Баланс между работой и личной жизнью

Нью-йоркские инвестиционные банки, например Goldman Sachs, были известны тем, что заставляли молодых сотрудников вкалывать на всю катушку. Аналитиков в них брали прямо со студенческой скамьи – с ними подписывали двухлетний контракт и платили около 100 000 долларов в год, рассчитывая при этом работу по 100 часов в неделю.

Так было до недавнего времени. В октябре 2013 года Goldman Sachs рекомендовал молодым аналитикам воздерживаться от работы по выходным. Вместо двухлетнего контракта они сразу зачислялись в штат. С чего вдруг такие перемены? Многие молодые сотрудники стали уходить в фонды прямых инвестиций и стартапы, и «комитет по работе с младшими банкирами» фирмы предложил эти способы удержания молодежи.

Интернет-компания по аренде учебников Chegg Inc. испытывала похожую проблему: многие из молодых сотрудников – представителей поколения селфи – покидали ее, проработав от силы год. В прощальных собеседованиях они говорили, что хотели бы большей вовлеченности в проекты, более продолжительных отпусков и свободного графика работы.

Компания в спешном порядке принялась вводить изменения: молодым сотрудникам дали больше ответственных позиций в проектах, а заодно ввели оплачиваемый отпуск неограниченной продолжительности. Это помогло: текучесть кадров среди сотрудников из поколения селфи в течение двух лет падала на 50 % в год.

Самые большие поколенческие различия были выявлены нами в части значения работы и взглядов на баланс между работой и личной жизнью.

Представители поколения Y чаще говорили о том, что «работают, чтобы жить», в отличие от бэби-бумеров, которые «жили работой».

В 1976 году трое из четверых (74 %) старшеклассников-выпускников говорили, что надеются на то, что работа займет главное место в их жизни, а к 2012 году так полагали уже только двое из троих (66 %). С тем, что «работа – не более чем способ зарабатывать на жизнь», были согласны менее четверти (23 %) бэби-бумеров, а в 2012 году среди миллениалов таких было уже 32 % (то есть больше трети).

В небольшом исследовании взрослые работники опрошенные в 2000-х годах, в отличие от опрошенных в 1970-х, были значительно менее склонны соглашаться с тем, что «богатые должны чувствовать обязанность трудиться, даже если им это не нужно» и что «работа должна быть одной из важнейших составляющих жизни». 20-летняя Каталина рассуждает: «Мое поколение считает работу чем-то как бы не слишком важным. К ней не относятся так серьезно, как следовало бы».

Многие из поколения селфи говорили, что очень важно иметь работу с длинным отпуском, позволяющую трудиться в спокойном режиме и оставляющую много времени для других занятий. В 2012 году 53 % представителей поколения Y говорили, что «готовы пахать сверхурочно, чтобы сделать свою работу хорошо», что ниже показателя прошлых лет – 60 %. В ходе одного из исследований университетские консультанты по выбору работы называли «гибкий график» и «баланс между работой и личной жизнью» в числе трех главных параметров, на которые ориентируются миллениалы. Преподаватель Гарвардской школы бизнеса Билл Джордж говорит, что его студенты хотят «жить полной жизнью» и «твердо нацелены жить так, как считают нужным».

Смотреть на этот тренд можно по-разному. Американцы проводят в отпусках значительно меньше времени, чем европейцы, которые больше ценят жизненные удовольствия. Возможно, в своем желании перенести центр внимания с работы на другие вещи поколение селфи заимствует такой подход. С другой стороны, работа нужна, чтобы зарабатывать на жизнь, а как мы помним, для 82 % представителей поколения селфи важна «финансовая состоятельность». И как же достичь этих богатств, работая по сокращенному графику? Непонятно.

В научной работе Харви Крана и Нэнси Галамбос о канадской молодежи выдвигается предположение, что подобные настроения могут отчасти быть следствием уверенности в наличии права на все это. По сравнению с 1985 годом в 1996 году среди окончивших среднюю школу 25-летних молодых людей было больше тех, кто соглашался, что «тем, кто прилежно учился в школе, обязаны предоставлять хорошую работу» и что «каждый имеет право получить работу, которая соответствует его образованию и профессиональной подготовке». Это предполагает, что поколенческие различия в отношении к работе сохраняются у представителей поколения селфи и в возрасте за 20, то есть тогда, когда большинство людей устраиваются на работу.

