Детские тайны: был поленом – стал мальчишкой

 

Сказка о Золотом ключике и о приключениях Буратино, пожалуй, самая любимая многими с детства. Но все ли знают ее тайну?

 

«Не дадите ли вы мне дерева, чтобы я мог сделать деревянного человечка?»

Думаете, это папа Карло попросил столяра Джузеппе отдать то самое полено, из которого потом появится Буратино? Нет, это еще за полвека до того дядюшка Джеппетто выпросил у мастера Антонио странный кусок дерева, чтобы вырезать из него деревянного человечка – Пиноккио. Повесть о нем под названием «История одного буратино» («буратино» по-итальянски – кукла, марионетка) появилась на страницах римского журнала «Газета для детей» в 1881 году. Автор – Карло Коллоди (настоящая фамилия – Лоренцини, 1826–1890) – журналист, ранее уже сочинявший детские повести, после первых же историй о деревянном человечке стал знаменит на всю Италию. А его повесть, названная впоследствии «Приключения Пиноккио», явилась воистину революционной для детской литературы. Ведь до того героями детских произведений были только благовоспитанные девочки и мальчики, а у Коллоди – озорной, хвастливый, ленивый, вечно непослушный деревянный человечек. Да и сама жизнь, обычно описываемая в розовом свете, выглядит у Коллоди далеко не безоблачной. В этой жизни героя преследуют реальные голод, холод, смерть близких, нищета. Книга Коллоди близка не только фантастически правдоподобной сказке, но и может считаться одной из первых сказок социально-обличительной направленности, которая ярко отразится в итальянской литературе XX века. В этом смысле Пиноккио может считаться предком родариевского Чиполлино. Но если «Приключения Чиполлино» близки «Приключениям Пиноккио» по духу, то существует литературное произведение, повторяющее не только сюжетные ходы, но и самих героев Коллоди. Да-да, не удивляйтесь – это и есть наш любимый «Золотой ключик». То есть А.Н. Толстой просто воспользовался чужим сюжетом, героями и темами. Но что самое удивительное, это использование привело к созданию абсолютно новой авторской сказки.

Алексей Николаевич Толстой (1882/83—1946) начал писать свою книжку в 1924 году, когда ему шел уже 42-й год и он был весьма умудренным человеком. Однако напечатана сказка была двенадцать лет спустя. Сам автор так объяснял свою затею: «Когда я был маленький… я читал одну книжку: она называлась «Пиноккио, или Похождения деревянной куклы»… Я часто рассказывал моим товарищам… занимательные приключения Буратино. Но так как книжка потерялась, то я рассказывал каждый раз по-разному, выдумывал такие похождения, каких в книге совсем и не было». Конечно, Толстой лукавил. Он намеренно обратился к старой книге. Его захватили приключения деревянного человечка, и он решил рассказать их по-своему. Оказывается, не только народные сюжеты бродят по мировой литературе. Авторские сказки тоже могут стать по-своему миграционными, перекочевывая от одного сказочника к другому. Так происходит, конечно, только с настоящими сказками, сюжеты которых столь наполненны, глубоки и эмоциональны, что требуют дальнейшего пересказа, нового обращения.

«Золотой ключик» Толстого ярче, сильнее, увлекательнее «Приключений Пиноккио». Во-первых, Толстой убрал надоедливую назидательность Коллоди и нравоучительную мораль: будешь послушным – станешь не деревянным, а настоящим мальчиком. Его Буратино вовсе не стремится стать мальчиком «из мяса и костей». Деревянное тело его вполне устраивает. Буратино стремится к другому – помочь друзьям устроить саму жизнь так, чтобы все хорошие существа (и люди, и куклы) были счастливы. Происходит коренная перестройка сюжета. Буратино борется не за себя, а за Золотой ключик, который принесет всем счастье. Мотив Золотого ключика – символа Добра, Справедливости, Счастья – собственный мотив Толстого. Никакого ключика у Коллоди нет.

Из 36 глав «Пиноккио» Толстой использует лишь несколько сюжетных линий, охватывающих девятнадцать. В них Пиноккио встречается с хозяином кукольного театра Манджафоко, отвергает добрые советы Говорящего Сверчка, знакомится с Красивой Девочкой с лазурными волосами и пытается по совету Кота и Лисы посеять на Волшебном Поле свои золотые монеты. То есть Толстой взял саму завязку, а все последующие сказочные события придумал сам. Так что его «Золотой ключик» сказка вполне собственная. И конечно, героев он переделал на свой лад. Хозяин театра, не такой уж и плохой у итальянского автора, в повести Толстого стал воплощением зла – страшным и жестоким Карабасом-Барабасом, угнетающим свою кукольную труппу. И сама тема кукольного театра стала ведущей в сказке Толстого. Недаром в финале Буратино отпирает своим Золотым ключиком дверь нового театра, в котором куклы смогут сами играть, зарабатывать на жизнь, уйдя от Карабаса.

