Глава пятьдесят третья. В погоне за облачным псом. Часть вторая

В тот день Северус задержался в лаборатории дольше обычного: он практически не сомневался, что ему удалось верно расшифровать все компоненты из первого рецепта, найденного в хижине Айли и Неила, так что сегодня он попробовал сварить основу. Судя по сочетанию компонентов, это не был тот самый сказочный эликсир вечной жизни, хотя зелье и имело укрепляющий характер. К тому же вряд ли Морская Принцесса сразу же дошла до финальной рецептуры, и Северусу хотелось проследить за ходом ее поисков. Так или иначе, но, когда он вызвал Темпус, время близилось к обеду, Мани и Лотти приучили обоих обитателей шале к неукоснительному соблюдению установленного кобольдами режима.

Он быстро взбежал по ступеням, поднимаясь из подвала, и только потом, уже на пороге столовой, понял, что в прихожей его взгляд зацепился за непривычную пустоту: куртки Гарри на месте не было. Еще не вернулся? Странно, обычно он заставал изголодавшегося Героя уже за столом — как только юноша окончательно оправился, он приобрел вполне объяснимую привычку сметать со своей тарелки все, что на ней оказывалось, чем несказанно радовал хлебосольную Лотти. На вопрос о том, не возвращался ли молодой господин, Мани лишь покачал головой, не одобряя подобную непунктуальность.

Еще не возвращался? Северус нахмурился: два часа дня, сколько можно мотаться на метле? И как только не замерзнет? И он решил немного обождать, уверяя себя, что Гарри просто позабыл о времени, обнаружив в окрестностях что-нибудь интересное. Он же всегда был любопытен.

Он вновь спустился в лабораторию, но о начатой работе отчего-то не думалось: он без особого интереса взглянул на безукоризненно приготовленный состав. Да, вечером надо будет добавить пару ингредиентов, но... еще утром ему казалось, что каждый шаг приближает его к новому открытию, а вот сейчас корешки и травы представлялись ему не волшебными дарами, из которых складывается таинство, а всего лишь тем, чем они и были на самом деле: засохшие соцветия, уродливо изогнутые сухие веточки... Где Гарри носит так долго?

— Мастер Принс не желает обедать? — часы наверху пробили один раз. Полтретьего.

— Позже. Благодарю тебя, Мани.

Северус оделся и вышел на крыльцо, надеясь разглядеть Гарри на подлете. Он же не может быть далеко, палочка при нем, он же должен понимать, что пора возвращаться. Но зимнее небо было ясным, только Замок парил перед глазами, сместившись с юга, со стороны гор, в северном направлении. Сейчас был четко различим огромный купол. Что он скрывает в себе? Обсерваторию? Но какая в ней надобность стихийным магам?

На лыжной трассе внизу уже зажигались первые огни, сумерки еще не наступали, но воздух постепенно наливался предвечерней синевой, тени сгущались... но сколько Северус ни всматривался вверх, он не мог различить ничего даже отдалено похожего на маленькую фигурку юноши, приближающегося к дому на метле. И в этот момент он впервые ощутил страх, будто кто-то окатил его ледяной водой. Что если с Гарри что-то случилось? Упал с метлы, провалился в какую-нибудь трещину в горах? Но, если бы произошло нечто подобное, то он должен был послать Патронуса и позвать на помощь. Да, разумеется... если только он в сознании. А если нет?

Черт, что ему стоило сегодня утром наложить на Гарри следящее заклятие, как он делал это в первые дни, когда тот только приступил к полетам? Но все шло гладко, налетавшийся проголодавшийся Поттер неизменно возвращался к сроку, если не гораздо раньше. Этот быстрый смущенный поцелуй в прихожей, сияющий радостный взгляд... я ненадолго. Ты же будешь работать... И его собственный ответ: он отказался от помощи Гарри, прекрасно понимая, что теперь юноша будет только отвлекать его.

