Русофобские тенденции в школьных учебниках по истории Украины

 

Проанализированы следующие учебники:

1. Гриценко І.С., Карабанов М.М., Лотоцький А.Л. Гомін віків. Навчальний посібник з історії України для 5-го класу. Під редакцією М.М. Карабанова. К.: РВЦ «Проза», 1994. Допущено Міністерством освіти України.

2. Власов В., Данилевська О. Вступ до історії України. Підручник для 5 класу загальноосвітніх навчальних закладів. За редакцією Ю.А. Мицика. К.: Абрис, 1999. Допущено Міністерством освіти України. Рукопис цього підручника є переможцем конкурсу Міністерства освіти України і Ліги українських меценатів.

3. Смолій В., Степанков В. Історія України. Пробний підручник для 7 класу. К.: Освіта, 2000. Допущено Міністерством освіти України.

4. Коляда І., Власов В. Історія України. 7 клас. К.: «А.С.К.», 1999. Допущено Міністерством освіти України як пробний навчальний посібник.

5. Лях Р., Темірова Н. Історія України. Підручник для 7-го класу. К.: Генеза, 2003. Рекомендовано Міністерством освіти і науки України.

6. Швидько Г.К. Історія України ХVІ—ХVІІІ століття. Підручник для 8 класу середніх загальноосвітніх навчальних закладів. К.: Генеза, 2003. Затверджено Міністерством освіти і науки України.

7. Власов В. Історія України. Підручник для 8 класу загальноосвітніх навчальних закладів. За редакцією Ю.А. Мицика. К.: Абрис, 1999. Допущено Міністерством освіти України.

8. Сарбей В.Г. Історія України. ХІХ — початок ХХ століття. Підручник для 9 класу середньої школи. К.: Генеза, 1996. Допущено Міністерством освіти України як підручник для 9 класу середньої школи.

9. Реєнт О., Малій О. Історія України. Кінець ХVІІІ — початок ХХ століття. Навчальний посібник для 9 класу загальноосвітніх навчальних закладів. К.: Генеза, 2003. Рекомендовано Міністерством освіти.

10. Турченко Ф.Г., Мороко В.М. Історія України. Кінець ХVІІІ — початок ХХ століття. Підручник для 9 класу загальноосвітніх навчальних закладів. К.: Генеза, 2003. Затверджено Міністерством освіти і науки України.

11. Коляда І., Сушко О., Ількова О. Історія України. 10 клас. К.: «А.С.К.», 1997. Допущено Міністерством освіти України як пробний навчальний посібник.

12. Турченко Ф.Г., Панченко П.П., Тимченко С.М. Новітня історія України. 11 клас. К.: Генеза, 1998. Рекомендовано Міністерством освіти України як підручник для 11 класу середньої школи.

 

Учебники отбирались методом случайного подбора из числа изданных в годы независимости и имеющих «визу» министерства просвещения Украины. В учебниках обращает на себя внимание следующее:

А) Киевская Русь именуется «украинским государством» (1. С. 5, 17), государством украинцев (2. С. 12), «созданием одной народности, украинско-руськой» (цитата из М.С. Грушевского) (3. С. 10), «созданием украинского народа» (4. С. 102). Соответственно жители Киевской Руси — это «украинцы» (1. С. 5; 2. С. 12) или «древние украинцы» (4. С. 91), князья Киевской Руси — «украинские князья» (1. С. 10), князья из «украинского рода Рюриковичей» (1. С. 54). В 988 году произошло «крещение украинского народа» (1. С. 5). «Слово о полку Игореве» — «жемчужина древнеукраинской литературы» (4. С. 96), словесную основу его «составляют разные древнеукраинские диалекты» (3. С. 19), и «объявлять это древнее украинское произведение русским шедевром нет никаких оснований» (4. С. 102). Только в одном учебнике наряду с заявлением, что «есть все основания относить Киевскую Русь прежде всего к истории Украины», признается, что «белорусы и русские имеют также непосредственное отношение к наследию Киевской Руси, поскольку их земли входили в ее состав» (5. С. 146). В то же время в некоторых учебниках отмечается, что русский народ возник уже в послекиевскую эпоху из смеси украинцев, угро-финнов и татар (1. С. 55), сформировался «в процессе славянизации лесных просторов Восточной Европы, заселенных племенами балтов и угрофиннов» (3. С. 147).

