Лицемерие – синоним материального существования

 

Попытаемся понять природу лицемерия. Лицемерие – это непременный атрибут материального существования. Изначальная ложь, в которой повинны мы все – это наше отождествление с материей. В материальном мире все притворяются кем-то и играют какие-то роли в соответствии со своим телом. Лицемерие подразумевает раздвоенность. Конечная причина природного лицемерия в изначальной двойственности материального бытия, разделенного на материю и дух. На уровне нашего сознания эта двойственность проявляется как двойственность ума и души.

В духовном мире нет и не может быть лицемерия, ибо там нет деления на тело, ум и душу. Но мы, обитатели материального мира, не можем вовсе избежать лицемерия. Это не значит, что все в этом мире – лжецы, но склонность к обману есть у каждого.  Раздвоенность на ум и душу (или материальный ум и духовный разум) заложена в нас от рождения. Неутомимый актер – ум – постоянно играет какие-то роли, произносит напыщенные монологи, а бедная, запутавшаяся душа мучительно пытается найти среди всех этих ролей свое место.

Духовная жизнь – это безоговорочный отказ от лжи в пользу истины: сада дамбхам хитва, но привычка ко лжи преследует нас даже на духовном пути.

 

Гордыня прорастает как сорная трава

 

Сада дамбхам хитва. Слово сада означает «всегда, постоянно». Это словосочетание переводится как «навсегда распростившись со своей гордыней». Слово хитва придает этому действию законченный, совершенный вид. Однако слово сада вносит в это утверждение оттенок незаконченности: «всегда отказываясь от своей гордыни».

Иначе говоря, было бы ошибкой думать, что с гордыней можно распроститься раз и навсегда: незаметно для нас самих гордыня прорастает вновь, как прорастает сорная трава, если ее корни остались в земле. Гордыня, лукавство или ложь могут в любое мгновение снова овладеть нашим сердцем. Как терпеливый крестьянин, мы должны пропалывать разосшее сорняками поле нашего сердца каждый день. Иначе наша ягья превратится в дамбха-ягью, [29] жертвоприношение, совершаемое для того, чтобы увеличить материальный престиж. Гордыня многолика, как десятиглавый Равана, и когда у нее отрубают одну голову, тотчас на ее месте вырастает новая.

Адвокат дьявола

 

Материальный ум подобен адвокату. Адвокаты славятся своей способностью обманывать, аппелируя к законам и логике. Самым лучшим адвокатом считается тот, кто может обмануть так, чтобы этого никто не заметил. И чем хитрее адвокат, тем выше его гонорары. Адвокат должен уметь доказать, что черное – это белое, а белое – черное; что  сладкое – это горькое, а горькое – сладкое. Так же поступает и наш ум. Он наш внутренний адвокат, исполняющий заказ души: «Делай, что хочешь, но только докажи, что я имею право наслаждаться». Стоя на трибуне, ум наш с воровато бегающими глазами, высокопарно вещает: «Господин судья, господа присяжные заседатели, не судите строго этого человека. Он ни в чем не виноват. И сейчас я докажу вам это на основании священных писаний». Изощренный ум ссылается на логику, приводит доводы и примеры из священных писаний и делает это так убедительно, что суду не остается ничего другого, как согласиться с ним. Тем более, что все судьи и присяжные в этом суде давно подкуплены.

В обязанности адвоката вовсе не входит установить истину. Он просто должен представить все таким образом, чтобы все поверили его словам. Судья, даже зная, что адвокат манипулирует законами и хитро обманывает суд и присяжных, все же бывает вынужден признать силу его доводов. Подобно этому, ум, как внутренний адвокат, готов оправдать все, что мы делаем, и защитить любой наш выбор.

Некий мусульманин любил пить и наслаждаться жизнью, что правоверным мусульманам, так же как и любым другим религиозным людям, строго запрещено. Мулла, наблюдавший за всем этим, наконец не выдержал и подошел к нему: «Что же ты делаешь, несчастный? Ты нарушаешь все заветы Пророка. Знаешь ли ты, что тебя ждет?»

Пьяница, ничуть не растерявшись, ответил: «О досточтимый мулла, неужели ты не знаешь священного Корана? Я живу в строгом соответствии с Писанием. Вспомни, что говорится в Коране: “Пей, веселись и предавайся наслаждениям плоти”. Сам Священный Коран призывает нас к этому. Как же мы можем идти вопреки Корану?»