В моем интернет-опросе практически все время возникала тема недостаточного трудолюбия. «Думаю, что мое поколение в основном хочет получать очень хорошие деньги за очень простую работу», – замечает 19-летний Итэн. «Большинство хочет работу, где можно получать максимум, прикладывая минимум усилий с минимальной ответственностью», – говорит 29-летняя Эшли. Преподавая аспирантам, я в течение нескольких лет воочию убеждалась в том, что такие взгляды действительно имеют место. Когда я просила их назвать пять главных качеств своего поколения, в их числе почти неизменно оказывалась лень. Сперва меня это удивляло – ведь большинство идет получать высшее образование, и это говорит скорее об амбициях, чем о лени. Однако некоторые исследователи выдвигают предположение, что современные студенты занимаются меньше, чем студенты прошлого, поэтому в признаниях моих слушателей, наверное, нет ничего удивительного.

Кроме того, снижение трудолюбия отмечается и в ряде исследований, проводившихся на протяжении определенного отрезка времени. В 2012 году 40 % опрошенных старшеклассников из поколения Y признавали, что «нежелание прилежно учиться» может помешать получить желаемую работу, тогда как в 1976 году это же признавали лишь 24 % бэби-бумеров. Анализ ответов взрослых на вопросы Общенационального социологического опроса показал, что число тех, кто хотел бы продолжать работать даже после внезапной финансовой удачи, сократилось с 77 % в 1980 году до 68 % в 2006 году.

«Думаю, что в моем поколении все хотят работать начальниками в лучших компаниях, но при этом очень ленивы и не хотят прикладывать к этому особых усилий», – говорит 18-летняя Кайла.

В опросе молодежи в возрасте от 19 до 28 лет, который проводил телеканал MTV в 2012 году, половина респондентов – представителей поколения селфи – сказали, что лучше вообще не работать, чем работать там, где не нравится.

По сравнению с 1970-ми годами взрослые работники 2000-х были в меньшей степени согласны с тем, что «работник должен выполнять свои обязанности одинаково добросовестно вне зависимости от присутствия или отсутствия начальника». Они также были менее согласны с тем, что «работник должен испытывать чувство гордости за свой труд», или с тем, что упорный труд «помогает ощутить себя полезным членом общества и идет человеку на пользу». Другое исследование показало, что в 2006 году подсобные рабочие были готовы поднимать или переносить на 70 % меньше, чем во время аналогичных тестов, проводившихся до 1991 года. Это вполне логичные результаты для современной системы ценностей, которая ставит личность превыше долга. В прошлом упорный труд на своем рабочем месте был единственным способом считаться уважаемым членом общества (по меньшей мере для мужчин). Сегодня это часто считают скучным и обременительным.

Тем не менее работа до полного изнеможения означает отсутствие нормальной жизни и возможности завести семью.

Идея баланса между работой и личной жизнью зародилась, когда мамы и папы маленьких детей захотели работать по сокращенному графику. Теперь эта же мысль преследует одиноких молодых людей, которые хотели бы наслаждаться жизнью другими способами. И они в чем-то правы, учитывая, что среднестатистический американец получает всего восемь календарных дней отпуска за каждый рабочий год. Соединенные Штаты – единственная из развитых стран, где отсутствует законодательно закрепленное право на оплачиваемый отпуск. 30-летний архитектор Ари Майзел устанавливает себе приоритеты с помощью простого вопроса: «При принятии любого решения я делаю простой подсчет – сколько времени для общения с детьми будет у меня отнято?»

Во многих случаях главное не столько в том, чтобы рабочий день был короче, сколько в гибком графике. Миллениалы хотели бы иметь возможность работать на дому, в кофейне и вообще где угодно. Некоторые компании начинают понимать, что в целом это может быть и неплохо. Розничная сеть электроники Best Buy ввела программу «Рабочая среда для достижения результатов», признав таким образом, что сделать дело важнее, чем отсидеть положенное время в офисе.

