Смерть вещего олега и «сага об одде стреле» 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Смерть вещего олега и «сага об одде стреле»



 

В «Повести временных лет» рассказывается, как перед смертью Рюрик передал своего малолетнего наследника Игоря «на руки» — на воспитание — родичу Олегу. Это была обычная норма у правителей раннесредневековых государств: мы помним, как и в «Песни о Нибелунгах» Этцель собирался дать на воспитание шурьям Нибелунгам своего несчастного отпрыска. Скорее всего, Олег также был шурином Рюрика и «уем» Игоря — так по-древнерусски назывался дядя с материнской стороны.

С малолетним княжичем и войском Олег отправляется из своей первой столицы — Новгорода — в Киев, где правят варяги — дружинники Рюрика — Аскольд и Дир. Он хитростью выманивает правителей из киевской крепости на торг, прикидываясь купцом, идущим из варяг в греки. Когда Аскольд и Дир подходят к его ладьям, Олег показывает им законного правителя славян — наследника призванных варяжских князей Игоря — и велит дружинникам убить киевских узурпаторов. Их могилы известны Нестору, и он описывает в летописи их местоположение, подтверждая истинность рассказанного.

Олег же подчиняет себе окрестные славянские племена, собирает войско из варягов — руси и их славянских союзников — и идет на Царьград, Константинополь, столицу Византии. Летопись относит этот поход к 907 году. Цель похода — богатство, золото и драгоценные ткани — паволоки, то, к чему стремились все «варвары». Описание похода обросло легендами: греки заперли цепью вход в пролив Золотой рог, чтобы русские ладьи не смогли подойти к городским стенам. Но Олег велел вынести ладьи на сушу, поставить на колеса и поднять паруса; греки, увидев это чудо — флот, идущий по суше, — согласились выплатить дань. Тогда Олег, показывая свою победу, прибил щит к вратам Царьграда, сам же взял дань золотом на каждую уключину своего корабля; это не случайно — ведь от силы «гребцов», руси, и зависела победа.

Коварные греки приняли с почестями победителя, и поднесли ему невиданные на Руси яства и вино. Но мудрый князь не стал пить вина — он понял, что питье отравлено. Греки еще раз подивились прозорливости князя, а на Руси его стали почитать вещим — провидцем. Недаром его имя было Олег — так по-славянски звучало знакомое нам скандинавское имя Хельги, значившее «Священный», а стало быть, обладающий даром предвидения.

Но не эта дань была настоящей целью русского князя; он заключает с греками мирный договор, и русь получает право жить в Царьграде и торговать там под защитой греческого закона. Воины Олега клянутся соблюдать договор, но в своих клятвах они не поминают Одина и Тора, княжеская дружина — русь — клянется именем Перуна, славянского громовержца (его имя и значит «Гром») и бога побед, славяне же — именем Волоса, скотьего бога и бога богатства. Варяжская русь почитала богов той страны, где она должна была жить. Таковой была вера всех язычников-скандинавов (да и язычников вообще) — боги иных народов считались настоящими богами; приближаясь к чужим землям, норманны-колонисты снимали со штевней своих кораблей изображения драконов, чтобы не оскорбить и не устрашить местных духов.

Но русь — княжеская дружина — не сливалась со славянским войском, недаром они клялись разными богами. Возвращаясь в Киев, Олег велел дать руси богатые паруса из паволок, славянам же — из простой холстины, которую разрывал ветер, и славяне роптали на свою судьбу…

Олег вернулся в Киев во славе, и все почитали его вещим, не зная, какая судьба ждет этого удачливого князя. Да и сам князь, казалось, забыл о своей судьбе, а она некогда — еще до похода на греков — была предсказана ему языческими жрецами и прорицателями — волхвами. Князь должен был принять смерть от любимого коня. Олег был язычником и верил прорицаниям, поэтому он велел отправить коня пастись на вольные пастбища. После похода он вспомнил о любимом скакуне, и пастухи сказали, что конь его умер. Тогда князь посмеялся над волхвами — их прорицания оказались ложными: конь умер, а князь жив. Торжествуя, он поехал посмотреть на его кости, увидел череп и стал на него ногой. Тогда из черепа выползла змея и ужалила князя в ногу. Олег разболелся и умер, и курган был насыпан над его могилой в Киеве.

