Глава 21. Благотворительность начинается дома

Перевод: Назар Черковский.

Думаю, это моё воспитание. Ещё с малых лет родители меня постоянно учили, что нужно делиться со всеми, кто живет в нашем доме – с дядями, тётями, кузенами, братьями и сёстрами. Также всегда нужно делиться с теми, кто имеет меньше нас. Как и мой отец, в нашей семье я стал первым ребёнком, это заставило меня взять на себя ответственность, чтобы стать примером для остальных и защищать их.

 

Теперь, когда я стал немного старше, я вижу, что эта нужда в помощи другим также связана с тем фактом, что я покинул свою семью и свою страну в ещё совсем юном возрасте. Также я жил вдали от своих родителей и близких больше 10 лет. В то время я жил со своими дальними родственниками. Но я все равно испытывал особенные чувства к своим родным и знакомым в Кот-д’Ивуаре. Ведь существуют другие люди, которым повезло меньше, чем мне. Я очень скучал по своим родителям, но с такой же силой я скучал и по стране, в которой я родился. Думаю, всё это и стало большим влияющим фактором того, что я захотел воссоединиться со своей страной. Я пожелал отдать что-то своей стране в знак благодарности ей за всё, что она для меня сделала, ведь я очень люблю Кот-д’Ивуар.

 

Мой первый вызов в сборную, к моему удивлению, пришёл в сентябре 2002 года, когда меня вызвали на матч против Южной Африки. Это был первый раз за долгое время, когда я вернулся в Кот-д’Ивуар и количество болельщиков на стадионе лично меня привело в шок. Нашу команду очень радушно встретили, и чтобы добраться к стадиону, нам пришлось пройти через очень большую толпу фанатов. Я был в настоящем шоке, когда узнал, что чуть более, чем через 10 дней после этого, моя страна погрузилась в гражданскую войну. Эти события очень повлияли на меня психологически. Тогда я начал понимать, насколько хрупкая политическая ситуация в Кот-д’Ивуаре на данный момент.

 

После моего первого выхода за национальную сборную я стал регулярно вызываться в её ряды, после чего я сыграл ещё очень много квалификационных игр, как к Кубку Африканских Наций, так и к Чемпионатам Мира. Тогда я начал смотреть на свою страну по-другому, я начсталал лучше понимать, что же происходит на самом деле. Честно говоря, с тех пор я видел ещё чрезвычайно много вещёй, которые очень расстраивали и влияли на меня. И подобное я видел не только в Кот-д’Ивуаре, но и во всей Африке. Играя в других странах и приезжая туда в личных и гуманитарных целях, я начал помогать людям любыми способами.

 

Вскоре после моего дебюта за национальную сборную, я начал добиваться успеха с ней, часто забивая, и как результат, я начал зарабатывать себе хорошую славу и уважение, как в команде, так и во всей стране. Я получил капитанскую повязку в 2005 году, а после этого выступил вместе со своими партнёрами по команде с просьбой сложить оружие все враждующие стороны в нашей стране. И всё это изменило мою жизнь в Кот-д’Ивуаре навсегда. Это обращение сделало меня настоящей иконой для местного населения – это то, чего я никогда не мог ожидать. Вскоре мне неофициально был присвоен статус национального лидера, и я видел, как многие люди хотели, чтобы я им помог. Я перестал быть тем, кто должен быть примером для своих родных, теперь я человек, который должен быть примером для всех людей. Мне нравилась такая роль, я начал замечать, как люди смотрели на меня с надеждой и чувством, что я хоть немножко, но могу им помочь.

 

Мой статус кардинально изменился даже вне Кот-д’Ивуара. Мне говорили: «Когда люди говорят, что они из Кот-’Ивуара, то все сразу им отвечают, что не знают ничего об этой стране. Но когда люди говорят, что Дидье Дрогба из это страны, то им отвечают «О, ладно. Будем знать!»».

 

Я побаивался того, что такой статус, естественно, принесёт в мои руки большую ответственность, но я был рад нести её. Я не воспринимал это как груз или какую-то тяжесть. Наоборот, я был горд принять это и нести на себе. Вскоре я начал думать о том, что такой свой статус я должен использовать для помощи тем, кто нуждается в этом. Несмотря на то, из моей ли они страны, или нет, из моего ли они континента, или нет.

