Основные направления сотрудничества кнр и ири

 

В рамках китайско-иранских отношений можно выделить несколько направлений сотрудничества. Развитие двустороннего сотрудничества происходит в нескольких областях, а именно торгово-экономическое, военно-техническое, энергетическое, транспортное, культурное сотрудничество. В условиях исторических перемен неизменно продолжает повышаться уровень китайско-иранских отношений, в политике, экономике, торговле, культуре и других сферах достигнуто быстрое развитие. Говоря о сотрудничестве двух государств в общем, можно отметить следующее: происходит заключение договоров в торговле, двустороннее сотрудничество по использованию атомной энергии в мирных целях и разработка проектов в данной сфере, в военно-техническом сотрудничестве идет продажа техники, культурный обмен также важен для обоих государств. Таким образом, в двустороннем сотрудничестве во всех направлениях отмечается быстрое развитие и укрепление позиций.

Китайское военно-политическое руководство старается использовать весь свой политический, экономический, научно-технический и военный потенциал для проникновения в страны Ближневосточного и Центрально-Азиатского регионов и закрепления в них. Ирану отводится одна из главных ролей. К тому же он в ближайшие годы может занять место регионального лидера.

Сотрудничество Ирана с Китаем строится по аналогичной схеме: помимо непосредственных поставок вооружений КНР передает иранской стороне технологии и лицензии на производство. С середины 80-х в Иран поставлялись китайские самолеты, противокорабельные ракеты, зенитно-ракетные комплексы. По китайской лицензии Иран производит реактивные системы залпового огня Haseb, танки, ракеты Safir-74, БМП Boragh. В 2006 году с помощью Китая в Иране планируют завершить разработку оперативно-тактической ракеты дальностью до 300 км и массой боевой части 800 кг.

Объем поставок китайского оружия и военной техники в Иран за прошедшие несколько составил около 3,2 - 4,4 млрд. долларов США. Особенностью ирано-китайского ВТС также является то, что Пекин не только поставляет готовые образцы оружия, но и передает Ирану ряд технологий, оказывает содействие в создании его военно-промышленного комплекса, способного выпускать тактические и оперативно-тактические ракеты, артиллерийские системы, боевые корабли и катера.

Значительным прорывом в области военно-технического сотрудничества стал визит председателя Китайской Народной Республики Цзянь Цземиня в Тегеран в апреле 2002 года. Наряду с широким спектром обсуждаемых вопросов был рассмотрен вопрос о планах поставок китайской военной техники и обслуживании поставленных из Китайской Народной Республики самолетов и вертолетов, ракетных катеров для иранских ВМС, а также лицензионное производство компонентов и узлов к ракетной технике, созданной на базе китайских баллистических ракет средней дальности. По вышеперечисленным фактическим данным можно сделать выводы об успешном сотрудничестве в военной сфере.

Китайский экспорт вооружений в Иран представляет собой огромный раздражитель в китайско-американских отношениях. В китайско-иранском взаимодействии торговля оружием стала тем инструментом, с помощью которого Китай смог не только войти на иранский рынок, но также заложить основу для будущего успешного развития двусторонних связей.

Устойчивые позиции на иранском рынке вооружений КНР заняла еще во время ирано-иракской войны (1980-1988 гг.). За тот период Китай продал оружия на сумму более 2 миллиарда долларов, что составило 39% от всех

вооружений, попавших на иранский рынок из-за рубежа. Эти вооружения отличались низким качеством, так как представляли собой устаревшие модели советского оружия, которое Китай успел приобрести в годы китайско-советской дружбы.

Впоследствии почти 20 лет Китай не имел возможности пополнять свой арсенал закупками из-за рубежа и совершенствовал советские модели. Ирану же в ситуации фактически международной изоляции и ведения

боевых действий необходимо было регулярное снабжение военной техникой. Европейские страны (Италия, Австрия, Франция) не гарантировали постоянных поставок, возможно, все из-за того же давления Вашингтона, стремившегося изолировать режим Хомейни.

Обратившись за помощью к Пекину, Иран обеспечил себя поставками на все время ведения боевых действий. Китай же в свою очередь получил возможность увеличить валютные поступления для реорганизации и модернизации своего ВПК.

В 1990 годы конкуренцию Китаю составили российские вооружения. После распада Советского Союза российский ВПК также столкнулся с необходимостью финансирования.

