Диалектика взаимодействия субъекта объекта дознания

 

В советской философской литературе⁸ сложилось два под хода к трактовке понятий «субъект» и «объект» и соответственно к сущности их взаимодействия. Одни авторы полагают, что отношение субъекта и объекта познания следует рассматривать как частный случай, аспект отношения материи и сознания. Другие считают, что это отношение принципиально нельзя сводить к отношению сознания и материи, поскольку и субъект и объект являются материальными образованиями, между которыми происходит взаимодействие, составляющее основу процесса познания. Если первые признают, что объект познания существует независимо от взаимодействия с субъектом, то вторые рассматривают субъект и объект как взаимосвязанные, вычленяя в качестве объекта познания лишь ту часть объективной реальности, которая прямоили опосредованно взаимодействует с субъектом.

В самом широком смысле объектом познания является вея объективная реальность. Но это следует понимать как идеализацию. Только в возможности, в бесконечном движении познания весь объективный мир можно раек? сматривать как объект познания. Те, кто считает объекта и субъект соотносительными категориями, отрицают возможность такой идеализации, ссылаясь на то, что лишь в непосредственном (или опосредованном) взаимодействии субъекта и объекта происходит реальный процесс познания, а взаимодействовать субъект может лишь с ограниченной областью объективной реальности.

Для философии объектом познания является вся объективная реальность, и возможность делать те или иные выводы, относящиеся к этой реальности, имеет принципиально важное мировоззренческое и гносеологическое значение. Например, вопрос о неразрывности материи и движения решается в диалектическом материализме относительно всей объективной реальности. То же можно сказать и о познаваемости мира: познаваема не только та часть объективной реальности, с которой мы так или иначе взаимодействуем, но и весь объективный мир.

Сторонники противоположной точки зрения, видимо, не учитывают диалектику взаимосвязи части и целого, У с одной стороны, единичного, особенного и всеобщего — с другой. Субъект, взаимодействуя с фрагментом объективной реальности, имеет дело с частью, связанной тысячами нитей с целым — со всей объективной реальностью. Именно на основе такого взаимодействия субъекта и объекта (объективной реальности) как части и целого, единичного и всеобщего формируются философские категории и законы материалистической диалектики. Поэтому, хотя безграничная объективная реальность выступает объектом познания лишь в форме идеализации, но это такая идеализация, которая выражает сущность познавательной деятельности и, как всякая научная идеализация, имеет объективные основания: взаимосвязь части и целого, единичного и всеобщего, с одной стороны, и принципиальную неограниченность расширения той части объективной реальности, с которой субъект взаимодействует непосредственно, — с другой.

Однако данную идеализацию, несмотря на ее важность, нельзя абсолютизировать. И в этом отношении правы те авторы, которые подчеркивают, что в действительности познание объекта происходит в процессе взаимодействия между конкретными объектом и субъектом. В самом деле, если под объектом дознания мы будем понимать всю объективную реальность, то тем самым мы вынуждены абстрагироваться от наиболее существенного аспекта познавательной деятельности. и допустить, что познание общего есть единственная цель научного исследования, Такая постановка вопроса не ориентирует теорию познания на исследование механизмов реального взаимодействия субъекта и объекта познания. Ведь если мы берем конкретный отрезок времени, то объектом познания оказывается определенная ограниченная часть объективной реальности, а именно та, которая попадает и сферу интересов субъекта и с которой субъект может взаимодействовать. Эта область не постоянна, она изменяется в зависимости от того, на каком уровне развития находится субъект познания, какова степень развития его производительных сил, с помощью которых он, все более раздвигая границы своего взаимодействия с природой, постоянно расширяет область, доступную познанию.

Конечно, даже та часть природы, с которой человек может взаимодействовать, не вся целиком составляет объект его воздействия и познания. Чтобы понять формирование объекта познания, который с точки зрения диалектики нужно брать в процессе его становления, важно учитывать два момента.

1. Предметом познания становятся прежде всего те аспекты объективной реальности, знания о которых необходимы для практической деятельности общества. Но практика имеет свою историю, ее потребности на данном этапе во многом зависят от того, по какому пути шло ее развитие раньше. Сделанный на предшествующем этапе выбор основного направления последующего развития исключает или существенно ограничивает потом развитие в других направлениях, тем самым препятствуя появлению многих возможностей, а следовательно, и потребностей в области и познания, и практики. Поэтому интерес в области познания также оказывается избирательным и многие аспекты объективной реальности в каждом конкретном случае выпадают из поля зрения познающего субъекта, не входят в предмет познания и тем самым не становятся его объектом.