Поискать его? Да, Северус был не большой любитель метел, он предпочитал иные способы перемещения по воздуху, но опасался, что Валльштайн отрицательно отнесется к применению заведомо темной магии в своих владениях. Деревянная рукоять под его ладонями наводила на мысли о ведьмах, слетающихся на шабаш. Он старался держаться ниже к земле, оглядывая горные склоны в надежде разглядеть на белом снежном покрывале темную точку. Кажется, вот там, в излучине ручья... но нет, когда он снизился, это оказалось всего лишь переплетение сломанных ветвей, вынесенных течением на берег. Еще несколько раз Северус бросался вниз по ложному следу: у тех самых трех сосен, где еще вчера целовал Гарри, выше, на небольшом горном плато. Но всякий раз он обнаруживал очередную обманку: осыпавшиеся камни, стайку птиц, невесть откуда взявшуюся на такой высоте древесную корягу. Он сделал круг даже над маггловским курортом: чуть в отдалении от трассы компания подростков самозабвенно играла в снежки, на одном из парней была такая же куртка, как и у Гарри.

Он понимал, что бестолково метаться в небе в попытках отыскать Поттера: даже если с его метлой что-то случилось, если он упал, поранился, провалился куда-нибудь, то обнаружить его, облетая окрестности, шансов мало. К тому же... Северус не знал, сколько времени он уже потратил на поиски, но ведь мальчик мог уже вернуться. Он резко развернулся в сторону шале, уверяя себя, что тревожится напрасно, что Поттер уже давно сидит за столом, уминая обед за обе щеки, и, вполне вероятно, задает себе вопрос, куда мог запропаститься зельевар. Он распахнул дверь, почти не сомневаясь, что обнаружит зеленую куртку Гарри на ее обычном месте, но крючок был по-прежнему пуст.

Почти четыре часа... Он крепко зажмурился, прижав ладони к глазам, резко выдохнул. Еще стоя в прихожей, он лихорадочно просчитывал варианты, уговаривая себя не поддаваться панике. Просто подумай, что могло произойти. Обычная безответственность, столь свойственная Герою? Нет, наступившие сумерки погнали бы его назад. Тогда что? То, что ты и предположил сначала? Несчастный случай? Какого же черта тебя носило по горам столько времени, словно ты — безответственный родитель, потерявший в уличной суматохе любимое чадо? Да, это следовало сделать уже давно: связаться с Альдигером и рассказать ему обо всем. Подвластные тому существа обыщут округу гораздо быстрее и эффективнее, чем это сделаешь ты.

Лицо Валльштайна, высвеченное каминным пламенем, казалось гротескным, огненный рот произносил такие ненужные сейчас приветствия, глаза, сложенные из пылающих углей, удивленно округлились:

— Его нет уже несколько часов, и вы сообщаете об этом только сейчас, Северус?

Тебе давно не рассказывали о том, что ты идиот? Конечно, намного приятнее самому награждать подобным званием других. Разумеется, Альдигер был предельно вежлив и участлив, вскоре он самолично появился в библиотеке и теперь, расположившись в кресле, задавал вопросы, неспешно, дотошно, а Северус думал только о том, что минуты утекают в никуда, убегают, унося Гарри все дальше и дальше.

— Я поручил кобольдам обыскать округу, им ведомы все тропы, пещеры и расщелины в наших местах, — вещал старый маг, не сводя с Северуса внимательных глаз. — Если мы отметем версию несчастного случая, что еще могло произойти, как вы полагаете? Чем тщательнее мы спланируем наши поиски, тем больше у нас шансов выйти на след.

— Британский Аврорат.

Зельевар озвучил еще один свой страх, не трудясь давать объяснения. Валльштайн лишь кивнул:

— К сожалению, этот вариант тоже не стоит отметать. Кто-то мог случайно увидеть Гарри, навряд ли он, при его-то нраве, ограничивался полетами строго на охраняемых нашей магией землях. Отправился куда-то? В деревню, на курорт?

— Да, и это возможно.

Конечно, это была бы выходка в его духе: пуститься на поиски приключений — ближайшее поселение магглов, какой-нибудь небольшой городок. И там его могли увидеть, совершенно случайно. Ведь Элайджа же писал недавно, что Шеклболт отправил на континент ищеек из Аврората. Но... это настолько маловероятно... британские авроры в крохотном альпийском поселке.

— Я бы не стал исключать подобное развитие событий. Мы понятия не имеем, как далеко продвинулись ваши враги в своих поисках. Гарри могли попросту заманить.

