не только не защищает, но и сам не безопасен. У Северуса не было никакой родовой защиты. Если бы они жили в поместье старших Поттеров, о наличии которого он предполагал, то кровь Анри защитила бы их, но поместье утеряно, а дом в котором жили погибшие родители Анри был разрушен. Северус предположил, что это Тот-Кого-Нельзя-Называть отыгрался на здании за причиненную ему боль, ведь в ту ночь его крик был полон ею.

В дом зашли:
— Что-то случилось, господин Северус? — поинтересовался Лекруа, забирая метлу Анри и оставляя её у входа.

— Нас навестил не званный гость. Собирайтесь. Я попрошу Нарциссу и Люциуса помочь нам с переездом. Здесь нельзя больше оставаться.

Лекруа понимающе кивнул и поспешил наверх, подталкивая Адриана, который, очевидно, хотел задать ещё несколько интересующих его вопросов. Зельевар же связался с поместьем Малфоев и в доме скоро стало тесно. Помимо Люциуса и его супруги в дом были призваны почти все домовые эльфы из Мэнора. Они шныряли из угла в угол и аппарировали в Мэнор, доставляя вещи и даже не упаковывая их. Нарцисса была взволнованна услышанным, а Люциус принялся в который раз расспрашивать о вторжении. Северус не мог сказать ничего конкретного: услышал захлопнувшуюся дверь и шаги, эльфийка заметила след от чужой палочки. Как проникли в дом и почему именно в детскую у него не было ответа. Когда Малфою Старшему надоело слышать один и тот же ответ он решил помочь Северусу с рассылкой совиной почты своим заказчикам о смене адреса и со сборами в лаборатории. Естественно, зельевар не позволил ему прикасаться ни к чему более-менее важному. Не потому, что не доверял, но, в качестве предосторожности, он не мог позволить кому-то ещё это делать, да и просто он сильно волновался. Говоря о волнении сложно представить строгого на вид зельевара. Его эмоции выражались только лишь поджатыми губами и слегка ускоренными телодвижениями. Когда все вещи были аппарированы в Мэнор, настал черед самих волшебников. Первыми, конечно же, ушли Малфои, а потом Лекруа и Адриан. Северус хотел отдать последнюю дань зданию, которое последние несколько лет считалось его домом и убежищем. Всё здесь было своим, но, к сожалению, не безопасным.

Когда прощание было окончено и Северус уже исчезал в зеленом пламени камина, в комнате появилась темная тень. Силуэт кого-то явственно напомнил зельевару, а по телу пробежал холодок. Кто был гостем Северус так и не вспомнил, надеясь лишь, что тот не расслышал их нового адреса.