2. В силу того что вое стороны объективной действительности взаимосвязаны, познание тех ее сторон, которые непосредственно интересуют нас с точки зрения практической потребности, невозможно без познания других. Это обусловливает необходимость расширения сферы познавательной деятельности, выхода за узкие рамки практицизма. В тенденции этот фактор стимулирует целостное познание доступной нам части объективной реальности.

Среди всего многообразия взаимосвязей объективной действительности есть связи, существенные для одних ее сторон и менее существенные (или вовсе несущественные) для других. В процессе познания необходимо выделять и исследовать прежде всего те из них, которые обеспечивают освоение изучаемого объекта. Внутренняя логика развития той или иной науки определяется именно тем, что в процессе познания постепенно выявляются все основные связи, факторы, обеспечивающие выполнение подобной задачи. При этом может потребоваться изучение таких явлений, с которыми на практике еще не приходилось сталкиваться и которые поэтому ранее не могли интересовать ни науку, ни общественную практику. Чем дальше от субъекта познания отстоит объективная реальность, тем более фрагментарным и отрывочным оказывается ее познание. Эта фрагментарность не произвольна.

Благодаря тому что в процессе познания прежде всего вычленяются взаимосвязи, необходимые для понимания и освоения объекта, возникает тенденция к выделению определенных целостных образований в объективной действительности. Данная тенденция реализуется путем экстраполяции полученных знаний за пределы непосредственно доступной области исследования. Такая экстраполяция имеет объективное основание и характерна для всех форм научного познания. В ходе исследования мы абстрагируемся от специфических факторов и исследуем необходимые зависимости только тех свойств, которые общи всему классу явлений, что дает нам основание утверждать наличие соответствующих зависимостей у объектов всего класса.

Говоря об объекте исследования,мы имеем в виду определенную область материальной действительности во всем ее многообразии. В собственном существовании объект познания тождествен вещи. Вещь отлична от объекта только тем, что она выступает безотносительно к субъекту познания, лишь в отношении к другим вещам, среди которых может быть (а может и не быть) и сам познающий субъект.

Процесс познания не может быть направлен одновременно на все аспекты и уровни исследуемого объекта хотя бы потому, что. любой, даже ограниченный во времени и пространстве объект обладает бесконечной сложностью. Познание выделяет в нем ту или иную сторону, которая и становится предметом исследования.

Таким образом, объектом познания является сама объективная реальность или какой-то ее фрагмент. Предметом познания выступает одноиз конкретных проявлений данного объекта. Следовательно, объект гораздо богаче предмета исследования. Один и тот же объект может быть предметом многих исследований. Лишь совокупность наук более или менее полно, да и то лишь в тенденции, охватывает объект, выделяя в нем бесконечное множество различных аспектов, сторон.

Под субъектом познавательной деятельности в диалектическомматериализме понимается прежде всего человечество в его историческом развитии, хотя в конкретных процессах познавательной деятельности участвует не человечество в целом, а те или иные индивиды, группы людей, социальные общности, классы, поколения, осуществляющие процесс познания. Подобное понимание субъекта познания позволяет ставить и последовательно решать все проблемы теории познания с позиций научного мировоззрения. Если подход к субъекту познания как человечеству акцентирует внимание на его всеобщности, суверенности, то вычленение в нем индивидов,их сообществ в качестве относительно самостоятельных, ко не суверенных субъектов позволяет конкретизировать исследование.

Отношение и, следовательно, взаимодействие субъекта и объекта в процессе познания следует рассматривать в двух аспектах: во-первых, с точки зрения основного вопроса философии, т.е. отношения материи к сознанию, в котором объектом выступает вся объективная реальность или ее фрагмент, существующие независимо от субъекта и, следовательно, выступающие как первичные по отношению к нему, а познающий субъект — как вторичное по отношению к этой объективной реальности. И этом аспекте противоположность объекта и субъекта рассматривается как частный случай отношения материи к сознанию. Во-вторых, взаимодействие субъекта и объекта — это взаимодействие двух форм самой объективной реальности, в котором познавательная деятельность выступает в конечном счете духовной стороной практики.