— Но как? Он здесь не общался ни с кем, кроме меня!

— Вы так в этом уверены, Северус? Молодой человек, которого, как вы сами говорите, вы в последнее время бесконтрольно отпускаете полетать на полдня? Любопытный, охочий до всего нового? Уверены, что он не завел какие-нибудь знакомства? Встретил соотечественника, умело прикинувшегося туристом?

А ведь Валльштайн, пожалуй, прав. О чем ты думал в последние дни? Не знаешь? Знаешь, но тебе и самому стыдно признаться. И ты забыл, что Поттер всегда был взбалмошным, своевольным, плохо управляемым и довольно скрытным мальчишкой. Вспомни хотя бы Хогвартс — он месяцами хранил свои тайны, а потом, как правило, в самом конце учебного года, это неизменно оборачивалось катастрофой. Побег Блэка из Азкабана, василиск, голос которого Гарри слышал постоянно, но ни словом не обмолвился даже обожаемому им Дамблдору, сны, преследовавшие его весь год, когда он попросту позволял своему сознанию сливаться с разумом Темного Лорда. Кто знал об этом? Его друзья? Его друзья... А что если Гарри взбрело в голову все же сорваться на их поиски? Разве он не горел желанием открыть им глаза?

— Северус, скажите мне... не могло ли произойти нечто такое, что подтолкнуло бы Гарри к побегу? — Валльштайн продолжал методично допрашивать его, и каждый следующий вопрос обрушивал новую лавину страхов, что давно гнездились в душе зельевара. — Какой-то конфликт, ссора... или еще что-то?

Мордред побери этого старика! Он спрашивает так, как будто ему что-то известно, будто со свечкой стоял...

— Нет, — Северус изо всех сил старался сохранять спокойствие, но сейчас он ощущал, как новая волна ужаса подкатывает к горлу, не давая дышать. — Утром он предупредил меня, что отправится полетать, и обещал не задерживаться. Никаких размолвок.

— Ну, что ж... — Альдигер поднялся со своего места. Все, что было необходимо на данный момент, они уже обсудили. — Что бы ни побудило лорда Поттера скрыться, мы обязаны приложить все усилия для его поисков. В любом случае мы должны исключить опасность для его жизни и его магии.

Уже нагибая голову, чтобы шагнуть под своды камина, старик замер, а потом вновь обернулся к Северусу.

— Мне только что сообщили: его нет в землях Валльштайнов, я имею в виду замок, ваш дом и ближайшие окрестности. То есть мы не имеем дело с банальным падением с метлы и травмой. Я распоряжусь продолжить поиски во всех подконтрольных мне землях. Думаю, вы и сами понимаете, что это займет немало времени, хотя я обращусь к духам всех Четырех Стихий. Советую и вам проделать то же самое со своими Проводниками. Если Гарри уже на территории Британии, они рано или поздно его отыщут. И, прошу вас: не совершайте никаких действий, не посоветовавшись со мной.

Зельевар рассеянно кивнул. Часы... опять бьют. Пять. Он сжал в ладони амулет, видимо, призыв вышел настолько сильным, что Рейк и Роан откликнулись одновременно. К счастью, они не требовали никаких объяснений и не пытались ввязаться в расследование. "Мы будем искать его, лорд Принс, как делали это в прошлый раз", — заверили его брауни и Морская Дева, а он торопливо передавал им образы Норы, Аврората, Министерства, больницы святого Мунго и... даже Азкабана. Где Поттер еще мог оказаться? Да, поиски, вероятно, затянутся на несколько дней, с этим придется смириться. Но если еще осенью он готов был терпеливо ждать, то сейчас каждая упущенная минута казалась ему непоправимой ошибкой. И на этот раз... нет, на этот раз он не погнушается объявить войну всей Магической Британии, если они только посмели приблизиться к его Гарри!

— Мастер Принс не желает чаю? — Мани смотрел на зельевара с некоторой опаской, чего за ним раньше не водилось.

— Чаю? — что ж, чай и сигареты, этого достаточно, чтобы пережить предстоящий вечер и ночь. — Сделай мне лучше кофе, Мани.

