Борьба с собой: кто победит?

 

Наверное, я не открою Америку, сказав, что быть добрым – трудно. Порой очень трудно. Но недовольство, недоумение, негодование, которые вызывают у нас самые разные негативные явления жизни, нельзя изливать на ближних. Такое попросту несправедливо. Однажды поняв это, задумаешься: а куда же девать все эти чувства?

Почему-то принято думать, что подобные переживания неизбежны и их вредно сдерживать, хотя картина истерического поведения выглядит отталкивающе, особенно если разворачивается в семье, на глазах у детей, а тем более по отношению к ним.

К сожалению, мужчины успешно конкурируют с дамами своей зависимостью от «нервов». Повышение тона, оскорбления, ругань, рукоприкладство… В уважающей себя семье этого не должно быть по определению.

Известно: чтобы не загрязнять природу отходами производства, нужно сделать производство и его отходы экологически чистыми. Подобным образом «чистыми» нужно сделать и свои переживания. Не погрязать в болоте раздражения, не пачкаться руганью, не унижаться до гнева. На первый взгляд это кажется невозможным. Но выбора, я считаю, нет. Вернее, он очень прост: или мы воспитываем себя добрым человеком, или нам никогда не удастся воспитать своих детей так, чтобы быть довольными ими, не мучиться годами над разрешением их неразрешимых проблем, не жалеть в старости о своих родительских ошибках.

Я задумалась об этом, когда вдруг заметила, что мой трехлетний сынок бывает весел совсем не так часто, как мне бы хотелось и как естественно было бы в его возрасте.

В чем же дело? Попробовала представить, как проходит его день. Вот утро: подневольное вставание, сборы – и поездка в детский сад, который он не любит. Но у мамы нет выхода, и он подчиняется. Вот долгий-долгий день в ожидании чуда – вдруг мама придет раньше? Или приедет бабушка? Или вернется, наконец, любимая воспитательница из отпуска?

Конечно, бывают и другие радости: друг вернулся с больничного, или здорово с горки покатались, но они не становятся решающими. Для маленького ребенка все-таки главным в жизни остаются мама, дом.

Но продолжаю свою мысль. Вот вечер. Одного за другим детей забирают. Мой же каждый раз вздрагивает: «За мной? Нет…»

Наконец, появляюсь я. Конечно, я торопилась, как могла. Я устала и нанервничалась на работе. И сейчас для меня предел удовольствия – просто держать его за руку и тихо брести домой. Я отдыхаю. А малыш?

Он не успевает отдохнуть. Он уже сейчас знает, что эти минуты коротки. И завтра ему предстоит такое же тяжелое испытание.

Он осторожно спрашивает, нельзя ли ему остаться дома. В ответ я, конечно, раздражаюсь: «Сколько раз тебе повторять?!», «Почему ты не понимаешь?..»

Мое раздражение не редкость и в другие моменты. Прошел в грязных ботинках, разлил суп, настаивает на своем, ревмя ревет по дороге в детский сад…

«Я не железная!» – и вот я уже позволяю себе и сердитый окрик, и шлепок…

В общем, я была самой обычной мамашей. Иначе говоря, считала, что ребенок должен выполнять какие-то требования и иметь какие-то обязанности. Желательно – священные.

И только мысленный взгляд на все происходящее ЕГО ГЛАЗАМИ заставил меня изменить свое мнение.

Я поняла, что отказываю своему ребенку в праве быть счастливым, веду себя просто преступно по отношению к нему.

Судите сами. Работу себе я выбирала. Ребенку же выбора не предоставила – отвела туда, куда удалось достать путевку.

Сама считаю, что ближние должны учитывать мое мнение в решении тех или иных вопросов, особенно касающихся моей жизни, – ребенку же такого права не дала!

Терпеть не могу, чтобы на меня повышали голос, и вряд ли кому-то позволю – а «воспитывать» ребенка на повышенных тонах считаю вполне допустимым…

Словом, честно представив себя глазами ребенка, ужаснулась. Ведь я сделала его жизнь чрезмерно тяжелой. Оправданно ли это? «Жизнь такая» – повторяем мы расхожую фразу. Но это не более чем фраза. Жизнь всегда «такая». Но при чем здесь ребенок?

Итак, первое, что я посчитала необходимым для себя как мамы, – научиться честно оценивать происходящее с точки зрения ребенка и поступать в его интересах.

Вы спросите, что же можно было изменить в той ситуации, о которой я рассказала?

Безвыходных положений, как известно, не бывает. Тогда я отказалась от подработки – настроение ребенка важнее некоторых материальных трудностей. Так появилась возможность пораньше забирать его из садика.