Оба аспекта одинаково важны для диалектико-материалистического анализа процесса познания: первый позволяет исследовать познание в рамках философской проблематики в целом, выделить в нем философский аспект; второй помогает подойти к процессу познания как к человеческой деятельности, показать в нем роль практики. Только использование обоих аспектов в их взаимном проникновении дает достаточно полную картину взаимодействия субъекта и объекта познавательной деятельности.

Рассмотрим конкретнее взаимодействие субъекта и объекта под углом зрения основного вопроса философии.

Поскольку в рамках гносеологии материя и сознание предстают как абсолютно противоположные, то столь же противоположными здесь выступают объект и субъект. Противоположность их выражается в том, что Объект обладает собственной определенностью безотносительно к субъекту, в то время как определенность субъекта формируется липа благодаря его деятельному отношению к объекту. Сознание субъекта вообще не имеет изначально присущего ему содержания; свое содержание оно черпает из объективного мира. В этом смысле объект активен по отношению к субъекту; воздействуя на субъект, он наполняет его сознание содержанием. Так, совокупность условий жизни формирует содержание сознания отдельного человека, образ его мыслей и переживаний. Именно в этом плане объект определяет субъект, являясь первичным по отношению к субъекту.

Для полного раскрытия диалектики субъекта и объекта в ходе познания необходимо учитывать и второй аспект их взаимодействия, о котором говорилось ранее. Субъект и объект — это противоположности, отношение которых определяет содержание познавательной деятельности и образует ее основное противоречие⁹. Однако противоположности не только взаимно исключают, но и обусловливают друг друга. Лишь по отношению к понятию «субъект» имеет смысл понятие «объект».

Согласно теории отражения, отношение понятий соответствует определенному отношению в действительности. Это значит, что взаимной обусловленности понятий «субъект» и «объект» соответствует аналогичное отношение взаимной обусловленности реальных объекта и субъекта: вещи, процессы объективной реальности становятся объектами познания постольку, поскольку они вступают во взаимодействие с субъектом познавательного процесса¹⁰, выделяются, познаются и преобразуются им. Но из этого следует, что активность субъекта по отношению к объекту не является чем-то случайным и малосущественным. Напротив, она выступает как необходимый момент познавательной деятельности.

Конечно, активность субъекта познавательной деятельности по отношению к объекту познания не абсолютна, поскольку первичен объект, а не субъект. Но личность, коллектив, класс, общество, человечество — субъекты не только познания, но и практической деятельности. Более того, познание имеет своей основой 11 целью практику. Итогом познания являются планы, проекты, решения, на основе которых осваивается и преобразуется человеком объективная реальность. Наука как форма общественного сознания становится источником экономического, социального, культурного развития общества. Таким образом, относительный характер активности субъекта по отношению, к объекту не умаляет роли его активности, основанной на взаимосвязи познавательной и практически-преобразующей деятельности.

Под практикой в диалектическом материализме понимается чувственно-материальная деятельность, направленная на преобразование объективной реальности в соответствии с потребностями общества. Отношение практики как определяющего фактора развития познания к самому познанию имеет две стороны: во-первых, практика первична по отношению к познанию, и, во-вторых, она сама отражается в познавательном процессе.

Основополагающая идея марксистско-ленинской философии о том, что практика является исходным пунктом и условием познавательной деятельности, конечно, не означает абсолютного противопоставления практической и познавательной деятельности. Реальная практика включает в себя познание, а познание прямо или косвенно постоянно связано с практической деятельностью. Одно является необходимым условием эффективности другого. Приступая к практической деятельности в любой форме, субъект непременно опирается на имеющиеся у него знания тех объектов, которые он должен преобразовать в процессе своей деятельности. При этом знания, которые служат необходимой предпосылкой практики, выступают в трех основных формах: а) знания о свойствах объекта практически-преобразующей деятельности; б) знание о том, какую цель преследует соответствующая деятельность, и, наконец, в) знание той программы, реализация которой ведет к преобразованию объекта деятельности сообразно намеченной цели. |

Как цель, так и программа ее осуществления предполагают знания не только об объекте практической деятельности, но и о ее субъекте. Так, идеальный образ желаемого будущего включает знание потребностей общества и индивидов, классового интереса и т.п. Программа включает также знания о тех средствах, которыми располагает субъект для осуществления намеченной программы.