Ну а что же знаменитая девочка с голубыми волосами? У Коллоди она – Фея, превращающая деревянного мальчика в настоящего. Но сначала она наблюдает за ним, помогая и оценивая его поступки. Поэтому в первых главах Пиноккио встречает ее как девочку-ровесницу, но с лазурными волосами. Затем она войдет в его жизнь как взрослая женщина, взявшая его в свой дом, – мама с голубыми глазами. Буратино Толстого не нужны феи, он сам способен помочь и себе, и друзьям. Его тайная мечта о другом – прекрасной девочке, вежливой и аккуратной, по которой, сам того не осознавая, грезит любой непослушный озорник. Дело в том, что Толстой написал сказку мальчишескую, где приключения опасны, а герои бесстрашны. И именно для таких героев автор создал идеал юной женщины – Мальвины, сказочной девочки с голубыми волосами, очень похожей на реальную героиню – очаровательную Лилечку, девочку с голубым бантом из его автобиографической повести для детей «Детство Никиты».

«Золотой ключик» оказался настолько емкой и заразительной сказкой, что возникло его продолжение. Ленинградская писательница Елена Яковлевна Данько написала сказочную повесть «Побежденный Карабас». Ее история начинается от финала, который Толстой дал пьесе, написанной им по «Золотому ключику», и сценарию одноименного фильма. Ключик помогает Буратино и всем его друзьям попасть в «самую лучшую страну для детей и стариков» – в Советский Союз. Такова была дань времени, не нам осуждать Толстого.

Е. Данько в своей повести рассказывает, как куклы счастливо живут в ленинградском театре, а Карабас с лисой Алисой, ставшей его секретаршей, пытаются их выкрасть. Конечно, все оканчивается хорошо, потому что на борьбу с врагами встают бдительные ленинградские пионеры. Что ж, борьба с врагами была в полном разгаре. Шел 1937 год.

Но не только в Советском Союзе страстно полюбили кукольных героев. В самой Италии уже в середине XX века вышел своеобразный парафраз «Пиноккио». В 1954 году Марчелло Арджилли и Габриэлла Парка опубликовали повесть-сказку «Приключения Кьодино» (по-русски – Гвоздика). Там профессор Пилукка смастерил железного сынишку Кьодино, который оживает вполне в духе технического прогресса – завтракает бензином, моется маслом от ржавчины. Этот железный мальчишка такой же непослушный и легкомысленный, но добрый и славный, как деревянный Пиноккио. И столь же находчивый – на своем железном языке он сумел договориться с танками и пушками о том, что они никогда не будут убивать людей. Так что Пиноккио-Буратино-Кьодино все еще в действии. Они защищают детство.

 

Кто вы, доктор Айболит?

 

Неужели и у доброго доктора Айболита существует тайна? Какая?! Прописал мартышке не ту микстуру или слону мазь, от которой бедный слоник отошел в мир иной? Да не может такого быть!

А вот и может – есть у Айболита тайна. У него другое имя, и его родной язык не русский. Да что ж он – шпион какой? Может, и вообще не доктор, а так, прикидывается?

Нет – доктор он. Но только английский. И зовут его Джон Дулиттл.

Так, выходит, сказки нашего замечательного Корнея Ивановича Чуковского (1882–1969) в стихах и прозе («Бармалей», 1926; «Айболит», 1929; «Доктор Айболит», «Огонь и вода», «Приключения белой мышки», 1930—1940-е гг.) – пересказ? Оказывается, это так…