Сумела договориться с начальником и выкроить себе свободный день среди недели за счет того, что часть работы делала дома. Вызвала на помощь бабушку. Стала чаще дарить сыну маленькие радости: спрашивать, какую бы игрушку он хотел иметь, и вместе с ним отправлялась выбирать очередной подарок… А найти на это средства можно всегда: просто реже покупаешь себе «необходимые» вещи.

Этому правилу я следовала и позже. Могу сказать: избалованным мой сын не вырос. Наоборот: уже взрослый человек, он умеет и любит радовать родных и близких, легко делает подарки – дорогие и полезные. Рационально организует свою работу, эффективно добиваясь желаемого результата. А главное – он просто добрый и внимательный человек.

Если сказать коротко, мой ребенок научил меня простому правилу: малыш должен быть счастлив каждый день, сейчас, сегодня. Ведь это его единственная, неповторимая жизнь! А человек, любимый и счастливый с детства, и в дальнейшем сможет построить свою жизнь удачно и успешно.

Наша родительская задача – обеспечить малышу «детство золотое». Представляю, как сейчас погрустнели лица многих моих читателей: в наших-то условиях… да где ж взять… тут на необходимое не заработаешь…

А я вовсе и не о деньгах. А о внимании и истинной заботе о ребенке.

Поверьте, ребенок лучше всякого зеркала отражает наше к нему отношение. И вот в классе передо мной двадцать таких «зеркал».

На этом, например, постоянное выражение недовольства. Даже бровки все время сведены так, будто глаза «на мокром месте». Так и есть: малейшая неудача огорчает до слез. А погоня за успехом становится самоцелью, и некогда серьезно работать, ведь надо скорее «прозвучать»… Но вот похвалили другого – и малышка спешит тут же в чем-то упрекнуть его, сообщить на него учителю какой-то «компромат»…

Без сомнения, этому ребенку катастрофически не хватает родительской любви и внимания. Видимо, в семье принято часто критиковать ребенка, да и вообще друг друга. Атмосфера напряженной недоброжелательности, царящая в доме, заставляет бедняжку постоянно «зарабатывать» крохи хоть какого-то поощрения, одобрения. А в результате – невроз, дурной характер, неудавшаяся судьба…

А вот другое «зеркальце»: мальчишка мыслящий, способный, но сегодня опять как вьюн. Ясно: папа решил, что сыну полезно будет посмотреть телепередачу, и тот снова не спал до полуночи. Недосып оборачивается невнимательностью, гиперактивностью, а тема урока опять прошла мимо, и вместо отличных результатов у мальчика все чаще замечаем посредственные. Похоже, не ведая того, родители сами подрывают успешность деятельности своего сына.

А ведь как еще легко все исправить – сегодня, сейчас! Взять себя в руки и выдернуть из своей души, как морковку из грядки, это ощущение напряженной требовательности к своему ребенку. Пусть ему будет рядом со мной хорошо, радостно, приятно!

Не сделал уроки? А какой выход вы предпочли бы на его месте? Вот и скажите примерно так: давай вместе попробуем, мне и самой интересно!

Сидит, не отрываясь, у телевизора? А давайте уговорим своего зайчика записаться в спортивную школу, или вместе сделаем стол для настольного тенниса, или вкопаем столб во дворе с баскетбольной корзиной, или… В общем, наладим ребенку хороший здоровый режим жизни.

Не сделал по дому, что вы велели? А с вами разве не случается такого? Так и попробуем без раздражения и честно: ох, как я тебя понимаю! Я сама терпеть не могу эту работу, но ведь надо! Как было бы приятно – приходишь, а все уже чисто…

Известно: добрым словом и добрым отношением можно добиться гораздо большего, чем любыми приказами и «директивами».

И вот теперь скажу, казалось бы, сама себе противореча: быть добрым очень легко. Это наше природное, исконное, настоящее состояние. Это то, чего всю жизнь просит не допросится наша душа. А мы не слышим ее и твердим, упираясь и нервничая: надо, надо, надо… должен, должен, должен…

– Ну а как же! – воскликнет кто-то. – Действительно, должен в школу, например, ходить!

А я, кстати, и в школу ходить детей не заставляю. Будильники в нашем доме вообще запрещены, во всяком случае для детей.

Хочется утром поспать? Святое дело! Да, я искренне считаю (и многолетний опыт это подтверждает), что достаточный и качественный сон – основа здоровья ребенка, более того, обязательное условие его психического здоровья, уравновешенности, хорошего характера.