Б) Отмечается, что в конце ХV века украинские земли оказались поделены между агрессивными соседями. При этом «Московское княжество», «Московия» перечисляется в ряду прочих иностранных захватчиков, разорявших Украину и уничтожавших украинцев (1. С. 54; 3. С. 228; 5. С. 184).

В) Украинским первопечатником в ряде учебников назван не Иван Федоров, а Швайпольд Фиоль (2. С. 103; 3. С. 255; 7. С. 88). При этом в одном учебнике (3) об Иване Федорове даже не упоминается, в другом (2) ничего не сказано о его русском происхождении. Еще в одном учебнике утверждается, что «новейшие исследования относительно начала книгопечатания доказывают, что еще до приезда в Украину Ивана Федорова во Львове существовала типография» (4. С. 148).

Г) События 1654 года трактуются как «союз с Москвой» (1. С. 88), «договор с Москвой про военную помощь» (2. С. 161), «союз двух равноправных участников договора — Московии и Украины» (6. С. 163), «украинско-московское межгосударственное соглашение» (7. С. 130). Утверждается, что Украина по договору с Москвой сохраняла независимость, но договор был коварно нарушен московским правительством, стремившимся поработить Украину (это «коварство» ярко описывается во всех учебниках). Последующие изменнические действия ряда украинских гетманов именуются борьбой за свободу Украины. Особенно прославляется «победа под Конотопом» во время «московско-украинской войны 1658–1659 гг.» (7. С. 157). «Конотопская битва является ярким примером справедливых войн — войн, направленных на освобождение своего народа от иностранного господства, войн за защиту собственного независимого государства» (7. С. 159). При этом замалчивается, что на самом деле решающую роль в Конотопском сражении сыграла татарская орда, а казаки Выговского выполняли вспомогательную роль.

В целом же при освещении послепереяславского периода истории русские характеризуются как захватчики, ничем не лучше (и даже хуже), чем турки, татары, поляки. В одном из учебников, помимо всего прочего, «московские войска» обвиняются в намеренном неоказании помощи украинским казакам при отражении последними турецкого нападения на Чигирин в 1678 году (7. С. 180–181).

Д) Деятельность Мазепы характеризуется однозначно положительно. Это «национальный украинский герой», «славный гетман, который больше всего любил Украину и хотел всех объединить для борьбы за ее свободу» (1. С. 99), хотел «добыть свободу и восстановить государственную самостоятельность Украины» (2. С. 177), пытался «спасти Украину при помощи Швеции» (6. С. 226–227), боролся «за независимость своего народа» (6. С. 235). «Гетманство Мазепы — героическая страница самоотверженной борьбы украинского народа за независимость. Проявлением этой борьбы стало антиколониальное восстание против Московского государства, возглавленное Мазепой» (7. С. 223).

Единодушно пропагандируют учебники миф о «Батуринской резне». Утверждается, что «москали» в Батурине «всех казаков и жителей вырезали. Не пощадили ни стариков, ни молодых, ни женщин, ни детей» (1. С. 99). «Ответом московского царя Петра І на переход Мазепы к шведскому королю была неслыханная жестокость, которая залила кровью Украину и ошеломила Европу. 2 ноября 1708 года московское войско полностью разрушило гетманскую столицу город Батурин, вырезав всех его жителей, даже женщин и младенцев. Казаков распяли на крестах, которые были установлены на плотах, и пустили вниз по реке Сейм. Гетмана Мазепу, а вместе с ним и всех украинцев объявили предателями и предали церковному проклятию» (2. С. 182–183). «От казацкой столицы не осталось и кусочка, ни один житель не спасся в устроенном московскими пришельцами аду» (2. С. 180). «Русское войско ворвалось в Батурин. Город был полностью разрушен, а его население перебито» (6. С. 229). «В городе была устроена кровавая резня: жестоко убиты все его жители, даже женщины и младенцы… Этой карательной акцией Петр І пытался запугать украинцев и окончательно поработить их, лишив стремления к свободе» (7. С. 219).

В таких же красках (и с такой же степенью «правдивости») описывается разрушение в 1709 году Запорожской Сечи, которое, «как и сожжение Батурина, имело ту же самую цель — поставить украинцев на колени» (7. С. 221).

