Октября / 9 ноября 1902. Воскресенье

Исайя Мидзусима, пишущий ответы на разные недоуменные пункты в вопросах катихизаторов и других, принес целую тетрадь вопросов от катихизатора Василия Накараи; начиналась сия тетрадь так: 1) Как могли две повивальные бабки бабить у всех евреев? 2) Как ослушалась дочь фараона своего отца, спасши еврейского младенца? 3) Была ли ей за это награда от Бога? 4) Почему Бог сказал Моисею свое имя, а не сказал Аврааму?.. Я больше не стал слушать, а велел вернуть тетрадь Василию Накараи с ответом: пусть не занимается пустяками, а делает свое дело по проповеди. Так ведь можно нанизать бесчисленное множество вопро­сов: были ли те бабки замужем, или нет? Сколько у них было детей? Каких лет была дочь фараона? Какая ее дальнейшая история? и прочее. Но какая же польза в подобной логомании? И прилично ли проповеднику, в ущерб своему живому делу, заниматься этими мелочами?.. Но таковы японцы!

Октября /10 ноября 1902. Понедельник

Читая корректуру ныне печатаемой Страстной Службы, почувство­вал досаду, что уж слишком подробно составлена: множество раз одно и то же — последовал при переводе русскому образцу и ныне каюсь, что не сократил,— и книга была бы меньше, и печать дешевле; кое-что ныне выбросил, но уже поздно — печатается Четверток.

Октября /11 ноября 1902. Вторник

Согласно присланному приглашению, отправился в три часа взгля­нуть на отстроенное здание банка Мицуи (с которым и Миссия имеет дела). Здание стоит миллион. Нечего и говорить, что великолепно. Гос­тей, осматривавших здание, было несколько сот. Выставка монет и прочее.

О. Игнатий Мукояма сегодня отправился со своей семьей на место службы своей в Сиракава. Назначенного Собором в июле священника вот только теперь увидит его паства; да и то еще Сиракава только, а скоро ли другие места его прихода, Бог весть!

Октября /12 ноября 1902. Среда

Мы здесь ждем иконостаса в Кёото и тревожимся; не гниет ли он где, сброшенный на берег во Владивостоке, Порт-Артуре или инде, а он и не думал отправляться из Москвы, вопреки уведомлениям, что в апреле или мае отправится. Лев Александрович Тихомиров пишет, что Епа- нешников не выпускает его из мастерской, так как не получил награды, какую ему обещал В. Г. Дудышкин, не взвесивший, по-видимому, свою силу при обещании. Что дальше будет, неизвестно. Тихомиров сообщает мне причину замедления конфиденциально. Я успокоился, по крайней мере, за сохранность иконостаса.

Октября /13 ноября 1902. Четверг

В Йокохаме, для размена содержания за первое полугодие будущего года из Казны, полученного вчера, причем опять в трех банках разница: в Chartered — на сто тридцать ен меньше, чем в Hong. Shan., в нашем Русско-Китайском — на сто семьдесят ен меньше; разменено, конечно, в Hong-Kong Shan, банке. Положительно всегда, без всяких церемоний, надо справляться во всех.

Павел Ниицума прислал письмо, в котором описывает смягчение враждебности немирных в Коодзимаци и горько-горько жалуется на спячку всех служащих Церкви в Токио; «время-де самое такое, что надо деятельно проповедывать, а они все — и священники, и катихизаторы — только едят и спят, да еще неумолчно ропщут на скудность содержания, получаемого от Миссии». Правда то, правда, только разбудить нет воз­можности — такими уродились; на медную монету не купить много. Вот с таким усердием, как у Ниццума, можно много сделать; да жаль, ибо и его враг подкосил. А подобных ему по ревности между служащими я не вижу.

Вечером в сегодняшнем номере «Daily Mail» прочитал телеграмму, что обер-прокурор Константин Петрович Победоносцев выходит в от­ставку. Весьма жаль! Великий благожелатель, радетель и защитник Мис­сии был. Но, может, телеграмма окажется еще неверною.

Ноября 1902. Пятница

Петр Моцидзуки, катихизатор в Накасу, пишет, что христиане не­большой молитвенный дом построили. Очень приятно. Иконы, кото­рых просит, и прочее все будет послано туда.