Нестор-летописец, христианский монах, записал эту легенду в летописи, потому что хотел показать всем читателям: языческий князь не мог быть вещим, ведь он не мог предвидеть даже собственной судьбы. Но ученые, занимающиеся древнерусским язычеством, обратили внимание на другое: конский череп, равно как и сам конь, и змея — хтоническое животное, символ смерти, связаны с культом Волоса, скотьего бога, бога преисподней и хранящегося там богатства. Вещий Олег был поклонником Перуна, и Волос отмстил ему. Может быть, смерть Олега вовсе не была мифологической, и ом погиб, собирая дань у поклонявшихся Волосу славян, и те приписали смерть князя мести своего бога…

О такой мести повествует исландская «Сага об Эгиле»: ее герой, знаменитый скальд Эгиль, был из знатного рода, который враждовал с норвежским конунгом Эйриком Кровавая Секира. Эгиль должен был оставить родовые земли в Норвегии, но, покидая страну, он произнес нид — заклятье против своих врагов. Скальд взял жердь орешника, насадил на нее лошадиный череп и забрался с ней на скалистый мыс. Он повернул череп в сторону Норвегии и послал проклятье духам страны — дисам, чтобы они не находили покоя, пока не изгонят конунга и его жены из Норвегии. Потом Эгиль воткнул жердь в землю и вырезал на ней магические руны.

Название славянских жрецов — волхвов, предсказавших смерть вещему Олегу, родственно имени скотьего бога Волоса (или Велеса); но это название родственно также и скандинавскому наименованию провидицы — вёльва. Когда-то, в глубокой древности, родственные индоевропейские народы одинаково обозначали своих жрецов-провидцев, чье сверхъестественное знание было причастно тайнам преисподней. Еще одна исландская сага содержит рассказ о прорицании, совпадающий с легендой о вещем Олеге.

В «Саге об Одде Стреле» (или Орваре-Одде), которая относится к сагам о древних временах, рассказывается о могучем герое, он (как и многие герои саг и эпоса) с детства проявлял строптивый нрав, больше доверял своим силам и силе своего оружия, чем жертвоприношениям. Таких людей было немало в эпоху викингов, да и сам Один в «Речах Высокого» советовал не жертвовать без меры. Больше всего Одд славился умением изготавливать стрелы и стрелять из лука (за что и получил свое прозвище); отец подарил ему три волшебных стрелы, которые, поразив цель, возвращались к хозяину.

В те времена провидицы-вёльвы бродили из дома в дом и кормились там, совершая прорицания. Но Одд не поднялся со своего ложа, чтобы встретить вёльву, и даже пригрозил ей палкой, если та осмелится предсказывать его судьбу без согласия героя. Оскорбленная провидица все же предрекла ему долгие годы — он должен был дожить до трехсот лет (таким долголетием отличались только герои саг о древних временах или лживых саг). Он будет странствовать из страны в страну и повсюду прославится, но в конце концов вернется туда, где получил прорицания, и погибнет от змеи, что выползет из черепа коня по имени Факси.

Тогда Одд выводит из конюшни несчастного скакуна, убивает его, заваливает каменными глыбами, а сверху насыпает курган. После этого он действительно совершает множество подвигов в разных странах Восточной Европы, включая и Русь — Гардарики, где стал конунгом (как и вещий Олег), но глубоким старцем возвращается на хутор, где провел детство. Он уже насмехается над давним прорицанием, но тут замечает гигантский конский череп. Не может же это быть череп Факси — говорит он дружинникам и приподнимает его древком копья. Тут из-под черепа выползает змея и жалит героя в ногу. Тот велит дружине нести его к морю; половина мужей пусть готовит каменный гроб и дрова, чтобы сжечь его после смерти, другая половина должна слушать его предсмертную песнь о подвигах. Этой песнью кончается «Сага об Орваре-Одде».

Но со смертью Олега не кончаются сказания о первых русских князьях; не менее странной была смерть воспитанника Олега князя Игоря.

 

Игорь — князь-волк

 

Наследник вещего Олега стал продолжателем его деяний — он подчинял себе славянские племена, в том числе древлян, которых Нестор описывает как дикое племя, живущее в лесах «зверинским образом». Совершил Игорь и поход на Царьград. Но этот поход не был таким успешным, как победоносное предприятие Олега. И договор с греками, заключенный Игорем в 944 году, не был таким выгодным, как договор Олега.