Мы обязательно следим за тем, чтобы не только в младенчестве ребенок как следует высыпался. Для этого все средства хороши: прогулки, физические нагрузки в течение дня, тихая сказка, чтение перед сном или укачивание на руках, теплое молоко с медом или фрукты и, конечно, тихая, добрая, теплая атмосфера в доме.

И вот если мой спокойный, умиротворенный ребенок проспал урок, он испытывает некоторый дискомфорт, объясняясь на эту тему в школе. Естественно, в следующий раз он постарается избежать подобной неловкой ситуации – а значит, скорректирует свой режим, ляжет с вечера пораньше, чтобы к школе быть выспавшимся и бодрым.

А главное – он сделает это САМ: сам проанализирует ситуацию (я разве что деликатно наведу его на правильную мысль), сам примет решение и осуществит его. И на мой утренний вопрос: «Ну, как ты сегодня, сынок? Может, тебе лучше еще отдохнуть?» бодро воскликнет: «Нет-нет, я в школу! Все отлично!»

Вы заметили, как легко и ненавязчиво мы добились желаемого? А в подарок за доброту и выдержку получили целый букет радостей: ребенок берет на себя решение своих проблем и прекрасно с ними справляется, учится организовывать свое время умно и эффективно, и нам уже можно сбросить с души груз этой заботы. Из «подгонялки» и «напоминалки» мама превращается… В кого-то вроде доброй феи.

Наверное, уже понятно, что и в других случаях именно доброта и понимание – самый короткий и естественный путь к преодолению трудностей: конечно, нужно оставить малыша дома, если ему нездоровится. Конечно, нужно пожалеть его и помочь, если он не хочет идти в школу из-за несложившихся отношений с детьми или учителями.

Знаю немало случаев, когда семья переезжала в другой регион, родители меняли профессию и образ жизни, чтобы перевезти ребенка в благодатный климат, укрепить его здоровье или спасти от «плохой компании».

И такое, на первый взгляд, самоотверженное поведение родителей мне кажется не только абсолютно нормальным, но и единственно правильным. Присмотритесь к живой природе: большинство симпатичных нам живых существ спасает свое потомство любой ценой. Прислушайтесь к себе: как часто хочется просто прижать к себе свое чадо, «прикрыть собой» от невзгод и неприятностей! Но что-то мешает нам довериться этому чувству. Мне кажется, это ложно понимаемое нами чувство долга. Опять пресловутое «надо»! А надо ли?

Я осмелилась подвергнуть этот постулат сомнению и вот что заметила. Оказывается, если ребенка постоянно хвалить, уважать его интересы (и заботливо выращивать их) и не давить на него своими требованиями, он становится не избалованным, как думают многие, а… самостоятельным и ответственным!

А мы, дорогие мамочки, опять получаем только радости. Во-первых, это же очень приятно – говорить ребенку хорошее о нем. Во-вторых, большое облегчение нашей многотрудной жизни – плыть по течению добрых отношений, не беря на себя детских проблем и забот, а всего лишь эпизодически помогая (если ребенок попросит об этом).

А благодатная почва, на которой и произрастает эта «беспроблемность», – именно доброта в самом душевном, искреннем понимании этого слова.

Надеюсь, мамочки хорошо меня понимают и уже обнаружили в глубине души этот благодатный настрой – чтобы быть доброй, надо просто разрешить себе это!

Сложнее с папами. Нередко их бывает трудно убедить в том, что, например, физически наказывать ребенка стыдно. Почему-то многие считают, что воспитать настоящего мужчину можно только через насилие и унижение.

В действительности все эти «безобидные», на первый взгляд, шлепки, подзатыльники, да и детские драки совсем небезобидны. Это насилие по отношению к слабому и унижение младшего, проявление истерии, недостойное настоящего – тем более взрослого – мужчины. Наказывая таким образом ребенка, мы учим его обижать другого – и больше ничему!

Знаю немало случаев, когда много лет спустя выросший малыш вспоминает о подобном наказании с негаснущей обидой. Давно забылся сам проступок, а оскорбление запомнилось на всю жизнь. Результат – порой неисправимая трещина в отношениях с взрослым, которая долгие годы вредит обоим, делает невозможным настоящее взаимопонимание родных людей…

Конечно, и мамочке стать постоянно, искренне, «хронически» доброй может быть не так просто. И причиной этому – наша усталость, постоянное переутомление, которое оборачивается повседневной непреходящей раздражительностью. Вторая причина – физиологическая. Но есть управа и на нее.

Итак, начнем с физиологии. Что греха таить, при неважном самочувствии мир нередко кажется недоброжелательным, близкие – равнодушными, мелкие неприятности – великими проблемами… Это стоит заранее осознать и принять меры, занявшись собственным здоровьем.