Экспорт вооружений - удобный способ пополнения бюджета. Постепенно Россия вытеснила Китай с этого рынка. Доля российского экспорта на иранском рынке вооружений составляет примерно 70%. Оружие, продаваемое Россией, отличается от китайского качеством и является более современным. Китай хоть и остается вторым по объемам

поставок продавцом оружия для Ирана, его доля на иранском рынке составляет 42%.

Сфера китайско-иранского военного взаимодействия на сегодняшний день представлена также продажей технологий и лицензий для производства противолодочных ракет и систем наведения. Согласно данным Стокгольмского исследовательского института проблем мира (СИПРИ), контракты, касающиеся непосредственно продажи вооружений, заключались до 2000 года. Последние договоренности датируются 2004 годом, и, согласно

им, Китай оказывает техническую поддержку в производстве вооружений, причем по большей части противолодочных ракет, аналогичных китайским С-802 и С-801. Обязательства по этим договоренностям до настоящего момента выполняются китайской стороной, что не может оставаться незамеченным.

Госдепартамент США неоднократно накладывал санкции на китайские компании, действующие на территории Ирана, за экспорт оборудования для производства или испытания военной техники.

Действующими до сих пор являются санкции, введенные в июне и декабре 2006 года, а также в апреле 2007 года. Им подверглись в общей сложности восемь китайских компаний, нарушающих положения Ирано-сирийского акта о нераспространении 2000 г. Реакция Пекина на подобные меры, применяемые со стороны Соединенных Штатов, однозначно негативна. Как правило, после объявления Госдепартаментом США намерения ввести санкции следует ответ со стороны МИД КНР о том, что оно выступает против такого развития событий, а подобная настойчивость со стороны США не способствует плодотворному китайско-американскому сотрудничеству в деле нераспространения.

Что касается реакции компаний, то здесь можно привести пример с НОРИНКО, которая неоднократно попадала под режим американских санкций на протяжении четырех лет (с 2003 по 2007 гг.). В официальных заявлениях представители компании ссылались на то, что ее деятельность не противоречит китайскому законодательству, а введение санкций отразится на ведении бизнеса непосредственно на американском рынке. Помимо китайских корпораций, подобные же санкции применялись и в отношении российских, украинских и белорусских предприятий. Все они в свое время поставляли в Иран комплектующие ракет и присылали специалистов для проведения экспертных работ.

Подобная ситуация с санкциями повторяется практически ежегодно. Позиция Китая стала более жесткой по сравнению с предыдущим десятилетием (1990 годы), когда очевидное давление со стороны США стало одной из причин, по которой Китай остановил сотрудничество с Ираном в области атомной энергетики.

Вопросы активизации торгово-экономического сотрудничества обсуждались на состоявшемся в начале 2003 года в Тегеране 11 заседании совместной ирано-китайской Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, результаты которого стороны оценивают как весьма успешные. Представители Ирана подчеркивали важность указанного мероприятия тем, что организовали прием председателя китайской части комиссии, члена Госсовета КНР У И с президентом ИРИ С.М. Хатами, первым вице-президентом ИРИ М. Арефом и иранским сопредседателем МПК, председателем Организации управления и планирования Ирана.

Как отмечают представители китайской стороны, при наличии серьезной заинтересованности как частных компаний, так и государственных организаций Китая в иранском рынке существуют ряд препятствий на пути их деятельности, основным из которых является высокий уровень налога на доходы в Исламской Республике Иран (ИРИ). Представители Китая указывают на нечеткую политику иранских властей в этом вопросе, запутанность законодательства, регулирующего капиталовложения в Иране, требование к иностранным компаниям в приоритетном порядке приобретать оборудования и материалы на местном рынке, сложности со страхованием совместных проектов.

Правительство КНР приняло решение открыть новую кредитную линию Ирану в размере 500 млн. долл. США в целях поощрения китайского экспорта, прежде всего комплектного оборудования и технических услуг через экспортно-импортный банк Китая.

С 1990 года по инициативе иранской стороны взаимные расчеты между двумя странами производятся не на клиринговой основе, а в твердой валюте.

Китайская сторона проявляет интерес к иранским свободным экономическим зонам.