Кирилл Мори, один из старших семинаристов, сын покойного о. Ни­киты, поколотил дворника, старика Василия, за то, что тот исполнял свою обязанность — охранял ворота. Жаль; я только что укрепился было в мнении, что Кирилл — воспитанник вполне благонадежный.

Ноября 1902. Суббота

В сегодняшних японских газетах подробно описывается странное преступление: Стефан Оогое, бывший когда-то катихизатором, потом редактором («Сейкёо-Симпо»), причем украл пожертвование христиан на постройку Собора, за что был отставлен от церковной службы; потом вместе с Хамано плутовал в деле водопроводных железных труб, за что сидел в тюрьме, из которой выпущен в третьем месяце сего года; третье­го дня ночью убил свою любовницу за то, что она бросила его, нанесши ей сорок шесть ран; схвачен тою же ночью еще с кровавыми руками, почему не мог запереться в преступлении. Имеет жену и четверо детей, из которых старшей дочери уже восемнадцать лет; служил в последнее время в торговой компании на жалованье — сорок ен в месяц; от любов­ницы тоже имеет сына, которому четыре года. Старик-отец, Алексей Оогое, и доселе служащий в Миссии по письмоводству и прочему, в отчаянии.

Ноября 1902. Воскресенье

До Литургии крещение. За Литургией Иннокентий Кису с своим левым хором до того разнил «Херувимскую», что положил я непременно объявить ему, что буду вперед наказывать его вычетом из жалования за подобное; не в первый раз это с ним, и не раз я выговаривал ему, но такой характер у человека, что ни на волос не стыдится перед Церковью и не обращает внимание на простые выговоры. Ленится приготовить певчих, а хватается петь трудное.

После Литургии был, между прочими, Симеон Цун ода, побывший с прошлого года и в Иркутске, и в Камчатке, и в Гижиге, и Бог весть еще где там в русских пределах. Как юрки и всюду проникающи эти японцы! Компанию основывает для торговли со всеми теми местами. Советовал я ему держаться честности, рассказывал о Филиппиусе и прочем.

Ноября 1902. Понедельник

Новое письмо от Льва Александровича Тихомирова из Москвы: пишет, что Епанешников выдает, наконец, иконостас, и что В. Г. Дудыш- кин немедленно примет его, упакует в тридцать ящиков; и в декабре он будет отправлен из Одессы. Известил я тотчас же о. Семена Мии об этом, чтобы порадовать его и кёотских христиан, написал, что иконо­стас содержался доныне в мастерской к лучшему,— позолота и краска окрепли...

Ноября 1902. Вторник

Утром, перед классом пения, сказал Иннокентию Кису, что вперед за каждое такое разнение, каково было в пении «Херувимской» в воскресе­нье, будет вычитаться у него из жалованья пять ен.

После обеда был Павел Ниицума, говорил, что с немирными христи­анами ныне в Коодзимаци спокойно, но что от примирения их со сто­ронниками оо. Савабе очень далеко, а на подчинение их оо. Савабе и надежды нет. Советовал ему вести дело так, чтобы по крайней мере к будущему Собору обе стороны сошлись и совместно приготовили про­шение о постановлении еще священника для Коодзимаци; от одной же немирной стороны прошение не будет принято (чтобы не сделать дур­ного прецедента для Церкви). Заметил на всякий случай, чтобы диакона Павла Такахаси ни в коем случае не избирали для священства, а вот избрали бы диакона Якова Тоохей. Советовал Павлу Ниицума бывать у отцов Савабе и их убеждать склонить к более мирному настроению своих сторонников в отношениях к их собратиям другой стороны и прочее, и прочее.

Между церковными письмами — довольно хорошее из Кусиро, от о. Фукуи: церковный дом там христиане построили на купленной для того земле; дом и земля по купчей крепости записаны на имя о. Романа Фукуи, и купчая прислана сюда для хранения в Миссии с удостоверени­ем от о. Романа, что недвижимость не ему принадлежит, а Церкви в Кусиро, и что во всякое время он готов передать ее на имя того, кого Епископ укажет.