Стоит отказаться от взгляда на болезнь как на некую неизбежность. Наше физическое состояние – результат в огромной мере собственного поведения. Натуральная гигиена, природные оздоровительные методики дают ошеломляющий результат.

Во всяком случае нужно четко разделить в своем восприятии реальность и физиологию. Для этого следует раз и навсегда себе внушить: ребенок никогда и ни в чем не виноват. Виноватыми можем быть только мы, взрослые. Если ребенок капризничает, вредничает, «треплет нам нервы» – значит, мы не обеспечили ему правильного режима дня, полноценного достаточного отдыха, не позаботились о том, чтобы у него было вдоволь любимых занятий… Иначе говоря, ребенка не в чем упрекнуть – упрекать можно только себя. Ну а если все-таки душит обида и раздражение – осознаем, что это чистая физиология и на детей выплескивать это настроение никак нельзя. Надо перетерпеть, отвлечься, отдохнуть.

Хроническая усталость обычно создает замкнутый круг раздражительности и нерешенных проблем. Но ведь наша задача – оградить от этого ребенка.

В жизни так получается далеко не у всех. Присмотритесь к мамам, гуляющим с малышами на детской площадке. Примерно пятьдесят процентов из них обращаются с ребенком довольно напряженно: короткие резкие фразы, причем часто без обращения, энергичные повелительные глаголы, преобладание запретов и отрицания в высказываниях.

Вот несколько простых приемов, которые помогают преодолеть эту дурную привычку (ведь все мы очень «добрые внутри»).

Первое. Стараемся не забывать ни при каких обстоятельствах, что нам невероятно, удивительно повезло – у нас есть наш ребенок.

Второе. В речи (и мысленной тоже!) всегда и обязательно называем своего малыша ласковыми словами. «Радость моя, солнышко, зайчик милый…» Слово действительно обладает великой силой. Говоря ласковые слова, мы невольно настраиваемся на спокойный лад, приятное тепло растекается в нашей измученной душе, и теперь даже указание или замечание ребенку звучит как похвала:

– Солнышко мое, ты еще не собрался?

– Как бы нам не опоздать, рыбка ты моя золотая!

Третье. Есть смысл на каждую ситуацию посмотреть глазами ребенка и действовать в ЕГО интересах. Помните притчу о споре солнца с ветром – кто скорее заставит человека снять пальто? Как ни налетал ветер – путник только плотнее кутался в одежду. А стоило пригреть солнышку – и человек сам с удовольствием разделся под его ласковыми лучами.

Точно так же и в наших отношениях с ребенком. Нам проще и спокойнее быть добрыми, понимающими и терпеливыми – тогда мы добиваемся желаемого без проблем, скандала и нервотрепки.

Я, например, предпочту, чтобы малыш тихо вывалил все белье из ящика, наигрался им и отправился дальше в путешествие по комнате. Я так же тихо незаметно все соберу – и все. Если же начну запрещать, закрывать ящик, объяснять, каких трудов мне стоило все перегладить, – дело затянется надолго, обернется слезами и ссорой. То, что ребенку действительно нельзя трогать, нужно просто заранее убрать так, чтобы оно было для него недоступным.

Четвертое. Стараемся избегать негатива в своей речи (а значит, и в мыслях).

– Не беги – упадешь! Зачем камни собирал? Смотри, руки теперь грязные! Ну, что ты кричишь?

Но ведь нормальный ребенок и должен бегать, в меру падать, собирать камни, щепки и прочую, с нашей точки зрения, дребедень! А где еще и покричать, как не на детской площадке – не в квартире же вы согласитесь слушать такие вопли индейца?

Поэтому ясно, что все подобные высказывания бессмысленны. К тому же они недоброжелательны по форме – вы заметили, что в предложениях нет ласковых обращений? Они вредны и по содержанию: в них нет конкретной полезной информации, они лишь создают общее впечатление неясной угрозы ребенку и его осуждения.

Поэтому самое лучшее, что вы можете делать на детской площадке, – радоваться, что у вас такой замечательный ребенок, помогать ему во всех его начинаниях (кроме опасных для жизни), а также петь или сочинять стихи – в общем, жить в свое удовольствие, а не превращаться в брюзгу.

Чтобы применить перечисленное на практике, понадобится слушать себя как бы со стороны и в то же время контролировать свой внутренний настрой. Но эти усилия компенсируются с лихвой той благодатью, которая воцаряется в душе, когда вы ПРИВЫКАЕТЕ БЫТЬ ДОБРЫМ.