Самой значительной составляющей двустороннего товарооборота, обусловившей его увеличение в последние годы, является нефтяное сотрудничество, которое продолжает оставаться одной из основных тем в диалоге между двумя странами. 98% иранского экспорта в КНР приходится на поставки сырой нефти, благодаря чему ИРИ обеспечивает 18% потребностей Китая в импорте указанного вида сырья. По данным министерства нефти Ирана, в первом полугодии 2002 года в Китай было экспортировано 5 578 тысяч тонн сырой нефти, что на 3,27 % выше аналогичного периода предыдущего года и делает ИРИ основным поставщиком данного сырья в КНР (за Ираном следуют Саудовская Аравия и Оман). Приведенная цифра составляет 16,94 % от 22 993 тысяч тонн - всего объема сырой нефти, импортированного Китаем за указанный период.

Пекин, будучи крупным энергопотребителем углеводородов, прорабатывает разные проекты импорта нефти (в т.ч. напрямую из Казахстана).

Тегеран пытается убедить Пекин в преимуществе маршрута транспортировки по нефтепроводу через Иран к Персидскому заливу и далее танкерами в Китай, обращая внимание на неудовлетворительное состояние профиля ландшафта для прокладки трубопровода на территории Китая.

Китайские нефтяные компании проявляют интерес к разработке углеводородных месторождений в иранском секторе Персидского залива. В начале 2001 года крупнейшая нефтегазовая корпорация Китая "SINOPEC Engineering Inc." подписала с Иранской национальной нефтяной компанией (ИННК) контракт о совместной эксплуатации нефтяного месторождения "Заварех-каншане" в 205 км от Тегерана площадью 4,790 кв. км. Ранее "SINOPEC" приобрела у ИННК 7,35 млн. тонн сырой нефти. Кроме того, между двумя компаниями было подписано соглашение на сумму 150 млн. долл. США о переоборудовании Тебризского и Исфаганского нефтеперерабатывающих (НПЗ) и сооружении трубопровода Некка-Тегеран длиной 336 км. Однако позже в связи с выдвижением иранцами неприемлемых дополнительных условий сотрудничества китайская компания вышла из совместного консорциума. В настоящее время участие КНР в указанном проекте, с которым иранцы связывают свои расчеты на осуществление выгодных SWOP-операций с каспийской нефтью, сводятся к содействию нескольких частных китайских компаний в реконструкции НПЗ в Тегеране и Тебризе.

В 1989 году в Пекине побывал президент Ирана С.А. Хаменеи. Сменивший его на посту президента (с 1989 по 1997 годы) А. Хашеми-Рафсанджани посетил Китай в 1992 году. В июне 2000 года в Пекине с официальным визитом побывал нынешний президент Исламской Республики Иран (ИРИ) С.М. Хатами, в результате чего удалось подписать пять документов, охватывающих такие сферы сотрудничества, как добыча, переработка и экспорт в КНР иранской нефти, горнорудная промышленность, взаимная защита капиталовложений, туризм, культура, наука и образование.

Официальные лица двух стран, отмечая длительность пребывания С.М. Хатами в Китае и широкую географию его поездок по стране (Пекин, Гонконг и др.), расценили это событие как открытие новой главы в отношениях Ирана и Китая.

Ответный официальный визит в ИРИ Председатель КНР Цзян Цзэминь совершил 18-22 апреля 2002 года, который стал вторым после 1979 года визитом высшего официального лица Китая в эту страну. Более того, он уровнял наблюдавшийся до этого дисбаланс в контактах на высшем уровне.

Пребывание китайского лидера завершилось подписанием шести соглашений в нефтегазовой, почтовой, телекоммуникационной отраслях, в сфере информационных технологий, а также соглашения об избежании двойного налогообложения, о морских перевозках, о запланированных на 2003-2005 гг. двусторонних культурных обменах, а также об учреждении совместного совета по вопросам торговли.

Состоялся также обмен визитами на уровне вице-президентов двух стран: в 1994 году первый вице-президент Ирана Х. Хабиби, сопровождаемый министрами нефти и торговли, посетил Пекин по приглашению премьера Госсовета КНР. В 1995 году в ходе визита в КНР тогдашнего вице-президента ИРИ Х. Мирзаде стороны подписали ряд соглашений по сумму 2 млрд. долл. в области, торговли, нефтяного и банковского сотрудничества.

