Воспоминания старожилов села о селе Царевщино

 (начало 20 века).

Самойлов Евсей Яковлевич (приложение: фото 4)

Первоначальное название села – Царевичино. Село было расположено вдоль Большой дороги, которая идет от села Ивановка до Ватажки и дальше на Мокшан. На месте крайнего дома села, где жил Телегин Митрофан Федорович (на 2020 год: место у трассы, выше остановки примерно на 20 м) была расположена церковь и кладбище. Вторые кладбища находились у Кошкина оврага, за Молодкиной лощиной (т.е. за плотиной). Новую церковь построили вдали от построек (сейчас это середина села). Потом люди стали селиться по обе стороны церкви, в два порядка. Новая церковь выстроили из камня. На месте медпункта (2020 год: это место в 10 метрах от электрического трансформатора школы) была чайная Иполлитова Ивана Николаевича, рядом была чайная Ермошкина Алексея Николаевича. Напротив дежурного магазина (2020 год: это место – дорога между домом Мишановых и двухэтажным домом) – чайная Пархова Павла Семеновича. Двухэтажный дом (приложение: фото 5)  принадлежал Ивашкину Илье. Он его поделил своим сыновьям – Нестору и Максиму, одному нижний этаж, второму верхний. Летом 1971 года, сын Максима Ивашкина, проживающий в городе Москве, приезжал в село.

 

Соколов Михаил Васильевич (приложение: фото 6)  

 

Глубокий овраг за школьной усадьбой (на 2020 год: место за барским садом и домом Смотрова С.В.) образовался около 100 лет назад от прорыва водой бывшей плотины (воспоминания написаны, примерно в 1970 году). Маленькая речушка образовалась от подземных источников в берегах оврага, до образования оврага источников не было. Источники выносят окись железа, что свидетельствует о наличии в данной местности железной руды.

 7

Местные сухие овраги образовались от действия талых вод, например, ежегодный рост Волчкова оврага (ул. Южная). Поэтому необходимо его укрепления верховья от дальнейшего размыва. Водоупорный слой в данной местности лежит глубоко, так – как вода в колодцах обнаруживается на 20 – 25 метровой глубине. Слоистое строение равнины за селом, с остатками в

слоях раковин, говорит о существовании в прошлом, на данной территории озера. В кошкином овраге, свином углу, курьеве овраге были непроходимые леса. Река была пологая, можно было переехать. В Курьевом овраге были частные кирпичные заводы. Ямы по добычи глины сохранились до сих пор. На берегу со стороны села Царевщино, напротив начальных домов в селе Муратовке.

Терёшина Елена Ивановна

 

В селе на моей памяти было 2 церкви: Острицкая (возможно старообрядческая) и православная. Острицкая клалась в 1843 году. На горе против Щеглова Петра Петровича (за платиной). Православная в центре села. В православную ходили более половины села, попом был Любимов. Я крестилась и венчалась у него, умер он в 1920 году от тифа. Поп жил, как помещик: имел 3 – 4 лошади, две коровы, свиней, владел землёй в полтарасто десятин. Она считалась Церковной, но урожай шёл ему. У него была молотилка, молотить приходили даже школьники. Деньги он откладывал в германском банке. В 1914 году деньги обесценились, он потерял от этого 40 тысяч рублей. У попа было трое детей – один сын был глупым, умер молодым, дочь (работала прокурором). Батюшка ходил по селу с Рождеством, Крещением, Николаем Чудотворцем, Пасхой. Крестьяне подавали хлеб, и деньги – 5 копеек, 10 копеек. За венчание молодожёнов,  в новых венцах, батюшка брал 7 рублей, в старых 4 рубля, за крещение ребёнка 20 копеек. В церковь ходить заставляли. Копейкин Алексей Семёнович женился на православной. Муж не пускал её в церковь. Поп вызывает его и спрашивает: Почему твоя жена не ходит в церковь? _ Жена моя, воля моя – отвечал муж. За это его осудили и выселили на 3 года, лишив имущества. Жена тоже уехала с ним с двумя маленькими детьми. Вторым попом был Клепнев. Уехав из села, он прислал письмо другу Гаврилу Витальевичу Зубарёву, в котором он опровергал учение религии. Но вернувшись в село, стал внушать людям веру в бога. При попе Любимове жил помещик Вихоров. Он и учителем был. Хотел стать попом, поэтому судился с попом, чтоб завладеть его местом. В селе были старообрядские молены. Первая была на овраге Листковом (ул. Южная). Наставником был Листков Иван Адреевич (умер в 1920 году), его заменил Листков Ефим. Вторая молена – Мазина Павла Андреевича, третья Носова. Старообрядцы не ели картошку – грех, пить из чистой посуды никому не давали. Православные ходили в г. Саровск: за плечи – 3 пары лаптей и ведро сухарей. Такая жара, пить хочется, а мать наставника моленной Ефима – Анна Листкова «простая душа» (ведь и дом, моленный у них был): «сейчас