К твоему Гарри... постой, с каких пор ты решил, что можешь хотя бы в мыслях называть его именно так? Не твой ли опрометчивый поступок подтолкнул его исчезнуть? Что, думаешь, парень растаял от пары поцелуев? Или вчера он был слишком ошарашен происходящим, искал ласки и поддержки, которых ему так недоставало все эти годы, а сегодня утром опомнился, задумался, куда рано или поздно заведут его пока что вполне невинные обжимания на диване со взрослым мужчиной, который точно знает, чего он хочет и чего будет добиваться? Испугался и сбежал? Перед глазами вдруг явственно возникла картина, виденная им сегодня на лыжном курорте: совсем молодые ребята, чуть младше или старше Гарри, увлеченно играющие в снежки и шутливо мутузящие друг друга в снегу. Разве место Гарри не среди таких же, как он? Среди ровесников? Разве он захочет отдать тебе свою юность? Разве ты вправе принять от него подобный дар?

А что если за эти дни Гарри успел завести себе подружку где-нибудь поблизости и сейчас, осознав, на что ты его толкаешь, предпочел скрыться? А тот поцелуй у калитки... всего лишь дань юношескому любопытству? Всего лишь эксперимент, поиск нового опыта? При одной этой мысли Северуса мгновенно бросило в жар. Нет, ревность не ослепляла, она выжигала ему глаза и выгрызала сердце. Посмотри на себя! Валльштайн кажется тебе стариком. А каким видишься Гарри ты?

 

* * *

Когда в тишине раздался легкий мелодичный перезвон, Северус даже не сразу понял, откуда исходит звук, но тут же опомнился: это не могли быть часы. Таким образом блокнот, который он использовал для переписки с Паркинсоном, оповещал его, что на страницах появилась новая запись. Он вскочил, бросился к столу, сметая на пол ненужные бумаги — фолианты, положенные им пару дней назад поверх тетрадки в желтом кожаном переплете, тоже полетели на ковер. Буквы, выведенные Элайджей, горделиво красовались на пергаментном листе, такие же самодовольные и самоуверенные, как и человек, их начертавший:

"Жду тебя через час в магическом квартале Берна. Таверна "Серп луны". Ты будешь под оборотным. Приметы, по которым я тебя узнаю: широкополая черная шляпа и трость с белой рукоятью в форме птичьей головы. Скажешь хозяину, что тебя ожидает мистер Паркинсон, он проводит. Не придешь — пеняй на себя. Боюсь, у меня не будет причин, чтобы не сдать вас британскому Аврорату". Далее следовали координаты для аппарации.

Паркинсон! Так это он выкрал Гарри! Решил, что ему не дождаться своих денег, и пошел на шантаж? Что ж, и этого нельзя исключать. Но каким путем Гарри мог оказаться у него? Нет, все потом, вероятно, это блеф, ошибка или просто банальное совпадение. Что-то в самом тоне письма мешало Северусу подозревать Элайджу в похищении. С другой стороны, он понимал, что сейчас, поддавшись панике, он не в состоянии размышлять трезво. Идти на встречу с противником, даже не продумав тактику? Прежде за ним такого не водилось. Если это ловушка, и в условленном месте его ожидает вовсе не Элайджа, а отряд мракоборцев, отправленный Кингсли? Плевать, у него достаточно магии, чтобы сладить с этими недоумками. И — зельевар хищно осклабился — у него тоже не будет причин забыть, что Смертельные заклятия всегда выходили у него неплохо. К тому же общение со Стихиями значительно преумножило его силы, так что у него найдется, чем удивить тех, кто прибудет на условленную встречу.

Если эта мразь, Паркинсон, каким-то образом дотянулся до Гарри... Прельстил парня? Но чем? Обманом заманил к себе? Нет, это всего лишь предположения, основываться на них попросту абсурдно. Разумеется, банкира вряд ли устраивало, что оба Наследника оказались недосягаемыми для него, наверняка изводил себя опасениями, что его хотят оставить ни с чем. Но с чего вдруг Элайджа взялся угрожать именно сегодня? Ведь еще совсем недавно, предупреждая зельевара об интересе, который питает к эмигрантам некто Райан Шип, Паркинсон не демонстрировал и тени враждебности или недоверия. Что-то изменилось? Было бы безумием подозревать Гарри, что тот за его спиной поддерживал связь с Главой Банкирского Дома.

