Вечер и утро седьмого поединка

Следующим вечером вышел Остролист на пир. Встал против него черный альв в богатой одежде. Браслеты белого золота украшали его руки, а на плечах покоился плащ из птичьих перьев.

- Я Сигурд из клана Черного орла. Я лучший из воинов своего клана. Пусть певцы скажут.

Принялись расхваливать Сигурда певцы, а Остролист ждал.

Сказал Сигурд Остролисту:

- Доблесть твоя достойна того, чтобы я вызвал тебя на поединок. Не искал я этой встречи, но ты сам явился в мой дом. Не стал бы я марать руки, убивая слабого, но ты - достойный противник. Слышал я, как пугал ты нас искусством людей. Твой народ ни там, и ни здесь. Вы как люди идете путем Илмаринена. Завтра сойдемся мы в схватке, и твое искусство не принесет тебе победы.

- Думай как хочешь – ответил Остролист, - завтра арена нас рассудит.

Поднял кубок старейшина Ротри:

- Хоть ты и хорош, Остролист, но не пожелаю я тебе победы, потому что вызвал тебя Сигурд, мой племянник. Он славный воин.

Сказал Сигурд:

- Знаю я твой клан, и помню тебя, Остролист. Стояли мы друг против друга на Радужном мосту. Многие погибли в тот день. Я рад, что ты выжил и пришел сюда, чтобы мог я тебя убить.

Сказал Остролист:

- Завтра на арене мы сойдемся в схватке. А сегодня давай восславим битву на Радужном мосту, потому, что было это великое деяние, достойное легенды.

- Согласен, - ответил Сигурд, и продолжил:

- Когда поднимался я на Радужный мост, то кровь моя пела, и я был пьян от восторга. Истинный вождь вел нас, чтобы исполнить пророчество, и каждый шаг приближал к легенде. Выпьем за безумие и славу!

И Остролист поднял кубок:

- Когда лорд Нукума привел нас на Радужный мост, то сердце мое защемило от красоты. Вся земля лежала у нас под ногами. Оттуда, с радуги, сделались видны мне и облачные чертоги Асгарда, и яростное подземное пламя Муспеля, и сумрачные залы Хель. Не думали мы, что останемся в живых после этой битвы, но знали, за что готовы принять смерть. Выпьем за красоту и отвагу!

Воскликнул Сигурд:

- Вижу, что ты не менее безумен, чем я. Не таков твой вождь Нукума. Воспользовался он оружием людей, чтобы победить нас, и в той битве был он на стороне людей.

Возразил Остролист:

- Не знаешь, что говоришь о моем вожде. Исход схватки решил дракон Кай. Своей смертью он погубил многих, и дал спастись многим.

 

Утром вышли бойцы на арену.

Начал Сигурд менять обличья. Стал он громадной птицей с железными когтями и каменным клювом, поднялся в воздух, и сверху атаковал Остролиста. Успел тот бросится на землю так, что железные когти лишь просвистели над ним.

Захохотал Сигурд:

- Будь ты мышью, то сумел бы спрятаться от меня в траве, но не растет трава на арене.

- Не повезло тебе, что я не мышь, - ответил Остролист, - Не хочу, чтобы ты нагадил на меня сверху по обычаям птиц, вот и увернулся.

Разгневался Сигурд, окутался темным ветром, как ураган налетел на Остролиста. Так ужасен был облик Сигурда, что гоблины и гномы, пришедшие посмотреть на поединок, бросились бежать, будто смерть преследовала их.

Сошлись бойцы в рукопашной. И зрители, оставшиеся наблюдать за схваткой, видели, что отступает Остролист, и арена окрасилась кровью.

Отпрянул Сигурд, и вновь взвился в воздух, а Остролист пошатнулся и упал.

- Победа Сигурду! – возгласил старейшина Ротри, - противник повержен.

- Милосердия! – вскричала Живинка, но голос ее потонул в криках и реве зрителей.

- Убей! – бесновались вокруг.

 

…Остролист видел свою смерть, она неслась из самой синевы небес, готовясь залить чернотой все вокруг. В его мыслях возник спокойный голос лорда Нукумы: «Мы уже заплатили по этому счету. Просто перейди на другое поле». За мгновение до смерти Остролист вспомнил. Тогда, в лабиринте, погиб Крепкий дуб, но его смерть открыла дорогу. Это знание не забыть и не потерять. Был там, а стал здесь.

Чудовищный орел врезался в арену. Умирая, Сигурд вернул себе истинный облик, и птичьи перья таяли на камнях, оборачиваясь изорванным плащом.

Остролист с трудом поднялся, опираясь на меч. Шагнуть он не решался, опасаясь, что упадет. Стоял и ждал. Рядом умирал Сигурд. Последняя судорога скрутила его тело, и он замер. Над ареной повисла тишина.

Для зрителей поединок закончился, но не для Остролиста. Сейчас он сражался за то, чтобы устоять, за каждое мгновение. Еще одно выиграно, еще…

- Победа – Остролисту, - услышал он издалека, после чего наступила тьма.

 

Остролист очнулся от того, что по его щекам ползли капли.

- Пей, пей, пожалуйста, - уговаривал женский голос. «Это не Элли», - подумал Остролист, но согласился пить. Сладкая вода дарила жизнь.

Как прекрасна Элли среди высоких трав августовским полднем. Небо дышит зноем, а ее губы мягкие и прохладные. Но Элли никогда не плачет! Остролист попробовал шевельнуться, и вновь все кануло во тьму, – и августовский полдень, и плачущая Элли.

Второе пробуждение было хуже. Остролист прекрасно помнил все – арену, схватку, победу, но тело не слушалось его. По телу была разлита боль и слабость.

- Сколько времени? – хрипло спросил он.

- После полудня, – встревоженно откликнулась Живинка, наклоняясь к нему.

- Племянница, сделай так, чтобы я смог встать.

- Лорд Остролист, вы серьезно ранены, - попыталась возразить Живинка.

- Милая, здесь это никого не интересует. Важно лишь то, что вечером я должен быть на пиру, а завтрашним утром драться.