Дружинники Игоря — русь — так же клялись перед идолом Перуна, но часть дружины уже ходила на присягу в церковь Ильи в Царьграде. Обещая соблюдать мир с греками, русские дружинники произносили знакомое нам заклятье: нарушивший мир будет поражен собственным оружием. Так и униженный Хаконом ярлом скальд произнес нид, после которого оружие сорвалось со стен ярловой палаты и стало разить его дружинников.

Но дружину Игоря заботило другое — она вернулась из похода, не приобретши тех богатств, о которых рассказывали легенды, связанные с именем вещего Олега. Чтобы утолить алчность дружины, Игорь отправился за данью к древлянам. Князь уже долго кормился в их земле и дважды собрал дань, но ему было мало. Древляне прислали послов к князю с напоминанием, что он уже взял все, что ему полагалось. Но Игорь, распустив большую часть дружины по домам, с малой дружиной решил собрать еще дани. Тогда древляне поднялись с оружием и напали на князя. Греческий историк рассказывает, как они казнили захваченного в плен Игоря: его привязали к двум согнутым деревьям и, отпустив их, разорвали князя на части.

Затем восставшие отправили послов в Киев к вдове Игоря княгине Ольге; ее скандинавское имя означало то же, что и имя Олега — «Священная, Вещая», и эта дама во многом оправдала свое прозвание. Послы обратились к ней со словами: «Мы убили русского, князя, потому что он, как волк, похищал и грабил наше имение. Наши же князья — добрые пастыри, они распасли Древлянскую землю. Пойди замуж за нашего князя».

Для современного читателя кажется диким это предложение. Но Ольга, хотя и строила коварные замыслы, не подала виду, что это предложение для нее оскорбительно. «Моего мужа уже не воскресить», — сказала она, и велела древлянам готовить сватов.

Вспомним, что древляне жили племенным строем, и по племенным обычаям должны были возместить русской княгине нанесенный ущерб. Они не считали себя подлыми убийцами — ведь они сами заявили о том, что казнили Игоря. И эта казнь произошла после своеобразного судебного разбирательства, когда древляне постановили что Игорь — незаконный князь, а волк — преступник. Мы помним, что волком именовался изгой — живущий в лесу, вне человеческого общества (в волчьих шкурах скрывались в лесу лелеющие месть Вёльсунги). Волками становились и берсерки — неистовые воины, сражающиеся без правил грабители.

Но иным представление о праве было у киевской княгини Ольги. Она лишь прикидывается, что следует племенным обычаям. Древлянам же говорит, чтобы наутро явились к ней с почестями. Когда она пришлет за ними к их ладье, пусть скажут ее людям, что не желают идти ни пешком, ни на конях, но их должно нести на княж двор прямо в ладье. Сама же княгиня велит тем временем копать глубокую яму возле ее теремного двора. Когда киевляне пришли к древлянским сватам и сказали, что княгиня зовет их на великую честь, те заставили жителей Киева нести их в ладье, и горожане стенали, притворно сетуя на свою неволю. Но когда гордых послов низринули в яму, Ольга подошла к ним и спросила, довольно ли с них чести. Те отвечали, что хуже им, чем было Игорю принимать смерть. Ольга же велела закопать их живыми.

Но княгиня не насытилась местью и послала в Древлянскую землю. Она потребовала к себе следующего посольства, иначе не пустят ее киевляне за древлянского князя. И снова древляне отправляют своих лучших мужей к киевской княгине. Ольга же велела истопить баню, и когда древлянские сваты отправились мыться, заперла двери и сожгла их в бане.

Княгиня же вновь послала к древлянам и приказала им сварить меду, чтобы она могла прийти и справить тризну по Игорю. Древляне приготовили много питья — они знали русский поминальный обычай. Ольга пришла с малой дружиной и плакала у могилы Игоря в Древлянской земле. Тут древляне заподозрили недоброе и спросили, где сваты, которых они посылали прежде. «Идут с дружиной моего мужа», — спокойно отвечала Ольга. Древляне тоже успокоились и перепились на поминках. Тогда княгиня приказала своим отрокам-дружинникам перебить древлян — так погибло пять тысяч человек.