Писать ответ Северус не стал, пусть и господин банкир помается неведением, да и аврорам, случись им наведаться в Берн, придется посидеть в засаде, гадая, клюнет ли зельевар на удочку. До истечения срока ультиматума оставалось меньше часа. Принять оборотное, трансфигурировать трость и шляпу, палочка, пара флаконов с зельями, чтобы в случае необходимости быстро привести себя в чувство. И оставить записку, да, на самом видном месте: если Гарри вдруг объявится за время его отсутствия — Северус все еще надеялся, что пропажа юноши могла быть вызвана какими-то иными причинами, которые просто не приходили ему на ум — тот будет знать, куда отправился старший маг.

Таверна, ко входу в которую аппарировал зельевар, располагалась в тихом переулке, но, судя по обилию света впереди, центр квартала находился где-то совсем рядом. Зимний сумрак был расцвечен огнями фонарей и вывесок, наколдованный снег и имбирные пряники в витринах, горы засахаренных фруктов, еловые ветки, рождественские венки — все говорило о приближении Рождества. Северус окинул взглядом пустеющую улицу: несколько магов с семьями неторопливо прогуливались по другой стороне, заглядываясь на праздничные украшения. Конечно, это могли быть не праздношатающиеся бездельники, а авроры под действием оборотного, только вот вряд ли кому-нибудь из вояк взбрело бы в голову прикинуться маленьким ребенком, с упоением тычущим пальчиком в фигуры гномов и Святого Николая. И все же...

Над входом в "Серп луны" тенькнул колокольчик, впуская внутрь высокого седого мага в широкополой шляпе.

— Проводите меня к мистеру Паркинсону, — с порога бросил гость, отмечая про себя взгляд трактирщика, устремленный на его трость.

— Да-да, не извольте беспокоиться, — зачастил тот, — вас ожидают.

Интересно, кто и много ли ожидающих... Они прошли через общий зал, где было довольно многолюдно: но волшебники, угощающиеся пивом и глинтвейном, почти не смотрели в их сторону. Северус постарался уловить токи их магии — нет, фон казался ровным и лишенным агрессии.

— Вот сюда, пожалуйста! — хозяин заведения остановился возле одной из дверей, ведущих в отдельные кабинеты.

— Благодарю вас.

Мгновенно наложенный невербальный Конфундус отвлек трактирщика от намерения распахнуть дверь перед гостем мистера Паркинсона, и тот, словно припомнив что-то важное, направил свои стопы в сторону общего зала. Так, теперь следует осмотреться. Северус находился в узком коротком проходе, две двери были приоткрыты, в помещениях, скрытых за ними, даже не горели свечи. "Гоменум Ревелио", — почти беззвучно прошептал зельевар, направляя палочку в сторону неосвещенных комнат. Никого. Оставалась еще одна дверь, и Северус, не раздумывая долго, просто потянул ручку на себя.

— О, прошу меня извинить! — участники семейного торжества, пять или шесть разновозрастных магов, воззрились на него с недоумением, но тут же заулыбались, приглашая и его к столу.

— Желаю всяческих благ в наступающем году! И счастливого Рождества! — поспешил откланяться непрошеный гость, аккуратно притворяя за собой дверь.

Что ж, на первый взгляд все выглядело безобидно, оставалось убедиться, что Элайжда явился на встречу в одиночестве. Северус помедлил у входа в кабинет, указанный ему трактирщиком, тщательно прислушиваясь к собственным ощущениям. Нет, Паркинсон находился там один — зельевар улавливал присутствие только одного носителя магии. И... в тот момент он не мог не воздать хвалу своим Стихиям: прежде он никогда не сумел бы распознать человека, находящегося на расстоянии от него, по биению его магического ядра. Он решительно толкнул дверь, держа палочку наизготовку, банкир не успел и рта раскрыть, а заглушающие чары и чары отвлечения внимания уже накрыли помещение плотным куполом. Резкий щелчок — выход запечатан, а человек в широкополой шляпе уже делает шаг к столу, не утруждая себя приветствиями.

— Что ты...