8

холодной водички принесу» У неё на полке были широкие стаканы. Напоит, ополоснёт стаканы и опять поставит на полочку. Поп приезжал в 5 лет один раз в село. Тут и венчание, и крещение. Приезжали из Юлова, Панкратовки и других сёл. Попа отправляли на двух лошадях. Со всеми приношениями. Посередине села была площадь, собирали базар по понедельникам. 9 мая и

14 августа устраивались ярмарки. Народу! Со всех сёл приходили. Продавали мёд, хлеб, скотину и многое другое. Ярмарка занимала весь центр села (от магазина до первого оврага на ул. Южной). Был один промтоварный магазин и галантерея. У Урвачёва были в лавке конфеты. Крестьяне жили бедно. Вся земля была у нескольких человек: Мазина, Теперчина, Кузянова, Ивашкина, Листкова Филарета. Бедные коров не имели, многие были безлошадные. Земли каждый имел: 4 сажени под рожь, 4 под паром, 4 под яровыми и 5 под домом. До 12 лет мужчине давали 1 сажень, с 12 лет – 2 сажени (полдуши). А когда уходили в армию (в этом возрасте) давали 4 сажени. У Поли Чернышовой было 6 девок, а земли давали на одного отца – 4 сажени – 60 пудов урожая из них 15 на семена, 15 лошади, остальное на 8 едаков. Ели ржаную лапшу, кулагу, кисель. Мясо покупали только к Рождеству и Пасхе по 5 фунтов, масло ползакладки и всё. Грех не грех – всё равно пастись, покупать масличко не на что. Одежда – зипун, обувь – онучи, портянки и лапти. Молотьбу барскую снимали, шли одни сильные. А куда пойдёт Степан Иванович Чернышёв? Холодно в лаптишках и полуголодный. Молодёжь одевалась скудно. Если сатиновую кофту с юбкой купят, то это на всю жизнь. Даже на улицу ходили в нижних рубашках. Стан белый из холста, а рукава ситцевые. Моя мать была единственной дочерью у родителей, и то выходила замуж в ситцевом сарафане. Вместо матраца – дерюга с соломой. Не было ни наволочек, ни подушек. В зыбку ребёнку клали солому, шеболком прикроют – и вся постель. Ребёнку в 2 года лапотки плетут. Горька была для бедных жизнь.

Листков Иван Филаретович

(приложение: фото 7)

Отец – Листков Филарет Петрович – крестьянин, мать – Просковья Павловна – батрачка (стирала на господ) в барском имении Большаковых. Семья Листковых была зажиточной. Их раскулачили, отобрали лошадь, дом, корову. Долго учиться Ивану Филаретовичу не пришлось. Закончив 4 класса, он с матерью стал работать на Войкове – лошадей пас, обед развозил. На Войкове было многолюдно, люди даже в бараках жили: Рахматулины, Юдины и др. Приехавшие из других областей (Самара, Саратов) работали в колхозе. Раскулаченные дома разбирали и вывозили на Войково: Марёниных, Пустовых, Листковых. Из домов собрали клуб. Но долго он не простоял – сгорел (подожгли). В конце села (ул. Южная) стояла, сделанная как дом церковь, с колоколами, висящими на столбах. В ней служил Листков Ефим. Братья Морозовы – Яков Егорович и Василий Егорович считались лучшими в округе кузнецами, их кузница была на Ватажке. У Кузяновых, Чистяковых

9

и Юдиных были маслёны. У Чистяковых и Юдиных были мельницы (около школьной котельной). В селе была дранка (обдирали семечки). Женщины сами ткали, пряли, полоскали одежду на речке, отбивали валиком на снегу. Одежду, в основном шили себе сами. Около памятника, в центре села похоронен милиционер Корябин. Такой чести он был удостоен за отличную

службу, и как дань уважения к представителю власти.

В селе часто устраивались базары и ярмарки, где было 2 ряда лавок – от Фортуяновых до Федюньшиных (ул. Южная). На ярмарке можно было купить всё необходимое одежду, еду, животных, с\х инвентарь. Во время ярмарки работала карусель. Карусель была привозная, карусельщик Есин стоял на квартире у господ Большаковых.