Тайлеру Шоу, который был одним из инициаторов программы, нравится то, что теперь ему не надо попусту тратить время на участие в многочисленных совещаниях. «Мне лучше работается, когда я нормально отдыхаю, завтракаю и обедаю, регулярно занимаюсь спортом, провожу время с семьей и иногда играю в видеоигры, чтобы развлечься, – говорит он. – Я ведь вижу, насколько люди выматываются. Они очень стараются, но работают чересчур много и при этом не реализуют свой потенциал полностью». Другими словами, компания вправе ожидать от Тайлера лучших результатов его работы, если эта работа сочетается со всеми остальными аспектами своей жизни.

Распространенность гибкого графика стремительно растет, и он становится обычным явлением. В недавнем опросе фирмы PricewaterhouseCoopers лишь 29 % представителей поколения селфи говорили о том, что рассчитывают на обычный рабочий день. В опросе MTV выяснилось, что 81 % миллениалов считает, что им должно быть позволено самим устанавливать свой рабочий график. Главное, что делает работу по гибкому графику успешной, по крайней мере на начальном этапе, – четкость в постановке задач и сроков их выполнения. Конечно, кое-кто из поколения селфи и мечтает о том, чтобы получать деньги «ни за что» (как это рекламируется в культовом фильме «Офисное пространство»), но большинство хотело бы иметь толковую, а не тяжелую работу – и тогда результаты их труда обернутся для компании сторицей.

Как получить гибкий график, если вы сами относитесь к поколению Y? Во-первых, не стоит рассчитывать на то, что его предоставят сразу же. Большинство менеджеров захотят понаблюдать за вами хотя бы в течение нескольких месяцев, чтобы убедиться, что вы можете работать самостоятельно. Если вам посчастливилось получить гибкий график, показывайте максимум того, на что способны, если хотите, чтобы вам его сохранили. «Работать дома» не означает, что можно «ответить на пару звонков и написать пару электронных писем» в промежутках между видеоиграми.

В большинстве случаев гибкий график позволяет сэкономить время, которое тратилось на дорогу или на сидение на совещаниях, но он требует сосредоточенности на своей работе и умения не отвлекаться на всевозможные соблазны.

Кроме того, работа дома подразумевает одиночество, и хотя тот самый треп с коллегами может иногда казаться пустой тратой времени, он в то же время создает обстановку взаимного доверия, а иногда может становиться источником хороших идей. Многие считают, что идеальным вариантом является сочетание нескольких дней работы в офисе с работой в оставшееся время из дома.

Зачем я здесь?

Аудиторская фирма Ernst&Young предоставляет сотрудникам возможность волонтерской работы за счет компании. Одной молодой сотруднице, которая провела три месяца волонтером в Буэнос-Айресе, фирма компенсировала расходы на перелеты и платила все это время зарплату. «Качественные корпоративные программы, поощряющие волонтерскую работу, помогают привлекать и удерживать сотрудников, родившихся после 1980 года», – писала газета Wall Street Journal в статье, рассказывающей об этом тренде. «Миллениалы не хотят оставлять свои идеалы за порогом», – говорит глава бостонской консалтинговой фирмы Кэрол Коун. Книга «М-фактор» рекомендует: «Занимаясь наймом миллениалов, позаботьтесь о том, чтобы ваши интернет-сайты, проспекты и даже рекрутеры подчеркивали вклад вашей компании в развитие общества».

Точка зрения, согласно которой миллениалы заинтересованы исключительно в том, чтобы содействовать окружающим, особенно на работе, получила широкое распространение.

В книгах и статьях их называют «поколением бескорыстных» и «эмпатичным поколением».

Многие отмечают, что большое количество молодых людей участвуют в работе организаций «Учителя для Америки» и «Америкорпс», а также в природоохранных общественных инициативах. В одном из недавних опросов 79 % молодых людей в возрасте от 13 до 25 лет говорили о желании работать в компаниях, которым небезразличны общественные последствия их деятельности.