Но шанса договорить Элайдже не представилось: словно два острых раскаленных шипа вонзились ему в виски, и самое ужасное было то, что вгоняли их неторопливо, со знанием дела, он чувствовал, как острое шило дюйм за дюймом ввинчивается ему в мозг, подцепляя вереницу образов в его сознании. Ворошит их, отбрасывая ненужное, выискивает, выворачивает наизнанку. Вот Панси доливает себе в чашку сливки за завтраком, осторожно выпытывая, что бы он хотел получить на Рождество, вот он распекает своего заместителя... сегодня, всего-то пару часов тому назад. Он попробовал было обхватить голову ладонями, чтобы унять невыносимую пульсирующую боль, прекратить мельтешение подвижных картинок перед глазами, но руки не слушались, парализованные чужой волей. Он лихорадочно пытался хотя бы вздохнуть, но воздух в комнате внезапно стал вязким, он не мог наполнить легкие. Казалось, вены и артерии сейчас разорвутся, выпуская на волю кипящую пузырящуюся кровь.

И вдруг все прекратилось. Человек, сидящий напротив него, высокий худощавый старик с острой седой бородкой, протягивал ему флакон, который Элайджа, не задумываясь, тут же опустошил. Сил сопротивляться у него не осталось.

— Подожди пару минут, сейчас станет лучше, — устало произнес гость, снимая широкополую шляпу и откладывая ее на край стола. — Я для себя брал, видишь, не пригодилось.

— Северус, ты... — банкиру все еще было нелегко говорить, будто самые обычные слова требовали от него немыслимых усилий.

— У тебя его нет, — констатировал зельевар, извлекая пачку сигарет из складок мантии. Причем обращался он вовсе не к Паркинсону, он просто ронял слова в пространство, как будто убеждая в чем-то себя самого.

— Ты сумасшедший, Северус, — отдышавшись, с трудом произнес банкир, с опаской поглядывая на своего собеседника. — Даже Темный Лорд себе подобного не позволял!

— Темный Лорд, говоришь? — сидящий напротив недобро усмехнулся, кончик его сигареты тлел оранжевым кружком в полумраке кабинета. — Да нет, боюсь, ты преувеличиваешь. Но... я все же вынужден просить у тебя прощения, я не хотел причинить тебе вред.

— Да ты меня чуть не убил! — по мере того как силы возвращались к Паркинсону, его охватывало вполне обоснованное возмущение поведением зельевара.

— Убил? Нет, даже в мыслях не было, — задумчиво проговорил Снейп без малейшего раскаяния. — У меня долг жизни перед тобой, разве ты забыл? Если я бы и захотел...

— Какого же черта тогда?!

Северус внезапно ощетинился, придвигаясь ближе, и только в последний момент опомнился, понимая, что вот-вот — и он схватит Элайджу за грудки, как следует тряхнет его, вымещая на банкире свои страх и отчаяние. Гарри... Паркинсон не знает, где Гарри — он лишь зря потратил время.

— Какого черта ты шлешь мне письма с угрозами, Элайджа? — Северус все же говорил на повышенных тонах, не в силах совладать с собой. — Сначала ты намекаешь, что собираешься сдать нас аврорам, а потом удивляешься невежливому обращению?

— Невежливому? Да ты мне чуть было мозги не сжег!

— Но ведь не сжег? Даже не собирался.

Северуса внезапно охватили усталость и безразличие: продолжать этот разговор было бессмысленно, но Паркинсону надо выговориться. Что если Гарри уже дома? Что если есть вести от Альдигера? От Рейка? Нет, брауни или Роан дали бы знать о себе в любом месте. Надо вернуться в шале, а он сидит здесь невесть зачем, а Элайджа не уймется, пока не выскажет ему свое возмущение.

— Зачем ты меня вызвал?

— Что, сам не разглядел, пока копался у меня в голове? — банкир наполнил свой бокал, едва не перелив через край. — Не угостишься?

— Нет.

Паркинсон постепенно приходил в себя: дыхание выровнялось, побагровевшее лицо на глазах приобретало более здоровый оттенок. Живучий, черт... Что ему сделается?

— Что случилось, Северус?

— Гарри пропал. Когда пришло твое письмо... я был уверен, что это твоих рук дело. Извини.