Ноября 1902. Среда

Составлено и переведено предисловие к службам Первой Седмицы и Страстной, в котором говорится, что хотя службы эти несколько сокра­щены при переводе, но что ныне, по малолюдности многих японских Церквей и по невоспитанности певцов и чтецов, рано еще совершать их всецело и в таком объеме, в каком они являются; поэтому, перед употреблением, пусть священники хорошенько просмотрят их и, если найдут нужным, сообразно с состоянием своих Церквей, еще несколько сократить службу — могут сделать это. Дано также наставление чтецам и певцам исполнять их обязанности так, чтобы ни одно слово не было потеряно для слуха христиан.

Сокращение сделано в чтении псалмов и в повторении одной и той же стихири или песни. Все это можно возобновить тотчас же при со­ставлении со временем полной службы; вновь переводческого труда не потребуется, разве на исправление перевода, коли кто будет в состоянии.

7/20 ноября 1902. Четверг

Перевод Пентикостария ныне вполне закончен; тоже в сокращен­ном виде; все воскресные, начиная с Пасхи до недели всех Святых, службы, без пропусков всего нового, переведены; будничные — нет.

Совсем приготовлены и в отличных золоченых рамах поставлены на стенах в соборе четыре большие иконы: две писанные Ириной Ямасита — Воскресение (копия с посольской) и Вознесение, и две письма Ново­девичьего Санкт-Петербургского монастыря, привезенные еще в 1880 году,—Святого Великомученика Дмитрия и молящегося Ангела. К благолепию Собора они немало прибавили. Фотографии их сняты для приложения к периодическим изданиям Миссии. (Кстати, и мы с Накаем снялись у пришедшего для того фотографа).

Было отпевание и погребение Петра Исигаме, кандидата Москов­ской Духовной Академии, бросившего потом церковную службу для более [денежной], умершего в госпитале третьего дня и тогда же принесенно­го в Собор, где старшие ученики двое суток читали Псалтирь над ним.

Ноября 1902. Пятница

Письмо от Василия Геннадиевича Дудышкина из Москвы, подтверж­дающее то, что писал Тихомиров,— иконостас в декабре отправится из Одессы сюда. Но о колоколах пишет, что они зависят от о. Благоразум­ного. Значит, сверх ожиданий и сделанных уже обещаний, колоколов нет пока, и будут ли — неизвестно. Небольшое разочарование. Но до­брейшего Василия Геннадиевича спаси, Господи, и за то, что он сделал; сам небогатый и сделал столько! Какое богатство — усердие у него!

Начат сегодня перевод праздничной Минеи. Помоги, Господи!

Ноября 1902. Суббота

Зилот Моки, катихизатор в Нагоя, двухсаженным письмом жалуется на свою неспособность к проповеди, потом на сослуживца Кирилла Сасаба, не уживающегося с ним, и, наконец, на самого о. Петра Сибаяма — как плохого священника, у которого Церковь в большом упадке и новых слушателей нет, в заключение просит перевести его, Зилота, оттуда на другую какую-либо церковную службу. Моки из кончивших курс Семина­рии; два года состоял проповедником в Хакодате и ни малейшей пользы не принес, теперь таким же неудачником оказывает себя в Нагоя. Что это? Болтун, как яйца бывают болтуны, из которых не высиживаются цыплята? Или только молодость и неопытность? И что с ним делать? Вот скоро будет здесь о. Василий Усуи, поговорю с ним, не возьмет ли его еще для опыта.

Тит Накасима, катихизатор в Ивайквай, где есть богатейшие хрис­тиане, горько плачется на бедность и просит прибавки содержания (к пят­надцати с половиною енам, получаемым от Миссии ныне). Послано его письмо к богачу Моисею Ямада и прочим тамошним церковным гиюу с укором, что не помогают служащему для их же спасения, что мне совестно за них, что даже ихняя богатая Церковь должна всецело лежать на плечах иностранных братий и прочее.

Ноября 1902. Воскресенье

Больное горло едва позволило отслужить; испугался, когда начал первый возглас, думал — придется уступить другим все, что громко надо говорить; к концу Литургии, впрочем, стало лучше. Секретарь Посоль­ства, князь Кудашев, был и известил, что на место Извольского, перево­димого в Копенгаген, сюда опять назначен посланником барон Роман Романович Розен.