Возможно, однако, что сказанное выше было бы справедливо и в отношении бэби-бумеров, и представителей поколения X в пору их молодости. Однако в этом опросе, как и в большинстве других, свидетельствующих о том, что миллениалы являются альтруистичными правдоискателями, нет данных о других поколениях. Невозможно делать поколенческие сравнения на основе данных о единственном поколении. Ведь вполне возможно, что молодые работники прошлых десятилетий тоже занимались поисками смыслов и хотели помогать окружающим.

И данные, полученные на протяжении продолжительных периодов времени, говорят именно об этом. Бэби-бумеры, поколение X и поколение Y придавали примерно одинаковую важность работе, «непосредственно направленной на помощь другим людям» (50 % говорили, что это очень важно, в 1976 году, 48 % – в 1994-м и 48 % – в 2012-м) или «приносящей пользу обществу» (44 % в 1976 году, 45 % в 1994-м и 47 % в 2012-м).

Разовое исследование работающих, проведенное в США в 2010 году, позволило сделать аналогичный вывод: поколение селфи оценивает свою социальную ответственность и деловую этику будущего работодателя в той же мере, в какой это делало поколение Х, и в несколько меньшей степени по сравнению с бэби-бумерами. Таким образом, эти альтруистические и «социальные» ценности являются общими чертами, а не различиями поколений. Следовательно, компенсации за волонтерскую работу или возможности помогать другим, которые предлагают работодатели, могут быть привлекательны для сегодняшней молодежи примерно так же, как и для бэби-бумеров и поколения Х.

Другая известная теория утверждает, что миллениалы хотят иметь только очень увлекательную и осмысленную в их собственном понимании работу. Это, несомненно, соответствовало бы большим ожиданиям и индивидуализму, характерным для поколения селфи. Однако данные опросов показывают, что на самом деле поколение Y менее склонно обращать на это внимание. В 1976 году 88 %, то есть подавляющее большинство, бэби-бумеров желало получить интересную работу, но в поколении селфи в 2012 году этот показатель упал до 79 %. Более половины (54 %) бэби-бумеров хотели работать там, где можно обзавестись друзьями, а среди миллениалов в 2012-м таких было только 39 %. Возможно, поколение Y не придает столь большого значения целеустремленности в работе потому, что работа в принципе не является в их жизни главным.

Значит ли это, что компаниям-работодателям не надо акцентировать внимание на общественном значении своей деятельности и благотворительных инициативах? Разумеется, нет. Но рассчитывать на то, что это исключительно хорошо сработает в отношении молодых работников, не стоит. В той же мере, в какой баланс между работой и личной жизнью значит для миллениалов значительно больше, чем для их предшественников, общественная значимость и благотворительность значат меньше. Организации смогут привлечь внимание наибольшего числа представителей поколения селфи, если оплачиваемое волонтерство будет представлено как способ восстановления баланса между работой и личной жизнью, увидеть мир и «обрести себя». Особенному мировоззрению миллениалов это будет ближе.

По-другому надо подходить и к акцентам на смыслах и общественном значении своей деятельности. Молодые работники из поколения бэби-бумеров находились в постоянном поиске смыслов и предназначенностей.

Поколение селфи смотрит на вещи несколько иначе: работа имеет смысл, если они чувствуют собственную важность.

Они не хотят считать себя винтиками большого механизма и не хотят делать только то, что им велено. Они хотят быть значимыми, чувствовать свою важность и верить, что от них лично что-то зависит. Если они говорят о своем желании помогать окружающим, то нередко формулируют это с упором на собственную личность: «Я хочу помочь делу».

Несколько лет назад молодой менеджер финансовой компании Northwestern Mutual Дрю Лихтенберг ввел изменения в программу стажировки студентов. Многие стажеры испытывали проблемы личного характера – они не ощущали себя работниками сферы финансовых услуг. Университетским студентам было трудно перестраиваться на профессиональный лад. Лихтенберг помогал им понять, что они могут привносить в работу собственную индивидуальность и свое видение личных целей. Он задавал вопросы: «В чем твоя ценность? В чем ты талантлив? Чем ты хочешь заниматься? Тебе надо это понять. Это нужно лично тебе».