Первичность практики по отношению к познанию не сводится только к тому, что она исходна с точки зрения получения новой информации об окружающем мире. Она первична также и потому, что создает возможность (условия) самой познавательной деятельности, ибо, для того чтобы познавать, человек должен иметь не только средства наблюдения, эксперимента, расчета и т.п., но, и средства существования, а как те, так и другие создаются в сфере материального производства.

И наконец, практика первична в том отношении, что она дает цель познанию. Практический интерес, обусловливая выбор объекта познания, стимулирует и концентрацию человеческих и материальных ресурсов в соответствующем направлении, а это, естественно, обеспечивает прогресс в процессе познания.

Практическая деятельность не только первична, она определяет содержание познания, и в этом проявляется вторая сторона взаимосвязи познания и практики, обусловливающая активность познающего субъекта по отношению к объекту.

Наше познание имеет своим предметом объективный мир. Оно должно отразить его таким, каковмир сам во себе, независимо от особенностей мышления человека и его деятельности. Но коль скоро познание в целом осуществляется в бесконечном процессе практически-преобразующей деятельности человечества, то можно сказать, что эта деятельность определяет источник получения нового знания. Внешний мир отражается как бы сквозь призму практических потребностей задач, замыслов людей, и в этом смысле практика через субъекта детерминирует познание.

Из этого следует, что область, доступная субъекту для получения достоверного знания, ограничена уровнем развития его практики. Но познание всегда идет несколько дальше, за ограниченные пределы, устанавливаемые практикой. Познание человека — это опережающее отражение, вследствие чего оказывается возможной экстраполяция полученного знания на новые области. Можно выделить четыре главных направления, по которым достигается такое опережение. Первое — экстенсивное направление, т.е. распространение нашего знания на более обширные пространственные области действительности по сравнению с той, относительно которой мы имеем достоверную информацию. Второе направление — интенсивное, т. е. дальнейшее проникновение в глубь материи, в область явлений иного масштаба, чем познанные. Оба эти направления предполагают развертывание познания в пространстве. Помимо указанных направлений познание допускает экстраполяцию во времени. Третье — ретроспективное — направление познания означает реконструкцию прошлого на основе знаний о современном состоянии изучаемой объективной реальности или какого-то ее фрагмента с целью извлечения уроков из этого прошлого на будущее.

И наконец, четвертое — перспективное направление, которое связано с предвидением, прогнозом относительно того, что может или должно иметь место в будущем. Наиболее ярко опережающее отражение обнаруживается именно тогда, когда мы имеем дело с историческим предвидением. При этом нужно учесть, что объектов, о которых субъект стремится получить информацию, может еще просто не существовать и, следовательно, практическое взаимодействие с ними невозможно. Все его знание в этом случае основано на экстраполяции уже имеющегося знания о действии известных ему объективных законов. Однако сразу возникает вопрос, как далеко может выйти точное достоверное знание субъекта за пределы его практической деятельности? В общей форме на этот вопрос можно ответить следующим образом: это допустимо лишь в той мере, в какой полученные путем экстраполяции знания не противоречат тенденциям современного развития практики. Эти пределы достаточно велики, чтобы могло существовать научно обоснованное предвидение.

 

 

3. Диалектика познания как теория восхождения от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике

Рассматривая познание как процесс отражения объекта субъектом, материалистическая диалектика как теория развития одновременно принимает во внимание и общую направленность развития отражения. «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике — таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности»¹¹, — писал В. И. Ленин, и в этих словах выражен основной принцип диалектики познания как теории развития. Осознание фундаментальности данного положения ставит перед нами три вопроса:

в чем состоит преемственность и взаимосвязь диалектики познания по отношению к объективной диалектике? В чем специфика ее предмета в свете указанного общего принципа? В чем особенность ее как относительно самостоятельной части материалистической диалектики?

Первый из этих вопросов предполагает уточнение того, в какой форме принципы, лежащие в основе объективной диалектики, определяют содержание диалектики познания¹².

Принимая в качестве исходного в методологическом отношении принцип единства теории и практики (начальный пункт исследования в теории должен совпадать с начальным пунктом исследования на практике; в практике содержится ключ к пониманию познания), мы должны в рассмотрении диалектики познания не только учитывать первичность объекта, но и место практики в субъект-объектном отношении как в определении начального пункта анализа проблемы, так и во всем последующем исследовании; Это требует дополнительного уточнения сути. понимания субъекта как субъекта познания и субъекта действия; Исходя из того что ив том и в другом качестве он наделен сознанием, необходимо прежде всего уяснить те следствия, которые вытекают для понимания субъекта из материалистического решения основного вопроса философии применительно к диалектике познания.