Ноября 1902. Понедельник

Был из Одавара о. Василий Уцуи сказать о делах своей Церкви и посо­ветоваться перед обзором своего прихода. Говорил о непослушании ему диакона Иоанна Оно и катихизатора Павла Кувабара. Сей последний — двадцатидвухлетний юноша, только что выпущенный из Катехизатор­ской школы, простак — из мужичков. «Что за причина, что грубит и не слушается?» — думал о. Василий. Оказалось: о. Павел Морита, из прихо­да которого он родом, наказал ему: «Имей своим руководителем по делу службы диакона Иоанна Оно». Это и сбило с толку глупенького Куваба­ра; диакона он слушался, а священника своего и знать не хотел. Насилу уже теперь кое-как о. Василий ввел его в оглобли, да и то плохо служит. Дрянная черта в характере о. Павла Морита вмешиваться в дела других там, где совсем ему не след. Из диакона Оно едва ли выйдет хороший священник: любит говорить о людях дурное, капризен, своенравен.

Ноября 1902. Вторник

Вернулся из России диакон Димитрий Константинович Львовский, устраивавший там обучение детей своих, выключенных из Одесского Духовного училища за дурное поведение и неуспехи; оставил их у брата в Певческой Санкт-Петербургского Митрополита.

Был князь Стефан Доде, поправившийся от болезни. Сиделкою на этот раз у него была завзятая католичка, тянет его в католичество, и он, по-видимому, уже смущен, спрашивал «можно ли ему бывать на богослу­жениях в католической церкви, ибо она близка от него, тогда как сюда, в Собор, очень далеко?» Я сказал: «Не бывайте — для вас опасно, увлекут с истинного пути»... Но едва ли это и не случится; беречь его здесь некому: мне некогда, священник его о. Роман совсем не годен для этого и по неучености, и по неусердию; сам он, Доде, все только дилетантни- чает в Христианстве вместо того, чтобы основательно изучить его, про­читавши серьезные наши переводы, на что имеет и время, и всю воз­можность; мог бы сберечь его Яков Мацуда, да его, к сожалению, уже нет в Токио; а там целая батарея адских средств обмана и завлечения, и непочатый угол артиллеристов всех рангов, и, как видно, уже начали работать. Печально за участь бедного князька! Едва ли он устоит в вере правой.

Ноября 1902. Среда

Послал о. Семену Мни писанье Никиты Сугамура, два его огромные письма, для ознакомления о. Семена с ним. В этих письмах Сугамура, между прочим, выражает уверенность, что пора проповедывать в Хоку- рокудо, и свое желание проповедывать там, так как сам родом оттуда. Предложено о. Семену, если хочет взять Сугамура в свое ведение и упот­ребить на проповедь Хокурокудо. О. Василий Усуи охотно уступает его, ибо ныне в Мисима он совсем без слушателей, занимается на безделье преподаванием английского языка.

Ноября 1902. Четверг

День рождения Государыни Марии Феодоровны, потому в Посольст­ве на молебне. Слышал там подтверждение слухов, что Константин Пет­рович Победоносцев оставляет службу обер-прокурора, но, к утешению, слышал также, будто граф Сергий Дмитриевич Шереметев заместит его. На расположение его к Миссии также надеяться можно.

Ноября 1902. Пятница

Выключен и отправлен домой один из учеников Катихизаторской школы: не учится, произвольно уходит на целые дни в город и даже на ночь не возвращается; притом и малограмотен. Родом из Такасимидзу. Жаль, что таких представляют в школу.

Ноября 1902. Суббота

Полковник Глеб Михайлович Ванновский с семейством приезжал служить панихиду по своей родственнице Александре Товаровой, умер­шей в Москве, богатой старухе, большой благотворительнице в пользу Алтайской Миссии, которой она пожертвовала дом в Москве, ныне при­носящий большой доход. Царство ей Небесное!

Ноября 1902. Воскресенье

Совсем отпечатана Страстная служба, составившая том в восемьсот пятьдесят страниц. В первый и последний раз, впрочем, такая роскошь. Вперед будем разумнее: лишних чтений и полубелых страниц не будет. Сегодня вечером прочитали с Накаем последние отпечатанные листы. Печать отличная, бумага превосходная, опечаток почти нет. Завтра сда­но будет в переплет.