«Брат, ты в своем ли уме? Прочти следующую строку того же стиха: “Пей, веселись и предавайся наслаждениям плоти, и ты погубишь себя”». На что пьяница, не моргнув глазом, ответил: «О досточтимый мулла, на земле нет ни одного человека, который следовал бы всем наставлениям Корана или Библии. Я предпочитаю исполнять завет, содержащийся в первой строке этого стиха. Кто-то может практиковать одну часть, кто-то другую, но никто не в силах жить строго по Корану, выполняя все его наставления».

Дети иногда устраивают конкурсы на лучшего лжеца. Но, в сущности, вся наша жизнь – большой конкурс на лучшего лжеца, и в конкурсе этом не бывает проигравших: каждый получает утешительный приз – новую, им самим сочиненную жизнь.

 

Предстать нагим перед Богом

 

Что означает «не быть лжецом»? Лжец постоянно пытается скрыться, спрятаться, притвориться кем-то. В мифе о грехопадении Адам и Ева, послушавшись своего лукавого ума, который нашептал им, что они смогут стать «как боги», вкусили запретного плода и тотчас устыдились своей наготы. Те, кто раньше беззаботно ходил повсюду, ни от кого не прячась, стали прятаться в кустах и пытаться скрыть свой срам. Возвращение в утраченный рай, из которого мы некогда были изгнаны, – это отказ от трусливых попыток спрятаться от Бога, престав перед ним в своей наготе.

Когда Шукадева Госвами явился в собрание мудрецов и сел на вьясасану, он был наг. Махараджа Парикшит готовился оставить тело, и сотни мудрецов собрались на берегу Ганги, чтобы услышать наставления Шукадевы. Там же был Вьясадева, отец Шукадевы. Увидев своего обнаженного сына, Вьясадева почувствовал себя неловко. Он подошел к сыну и хотел было прикрыть его наготу. Но Шукадева Госвами остановил его:  «Зачем ты хочешь меня одеть? На мне и так слишком много одежек – ум мой и бренное тело…»

Отсутствие гордыни – это ощущение своей наготы перед Богом, полная, абсолютная, обезоруживающая честность. Честный человек думает: «Я всегда хожу пред Богом. Мне нечего скрывать от Него». Нет ничего сложнее, чем быть простым. Потому что цена за простоту – это отказ от лжи, а отказаться от нее очень трудно. Ибо Бог наградил нас умом, который все пытается усложнить и запутать.

В уме нашем хранятся наши представления о нас самих, которые представления тянутся за нами из прошлой жизни. Именно они – корень лжи. Вместо того, чтобы быть просто самим собой, мы играем роли, которые сами придумали себе. И это – первое препятствие на духовном пути.

Некогда ученик спросил одного мастера-суфия: «О просветленный, скажи мне, кто был твоим первым наставником? Кто первым указал тебе путь к совершенству?» Мастер ответил: «Пес». «Пожалуйста, объясни мне, как собака могла стать твоим учителем». Мастер ответил: «Однажды был жаркий полдень. Я подошел к пруду, чтобы напиться и увидел собаку. Она стояла у края воды, изнывая от жажды, и тяжело дышала, высунув язык… Но всякий раз, наклоняясь к воде, она видела свое отражение и, думая, что там находится другая собака, в испуге отпрыгивала назад. Жажда снова толкала ее к воде, но  страх был сильнее. Затем я увидел, как пес, измученный жаждой, собрался с духом, разбежался и прыгнул в воду. Оказавшись в воде, он утратил всякий страх и стал жадно пить. Так пес научил меня, что главным препятствием на духовном пути было то, что я считал самим собою».

Если мы пытаемся приблизиться к духовной реальности осторожно и медленно, то первое, что мы видим, это наше собственное отражение, запечатленные в нашем уме  представления о самих себе. Духовная жажда тянет нас к воде истины, но наши собственные представления о себе не дают нам приникнуть к ней. Дамбха, гордыня – это наше ложное ‘я’, наша ложная, индивидуальность, которую мы сами себе придумали. Об этом говорит Шри Кришна в «Бхагавад-гите».

 

Дамбха: лицемерие, ханжество, кокетство перед Богом

 

В шестнадцатой главе «Гиты» (16.4) Кришна объясняет природу гордыни. Присупая к описанию демонической природы, Кришна говорит:

 

дамбхо дарпо ‘бхиманаш [30] ча

кродхах парушйам эва ча

аджнанам чабхиджатасйа

партха сампадам асурим

 

Кришна называет три первых качества демонов: дамбха, дарпа, абхиман – гордость, высокомерие и тщеславие. Эти три понятия, на первый взгляд, очень близки друг к другу. Если не вдаваться в тонкости санскрита, можно перевести их одинаково – «гордыня». Шрила Вишванатха Чакраварти в комментарии к этому стиху объясняет: «Выдавать себя за религиозного человека, не имея подлинной веры, называется дамбхой, лицемерием. Гордость своим богатством и образованностью называется дарпой, высокомерием. А стремление к почету и привязанность к жене и семье называется абхиманой, тщеславием».