Лихтенберг предлагает говорить с сотрудниками по душам. «Вытащите его из офиса, присядьте за чашкой кофе и просто спросите: «Скажи, пожалуйста, а почему ты решил стать юристом? Как ты шел к этому решению? Расскажи про свою маму. Расскажи про своего папу». Надо обязательно узнать их получше». Менеджерам, которые возражают, говоря, что клиенты не платят за такие беседы или что у них нет для этого времени, Лихтенберг отвечает просто: «Успех придет к тем компаниям, в которых это делается».

В интернет-магазине обуви Zappos придумали уникальный способ помощи сотрудникам в поисках личностного смысла. Там ежегодно публикуется книга, в которой сотрудники делятся своими мыслями о компании. Их офис также соответствует представлениям поколения селфи: все рабочие места одинаковы, без отдельных кабинетов даже для высшего руководства. Идея состоит в том, что «у нас все особенные, поэтому особых привилегий нет» и что равноправие должно распространяться не только на расовые и гендерные аспекты, но и на служебное положение работников.

Поколение селфи росло в эпоху обесценивания похвал и учебных баллов, и результатом этого стало их исключительно позитивное самовосприятие.

Они полагают, что похвалы продолжатся и на рабочем месте. В опросе 2012 года, проводившемся телеканалом MTV, 80 % миллениалов заявили о том, что заслуживают большего признания на работе, а 92 % – что их работодателям повезло иметь такого сотрудников, как они. 76 % миллениалов считали, что их начальник может у них многому поучиться, – в отличие от 50 % бэби-бумеров, и это притом, что опыт работы последних на момент опроса был на тридцать лет больше. По результатам разового исследования канадских трудящихся Шон Лайонс и его коллеги пришли к выводу, что «очевидно, что миллениалы стремятся к признанию, статусу и самостоятельности в работе и в меньшей степени, чем другие поколения, удовлетворены прогрессом в достижении этих целей на каждом данном этапе своей карьеры».

Помощь работникам из поколения селфи в деле ощущения своей ценности осуществляется в три этапа. Во-первых, им нужно объяснить, в чем состоит важность того, что они делают. Это поколение хочет понимать смысл своих занятий, и это не абстрактный философский смысл, столь важный для бэби-бумеров, а смысл в общем понимании слова. Если задача действительно важная, то, выполняя ее, они будут чувствовать собственную значимость. Лучшей мотивации для поколения селфи не существует. Если это возможно, увяжите задание или навык с их будущими карьерными целями. Если объяснить им, каким образом то, чем они заняты в данный момент, будет способствовать их успеху в будущем, они к этому прислушаются.

Однажды я выступала с докладом о своих исследованиях поколения Y перед группой офицеров Береговой охраны. После моего выступления один из молодых офицеров поднялся с места и сказал: «Я хотел бы обратить внимание старших офицеров на то, что говорилось об объяснениях причин. Я действительно хочу понимать, зачем я что-то делаю. Это не каприз с моей стороны – меня это действительно лучше мотивирует». Один из старших офицеров ответил ему: «Это вообще-то армия. Иногда мы просто приказываем выйти в море и не имеем права сказать зачем». На что младший офицер сказал: «Да, я это понимаю. Но в большинстве случаев вы можете».

И это хорошо – в большинстве бизнесов существует возможность хотя бы очень кратко объяснять сотрудникам важность их задачи или ее значение для достижения общей цели.

Один из способов сделать это – использовать навыки миллениала по назначению. Это поколение не застало времена, когда компьютеров не существовало. Оно является коренным населением цифрового мира, в отличие от всех остальных, попадающих в него по мере необходимости. Поэтому вполне разумно максимально задействовать технологические умения поколения селфи, причем свойственное его представителям нетерпение только поможет изобретать ускоренные способы выполнения работы.