Ольга же вернулась в Киев и собрала там войско: малолетний сын Игоря Святослав со своим дядькой и воеводой сопровождали княгиню в походе на древлян. Святослав начал битву, бросив копье в сторону врагов — так посвящали противников в жертву богу войны. Но князь был еще слаб, и копье упало у ног коня. Русская дружина ринулась на древлян, те были разбиты и заперлись в своем городе Искоростене. Тут их ждала последняя месть Ольги. И осажденные, и осаждавшие изнемогали от войны, и Ольга обратилась к древлянам с притворной речью. Она уже трижды отмстила за мужа, теперь княгине нужна лишь малая дань. Она просит у древлян лишь по три голубя да по три воробья от каждого двора — ведь больше имущества у осажденных и нет. Древляне порадовались малой дани, но Ольга велела раздать птиц воинам и привязать к каждой горящую ветошь. Птицы полетели к знакомым крышам, и Искоростень запылал.

Так Ольга отмстила за мужа и покорила древлян, возложив на них тяжкую дань. Государственное право приходило на смену племенному. Но летописные легенды о мести Ольги напоминают нам сюжеты архаического эпоса — по своему неистовству месть Ольги не уступает мести Гудрун, хотя направлена эта месть против подвластного племени, а не чужого рода. Ольга использует для отмщения знакомые нам погребальные ритуалы — погребение в ладье и тризну, а также сожжение врагов, правда, не в пиршественной палате, а в бане.

Эпос и история сливаются в деяниях тех героев, что жили в эпоху гибели родоплеменного строя. Исторические деятели могли вести себя как герои эпоса. Снорри рассказывает об одной шведской королеве — младшей современнице Ольги (она жила во второй половине X века), которая поступила так же сурово со сватающимися женихами. Это упомянутая нами Сигрид. Как и Ольга на Руси, Сигрид была вдовой и владелицей многих земель, она гордилась своим могуществом и слыла провидицей (свойство, необходимое не только для богов, но и для правителей). И вот в усадьбу к ней являются женихи — один из областных норвежских конунгов и конунг из Гардарики (мы можем догадываться, что это — один из двенадцати летописных сыновей Владимира Святославича, крестителя Руси). Сигрид принимает их с почестями и размещает вместе с дружинами в одном большом доме. Когда началось пиршество, — конунги и их дружинники — в том числе и стража, которую они не забыли оставить у дверей — напились допьяна. Тогда Сигрид велела поджечь дом, а тех, кто выберется из пламени, рубить мечами. Королева сказала, что так она хочет отучить мелких конунгов приставать к ней со сватовством. С тех пор она звалась Сигрид Гордая.

Русская княгиня Ольга, расправившись со сватами и убийцами Игоря, воздала мужу необходимые языческие почести и совершила месть по языческим обрядам. Но после этого она отправилась в Царьград и приняла крещение: язычество не могло избавить княгиню от межплеменных конфликтов, ей нужна была новая религия и новый закон.

Зато сын Игоря и Ольги Святослав, первый русский князь, носивший славянское имя, мечтал о прежних воинских подвигах. Его дружина вторглась на Балканы и угрожала самому Царьграду. Там, на Дунае, где некогда была держава «божьего бича Аттилы», русский князь хотел утвердить центр своей земли. Разбитый греками, он подписал в 971 году договор о капитуляции и вынужден был отступить на Русь. Странную ошибку допустил этот могучий воитель, возвращаясь в нелюбимую им столицу. Он не послушал старого воеводу, который убеждал его не идти в ладьях по Днепру, ибо там, на порогах, в засаде сидят подкупленные греками печенеги. Святослав пошел прямо на встречу гибели. Он был убит в засаде, и печенежский хан велел сделать из его черепа чашу, похваляясь на пирах своим подвигом. Мы можем догадаться, что толкнуло Святослава на неразумный с точки зрения обычной нормы поступок: князь-воин не мог вынести позора поражения и должен был пасть в битве. Святослав заслужил Вальхаллу. Но оставленная им страна погрузилась в братоубийственные распри. Потусторонним ценностям Вальхаллы и на Руси, и в Скандинавии, наступал конец: новым государствам и их правителям нужны были другие ценности и другая религия.

 

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2019-12-25; просмотров: 186; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 54.210.83.20 (0.021 с.)