И удивительное дело: вы обретаете как бы большую степень свободы! Вы просто больше не раздражаетесь, не гневаетесь и не обижаетесь, потому что научились понимать и прощать. Иначе говоря, по-настоящему любить своих близких и создавать для своих детей самое главное – атмосферу доброты и понимания.

Предвижу возражения: к какой же жизни вы готовите своих тепличных детей? Разве справятся они с проблемами нашего сурового времени, если не закалять их невзгодами сызмальства?

Отвечу просто: а вы присмотритесь, что происходит в теплице. В благодатных условиях вырастает и крепнет прекрасная рассада. Растению с такими корнями потом не страшны ни пересадка, ни засуха. А ради этого стоит «поработать над собой».

И напротив – саженцам, которым с начала жизни пришлось тяжело бороться за существование, трудно вырасти прекрасными деревьями. Травмы раннего возраста могут серьезно подорвать их жизнеспособность.

А потому пусть дети с младенчества привыкают к тому, что жизнь должна быть радостной и счастливой, и учатся делать ее именно такой.

А чтобы мы могли научить их этому, пусть всегда побеждает самое хорошее, что есть в нашей душе.

 

Умей дружить

 

Я чувствовала себя предательницей. Кажется, сделала все правильно, педагогически выдержанно, а покоя в душе не было.

А дело вот в чем.

Мы с сыном, которому вот-вот будет пять, гостим у бабушки. Этим утром он, как всегда, играл в тихом зеленом дворе бабушкиной пятиэтажки. А потом пришла соседка и пожаловалась бабушке, что внучек ругается нехорошими словами на весь двор.

 

Что бы вы сделали на моем месте? Да, я, конечно, тут же поговорила с сыном, растолковала, что он виноват, даже если просто повторял незнакомые слова за приятелем, и должен обязательно извиниться перед старушками, сидящими на лавочке, ведь он вольно или невольно их оскорбил своим поведением. И, разумеется, отправила его извиняться.

Я видела, как моему парню труден этот шаг, но, тем не менее, он сделал все как надо.

А я снова и снова мысленно прокручивала события этого утра и вдруг поняла, что меня мучает: ДРУЗЬЯ ТАК НЕ ПОСТУПАЮТ!

Так может поступить начальник, посторонний воспитатель, но не друг! Настоящий друг пойдет с тобой, разделит с тобой твою вину и твое наказание. А я осталась «посторонним воспитателем»…

Умею ли я дружить со своим собственным ребенком? Какой он видит меня, когда так доверчиво поднимает на меня свои светлые глазки?

Тогда я, кажется, едва ли не в первый раз задала себе этот вопрос. До этого все казалось простым и ясным: я – родитель, моя обязанность – воспитывать, то есть наставлять, критиковать, наказывать и поощрять ребенка. Он – несмышленыш, «пустой сосуд», который я должна наполнить полезными знаниями, навыками и умениями, а для этого нужны строгость, требовательность и последовательность…

Но почему-то было удивительно неуютно в этом прокрустовом ложе официальной педагогики того времени. (Да что там – и совсем недавно я прочла в одной из центральных газет совет быть построже с шестимесячным (!) ребенком, не спешить на каждый его крик, чтобы он… не управлял вами!)

Помню, как долго я пыталась разобраться в своих чувствах. Что и, главное, НА ЧТО надо менять? Что меня не устраивает в моих отношениях с сыном?

Ответ пугал своей честностью: фальшь, формализм, выдуманное «надо» вместо искреннего и естественного «хочется»…

Я заметила показную бодрость своего голоса, когда обращаюсь к ребенку при людях. Уловила «командирские» жесткие нотки, когда хочу быстрее заставить его действовать по-моему. Вспомнила, каким чужим и раздраженным становится мой голос, какой злой и твердой бывает рука, когда тяну его с улицы домой, устав после рабочего дня…

А ведь ближе меня у него нет НИКОГО!

Сердце сжалось, когда я представила себя на его месте. С тех пор это стало главным мерилом в моих отношениях с детьми – ставить себя на место ребенка и стараться быть для него тем, кто нужен ему больше всего, – настоящим старшим другом.

– Нет, Алеша, и не проси. Денег сейчас совсем нет. Я вот на продукты заняла… Ну что ж, еще старой ракеткой поиграешь… Нет, я сказала!

Как большинство работающих женщин, моя сотрудница воспитывала сына в основном по телефону.

Весь наш коллектив знал: Алешка у Люды – парень самостоятельный, добросовестный, учится без троек. А сейчас еще настольным теннисом увлекся. Люда давно хотела, чтобы он спортом занялся.