Во-вторых, не скупитесь на заслуженные похвалы. Многие бэби-бумеры говорят, что в их молодости считалось похвалой уже то, что на тебя не наорали, и они понимали, что работают хорошо, просто по отсутствию критики в свой адрес. Теперь молодые сотрудники хотят получать обратную связь (в том числе положительную) по любому поводу, причем получать ее незамедлительно. Это может показаться признаком избалованности, однако на деле это хорошо для всех. Зачем нужно тянуть с похвалой Джареда за хорошо сделанную презентацию? И зачем тянуть с объяснением, что́ он мог бы в ней улучшить?

В видеоклипе, пародирующем семинары по работе с молодыми сотрудниками, туповатый сотрудник-миллениал признается, что гуглил, вместо того чтобы использовать маркетинговый отчет, сделанный по заказу компании. В ответ на критику начальницы он говорит: «Увольняюсь. Это не та работа, на которую я рассчитывал». Комментатор саркастически сообщает, что на самом деле начальница должна была «рассыпаться в похвалах», а затем показано, как она говорит сотруднику «умница, молодец» и одобрительно похлопывает, будто щенка. Это, конечно, сатира, но в 2007 году газета Wall Street Journal рассказывала, что многие компании нанимают «ассистентов по праздникам» и «консультантов по почестям», в чьи задачи входит вручение сертификатов и даже разбрасывание конфетти.

Наверное, это перегибы. Но и представление о том, что отсутствие обратной связи – уже хорошо, тоже не идет на пользу. Истина находится примерно посередине: не надо затягивать ни с похвалой за хорошо сделанную работу, ни с обоснованной критикой.

Один из возможных подходов – так называемый «сэндвич»: для начала похвалить, затем упомянуть области для улучшения и закончить тоже похвалой.

Это полезно, если критику воспринимают. Если нет, то никакого сэндвича – только начинка. Другой полезный совет – использовать «и» вместо «но». Не надо говорить «Ты хорошо поработал, но …» – это сразу отменяет одобрение, высказанное в начале фразы. Вместо этого можно сказать «Ты хорошо поработал, и будет еще лучше, если в следующий раз…».

Наконец, в-третьих. Давайте обратную связь чаще, чем это предусмотрено обычным ежегодным подведением итогов работы. Год для миллениала – все равно что вечность. Если бы ему не нравилась работа, то он уволился бы намного раньше. Поскольку формальная оценка результативности занимает много времени, не стоит проводить ее чаще. А вот неформальная обратная связь – то, на что рассчитывает и что ценит поколение селфи. В университетах это обрело форму четырех или более тестов в течение семестра взамен традиционных полугодовых и годовых экзаменов. Хотя это означает увеличение количества оценок, успеваемость улучшается, поскольку студенты начинают лучше понимать, что они знают, а что – нет, и это хорошо корректирует их самоуверенность.

Если к поколению селфи принадлежите вы сами, то вам может быть непонятно, как заставить своего босса или коллег почаще давать вам обратную связь или объяснять суть того, чем вы занимаетесь. Главное в том, как это подать. Скажите, что хотите вникнуть в суть или нуждаетесь в своевременной обратной связи, потому что она поможет вам лучше делать свою работу. Не создавайте впечатления, что ищете похвалы или капризничаете по поводу того, зачем вам все это нужно. Дайте понять, что это усилит вашу мотивацию и добавит вам драйва, и люди охотнее предоставят вам желаемую обратную связь.

Деньги и статус

«Миллениалы: а на Рождество мы хотим… наличных!» – гласил заголовок статьи на интернет-портале FOX Business, рассказывающей о результатах опроса 2013 года, согласно которым 94 % респондентов в возрасте от 13 до 30 лет хотели получить рождественский подарок деньгами. Ниже располагалась ссылка на другую статью – «Поместье Мэтта Дэймона в Майами роскошно, как и следовало ожидать». Поколение селфи живет между молотом и наковальней: с одной стороны, отчаянные поиски хорошо оплачиваемой работы в условиях экономического спада, а с другой – постоянная демонстрация недосягаемых богатств на телевидении и в интернете.