Полтавская битва характеризуется как сражение, в котором «царские орды разбили казаков и шведов» (1. С. 99), «шведско-украинское войско потерпело поражение» (2. С. 177). Отмечается, что «поражение шведско-украинского войска» (7. С. 222) имело для Украины последствия «крайне неблагоприятные» (там же). В одном из учебников это событие даже названо «Полтавской катастрофой 1709 г.» (9. С. 121).

Утверждается также, что «после Полтавской битвы московские войска вели себя на украинских землях как в завоеванной стране. От их произвола страдали не только сторонники гетмана, а и мирное население» (7. С. 134).

Е) Вся последующая дореволюционная история Украины подается как процесс превращения Украины в «колонию Российской империи». При этом не только преувеличиваются ограничительные меры против украинского языка (действительно имевшие место, хотя и не в таких масштабах, как описано в учебниках), выдумываются репрессии против украинской культуры (закрытие журнала «Основа» якобы в результате притеснений), но и утверждается, что Россия обирала Украину. Заявляется, будто московское правительство специально стремилось к «подрыву экономики» Украины (7. С. 237). «С Россией товарооборот Украины имел односторонний колониальный характер: в основном из Украины по низким ценам поставлялось промышленное сырье и полуфабрикаты, а из России в Украину отправлялись готовые промышленные товары по значительно более высоким ценам» (8. С. 122). «Царское правительство создавало лучшие условия для развития более прибыльных отраслей промышленности в Центре России» (10. С. 75). «Русское правительство поддерживало некоторые важные отрасли промышленности (текстильная и металлообрабатывающая) в Центре России и тормозило их развитие в Украине» (10. С. 128). «Политикой цен, когда сырье стоило дешево, а готовые товары дорого, капиталы вытягивались с Украины» (10. С. 156). «Стимулируя одни отрасли промышленности, империя искусственно сдерживала другие, те, которые успешно развивались в России… Доходы и капиталы перекачивались из Украины в Россию» (10. С. 163). «Эгоистическая политика русского правительства ограничивала развитие тех отраслей аграрного производства, которые, с его точки зрения, не соответствовали нуждам имперского Центра» (10. С. 179–180). «Большинство населения Украины жило плохо… Это было прямым последствием политики русского правительства. Конечно, не процветало и население российских (великорусских) губерний. Но оно пребывало в несколько лучшей ситуации, так как, кроме всего прочего, Украину в экономическую пропасть загоняла целенаправленная экономическая эксплуатация ее, которую осуществлял имперский Центр» (10. С. 298).

Кроме того, утверждается, что «русское правительство создавало «льготные условия для укоренения и роста национальных меньшинств на украинских землях» (8. С. 155). Из-за «колониальной» политики «в украинских городах украинцы оказались в меньшинстве. Там преобладали русские чиновники, купцы, промышленники, еврейские торговцы и ремесленники, заводчики и фабриканты разных национальностей, не украинские по происхождению рабочие и мелкие служащие» (10. С. 75). «Политический курс русского царизма относительно Украины обусловливал заселение украинских городов преимущественно мигрантами: русскими чиновниками, купцами и рабочими, еврейскими ремесленниками и мелкими торговцами, представителями других национальностей» (10. С. 39). В Южную и Восточную Украину «массово переселялись крестьяне из Центральной России» (10. С. 357). Причем отмечается, что «среди коренного населения Украины вызревало недовольство пришельцами», которые «чувствовали себя на украинской земле полновластными хозяевами» (8. С. 59). В учебниках противопоставляются интересы украинского и великорусского населения Украины. Украинцы, дескать, стремились к национальному освобождению, а великороссы (русские — по терминологии учебников) к сохранению империи.

Ж) В том же духе освещается советский период истории. Голодомор был организован для «уничтожения украинского народа», а уничтожая украинский народ, «большевики продолжали имперские традиции России» (1. С. 163). «Коммунисты последовательно меняли национальное лицо Украины, прибегая к русификации нашего края» (1. С. 172). «Русификация Украины была составной частью партийно-государственной стратегии» (12. С. 114). Продолжалась экономическая эксплуатация, стимулировалось переселение русских на Украину. В одном из учебников приводятся слова «русской диссидентки Людмилы Алексеевой»: «Русский язык является орудием уничтожения богатой и своеобразной украинской культуры» (12. С. 125).

Освобождение Украины во время Великой Отечественной войны в одном из учебников описывается так: «Отряды УПА освобождали украинские города и села от фашистских оккупантов, защищали мирное население. Однако советское правительство не хотело, чтобы Украина имела свою армию. Поэтому, когда в 1943 году украинские земли были освобождены от фашистских захватчиков, большевики начали воевать с УПА» (2. С. 244).