Вот Люда положила трубку и грустно оглядела всех нас:

– Новую ракетку просит. Говорит, очень нужно, если серьезно заниматься. Но цена…

…К вечеру мы опять собрались в кабинете, и Люда с удовольствием показывала нам новую сумку:

– Правда, хорошая? Мне давно такую хотелось. Сколько можно со старой ходить, она уже и потерлась. В долг взяла, до зарплаты…

Она радовалась, как ребенок. А цена сумки совсем ненамного отличалась от суммы, которую сын просил на ракетку…

Друг поделится с тобой последним, считаем мы, и это стало, кажется, аксиомой. Я уверена, что Люда раздобыла бы нужную сумму и для меня, если бы понадобилось, и для каждого из нас в нашем небольшом дружном коллективе – ведь мы были действительно друзьями. А вот для сына…

Помню и себя в подобной ситуации, и не могу себе простить, как разумно и рационально поступила тогда.

…Мой малыш завороженно остановился возле игрушечной подводной лодки. Она погружалась и всплывала, плавала, вращая винтом, и даже взрослые любовались этим импортным чудом. Но стоило это чудо… едва ли не десятую часть нашего месячного семейного бюджета.

Взвесив свои возможности на весах здравого смысла, я оттянула сына от магазинной витрины, купила ему пустяковую машинку и объяснила, что лодка нам не по карману. Но какой-то зуд в душе остался. Спустя некоторое время я поняла, что меня мучает совесть!

«ДРУЗЬЯ ТАК НЕ ПОСТУПАЮТ!» – снова обвинял меня внутренний голос.

Почему же очевидные и однозначные законы дружбы не срабатывают в наших отношениях с собственными детьми?

Мне кажется, главная причина – в традициях воспитания, сложившихся в каждой семье. Точнее, они навязаны господствующей идеологией, которая учила многие поколения россиян: «Сегодня не личное главное, а сводки рабочего дня».

Ведущими нотами общения взрослого и ребенка были критика и требование (впрочем, так же, как и в общении начальника и подчиненного). В условиях семи десятилетий нашей экстремальной истории в такой атмосфере выросли несколько поколений наших соотечественников, и иные, более давние и, надеюсь, более гуманные и здравые традиции воспитания были просто утрачены.

К сожалению, и сегодня многие родители просто копируют стиль отношений семьи, в которой выросли.

Самое удивительное, что нередко они недовольны тем, как относились к ним в детстве взрослые. Но к своим детям относятся именно так! Стереотип, усвоенный в детстве, порой оказывается сильнее, оттесняя искренность и честность, на которых нам сегодня хочется строить свои отношения с ребенком. И, поверьте, вырулить на «тропу дружбы» с привычной «тропы войны» бывает непросто. Но сделать это необходимо, если мы желаем добра себе и своим детям.

…В нашем подъезде хрущевской пятиэтажки детей было много. Допоздна гуляли старшеклассники, носились то с велосипедом, то с мячом мы со сверстниками, а наши мамы прогуливали малышей в колясочках – их у каждого подъезда виднелось тогда три-четыре.

Наши соседи с третьего этажа были счастливой парой. Высокие и красивые, они всегда привлекали к себе внимание прохожих, когда гуляли с коляской. Оба молодые инженеры, они были людьми прогрессивными и дочку свою воспитывали современно, без старорежимных предрассудков. Нередко мы подолгу слышали плач маленькой Аньки – ее укладывали спать под открытой форточкой и без всяких укачиваний. Брать малышку лишний раз на руки родители тоже считали баловством – ребенка надо приучать к самостоятельности!

Шло время, Аня росла, но в ее правильных, даже красивых чертах не было обаяния. Ее портило выражение какой-то неуверенности в себе, потерянности, что ли, характерной для детдомовских детей. И еще – манера липнуть к старшим, которые хоть как-то выразили к ней внимание. Когда к этому добавились школьные успехи ниже среднего, репутация «гадкого утенка» сложилась окончательно. Но, в отличие от сказки, чуда не случилось: подростком Аня поссорилась с родителями и ушла из дома…

Не знаю, как воспитывала своих детей сама Аня, – встречаться нам спустя годы уже не приводилось. Хорошо, если ей удалось преодолеть комплекс бесприютности, который, мне кажется, создали у дочери сами родители, идя на поводу у моды. А вот собственная юность и молодость принесла немало трудностей и испытаний и ей самой, и родителям, которые так и не могли понять, откуда у дочери такой трудный, неустойчивый характер.

Известно: малышу как воздух необходимо чувство защищенности, безопасности, которое дать ему проще простого – только возьми маленького на руки. Надежная психологическая защита, которую создают присутствие и любовь родителей, помогает сформироваться нормальному, я бы сказала, естественному характеру человека.