Двухэтажный дом (ул. Южная) принадлежал купцам Ивашкиным. Рядом были заведения Малычкиных: колбасная и трактир, в котором продавали булки, калачи, квас, хлеб. А в следующем строении (дом Мишановых, второй дом ул. Южной) размещалось товарищество, где давали в кредит муку, сеялки, семена. На задах дома Марёниных (Ул. Южная) стоял большой Моленный дом, рядом мельница Юдиных. Вместо плотины (у Ломакина дома) был мост. В конце села, на оврагах (ул..Южная) тоже стояли мосты. У Кузяновой Насти на задах (ул. Южная) было построение ветряной мельницы, рядом дранка. У Волковых (ул. Южная) тоже была дранка. Клуб был на сегодняшней территории школы примерно на месте газовой котельной. Дети катались зимой на снопах конопли. А с весны играли в лапту, чижик, клеек, городки, горелки, подкат. На праздники колядовали, пели таусинку, на загвонье пели, наряжались. В праздники повсюду были слышны песни.

Кирюткин Фёдор Петрович

 

Родился в 1904 году. Отец служил кучером у здешней помещице Катковой, получал 5 руб. в месяц. В семье было 9 человек. Закону божьему приходил учить поп Любимов. Школьников работать заставлял у себя в хозяйстве, жадный был: никому ничего не доверял, каждое худое ведро было у него на учёте. На крестный ход много собирал. Прихожан было много, всё село ходило в церковь. Принесёнными ими яйцами и хлебом он кормил скотину. У него было 300 десятин земли, много лошадей и коров. Накопил 40 тысяч денег. Перед первой Мировой он их в германский банк положил, там были большие %, но позже деньги обесценились.

После революции стали жить лучше, в нашей семье лошадь была, корова. Сеяли, убирали. Когда объявили колхоз, пошли в колхоз. Трудно было, работали от зари до зари, а получали мало. Всё делали вручную. Женщины хлебы пекли 2 раза в день. Руками месили. Ходят, ходят около квашни. На работу шли и ночью, когда надо было.

10

Устинкина Клавдия Васильевна (приложение: фото 9)

 Отец – Василий Андреевич, мать – Матрёна Алексеевна. Работали в 30 – х годах на ветряной мельнице, за трудодни. В семье было 8 человек. Из конопли пышки пекли, горох собирали на полях, картошку сажали – этим выживали. Была у них на доме крыша из железных листов, представители власти её сняли, а сделали соломенную крышу. Солома разлеталась, крышу постоянно надо было ремонтировать (приложение: фото 10.) До войны хлеб

ещё ели хороший, а в войну в основном – горький из лебеды. Корову забрали в совхоз, детям молоко оттуда выдавали. Когда молотили коноплю, в семье был праздник – пекли блины. Для конопли в селе были мялки, её пряли, чесали. Девчонки перед войной учились на трактористов: Листкова Поля, Аношкина Катя, Листкова Клава. После учёбы – работали: похали, сеяли на тракторах. В войну некоторые из девчонок воевали. В том числе и Клавдия Васильевна.

4. Вся власть Советам!

Новая страница в истории села началась с победой Великой социалистической революции. Многие жители защищали советскую власть на фронтах гражданской войны. Но нельзя дать однозначную оценку жизни людей с приходом новой власти. Большинству крестьян она принесла землю и надежду на новую светлую жизнь. Зажиточных крестьян и помещиков новая власть лишила всего. Сразу же были конфискованы помещичьи земли и скот. Более 100 овец шлёновской породы были распределены среди беднейших крестьянских семей: по 1 овце на 2 члена семьи. Часть скота продали, а деньги разделили между семьями фронтовиков.

 

Первым председателем Царевщинского сельсовета, созданного осенью 1917 года, стал Терентий Алексеевич Кузин. Членами первого комитета бедноты были Михаил Колобов, Петр Федюньшин, Прокофий Усенин. Здесь же в селе размещался исполнительный комитет Царевщинской волости, объединявший села: Бекетовку, Уварово, Ивановку, Липлейку, Белогорку, Муратовку, Войково. Его возглавлял тов. Орешкин, его заместителем был Я.Р.Цыганов, секретарем М.Мастюгин.

Большую работу по разъяснению декретов Советской власти организации помощи крестьянской бедноте, выполнению заданий по продразверстке проводили сельские активисты.