О передаче в 1954 году Крыма Украине говорится, что «хозяйственная жизнь Крыма была парализована», РСФСР никак не удавалось восстановить эти территории после войны. «В такой обстановке включение Крымского полуострова в состав Украинской ССР, которое произошло в ознаменование 300-летия “воссоединения Украины с Россией”, было изначально неизбежным» (12. С. 29).

З) Особое внимание стоит обратить на содержащееся в некоторых учебниках обоснование возможных территориальных претензий Украины к России. Так, в одном из учебников, объявив территорию Слободской Украины «исконными украинскими землями» (7. С. 200), указывается, что эта территория включала в себя помимо прочего «южную часть Воронежской, Курской и большую часть Белгородской областей теперешней Российской Федерации» (7. С. 192). В другом учебнике подчеркивается, что во времена Российской империи «в русские губернии были включены местности, где большинство населения составляли украинцы» (8. С. 10). В одном из учебников помещена карта мира, где Кубань обозначена как «украинская этническая территория» (9. С. 148). Еще в одном учебнике отмечается, что «часть сплошь заселенных украинских земель оказалась за границами девяти украинских губерний. Украинцами были заселены большие районы Кубани, Войска Донского, Воронежщины, Курской, Гродненской, Могилевской губерний и часть Бессарабии» (10. С. 6). Тут же помещена карта «Украинские земли в составе Российской империи 1783–1914 гг.». Помимо прочего на карте обозначены «граница этнической украинской территории» и «современная граница Украины». В составе украинских этнических земель показаны находящиеся ныне за пределами Украины Кубань, большая часть нынешних Брянской, Курской, Белгородской, Воронежской, Ростовской областей (10. С. 8). В специальном задании ученикам предлагается сравнить «этнические границы Украины с административными границами губерний Российской империи» (10. С. 10). Сравнение с современными границами происходит автоматически. Аналогичные карты с указанием современных и «этнических» границ Украины помещены (видимо, для закрепления данной информации в сознании учеников) и в других местах учебника (С. 126, 204, 337, 349). В учебнике (11. С. 16) в качестве территорий, где преобладало украинское население, упомянуты «Курщина» и «Воронежщина». В учебнике (12. С. 291) отмечается: «Большое количество украинцев проживало в Воронежской, Белгородской областях, которые в результате “уточнения админраздела” в 20-е гг. выделены из состава Украины и включены в состав России».

Таким образом, все вышеупомянутые учебники способствуют формированию у учащихся враждебного отношения к России, а также к проживающим на территории Украины великороссам.

Следует отметить, что вряд ли данная проблема может быть решена исправлением отдельных формулировок и устранением тенденциозности при подборе фактов. Видимо, России стоит отказаться от выдуманной советскими идеологами концепции «трех братских народов, вышедших из древнерусской народности» и вернуться к научно обоснованной теории о едином русском народе (великорусах, малорусах, белорусах). Иначе трудно будет что-либо противопоставить аргументации, приведенной, например, в учебнике (3. С. 10), где, в опровержение концепции древнерусской народности как колыбели трех братских народов, отмечается: «Оставалось невыясненным, по каким причинам подобное развитие в это время западных и южных славян, в отличие от восточных, привело к созданию не единых народностей, а отдельных — польского, чешского, словацкого, сербского, болгарского и других народов. Было также непонятно, почему одна из самых больших в тогдашней Европе народностей, пребывая на подъеме, за очень короткое время прекратила существование, распавшись на три народа с разными языками, культурой, психологией. Подобного случая не знает европейская история (например, государственное разделение немецкого народа на протяжении сотен лет не обусловило возникновения на его основе других народов или пребывание на протяжении 500–600 лет украинских земель в составе стран-завоевателей не вызвало распада украинского этноса. Поэтому закономерно возникали сомнения: а может, в Киевском государстве не существовало древнерусского народа?»

 

Ничтожнее букашки?

 

Самая страшная гибель — гибель без борьбы.