Китайский министр иностранных дел посетил Иран в 1984 году, результатом чего явилось соглашение о создании совместной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству (первое заседание которой состоялось год спустя на уровне министров). 4-6 марта 1994 года в Тегеране с официальным визитом находился заместитель премьера Госсовета и мининдел КНР Цянь Цичэнь. Следующий приезд в Иран руководителя внешнеполитического ведомства КНР Тан Дзясюаня состоялся в 2000 году и завершился подписанием Меморандума о взаимопонимании, о проведении не реже одного раза в год консультаций на уровне заммининдел.

С иранской стороны занимавший пост мининдел Ирана А.А. Велаяти побывал в КНР в 1995 году в рамках первого этапа своей поездки по странам Юго-Восточной Азии (Вьетнам, Таиланд, Малайзия). В марте 1996 года китайской стороной было объявлено об отмене еще одного его визита в Пекин, что было болезненно воспринято в Тегеране и расценено как следствие "податливости" Пекина американо-израильскому нажиму.

В 2001 году в честь празднования тридцатилетней годовщины дипломатических отношений между Китаем и Ираном, которые были установлены в 1971 году, в посольствах ИРИ и КНР в Пекине и Тегеране состоялись праздничные церемонии с участием министров иностранных дел двух стран. А в первой декаде сентября 2002 года состоялась поездка заммининдел КНР Чжан Ваньчжэна в Иран в рамках второго заседания Дипломатического комитета Тегерана и Пекина.

Достаточно интенсивный характер носят и контакты по парламентской линии. В апреле 2002 года в Китае состоялась первая генассамблея Ассоциации азиатских парламентов, в которой наравне с китайскими парламентариями принимали участие и иранские депутаты, возглавляемые вице-спикером меджлиса М. Армином.

В середине декабря 2002 года спикер иранского парламента М. Кярруби посетил Китай по приглашению председателя Постоянного Комитета ВСНП Ли Пэна. На переговорах обсуждались возможности содействия парламентов двух стран развитию двустороннего сотрудничества в различных областях.

Для этого в состав иранской делегации вошли министр промышленности и рудников ИРИ Э. Джахангири, заммининдел М.А. Хади, а также ряд депутатов меджлиса.

Имели место ирано-китайские контакты по межпартийной линии, о чём следует упомянуть. Так, в июле 2002 года в Тегеран приезжал глава комитета по внешней политике Коммунистической партии Китая, а в сентябре 2002 года Иран посетил заместитель Генерального секретаря Рабочего Союза Китая.

Устанавливаются связи ИРИ и КНР на уровне регионов и провинций двух стран. В частности, во время своих визитов в Китай С.М. Хатами посетил Гонконг, а М. Кярруби - Шанхай, где они обсудили возможности активизации частного предпринимательства, использования иранцами этих деловых центров КНР для налаживания торгово-экономических связей со странами АСЕАН.

Иран проявляет особый интерес к Синьцзян-Уйгурскому автономному району Китая, большую часть населения которого составляют мусульмане и в котором также побывал С.М. Хатами. В июне 2002 года между руководством иранской провинции Хузестан и китайской провинцией Шаньдун был заключен Меморандум о взаимопонимании, предусматривающий сотрудничество в сфере сельского хозяйства, промышленного производства и технологий.

В условиях усиления влияния США в регионе особенно после событий в Ираке в начале 2003 года Тегеран стремится заручиться максимальной поддержкой Пекина, постоянно подчеркивая общность позиций стран по важнейшим международным проблемам. В частности, обе страны решительно осудили любые проявления терроризма. Данная тема поднималась иранцами и на упомянутой сессии Ассамблеи азиатских парламентов, проходившей в Китае. Кроме того, Тегеран и Пекин выступили с осуждением терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке.

Проблема ближневосточного урегулирования изначально являлась одной из тем ирано-китайского диалога. ИРИ и КНР не приемлют насильственных действий Израиля в отношении палестинского населения, едины в требовании обеспечить их законные права, в т.ч. право на самоопределение, прекратить насилие на условиях полного выполнения соответствующих резолюций СБ ООН. Китай выступает за урегулирование на Ближнем Востоке по принципу "мир в обмен на землю" и, являясь постоянным членом СБ ООН, заверяет иранскую сторону, что будет прилагать все усилия по снятию напряженности и скорейшему решению кризиса на Ближнем Востоке. Одновременно Пекин поддерживает контакты с Тель-Авивом, что позволяет ему играть заметную роль в ближневосточном процессе.