Общей посылкой научного познания в диалектическом материализме является, как мы видели, положение о генетической связи человека с природой, о том, что мы «нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее, что все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять»¹³. Каково же конкретно отношение между природой и мышлением, как соотносятся между собой их законы? Основоположники марксизма-ленинизма четко различали две стороны аспекта отношения природы и мышления: 1) по способу их существования, т.е. «онтологический аспект»; 2) по способу осуществления, или по содержанию их, т.е. «гносеологический аспект».

Исследуя данное отношение в первом из указанных аспектов, В.И.Ленин подверг резкой критике стремление «назвать мысль материальной», поскольку прямое «включение» мысли в материю он считал шагом «к смешению материализма с идеализмом»¹⁴, внесением путаницы в основы подлинно научного мировоззрения. Уточняя диалектико-материалистический подход к рассматриваемому вопросу, В.И.Ленин писал; «...это противопоставление не должно быть «чрезмерным», преувеличенным, метафизическим, это бесспорно... Пределы абсолютной необходимости и абсолютной истинности этого относительного противопоставления суть именно те пределы, которые определяют направление гносеологических исследований. За этими пределами оперировать с противоположностью материи и духа, физического и психического, как с абсолютной противоположностью, было бы громадной ошибкой»¹⁵.

К вопросу о соотношении объективного мира, природы и человеческого мышления В.И.Ленин возвращался, читая Плеханова и Паульсена, и его замечания конкретизируют приведенное выше высказывание. Так, он резко возражал против утверждения Г.В.Плеханова о том, что «расстояние» способности к мышлению от «так называемых физических качеств живого организма безмерно велико». Нет, подчеркивал В.И.Ленин, «не безмерно (хотя мы еще не знаем этой «меры»)»¹⁶.

Читая Ф.Паульсена, В.И.Ленин заметил: «Автор как будто бы слишком легко отделывается от той мысли, что Gedanke ist Bewegung (мысль есть движение. — Ред.). Его доводы сводятся только к «обычному человеческому рассудку...», «мысль есть не движение, а мысль». Может быть и теплота не есть движение, а есть теплота??»¹⁷ В.И.Ленин увидел в резком отрицании Паульсеном того, что мысль есть движение, легковесность его критики материализма, дань дуализму. Суть ленинских положений направлена, таким образом, не только против идеализма или уступок идеализму, но и против вульгарного материализма.

В чем же конкретно состоял вульгарно-материалистический подход к этому вопросу? Конечно, сводить последний к пресловутой формуле «мозг порождает мысль, как печень желчь» (К.Фогт) нелепо, даже вульгарный материалист XIX в. Бюхнер подверг жестокой критике эту фразу К.Фогта. Он писал: «Даже при самом беспристрастном рассуждении мы не в состоянии найти аналогии или сходства между отделениями желчи и процессом, происходящим в мозгу... Ум или мысль — не сама материя; они материальны лишь в том смысле, что представляются проявлением материального субстрата — мозга, от которого так же неотделимы, как сила от материи»¹⁸. Во всем этом, как видим, нет еще ничего, противного диалектическому материализму. Но вот его рассуждения, когда мы переходим к интересующему нас вопросу:

«Тайна мышления — не в веществе мозга, а в особом виде соединения и совместного действия всех составных частей мозга и нервной системы... при вполне определенных анатомо-физиологических предусловиях... Сознание, как и мышление, есть отправление, работа известных частей иди образований мозга... Психический или мыслительный акт... не что иное, как известная форма движения»¹⁹. Мышление здесь, таким образом, рассматривается как чисто природный дар, всецело зависящий только от «анатомо-физиологических предусловий» и тех природных процессов, которые протекают в мозгу и нервной системе, а законы мышления и природы тождественны²⁰. В этом-то и заключается вульгарность данной разновидности материализма.