Виктор Гюго

 

Сайт «Украинская правда» опубликовал рассуждения очередного «национально сознательного» русофоба (таких еще называют свидомитами), заместителя председателя малоизвестной карликовой партии, каковых развелось в нашей стране без числа. Молодой да ранний и, судя по фото, не отмеченный избытком интеллекта, сей партийный лидер сокрушался об украинцах. Дескать, не любят они, не ценят своего. И «разговаривают на чужом (чаще всего — русском) языке». И «пребывают под влиянием иностранных учреждений, которые ведут себя крайне агрессивно (РПЦ)». И вообще страдают «комплексом неполноценности», не желая отказываться от русской культуры в пользу своей родной.

Названный комплекс, по мнению молодого русофоба, не дает развиваться украинской культуре (под которой разумеется исключительно культура украиноязычная). Получается какой-то замкнутый круг. Чтобы преодолеть «комплекс неполноценности», украинской культуре следует создавать шедевры мирового уровня. А сделать этого она не может — комплексы мешают. Такая вот, оказывается, у нас беда.

На извечные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» ответы русофоб нашел быстро. Виновата конечно же русская культура. (А кто же еще?!) Следовательно, утверждает он, «нам необходима позитивная дискриминация культуры русской». Прежде всего, поясняет русофоб тут же, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы родители имели право выбирать язык обучения для своих детей, поскольку это «приведет к инерционной пролонгации постколониального состояния». Примечательно, что в том, какой язык большинство родителей выберет, преодолеватель комплексов не сомневается.

Кроме того, он предлагает следующие меры: «Украинизация образования, значительное ограничение эфирного времени русскоязычных передач на радио и телевидении, дополнительное налогообложение русской книги и электронных носителей (кроме классики). Непременно нужно прекратить всякую дотацию из государственных средств русского культурного продукта, включительно с преподаванием в школах русского языка». И так далее.

Подобные предложения звучат (в значительной мере и реализуются) уже давно. Ничего нового данный конкретный свидомит не придумал. Можно было бы и не обращать на его словоизвержение никакого внимания, однако…

Однако дальше он пишет: «Тем, кто спешит прокричать мне в ответ, что таких мер не потерпит «многонациональный народ Украины», советую вспомнить о кинотеатрах. Да-да, о кинотеатрах. В которых, напомню, после введения обязательного дублирования фильмов на украинский язык кассовые сборы только возросли. И никаких, знаете ли, самосожжений русскоязычных зрителей не произошло».

И вот тут, к сожалению, нельзя не признать его правоту. Речь, разумеется, не о самосожжениях (оставим это занятие самим «национально сознательным»). И не о кассовых сборах — возросли они (если возросли!) за счет повышения цен на билеты, к тому же неизвестно, какую часть этих сборов дают российские фильмы, которые пока на мову не дублируют. Прав русофоб в другом: «Смирились!» Введенный при Ющенко — Тимошенко и демонстративно не отмененный новой властью запрет фильмов, дублированных на русский язык, русскоязычное общество проглотило. Кривилось, морщилось, но проглотило. Да только ли это?

Вплоть до революции 1917 года малорусы (украинцы), великорусы и белорусы признавались (и были на самом деле) единой русской нацией. Русская культура, русская литература, русский литературный язык изначально развивались как общерусские, общие для всей исторической Руси, в том числе для той ее части, которая ныне зовется Украиной. Вклад малорусов в общерусское культурное развитие огромен (один Гоголь чего стоит!). И вполне естественно, что для них общерусские культура, литература, язык были в такой же степени своими, как и для великорусов. Даже Тарас Шевченко в «Дневнике» называл «нашей литературой» литературу русскую, а Жуковского, Лермонтова, Кольцова — «нашими поэтами». Именно здесь, в обоснованном осознании русского своим, нашим и заключается причина широкого распространения русского языка на Украине. Русский язык (и литература, и культура) — не только великорусский, но столь же и малорусский (украинский, если хотите), и белорусский. Русскоязычность малорусов (украинцев) — не плод «насильственной русификации», а нормальный результат нормального культурного развития.

Сегодня нас заставляют об этом забыть. Более двадцати лет власть проводит принудительную украинизацию и, увы, не встречает должного сопротивления в обществе. Не спрашивая желания ни учащихся, ни учащих, перевели на украинский язык обучения большинство школ и вузов. Дети из русскоязычных семей оказались лишенными права на получение образования на родном языке. И что же? Наше русскоязычное население вздыхало, возмущалось (как правило, тихонько, «на кухнях»), но сопротивления не оказало.

Та же история произошла с детскими садами.