— Как пропал?

И зачем он только упомянул про Гарри? Объяснять что-либо Паркинсону не было ни времени, ни желания. Удовлетворять его досужее любопытство? Хотя нет, Элайджа еще может оказаться полезен. Он же хвастался своими связями в Британии. Нет, его рано сбрасывать со счетов. Сейчас важна любая зацепка.

— Не пори горячку, Северус. Парень молодой, может быть...

— Не может, — зельевар отмахнулся, не желая выслушивать намеки Паркинсона на то, о чем он и сам размышлял не так давно. — Выкладывай, с какой стати ты собрался сдавать меня в Аврорат — и разойдемся. Да, я видел что-то про гоблинов в твоих воспоминаниях, но...

— И как ты только это делаешь, легилимент чертов? — Паркинсон вновь казался благодушным, похоже, что все происшедшее каким-то образом убедило его в невиновности Северуса. Но в чем именно банкир мог его подозревать?

— Это долго объяснять, этому долго учиться, а вот делать... делать просто. Говори, что с гоблинами, и я пойду.

— Ваше Хранилище исчезло. Не знаю, может быть, это как-то связано и с пропажей Поттера. Ты не думаешь, что он каким-то образом...

— Нет, — Северус решительно тряхнул головой. — У нас нет доступа к Наследию. Ни я, ни Гарри, мы...

— Понятно. А я уж было решил...

— Что мы обвели тебя вокруг пальца? — невеселая улыбка тронула чужие губы, и в тот миг Элайджа от души пожалел, что не видит Северуса в его настоящем облике. — Когда это случилось?

— Вчера.

— А точнее? — взгляд собеседника прожигал насквозь, от него не спасало никакое оборотное, так что Паркинсон, опасаясь новой ментальной атаки, поторопился изложить все без утайки.

— Они обнаружили это во второй половине дня. Дверь буквально на глазах истаяла. Осталась голая стена — и никакого Хранилища! Ликвидатор заклятий плел что-то про магию крови. Старый Гриббс даже Министра вызвал.

— Господин министр у нас тоже неравнодушен к чужому барахлу? — в голосе зельевара сквозило такое презрение и вместе с тем такая решимость поквитаться с теми, кто посягнул на его... нет, не собственность — это Элайдже было ясно — кто отважился посягнуть на его Гарри, что Министру оставалось только посочувствовать.

— Если мы получим наследство, я не обману тебя, — мрачно продолжил Северус, поднимаясь из-за стола и небрежно подхватывая шляпу. И равнодушно добавил, словно речь шла о сущей безделице: — Мне принести тебе Непреложный Обет?

— Иди ты...

Требовать от казавшегося сейчас настолько могущественным и в то же время совершенно подавленным и отчаявшимся мага каких-либо обетов? Нет, хоть мистер Паркинсон и уважал надежно скрепленные договоренности, но и для него это было уж слишком.

— Напиши мне сразу, как Поттер найдется, — на прощанье он крепко сжал ладонь Северуса, более не ощущая обиды на него. Только удивление и острую жалость. — Если завтра не объявится, будем действовать по обстановке.

Зельевар кивнул, выходя в душный коридор. Какие-то тени метнулись в углу, его рука едва не выхватила палочку. Но нет, там, возле составленных у стены дубовых бочек, жались двое — парень и девушка, пытаясь казаться незаметными. Парень, словно кипятком ошпаренный, отдернул руку, до этого вольготно покоившуюся на бедре юной волшебницы, а та, испуганно обернувшись, смущенно поправила длинные растрепавшиеся волосы. Северус поспешно отвернулся, ощущая, как у него в груди медленно проворачивается холодный стальной кинжал, растравливая кровоточащую рану.

Уже стоя на пороге таверны, Северус поднял голову, глубоко вдыхая прохладный воздух: на ночном небе широкими фиолетовыми мазками были намалеваны очертания башен и шпилей.