Ну а практически весь букет психологических проблем ребенка, которые со временем перерастают в социальные, берет начало именно в нашей ранней родительской «педагогической практике». У маленькой Ани с младенчества не было ощущения надежности, устойчивости благополучия. Ведь родители норовили то и дело оставить ее одну – конечно, исключительно из благородных воспитательных побуждений…

Будем ли мы бездумно повторять житейские стереотипы старших или последуем очередной педагогической моде – оказывается, даже не это определяет результат. Главное, по-моему, наша искренность, преданность, надежность в отношениях с ребенком. Вам это что-то напоминает? Согласна: это опять черты НАСТОЯЩЕГО ДРУГА.

Вспоминаю давнюю телепередачу. Дошкольникам предложили изобразить, как встречают их дома, если они, к примеру, на прогулке упали в лужу. Дети легко вспомнили и изобразили весь набор упреков и негодующих восклицаний, которыми традиционно встречают их мамы и папы в подобных ситуациях. И только одна девочка ласково сказала с сочувствием: «Ах ты моя милая! Ничего, я сейчас тебе помогу!»

Ей повезло – у нее была мудрая и добрая бабушка…

Не знаю, почему, но мне часто приходится слышать жалобы родителей на своих детей. Маленькие дети, или подросшие, или сами уже стали мамами и папами – родители смотрят на них «хронически критически».

Может, это у нас национальная традиция? Может, привычка «отводить сглаз»? Но факт есть факт: нам проще и естественнее, оказывается, упрекнуть ребенка, укорить, чем пожалеть и похвалить! И это еще одно свидетельство нашего недружеского отношения к собственным детям. Ведь друг, как известно, это человек, который в трудную минуту поможет, поддержит, посочувствует…

– А зачем, собственно, дружить? – спросит кто-то. – Родители есть родители, а не друзья-подружки!

Вот тут-то и сидит главная наша заноза. Мне кажется, что все многообразие человеческих отношений сводится в конечном итоге всего к нескольким законам, которые помогают нам стать счастливыми. Если мы, конечно, не игнорируем их.

А точнее, закон-то вообще один: возлюби ближнего своего, как самого себя. И вариант той же мысли: поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой.

И не важно, какие человеческие единицы взаимодействуют – целые народы, армии, вожди со своими вассалами или начальник – подчиненный, покупатель – продавец, учитель – ученик, малыши на детской площадке или бабушки на лавочке. Каждому воздается то, что он заслужил своим отношением к жизни, к людям.

И если мы давим на ребенка своим авторитетом, заставляем, а не убеждаем его быть таким, как нам хочется, не уважаем его собственные желания и так далее, мы просто растим себе же большую проблему, домашнего «террориста», трудного подростка, затем неудачника, проблем которого нам хватит до гробовой доски.

Мне кажется, давно пора понять: быть добрым, вежливым, уважать другого – это не просто хорошо. Это ВЫГОДНЕЕ, чем враждовать! И особенно ярко и наглядно это проявляется в семье, в наших отношениях с детьми.

Так сложилось, что мне много приходится общаться с детьми разного возраста, а не только с собственными четырьмя сыновьями. И с годами все больше убеждаюсь, что нет ничего проще, полезнее и педагогичнее в отношениях взрослого с ребенком, чем добрая улыбка и дружеское понимание.

Поэтому даже в самые сложные моменты повторяю себе: умей дружить!

 

Как отзовется?

 

Наши поступки порой учат детей совсем не тому, что мы предполагаем. Думая, что учим выносливости, обучаем невниманию к ближнему. Кажется, демонстрируем справедливость – на деле растим равнодушие и жестокость… Как построить отношения с ребенком действительно справедливо? Наверное, ответ на этот вопрос каждый из нас ищет и находит сам.

…Мы с сыном возвращались с работы. Да, хотя ему еще не было и трех лет, мы ходили на службу вместе. Так сложилось – и работу не бросить, и в детсад не устроить, и бабушка еще не приехала. К счастью, работала я, что называется, не у станка и могла и покормить сына вовремя, и даже уложить днем поспать на служебном диване. Тем не менее сейчас он еле переставлял ноги и скоро вежливо попросился «на ручки». В руке у меня была, как обычно, увесистая сумка, впереди – добрых полкилометра до автобусной остановки, а в голове – длинная гирлянда всевозможных «надо»:

– Надо учить его преодолевать трудности!

– Надо не баловать ребенка!

– Смотри, а то так и будет на шее сидеть!