Власти попытались уничтожить Украинскую православную церковь, так как та находилась в единении с РПЦ и не желала это единство разрывать. Уничтожить не получилось, но волна антиправославных погромов прокатилась по стране. А большинство ее (страны) граждан, православных если не по мироощущению, то по культуре и по обряду крещения, остались сторонними наблюдателями даже тогда, когда банды УНСО штурмовали Киево-Печерскую лавру (июнь 1992 года).

В начале 1990-х фактически ликвидировали подписку на российские (бывшие всесоюзные, привычные нам с советских времен) газеты. Передаваемые на Украину по фототелеграфу, эти газеты в новом независимом государстве просто не печатали, якобы из-за нехватки бумаги (хотя на местные печатные издания, мало кем читаемые, бумага находилась). Почта возвращала подписчикам успевшие обесцениться деньги. Продолжать подписку больше не имело смысла. После чего тогдашний премьер-министр Леонид Кучма удовлетворенно констатировал: интерес украинцев к российской прессе снижается (об этом, мол, свидетельствуют итоги подписки). Общество смолчало.

Затем российские газеты и журналы исчезли из киосков (впоследствии появились «Комсомольская правда в Украине», «Известия в Украине» и т. п., но это были уже не те газеты). Изданные в России книги больше не поступали в украинские библиотеки. Из телеэфира выбросили российские каналы (спустя время вернули, но как кабельные[52], а значит — далеко не всем доступные). Во многих школах прекратилось изучение русского языка. Произведения классиков русской литературы стали учить в курсе литературы зарубежной и исключительно в украинских переводах, хотя и ученикам, и учителям ближе язык оригинала. Бесцеремонно запретили русскоязычное дублирование кинофильмов. Приступили к последовательному вытеснению русского языка из отечественных теле- и радиоканалов. Занялись украинизацией российских телесериалов. А в ответ все так же — никакого (за редким исключением) сопротивления.

Ну и так далее. Перечислять можно долго. Русский язык по-прежнему остается родным для большинства граждан Украины, но право на пользование им в различных сферах общественной жизни мы не отстаиваем.

Зато лозунг защиты русскоязычного населения охотно эксплуатируют политики. Они щедро раздают соответствующие обещания, зарабатывают популярность, приходят к власти и… продолжают украинизаторскую политику предшественников. Им это сходит с рук до сих пор.

Кто-то, возможно, занимается самоуспокоением: потерпим еще немного, а там — выборы, ни одного голоса не дадим обманщикам из нынешней власти. Только вот тешить себя иллюзиями не стоит. Подозреваю, что этим обманщикам наши голоса не очень-то и нужны. Выборы можно выигрывать по-разному. Иногда главное не как проголосуют, а как посчитают избирательные бюллетени. А их, скорее всего, будут считать «как надо». Думаю, именно для этого хотят срочно вернуть смешанную систему выборов. В мажоритарных округах «корректировать» результаты голосования легче.

Поэтому дожидаться выборов, уповать только на них не имеет смысла. Протестовать нужно уже сейчас. Так ведь не протестуем. Потому и наглеют свидомиты. Потому и чувствуют себя господами положения. Любое «национально сознательное» ничтожество готово нас поучать, как надо любить Родину.

Тут надо оговориться: нельзя свидомитских особей путать с обычными гражданами, разговаривающими по-украински. Большинство наших украиноязычных (точнее — суржикоговорящих) соотечественников — нормальные люди. Они пользуются более удобными для себя формами речи, но не навязывают их другим. И русский язык они воспринимают нормально.

Свидомиты — иное дело. Эти считают себя вправе распоряжаться всеми и всем. Они решают, на каком языке нам лучше читать книги, смотреть телепередачи и фильмы, слушать радио, воспитывать детей, общаться на работе, обращаться в различные учреждения, в какую церковь ходить (точнее — в какую не ходить). Они даже решили за нас, какой язык нельзя изучать в школах. И мы постепенно, хоть и слегка упираясь, уступаем их требованиям.

По этому случаю, наверное, уместно будет привести цитату из исторического романа «Буря», написанного когда-то на русском (опять же!) языке видным украинским (малорусским) писателем Михаилом Старицким. Нижеприведенные слова автор вложил в уста Богдана Хмельницкого:

«Всякий зверь боронит свое логовище от врага… Что зверь? Птица Божия, безоружная невинная ласточка, и та бьется с иволгой за детей, нападает с сестрами дружно на коршуна и отгоняет его от своего гнезда. Что вольная птица? Муравей, на что уже крохотная тварь, и тот со своим товариством отстаивает до последнего дыхания свои кубла и отваживает в десять раз сильнейшего врага. Неужто мы хуже этой последней комашки? Неужто мы, как придохлые псы, не станем обороняться от ката?»