На примере этих трех качеств я попытаюсь описать, как они проявляются на духовном пути, порождая бесчисленные отклонения и многообразные ложные формы духовного опыта. Подлинная религия одна – это религия смирения и любви, но лже-религий и ересей великое множество: они так же многолики, как гордыня.

Итак, дамбха для человека, пытающегося идти по духовному пути, проявляется как ханжество, религиозное лицемерие, напускная святость. Ханжа всегда при четках, но пальцем, торчащим из мешочка, он указывает на чужие недостатки или проклинает всех вокруг. И, поскольку в основе дамбхи лежит склонность к обману, ханже самому очень легко уверовать в собственную святость.

Трогательная способность ханжи, несмотря ни на что, верить в собственную святость поистине удивительна. Ум, уверовавший в свою святость, постоянно занят тем, что сочиняет себе духовную биографию. Склонность к сочинительству живет в сердце каждого. Мечтали ли вы когда-нибудь почитать на досуге свою биографию? «В утро того рокового дня, которому суждено было перевернуть всю его жизнь, он встал, исполненный решимости лицом к лицу встретиться со своей судьбой». Это может быть жизнеописание идеального семьянина, удачливого бизнесмена или, в большинстве случаев, не понятого миром мученика и страдальца. Подобно этому, став религиозными людьми, мы начинаем «сочинять» историю собственной святости. Ум-сочинитель придумывает чудеса и видения, пишет любовные письма Богу и сам же придумывает ответы.

Христианский автор[31] называет эту способность человека кокетством перед Богом. Женщина-кокетка изображает из себя ангела, краснеет, смущается, разыгрывает из себя смиренницу, все это только для того, чтобы соблазнить мужчину. Точно так же человек, изображающий из себя святого, кокетничает перед Богом, пытаясь прельстить Его своими придуманными добродетелями. Но Бога не так легко обмануть.

Как старая кокетка долгое время просиживает перед зеркалом, сочиняя себе «привлекательную» внешность, так человек, кокетничающий с Богом, придумывает свой духовный опыт, сочиняет «духовные» переживания, вводит себя в состояние самоиступления, «экстаза», слышит какие-то голоса, пророчествует, витийствует, созерцает видения и в конце концов видит перед собой «самого бога». Все эти видения и голоса, мистические сны и откровения – не что иное, как проделки нашего собственного ума или, того хуже, шалости духов и прочей астральной нечисти. Как кокетке кажется, что косметические чары ее неотразимы, так человеку, подгоняемому собственной страстью, кажется, что Бог пленился его мнимыми достоинствами и прибежал на свиданье к нему. Это разновидность сахаджии, жалкая попытка обрести духовный опыт раньше времени, не заслужив его смирением и терпением. Гауракишара дас Бабаджи сравнивал ее с потугами женщины, сильно желающей ребенка, разродиться, не успев забеременеть. Сколько бы она ни кричала и ни металась, изображая родовые схватки, ребенок не появится на свет из ее чрева.

Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур ставит этому явлению свой диагноз – духовная лень. В письме к одному из своих учеников, опубликованном в «Патравали», собрании его писем, он пишет[32]:

     «Глубоко поразмыслив надо всем этим в своем сердце, ты поймешь, что скороспелые мысли, порожденные ленью, не могут принести никакого плода. Мы – крошечные дживы, идущие путем видхи, однако мы не против раги.... Если человек не имеет ни малейшего понятия о том, кто такой Кришна, но при этом пытается дотянуться до пути раги, это только выдает в нем лень (аласйа-джнапак). … ’Бхаджан’ не имеет ничего общего с внешней деятельностью. Это не способ ‘показать себя’ или покичиться. Громко призывай наму, и дух наслаждения, проявляющийся в виде лени, никогда не сможет поглотить тебя».

 

Дамбха проявляется, когда человек, движимый страстью (духом наслаждений), нетерпеливо пытается реализовать свое материальное желание наслаждаться в сфере духа. Раджо-гуна подгоняет его, торопит, он хочет поскорее «запрыгнуть» в духовный мир, взяв его штурмом. Но в духовное царство невозможно въехать на белом коне. Врата духовного мира открываются только перед кроткими и смиренными. Для всех остальных они закрыты на семь засовов.