Пристальное внимание руководства обеих государств привлекает афганская проблема, что обусловлено наличием общих и достаточно протяженных границ с Афганистаном. Опасения вызывает военно-политическая нестабильность, а так же сомнение в сохранении территориальной целостности Афганистана.

Стороны сотрудничают друг с другом в деле поствоенной реабилитации Афганистана. Для обсуждения круга афганских проблем в конце 2001 года в Тегеране побывал спецпредставитель мининдел КНР по Афганистану Ван Шицзи, который встретился с К. Харрази и главой комиссии меджлиса по Афганистану Х. Хаменеи. В ходе состоявшихся переговоров Ван Шицзи охарактеризовал занятые обеими странами позиции на данном направлении как очень близкие и эффективные.

Сотрудничество в сфере транспорта, прежде всего, связано с широким участием китайского капитала в проектах по строительству метро в Иране. В феврале 2001 года в Тегеране была сдана первая ветка метро, на открытии которой присутствовал министр иностранных дел КНР Тан Дзясюань. В ходе визита С.М. Хатами в Пекин китайская сторона согласилась инвестировать 500 млн. долл. США в иранскую подземку. Как было решено на упомянутом заседании МПК китайским компаниям будут предоставлены подряды на сумму 100 млн. долл. США на сооружение еще двух надземных линий - Тегеран (центр) - аэропорт имени Хомейни и Хаштгерд - Мехшах общей протяженностью свыше 70 км.

В 2000 году было достигнуто соглашение (3,4 млн. долл. США) о переводе китайского производства подвижного состава в Иран для продолжения строительства второй фазы метро в Тегеране.

Согласно подписанному летом 2002 года контракту между КНР и руководством иранской провинции Мазандаран, китайские компании подключатся к строительству 32-километрового туннеля, который станет новой реконструированной скоростной автотрассой через горную цепь Альборз между Тегераном и каспийским побережьем. Проект рассчитан на три года, оценивается в 300 млн. долл. и, как утверждают в ИРИ, сэкономит государству 20 млн. долл. в год за счет экономии топлива.

Заметен серьезный прогресс в области строительства судов в КНР для Ирана. Недавно на Даляньской судоверфи состоялся спуск на воду первого из пяти крупных танкеров, контракт на сооружение которых

Совместный ирано-китайский проект по строительству завода по производству автомобилей стоимостью в 25 млн. долл. США реализовывается в настоящее время в г. Мешхед.

Таким образом, можно сделать следующие выводы. Китай и Иран заинтересованы в двустороннем сотрудничестве по разным причинам, для Китая Иран - это поставщик энергоресурсов, которыми сам он беден, а по мнению экспертов и аналитиков, в ближайшем будущем те ресурсы, которые имеются, будут исчерпываться ещё больше, так же Иран - это потенциальный лидер в своём регионе и Китаю выгодно сотрудничать с ним во всевозможных областях, как в экономическом, так и в политическом, межкультурном отношении.

Иран, в свою очередь видит Китай как государство, сотрудничество с которым поможет стать лидером в своём регионе, а так же поможет хорошо продвинуться на международной арене и завоевать определённые позиции.

Авторитет Китая растёт, что привлекает к нему другие государства.

В третьих, Россия тоже заинтересована в сотрудничестве с Ираном и имеет определённые цели в партнёрстве. Так как Китай и Российская Федерация также являются хорошими партнёрами во многих областях, то следует отметить, что защита интересов Ирана на международной арене может способствовать ещё большему сближению двух государств, что не мало важно в сопротивлении или, лучше сказать, неофициальном противостоянии западным альянсам и США в частности.

Параллельно тому, как был раскрыт энергетический потенциал Ирана, энергоресурсы Китая стали исчерпываться быстрыми темпами, что привело к поиску союзников и поставщиков сырья на Ближнем Востоке со стороны КНР. Иран, в свою очередь, был также заинтересован в сотрудничестве, ввиду политического потенциала Китая.

Итак, сейчас существует явная видимость благоприятной ситуации для продолжения сотрудничества в разных областях, направления которого, как мы рассмотрели выше, затрагивают разные области и направления.