С точки зрения диалектического материализма сознание возникло не в результате простого совершенствования и усложнения высшей нервной деятельности; скорее последняя была следствием и в то же время необходимым условием формирования высшей формы движения — социальной, в процессе которого и развивается сознание человека. Сущность человеческого сознания составляют не чисто природные связи, а совокупность общественных отношений. «Производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и в материальное общение людей, в язык реальной жизни. Образование представлений, мышление, духовное общение людей являются здесь еще непосредственным порождением материального отношения людей»²¹. Равным образом и законы мышления есть исторический продукт, функция социально-исторического развития человека, а не просто функция определенного анатомо-физиологического образования — человеческого мозга. Вследствие этого отношение законов мышления и законов природы нельзя представлять себе так, что законы мышления есть часть законов природы, или рассматривать их как тождественные друг другу. Отношение законов природы и мышления опосредовано отношением природы и общества и характеризуется тем, что они «не могут противоречить друг другу»²², «разум не может противоречить природе»²³. У нас нет оснований считать, что «между внешним миром и нашими чувственными восприятиями его существует прирожденная несогласованность»²⁴, «нельзя отрицать... аналогию между процессами мышления и процессами природы и истории — и обратно — и господство одинаковых законов для всех этих процессов»²⁵.

Подчеркнем, что речь идет не об однозначных или единых (в духе лапласовского детерминизма и метафизической идеи исчерпаемости материи) законах, а лишь о том, что в ряду других есть законы, общие и для природы, и для общества, и для мышления. Эта мысль о наличии общих законов еще более уточняется основоположниками марксизма-ленинизма в учении о единстве объективной и субъективной диалектики как науки, познающей именно законы, общие и мышлению и объективной реальности. Как уже отмечалось, Ф.Энгельс специально подчеркивал, что объективная диалектика царит во всей природе, а наше диалектическое мышление лишь отражает первую путем раскрытия противоположностей²⁶, «диалектика головы — только отражение форм движения реального мира, как природы, так и истории»²⁷.

Таким образом, во-первых, имеет место не просто единство или аналогия между законами природы и законами мышления, это единство состоит в том, что мыслительные процессы способны отражать природные процессы, соответствовать им; во-вторых, эта способность мышления существует изначально не в отношении мышление — природа, а в рамках более сложного отношения: мышление — история — природа; в-третьих, указанная способность не дана изначально в полном своем объеме, но развивается с развитием общества и природы, она всегда была и остается историческим продуктом конкретной эпохи.

Вторая сторона того же вопроса (о соотношении бытия и мышления) раскрывает, как указывалось, гносеологический аспект этого отношения. Выше мы отмечали, что Ф.Энгельс называл по крайней мере две формы такого отношения — отражение (в известном смысле можно даже сказать «копирование») и аналогию, соответственно чему и может идти речь об «оригиналах» наших мыслительных образов и о «прообразах» последних, в действительности.

В.И.Ленин, развивая данное положение Ф.Энгельса и определяя познание как отражение человеком природы, сделал следующее уточнение: «Но это не простое, не непосредственное, не цельное отражение, а процесс ряда абстракций, формирования, образования понятий, законов etc., каковые понятия, законы etc....и охватывают условно, приблизительно универсальную закономерность вечно движущейся и развивающейся природы. Тут действительно, объективно три члена: 1) природа; 2) познание человека, = мозг человека (как высший продукт той же природы) и 3) форма отражения природы в познании человека, эта форма и есть понятия, законы, категории etc. Человек не может охватить = отразить = отобразить природы всей. полностью, ее «непосредственной цельности», он может лишь вечно приближаться к этому, создавая абстракции, понятия, законы, научную картину мира и т.д. и т.п.»²⁸.

Речь здесь, таким образом, идет о том, что взаимодействие природы и мозга (высшей нервной деятельности человека) как части той же природы и возникающие в результате нейрофизиологические процессы есть основа отражения природы в познании, но само познание (отражение природы) не сводится к непосредственному продукту этого взаимодействия, и мысль не является непосредственным осознанием этого продукта, как следует из утверждений сторонников вульгарного материализма.

Поскольку мысль опосредует отношение человека и природы, постольку она обладает определенной самостоятельностью по отношению к чисто «природной основе» своего функционирования. Познание означает не просто отражение, но отражение активное, творческое, предполагающее создание таких мыслительных форм, с помощью которых достигается отражение. Познающая мысль не тождественна бытию, не «совпадает» с ним, не есть некая форма «символизации» внешнего мира. В конечном счете она соответствует объективному миру, способствуя его постижению, освоению и практическому, преобразованию. С точки зрения формы «предметы наших представлений отличаются от наших представлений, вещь в себе отличается от вещи для нас»²⁹; по содержанию же наши представления об объективном мире «условно и приблизительно» соответствуют предметам ваших представлений, выступая субъективными образами этого мира, и практика человечества, проверяя наши представления, подтверждает в них то, что соответствует объективной истине, отделяет истинное от ложного.