Вдумайтесь в прочитанное. Комашка, букашка ничтожная сопротивляется в десять раз сильнейшему врагу. А мы? Сильнее ли нас свидомиты? Однозначно нет! Их — кучка. Кучка жалкая, хоть и необычайно крикливая. А нас — миллионы. Так что же мы не поставим их на место? Мы долго молча отступали. Может быть, хватит? Или мы хуже букашки?

 

«Кличут нас поныне москалями…»

 

Истерика… Пожалуй, именно это слово лучше всего характеризует реакцию «национально сознательной» общественности Украины на интервью Владимира Путина российскому Первому каналу и агентству Ассошиэйтед Пресс.

«Мы — один народ, — заявил российский президент о русских и украинцах. — И как бы на то, что я сейчас сказал, ни сердились националисты с обеих сторон, а националисты есть и у нас, и на Украине, на самом деле оно так и есть».

И будто в воду глядел. Не знаю, как в России, а на Украине национально озабоченная публика рассердилась не на шутку. Мат-перемат стоял в Интернете. Тысячи «сознательных украинцев» в едином порыве, как по команде, забились в нервном припадке. Но самое примечательное, состояние повышенной возбудимости охватило известных украинских политиков из национал-демократического лагеря.

«Президент другой страны запрещает нам называться народом и иметь государство», — прямо с трибуны Верховной рады жаловался бывший вице-спикер украинского парламента Николай Томенко. «Он там заявил, что мы один народ, — горячился в парламентских кулуарах лидер «Объединенной оппозиции» Арсений Яценюк (в то время он еще только мечтал стать премьер-министром). — У него народ — российский. А у нас народ украинский. Поэтому мы — не один народ. Поэтому мы разные страны».

А некий Владимир Огрызко, занимавший в президентство Виктора Ющенко пост министра иностранных дел, разволновался до такой степени, что вынужден был обратиться за консультацией к психиатру. О чем потом откровенно поведал в своем блоге на одном из интернет-сайтов.

Хочется верить, что доктор поможет г-ну Огрызко и все у него будет хорошо. Остальных деятелей можно, наверное, успокоить и без врачей. Ничего им российский президент не запрещал, на государственный суверенитет Украины не покушался. Они просто неправильно поняли сказанное.

Как видно из интервью, Владимир Путин не ставит под сомнение существование Украинского государства, отзывается об украинцах с уважением и желает им всяческого добра. Заявляя о едином народе, он указывал на общее происхождение русских и украинцев, общую, во многом, историю, общую веру, наконец, общую судьбу. О чем же тут спорить?

Конечно, если термин «народ» употреблять в смысле обозначения населения государства, то само собой разумеется, что у каждой независимой страны свой собственный народ. Например, народ российский (то есть народонаселение России), народ украинский (жители Украины), американский (граждане США), бельгийский, бразильский и т. д. Скажем, греки острова Крит и греки острова Кипр в указанном отношении — разные народы. Ибо первый из названных островов принадлежит государству Греция, а второй — сам является независимым государством. Но вряд ли можно отрицать национальное единство греков-киприотов с критянами или коренными жителями континентальной Греции.

Точно так же с точки зрения государственной принадлежности немцы Германии и немцы Австрии — два разных народа. Но от этого немецкая нация не перестает быть единой. С русскими и украинцами все аналогично. Не так давно они назывались великорусами и малорусами. А еще раньше — русичами, русинами, русами. Со времен Древнерусского государства — Киевской Руси составляли они этнически единую общность. Само наименование «Русь», первоначально обозначавшее сравнительно небольшую область Среднего Приднепровья, в XII веке распространилось на все восточнославянские территории. Киев и Новгород, Галич и Суздаль, Чернигов и Полоцк, Переяслав и Смоленск, Владимир-Волынский и Владимир-на-Клязьме — все это была Русская земля, населенная единым русским народом.