Согласно данным опросов, проводившихся на протяжении продолжительных периодов времени, в 2012 году 58 % старшеклассников-выпускников говорили, что «очень важно» иметь работу, за которую «платят кучу денег», что больше, чем в 1976 году, когда так же высказывались 47 % респондентов. Вспомним также, что значимость «высочайшего уровня благосостояния» среди студентов в 2013 году достигла исторического максимума – так считали 82 % опрошенных. В исследовании 25-летних канадцев выпускники средней школы образца 1996 года были более склонны ценить работу с хорошей зарплатой и карьерными перспективами, чем их сверстники, оканчивавшие школу в 1985 году. Как мы увидели в главе 4, это отчасти разумно: высокие цены на жилье и умопомрачительные задолженности по образовательным кредитам подразумевают, что поколению Y нужно больше денег, чтобы оставаться на плаву. И в то же время сами формулировки – «куча денег», «высочайший уровень благосостояния» – предполагают стремление к блеску богатства.

Принимая во внимание, что в поколении селфи меньше тех, кто говорит о готовности к упорной работе, такая жажда высоких заработков может быть проявлением излишней самоуверенности. Исследование, проведенное мной совместно с Тимом Кайзером, показало, что разрыв между жаждой потребления и трудолюбием возрастал по мере смены поколений. По сравнению с бэби-бумерами в поколении Y больше тех, кто хотел бы владеть дорогостоящими материальными благами (например, иметь дом для отдыха или менять машину каждые два-три года), но меньше тех, кто говорит о готовности упорно трудиться. «Наше поколение хочет работать так, чтобы получать максимум денег за минимум сделанного при возможности отдыхать большую часть времени», – поясняет 18-летний Крис. Так бывает крайне редко.

Большинство тех, кто хорошо зарабатывает, трудятся с утра до ночи. К несчастью, молодежь этого не замечает, возможно, потому, что она воспитана на историях о мгновенном успехе и моментальной славе.

Некоторые выдвигали предположения о том, что поколение Y сделает себе деньги, став поколением предпринимателей. На первый взгляд это соответствует личностным свойствам поколения – делай свое, будь сам себе боссом. Большинство не сразу поймет, сколько упорного труда потребуется для создания бизнеса, но возможно, что такое понимание постепенно придет. Тем не менее остается неясным, действительно ли поколение селфи интересуется предпринимательской деятельностью. В опросе студентов-первокурсников, проводившемся на протяжении продолжительного периода времени, о важности «стать успешным в собственном бизнесе» говорили 41 % опрошенных в 2013 году, в то время как среди бэби-бумеров 1960-х так высказывались 43 %. Возможно, что будущие предприниматели образца 2013 года просто не пошли учиться в университеты, и таким образом, цифры занижены, – но то же могло происходить и в 1960-х. Насколько далеко поколение селфи пойдет по пути создания независимых бизнесов – покажет время.

Если вы менеджер, то знаете, что оплата труда – всегда очень болезненная проблема. Зарплаты сотрудникам можно только повышать.

Надо отдавать себе отчет в том, что при склонности современной молодежи к постоянной смене работы на рынке труда царит жестокая конкуренция.

Если сотруднику обещают более высокую зарплату в другом месте, то он, вероятнее всего, примет это предложение. Если прибавка к зарплате невозможна, то предложите увеличить отпуск или гибкий график – для нынешнего поколения это важнейшие составляющие компенсационного пакета.

Если вы – представитель поколения селфи и хотите получать больше, то вам стоит осознать две вещи. Во-первых, ваше начальство скорее всего не хочет, чтобы вы уходили, – в противном случае придется тратить время и деньги на поиски и обучение нового сотрудника. С другой стороны, оно не будет радо постоянным требованиям повысить зарплату. Если вы собираетесь уходить из-за зарплаты, поставьте об этом в известность свое руководство и представьте четкие доказательства пользы, которую вы приносите компании. Однако в такую игру можно сыграть лишь пару раз. После этого единственным способом существенно повысить свою зарплату скорее всего окажется переход на другую работу. Далее, рассматривайте не только денежную составляющую. Подумайте, стоит ли эта новая работа дополнительных денег. Научные данные неизменно подтверждают, что работники с внутренней мотивацией (например, те, которым нравится их работа) удовлетворены больше, чем те, которых мотивируют внешние факторы, такие как заработная плата.