Таким образом, познание обусловлено практикой, но при всей его относительной самостоятельности оно вторично по отношению к практике. Практика же как с точки зрения ее воздействия на выбор начального пункта исследования, так и в плане его итогов должна рассматриваться в качестве первичного к познанию. Иначе говоря, в анализе диалектики познания следует учитывать, что один и тот же человек является и субъектом познания, и субъектом социального действия, но при этом мы не вправе смешивать данные моменты и в любом случае должны представлять отношение практики и познания как отношение первичного и вторичного, определяющего и определяемого.

В качестве второго методологического принципа мы вслед за авторами 1-го тома настоящего издания принимаем принцип исторической конкретности («взаимозависимости объекта и его атрибутов»). «Конкретное, — писал К. Маркс, — потому конкретно, что оно есть синтез многих определений, следовательно, единство многообразного»³⁰. Единство многообразного, каким является конкретное, есть продукт исторического развития и существует в исторически обусловленных формах, поэтому исследование процесса познания предполагает, с одной стороны, раскрытие его внутреннего многообразия и, с другой — определение тех условий, которые способствуют формированию этого многообразия и его единства.

В диалектике познания элементами многообразия являются: во-первых, исторически обусловленные формы отражения действительности; во-вторых, различные способы, приемы, методы, с помощью которых достигается развитие познания; в-третьих, те формы организации людей как носителей сознания, в которых осуществляется познание, и, в-четвертых, многочисленные способы реализации знаний, применения их на практике, которые определяют основное направление я тематику познания. Каждый из этих элементов требует определения своих основ я условий.

Третьим методологическим принципом выступает принцип противоречивости, выражающий ядро, суть диалектического подхода к исследованию познания. Предмет исследования (познание) должен рассматриваться не просто в своей конкретности — как единство многообразия, переживающее в ходе развития определенные этапы, последовательность восхождения от низших состояний к высшим. Требуется исследовать источник этого развития, коренящийся как в противоречивости основного для диалектики познания субъект-объектного отношения, так и в противоречивости самих субъекта и объекта.

Такое исследование предполагает также не просто вскрывать противоречия познания, но и показывать, как разрешение этих противоречий обусловливает достижение объективной истины в познании и обеспечивает восхождение от относительных истин к абсолютной, от отражения объективной реальности к ее преобразованию.

Принимая во внимание конкретно-исторический характер современной формы социально организованного познания — науки как формы общественного сознания нашей эпохи, учитывая также характер преобразовательной деятельности современного общества на основе имеющихся знаний, нужно исследовать эту исторически конкретную ступень развития познания и ее связи с практикой в их становлении, через движение лежащих в ихоснове противоречий. Необходимо учесть и тот факт, что сознание возникает и развивается как атрибут социальной формы движения материи и никакое исследование познания в отрыве от реальной живой истории общества не может быть ни последовательно научным, ни материалистическим.

Таким образом, в диалектике познания противоречия, свойственные процессу роста знаний и их практического применения, не должны рассматриваться как абсолютный, имманентный самому познанию источник его развития, их нужно исследовать в связи с противоречивым ходом развития сознания и общества, находя и конечном счете именно здесь разгадку и разрешение. противоречий процесса познания.

Четвертым методологическим принципом диалектического познания является принцип развития, требующий» чтобы логическая структура исследования не противоречила историческому процессу становления предмета этого исследования, а соответствовала ему, чтобы в то же время по мере развертывания исследование поднималось до тех конкретно-исторически обусловленных форм познания и освоения объективной реальности, которые к данному моменту выработало общество.

Следовательно, мы должны не только рассматривать. предмет исследования — познание — как нечто становящееся, т.е. имеющее свою историю и предполагающее, что эта история не завершена, но и довести исследование отношения субъекта и объекта познания до такого уровня, когда абстрактность их определений преодолевается и когда эти понятия достигают уровня конкретности, выявляющей их реальное содержание, действительную взаимосвязь.

Только при этом условии историчность предмета исследования раскрывается