Июля / 5 августа 1905. Суббота

Безостановочная переписка с военнопленными и рассылка им книг и разных вещей по их требованиям.

Дела Японской Церкви совсем отодвинулись на задний план. Впро­чем, важного и нет ничего. После Собора, как всегда бывает, несколько писем и просьб переменить решения Собора, на что отвечается почти всегда невозможностью сделать это, чтобы не унизить авторитета Собо­ра. А кое-что, по необходимости, и изменяется. Например, из Одавара решительно прогнали нелюбимого катихизатора Павла Сакума, которо­го Собор оставил там, несмотря на просьбу переместить его. Он теперь здесь, в Миссии, и будет послан куда-нибудь, где недостало катихизатора; а Одавара останется совсем без катихизатора, при одном священнике, о. Василии Усуи, правду говоря, не умеющем управлять катихизаторами; постоянно они меняются у него и всегда уходят с нелюбовью к нему. Христиане тоже не особенно любят его и дорожат им. Речей у него много, а разума маловато.

Июля / 6 августа 1905. Воскресенье

Целая неделя, до следующего воскресенья, беспрерывно та же работа: разборка и рассылка книг по местам военнопленных, переписка с ними и письма в Россию о получении денег, жертвуемых военнопленным.

Июля /13 августа 1905. Воскресенье

Посетили меня два корреспондента газеты: французский Ludovic Naudeau и английский, уже знакомый мне, Harrison. Mr. Naudeau долго был при русской армии, хорошо знаком с Куропаткиным, но мало инте­ресного и нового сказал. Сожаления, что Император наш слаб, что внутри России беспорядки и оттого упадок духа в войске, который он будто бы заметил, и подобное. Говорили больше корреспонденты друг с другом о русских делах, а я был слушателем. Г. Нодо замечательный красавец.

Августа 1905. Понедельник

Разослано по всем местам военнопленных мое печатное письмо к ним, уведомляющее, что всем им послано будет по крестику, нижним чинам — серебряные, господам офицерам — вызолоченные; прошу я, чтобы отовсюду известили меня о числе православных, имеющих получить крестики. Католики и протестанты, кто желает, тоже может получить крестик. А не желающие, равно евреи и магометане, получат деньгами стоимость крестика — 10 сен и шнурка к нему — 5 сен, чтобы выставили и число сих в приложенном листе.

Японцы уже забрали Сахалин. Военный Губернатор Сахалина Гене­рал-лейтенант Ляпунов взят в плен и с ним больше тысячи нашего войска. Поселяют воинов наших, перевезя в Японию, в Хиросаки и Нарасино, как выше сказано; гражданских чинов с женами и детьми сдают французским властям здесь для отправки в Россию. Дальше японцы принимаются за Камчатку, кажется.

Августа 1905. Вторник

Подобно о. Алексею Савабе, и о. Петру Ямагаки японское начальство запретило вход к военнопленным и, значит, служение у них. Из Военного Министерства дано нам уведомление о сем. Какая причина, неизвестно; тоже, конечно, за нарушение какого-нибудь мизерного правила. Нечего делать! Послал о. Петру дорожные, чтобы он возвращался в Токио и отсюда домой, в Мориока, для служения своей Японской Церкви.

Августа 1905. Среда

Поздно вечером получена телеграмма из Кагосима, что о. Яков Такая при смерти. Отвечать на нее было поздно.

П августа 1905. Четверг

Рано утром из Кагосима катихизатор Николай Иосида уведомил те­леграммой, что о. Яков Такая помер. Царство ему Небесное! Добрый был иерей. Тотчас же послана телеграмма о. Петру Ямагаке в Кокура, чтобы он немедленно отправился погребсти о. Якова, а в Кагосима, что о. Петр прибудет для погребения. Для верности даны две телеграммы: о. Андрею Метоки в Фукуока, чтобы он передал о. Петру отправиться в Кагосима, катихизатору Василию Накараи в Кокура, чтобы он передал о. Петру то же. В Кагосима еще телеграммой переведено 40 ен на расходы по погребению о. Якова.

Занятия все эти дни одни и те же — рассылка книг военнопленным и переписка с ними. Еще рассылка содержания служащим Церкви на 9 и 10 месяцы.

Августа 1905. Пятница

О. Роман Циба отправился служить у военнопленных в Хаматера, где ныне 22 165 пленных порт-артурцев. Разделены они на 5 дворов, и в каждом — на множество бараков. 3-й двор состоит из госпиталя. По предварительному совету о. Алексея Савабе, я сказал о. Роману, чтобы он взял на себя совершение богослужений в 1, 2 и 3 дворах, отец же Иоанн Оно будет совершать в 4 и 5 и, кроме того, посещать военноплен­ных в Оосака, для отправления богослужений и у них, также посещать заключенных за разные проступки военнопленных в тюрьме в Оосака. Но о. Иоанну будет также принадлежать напутствование больных в гос­питале, в 3-м дворе, так как о. Роман может только по русской книжке совершать богослужение, а разговорного русского языка не понимает. Обо всем этом я написал к о. Иоанну Оно. Писал на днях к военноплен­ным в Оосака, в помещение Имамия, что у них будет служить священник Иоанн Оно (младший). Атам, как видно, есть благочестивые христиане между офицерами; настоятельно и неоднократно требовали, чтобы свя­щенник бывал у них для богослужений; и у них уже служили о. Ал. Савабе и о. Симеон Мии; в последний раз на их требование телеграммой я также о. Симеону написал посетить их и отслужить, пока о. Оно, с при­ездом к нему на помощь о. Романа, получит возможность отлучаться в Оосака.

Сегодня на всенощной из города было меньше десяти человек. Впро­чем, и погода мешала, дождь был; и во время литии, на которую выходи­ли оо. Симеон Юкава и Феодор Мидзуно, такой ливень, что почти не слышно было литии.

Августа 1905. Суббота.