Но на всех языках мира есть переводы книг о замечательном враче, лечащем животных, докторе Джоне Дулиттле. Автор этих книг – английский писатель Хью Лофтинг (1886–1947) никаких историй о докторе Дулиттле писать не собирался. Он был инженером и попал на фронт во времена Первой мировой войны. Дома у него остались детишки, и, отправляя им письма, он решает не писать никакой страшной фронтовой правды, а сочинять истории о добром и забавном чудаке-докторе. Он и имя ему дает Дулиттл (то есть «делающий понемножку») и рисунки присылает, на которых сам толстяк доктор и его друзья-зверушки. В общем, как мог, инженер Лофтинг стремился сохранить для своих детей радость и магию детства. Они оценили его истории. Их читали с друзьями, показывали в школе. Слава богу, с войны Лофтинг вернулся. С новыми историями. Так же как из разных дальних странствий возвращался добрый доктор Дулиттл. А истории дети, уже выросшие к тому времени, показали одному издателю в Америке, где они тогда жили. Увидев письма с картинками, издатель сделал то, что было предначертано, – опубликовал роман. Так появилась «История доктора Дулиттла» (1920). Она была встречена на ура. И если Лофтинг подумал, что сможет на этом остановиться, то явно недооценил своего американского издателя. Лофтингу пришлось-таки стать писателем. В 1922 году вышли «Приключения доктора Дулиттла», за ними «Почта доктора Дулиттла» и многие другие произведения. Всего Лофтинг сочинил и проиллюстрировал 14 романов про симпатягу доктора.

На русском языке «Приключения доктора Дулиттла» вышли в 1924 году. Потом наступило более чем полувековое молчание. Только в 1992 году появились переводы книг Лофтинга.

А мы все эти долгие годы зачитывались приключениями доктора по имени Айболит. Надо отдать должное Чуковскому – он чистосердечно написал в своем предуведомлении, что все они написаны «по Хью Лофтингу». Он не скрывал, что его сюжеты пришлые. Вот только «приписки» эти, как правило, никогда не печатались. А зря. Потому что, взяв за основу сказки про доктора Дулиттла, наш дедушка Корней превратил их в истинные шедевры.

Начнем с того, что сказки Лофтинга – для взрослых. В них много раздумий о жизни. Не надо забывать – они писались на войне. В то время целое поколение интеллигенции разочаровалось в своих прежних идеалах. Вот и доктор Дулиттл у Лофтинга разочаровался в «правильном», раз и навсегда определенном укладе жизни викторианской Англии. Доктор разочаровался даже в человеческой природе, поскольку люди калечат и унижают себе подобных, и потому решил лечить зверей и жить среди них. Они показались ему чище и добрее.

Сказки же Чуковского – для маленьких детей. Для них, маленьких, любовь и забота доктора о зверушках – дело абсолютно естественное и не требует никакого обоснования. И страна, где происходят приключения Айболита, не конкретна, а волшебна. Это не настоящая Африка, а Африка снов, грез, фантазий. Поэтому, когда доктор Дулиттл едет в свою Африку – это английский миссионер и подвижник едет лечить туземцев и животных. А когда Айболит отправляется к заболевшим зверятам – он едет в волшебную страну.

То же и с героями. У Лофтинга они – символы людей с определенными характерами. У Чуковского звери – те самые существа страны «маленьких», которых взрослым, в особенности докторам, надо защищать. И потому доктор Айболит Чуковского – бесстрашно-благородный не только рыцарь, но и мудрец, и Дон Кихот в лучшем звучании этого имени. В героях обеих книг много общего. Они оба бесстрашны и благородны, оба веселы и наивны, оба немножко дети в душе. А вот остальные герои разнятся. Любимый Лофтингом Поросенок (ни дать ни взять балованный мальчишка-озорник) у Чуковского стал простой свинкой Хрю-Хрю. Математик Филин – совой Бумбой. Удивительно, но и тут и там существует совершенно чудесный и очаровательный Тянитолкай – существо с единым телом и двумя головами. Правда, придумал его и нарисовал первым все же Лофтинг. Но особую трепетность придал Чуковский. Большие отличия получились и с образами злодеев. Эпизодический пират Бармалей Лофтинга под пером Чуковского превратился в символ зла, правда, как выясняется, не очень страшного. Вторая злая сила Чуковского – сестра Айболита Варвара – тоже воплощение зла, этакая природная склочница коммунальной квартиры. У бедняги Дулиттла тоже есть сестрица, вечно им помыкающая, – суровая пуританка Сара. Она не зла от природы, нет, но она долгое время пробыла в старых девах и теперь, выйдя замуж за приходского священника, возомнила, что ей лучше всех известно, кто и как должен себя вести в этой жизни. А уж доктор Дулиттл, который хочет жить не «как велят», а «как хочется», – основной объект нападок сестрицы. Так что злодеи Лофтинга не «природные», как у Чуковского, а просто люди с их извечными слабостями. Конечно, это глубже. Но думаете, Чуковский не смог бы написать настоящие глубокие характеры? Смог бы. Да только в какую сказку он бы их поместил? Не забывайте, он жил в Советском Союзе, на дворе шли тридцатые годы. Чтобы сохранить сказку про доктора-гуманиста, следовало поместить место ее действия в волшебную страну. С волшебных стран какой спрос: захочешь – не найдешь.