Словом, весь набор «педагогических» премудростей.

Я остановилась. Огромное солнце клонилось к закату, и даже городской пейзаж не портил тишины и умиротворения весеннего вечера. И мне вдруг отчетливо представилось, как через много лет я в трудную для себя минуту обращаюсь к взрослому сыну с надеждой на поддержку и сочувствие.

– Ничего, маманя, держись! Немного осталось! – бодро ответит он и поспешит дальше по своим делам, искренне полагая, что это и есть родственные отношения близких людей.

В общем, дальнейшие трудности мы поделили по-братски: я тащила его, а он крепко держал в охапке кое-что из сумки, «чтобы мне было легче». И мне действительно так было легче.

Мы пришли домой друзьями, из которых каждый сделал для другого, что мог. Ну а начни я учить его «выносливости»? Думаю, он усвоил бы совсем другое. Например, что можно быть равнодушным, не замечать трудностей, выпавших на долю ближнего. Ведь, как мне кажется, воспитывают не столько наши дела, поступки, слова, сколько отношения, чувства, искренность, с которыми мы действуем. Самое продуманное «воспитательное мероприятие» останется пустой скорлупкой, если идет лишь от ума, но не от сердца.

…Очередь в детской поликлинике продвигалась медленно. Уже и мамы устали от долгого ожидания, а о детях и говорить нечего. Взятые из дома машинки и книжки каждому давно надоели, и мало-помалу незнакомые прежде между собой малыши сбивались в пары, в стайки и бегали наперегонки по коридору или играли в прятки вокруг колонн. Сильно шумевших мамы старались урезонить.

Мое внимание привлекла одна из мам. Она не сердилась на своего мальчика и не ходила за ним, когда он скрывался за поворотом коридора. Она тихо подзывала его к себе и задавала вопросы ровным бесцветным голосом:

– Я просила тебя не убегать?

– Да.

– Ты убежал?

– Да.

– Ты заслужил наказание?

– Да.

– Значит, и завтра ты не смотришь ни одного мультфильма. Правильно?

– Да.

Ее малышу было не более пяти лет. Я видела, как он искренне старался выполнить обещания, которые мама так же ровно и настойчиво заставляла его давать: не бегать, не шуметь… Однако ноги сами несли его к новым друзьям – ведь с ними так весело! И снова – бесстрастный голос матери, улыбка исчезает с лица сына, и, подходя за очередным выговором, он будто становится ниже ростом и бледнее. Можно было не сомневаться: мама твердо и последовательно выполнит все перечисленное, и сегодня, да уж и завтра, ее сыну не светят ни прогулки, ни мультики, ни игры с друзьями.

С одной стороны, невозмутимости мамы можно было позавидовать. С другой – подобное воспитание больше походило на издевательство. Свой «прейскурант» наказаний она, наверное, считала справедливым. В результате же ребенок оказывался постоянно придавлен непомерным для него чувством вины и вечного ожидания неприятностей. Давно известно: такое давление рано или поздно даст отдачу, даже самая слабая личность в конце концов решится на протест, и кто знает, в какую форму он выльется. Ясно одно: такая педагогика ни маме, ни сыну счастья не принесет.

Как же найти, нащупать ту грань, где наше отношение к ребенку будет действительно справедливым? Ответ на этот вопрос я услышала только через несколько лет.

…Случилось так, что мы со свекровью моей сестры остались на хозяйстве вдвоем. «Хозяйство» – это четверо детей моих и сестры в возрасте от нуля до пяти лет, ну и все с этим связанное.

Конечно, старшие шумели и играли, принося в дом песок и разбрасывая игрушки. Конечно, их топот и веселый смех порой мешали дневному сну младших. Конечно, мои замечания скоро приобрели довольно высокую тональность. Вот тут-то я и обнаружила разницу – Таисия Павловна, несмотря на многочисленные заботы, оставалась невозмутимой. Гречанка, выросшая на Кавказе, она являла собой воплощение родительской мудрости. «Дети есть дети» – эту простую мысль я наконец осознала благодаря ей. Действительно, чего я хочу от детей?! Им по природе положено резвиться, много двигаться, быть шумными и веселыми. Это единственный и нормальный путь развития.

Мне что-то мешает? Так это исключительно моя забота, и дети тут ни при чем. Лицо бабушки Тасо оставалось добрым, и как-то она всегда умела договориться с этой оравой разбойников, в которую превратилась группа наших «хрупких и нежных» детей.

Теперь всякий раз, когда, кажется, терпение мое лопается, я вспоминаю: «Дети есть дети» – и ее слегка удивленный взгляд: разве можно этого не понимать?