Черно-Ануйский съезд повстанцев

Одновременно с «сибирской махновщиной», – умалять значение которой было бы большой политической ошибкой, особенно при общей малокультурности сибирского населения, – существовали и другие типы крестьянского движения, другие группировки крестьянских интересов, отражавшие, главным образом, стремления «середняцких» трудовых землепашеских слоев. Наилучшее выражение их мы находим в постановлениях повстанческого съезда в селе Черный Ануй на Алтае, происходившего в начале сентября 1919 г. В свое время я имел подлинные протоколы этого съезда[4], очень ярко рисующие политическое настроение алтайского крестьянства. Оно во многом напоминает те политические группировки в среде крестьян, которые я характеризовал выше, говоря об Енисейской губ. Вместе с тем, в постановлениях Черно-Ануйского съезда совершенно отсутствует бунтарско-погромное настроение в духе «сибирской махновщины», столь типичное для роговских и новоселовских повстанцев Кузнецкого уезда. Напротив, в воззваниях, принятых съездом и обращенных ко всему сибирскому крестьянству, говорится буквально так:

«Избегайте жестокостей, не допускайте расправ с кем бы то ни было, боритесь со всеми, кто хочет, пользуясь восстанием, удовлетворить свои корыстные цели боритесь с воровством и грабежами. Пусть несмываемое пятно позора будет на том, кто будет дурными поступками чернить народное восстание».

«Избегайте лишних арестов, не допускайте личной мести, никаких личных счетов, будьте дружны. Пусть объединит вас всех смерть, которая глядит вам в глаза».

Черно-Ануйский съезд опубликовал несколько воззваний с разным назначением, но все они были проникнуты одним этим направлением, написаны в таком именно, а не ином духе. Отсутствует в них также то принципиальное отрицание государственности, которое составляет самую отличительную черту прокламаций Рогова и Новоселова. Политическая программа съезда носит на себе отпечаток земских традиций, – на Алтае земство было чисто крестьянское и хорошо привилось у населения, – хотя и переработанных применительно к особым условиям переживавшегося момента. Еще съезд в с. Солоношенском постановил 30 авг. по вопросу об организации гражданского управления, что «на местах должны продолжать свою работу сельские власти и волостные земства». Как этот съезд, так и последующий в Черном Ануе, вообще, высказался установление своего рода революционного порядка, демократической государственности, обеспечивающей интересы трудовых слоев деревни на основе того избирательного права, которое было принято в земствах. Через эти же местные городские и сельские самоуправления должна была, по резолюции съезда, быть организованной и временная власть в области. /31/

«Временно, до производства народного голосования и установления постоянного управления... власть должна быть сорганизована следующим образом: – 1. На местах должны быть полноправные земские и городские самоуправления. – 2. Земские и городские самоуправления избирают все местные власти, уездные, губернские и смещают их. – 3. Милиция также должна находиться в распоряжении самоуправлений, и все ответственные должности в ней должны быть выборные. – 4. Для решения общегосударственных дел и установления порядка и законности, а также для создания власти должен быть созван земский собор из представителей земств и городских самоуправлений. – 5. В виду того, что земские и городские самоуправления частью выбирались уже давно, частью при власти правительства Колчака и не отражают воли и желаний народа, то они должны быть немедленно переизбраны. – 6. Еще до их переизбрания Земский Собор должен быть пополнен представителями профессиональных организаций, крестьянских союзов и народной армии».

Как выше сказано, на съезде в Черном Ануе было всего 62 делегата. Делегаты избирались от каждого селения от 1 до 3-х; каждый волостной штаб также мог посылать одного делегата. Пересматривая протоколы съезда, видно что все делегаты с места были – крестьяне; в штаб избранными оказались тоже сплошь местные крестьяне. Интеллигентов на съезде почти не было а поскольку были, занимали места исключительно секретарей и в прениях участия почти не принимали. Постановления Черно-Ануйского съезда можно считать поэтому чисто крестьянскими. Свои резолюции съезд принимал чрезвычайно единодушно. Основная резолюция, изложенная выше, была принята большинством 38 голосов против 7, – последние, т. е. эти семь голосов, высказались за чисто советскую власть. Остальные же, составлявшие основную массу членов съезда, сошлись, как мы видели, на постановлении о созыве и представителей земств, городов, кооперативов, профсоюзов особого Народного Собрания для установления такой формы государственного управления, которая бы обеспечивала народные интересы и могла бы войти в мирные пере говоры с Советской Россией на предмет прекращения гражданской войны. Этому вопросу съездом было посвящено особое «Воззвание к воюющим армиям» за подписью Совещания представителей восставшего народа Алтая. Мысль о установлении гражданского мира внутри рабочей и крестьянской демократии – такова основная характерная черта этой прокламации, но таковы ж и все постановления Черно-Ануйского съезда. Приблизительно это была та программа, но шедшая непосредственно из низов, которая впоследствии был принята Полит-Центром в Иркутске и частью была проведена им в жизнь.