 

* * *

Остаток вечера и всю ночь он боялся покинуть библиотеку, ожидая известий, и только мерный бой часов оповещал о том, что истек еще один час. Домыслы, догадки... они теснились у него в голове, беспрестанно сменяя друг друга, так что он не успевал толком зацепиться ни за одну из них. Он то почти верил, что Министр, сговорившийся с гоблинами, отдал приказ об убийстве Гарри, то склонялся к тому, что мальчика держат в тюрьме или в Мунго, надеясь выведать у него тайну исчезновения Хранилища. А потом приходило раскаяние: он не погнушался практически подвергнуть пыткам Элайджу, ухватившись за малейшее подозрение. И опять та картина, что так врезалась в память — юноша и девушка, прятавшиеся в полутемном коридоре таверны, стыдливо разрывают объятия при его появлении. И он всякий раз представлял себе Гарри на месте того парня.

Он не замечал, как рядом время от времени появляется Мани, вытряхивая из пепельницы целый ворох окурков, потерял счет выпитым чашкам кофе, вкуса которого он не чувствовал.

Около пяти утра Альдигер, похоже, тоже не смыкавший глаз всю ночь, известил его, что Гарри нет на всех подвластных ему землях: Швейцария, Австрия, Германия... значит, версия о том, что мальчик укрылся у кого-то из своих местных знакомых, отпадала. Да и не было у него здесь никого: когда к Северусу возвращалась способность размышлять трезво, он понимал, что это попросту невозможно. Как быстро управился Валльштайн... вот оно, преимущество настоящего Говорящего со Стихиями. А ответа с Британских островов, похоже, придется подождать. А что потом? Объявлять войну Министерству на пару с Паркинсоном, которого ты сегодня чуть не угробил?

Северус мерил шагами маленький пятачок перед стеллажами, книжные переплеты сливались в одну пеструю бесконечную ленту. Его сознание регистрировало, что за окнами становится светло, но к тому моменту зельевар почти окончательно утратил чувство времени. Лотти принесла ему завтрак, потом унесла тарелки и чашку, но он не мог вспомнить, ел ли он, а если да, то что это было.

Он решил дождаться полудня: если не будет вестей, то следует выпить зелье, выспаться, а после этого, уже на холодную голову, принимать решения относительно того, как поступить дальше. Ему казалось, что все, что было у него внутри, за эти часы просто выгорело дотла: и ревность, и эта абсурдная привязанность к мальчику, и нежность, что тот будил в зельеваре.

— Лорд Принс! Лорд Принс!

Не понимая, откуда исходит голос, Северус чуть было не бросился к камину, но потом ощутил тепло, исходящее от амулета.

— Мы нашли его, лорд Принс! Лорд Поттер жив.

— Что? — Северус не верил своим ушам. — Рейк, немедленно сообщи мне, где он. Я его заберу.

— Ты не сможешь этого сделать, лорд Принс, тебе туда не пройти.

Сердце его сжалось, он ощутил холод и пустоту, разливающуюся в груди. Нет, ты не смеешь отступать, если Гарри в тюрьме! Раз его смогли отыскать, то должен найтись и способ вызволить его, где бы он ни был.

— Где он? Мунго? Азкабан? Аврорат?

— Нет, лорд Принс. Он в безопасности. Но это зачарованное место, тебе туда ходу нет.

— Где он?

— В огненной пещере. Сильфы рассказали нам, они видели, как он спустился туда. Роан просила Владыку Огня, они отпустят его, не станут чинить препятствий.

— Но как? Как он там оказался?

— Амулет Меча и Посоха помог ему найти дорогу. Он вернется, лорд Принс, духи ветра проведут его кратчайшим путем. Но это не так быстро. Тебе придется еще подождать.

Северус бросился наверх, в комнату, где спал Гарри, и где, насколько ему было известно, в одном из ящиков стола так и валялся его амулет, к которому мальчишка так ни разу и не притронулся со дня его обретения. Ящик был пуст.

Он рухнул в кресло, обхватив виски ладонями. Мордред побери этого Поттера! И этот Замок! И все Стихии с их амулетами, и предков с их фамильными сейфами и сокровищами! Страх, что цепко держал его в своих когтях со вчерашнего дня, отступил, а на его место пришло безразличие. Вернется мальчишка или нет — теперь это его личное дело. Пусть разбирается сам, раз уж вообразил себя властелином Стихий. Оставалось лишь написать Альдигеру и Элайдже, что опасность миновала.

Глава опубликована: 28.05.2016