Народное единство отчетливо сознавалось в разных концах Руси. Сознавалось даже тогда, когда древнерусское государство раздробилось на отдельные княжества и когда юго-западная часть бывшей Киевской державы подверглась польско-литовскому завоеванию, а на северо-востоке началось новое объединение русских земель вокруг Москвы. В документах и литературных памятниках того времени упоминаются земля Русская государства Литовского и земля Русская государства Московского. Но и та и другая — Русская земля с русским в ней народом. Для наших летописцев в Великом княжестве Литовском — Москва, Тверь, Новгород, а для летописцев в Великом княжестве Московском — Киев, Чернигов, Полоцк оставались Русью наряду с городами и областями своих стран.

О том же свидетельствовали западные хронисты. К примеру, Хроника литовская и жмойтская называет русскими жителей как Московской, так и Литовской Руси. Они были разделены государственной границей, жили в разных государствах, являлись подданными различных монархов. Но и те и другие сохраняли русское имя и помнили о единстве друг с другом.

В 1561 году из Юго-Западной (Литовской) в Северо-Восточную (Московскую) Русь отправился монах Исайя Камянчанин (уроженец Каменца-Подольского). Он ехал просить в царской библиотеке рукописный экземпляр Библии, чтобы (как писал потом сам Исайя) издать ее «тиснением печатным» на пользу «нашему народу христианскому рускому литовскому да и рускому московскому да и повсюду всем православным христианом».

В 1591 году Львовское православное братство издало «Грамматику» в наставление «многоименитому российскому роду», под которым во Львове подразумевали народ и Юго-Западной, и Северо-Восточной Руси.

В «Протестации», антиуниатском произведении, составленном в 1621 году киевским митрополитом Иовом Борецким при участии других православных иерархов, отмечалось: «Естественнее было и патриарху, и нам, и казакам действовать на стороне Москвы, с которой у нас одна вера и служба Божия, один род, один язык и общие обычаи».

Любопытен и взгляд на русское единство автора Густынской летописи, составленной в первой половине XVII века в Густынском монастыре, близ Прилук. Он сообщает, что «народ славенский или руский, от своего начала даже доселе неединого нарицаешеся». Далее перечисляются разные названия народа — древние (поляне, древляне, северяне, кривичи и другие) и современные летописцу (Москва, Белая Русь, Волынь, Подолье, Украйна, Подгорье и другие). «Но, — замечает автор летописи, — обаче еще и различие есть во именовании волостям, но вестно всем, яки сим все единокровны и единорастлны, се бо суть и ныне все общеединым именем Русь нарицаются».

В свою очередь, в знаменитом «Синопсисе», первом учебнике по истории Руси, изданном в Киеве в 1674 году (его автором предположительно являлся архимандрит Киево-Печерской лавры Иннокентий Гизель), подчеркивалось, что русские расселились по многим краям. «Иные над морем Черным Понтским Евксином; иные над Танаис или Доном и Волгою реками; иные над Дунайскими, Днестровыми, Днепровыми, Десновыми берегами». Но все это, указывает «Синопсис», «един и тойжде народ».

Того же мнения придерживались западноевропейские ученые, писатели, путешественники, дипломаты. Александр Гваньини, Сигизмунд Герберштейн, Ян Длугош, Матвей Меховита, Антонио Поссевино, Эвлия Челеби и многие-многие другие отмечали этническое единство Руси.

После начала восстания Богдана Хмельницкого воевода брацлавский Адам Кисиль (русин по происхождению, но действовавший на стороне поляков против собственного народа) 31 мая 1648 года в письме к архиепископу Гнезненскому выражал опасение, что на помощь к «изменнику» (так он называл Хмельницкого) могут прийти войска Русского государства. «Кто может поручиться за них? — вопрошал Кисиль. — Одна кровь, одна религия. Боже сохрани, чтоб они не замыслили чего-нибудь противного нашему отечеству».

О тех событиях, помимо прочего, сохранились интересные мемуары еврея Натана Гановера. Он констатирует, что сначала против польской власти восстали «русские, жившие в Малороссии», а затем к ним на подмогу явились «русские, жившие в Московском царстве».

Даже в дальних русских землях, которые ни при Богдане Хмельницком, ни после разделов Польши не удалось воссоединить с Русским государством, коренные жители сохраняли принадлежность к русскому народу, единому на огромном пространстве от Карпат до Урала, позднее — от Карпат до Камчатки. Русскими же, одним народом с великорусами считали их иноземные правители, под властью которых пребывали эти регионы.