 

Мне нужно с чего-то начать. И я начал посещать детские дома, больницы, помогал местным людям едой, одеждой и прочими вещами. Я делал всё что мог, чтобы помочь людям. Я до сих пор так делаю, но моя жена делает даже больше. Мы чувствуем, что мы должны это делать. Когда ты видишь этих детей и эти семьи без ничего, ты должен что-то сделать. Мы не из тех людей, которые могут посмотреть на это и пойти дальше вдоль улицы по своим делам, делая вид, что ничего не произошло. У нас двоих есть глубокая вера, и мы знаем, что когда случаются вещи, которые мы не можем принять, то мы должны помочь. Наше воспитание не позволяет нам поступать иначе. Тем не менее, два события очень сильно повлияли на меня, и моя обязанность помогать людям вышла на совсем новый уровень.

 

Первое событие связано со Стефаном, младшим братом одного из моих лучших друзей из Франции. Стефан жил в Абиджане, и на мой первый матч за сборную он сделал огромный баннер, который принёс на стадион, чтобы все увидели: «Фан-клуб Дидье Дрогба». На тот момент, никто вообще ещё не знал кто я такой, ведь всю свою жизнь я провёл во Франции, для меня это был невероятно трогательный жест. А видеть тот баннер каждый раз, как я поднимал глаза, было чрезвычайно приятным и очень повлияло на меня. После этого возникало всё больше подобных баннеров на каждой игре, ведь у меня появлялось всё больше фанатов. Но тот баннер от Стефана всегда будет для меня особенным. Он сам мне часто об этом напоминал, смеясь: «Да, сейчас их много, но мой баннер был первым! Я тогда был единственным, кто знал тебя!»

 

Затем в начале 2005 года я получил звонок от его брата. У Стефана диагностирована лейкемия, он застрял в Абиджане с минимумом медикаментов и минимальной помощью. Я тут же начал звонить всем, кто потенциально мог помочь открыть Стефану французскую визу, там могли его вылечить, но, к сожалению, на тот момент между Францией и Кот-д’Ивуаром были ужасные политические отношения, поэтому мне никто не мог пообещать, что виза будет. Я пытался позвонить послу Франции в Кот-д’Ивуаре, но на тот момент меня мало кто знал и не очень хотели слушать. Я только-только перешёл в «Челси» и у меня пока ещё не было таких знакомых, которые могли бы мне помочь выйти на влиятельных людей, чтобы помочь этому ребенку. В итоге мы добились разрешения на визу, но было слишком поздно. Он уже был слишком слаб для поездки во Францию и умер через 2 недели. Ему было всего 16 лет. Вся его семья была убита горем. Я очень сожалел о том, что не смог помочу ему больше, хотя и так сделал всё от меня зависящее. Впервые я стал свидетелем смерти хорошего знакомого. А ещё больше меня добивало то, что это был такой молодой парень, у которого ещё вся жизнь должна быть впереди. Но он умер из-за нехватки ресурсов для его лечения.

 

Я начал понимать: всё, что я делаю – этого мало, я должен делать ещё больше и полностью изменить свой подход к помощи людям. Я должен завести новые знакомства, познакомиться с людьми, которым не всё равно и с теми, у кого есть власть и деньги, которые могут легко помочь нуждающимся. Я должен познакомиться со всеми послами и президентами, потому что хочу делать больше для других людей, я обязан быстрее им помогать – и я был уверен, что в один день мне понадобиться их помощь. Я хотел познакомиться с этими людьми не для своего счастья, для меня его источником является моя семья. Я искал их, чтобы способствовали мне помогать другим.

 

К счастью, после этого я становился всё более узнаваемым и люди сами хотели встретиться со мной, поэтому двери для меня открывались намного легче. Я был очень осторожен при выборе таких людей, пытался оставаться независимым, чтобы делать все дела собственноручно. Но вскоре я обнаружил, что могу использовать власть этих людей для достижения нужных целей. И если бы я не пользовался этим, у меня бы ничего не получилось.

 

Тогда я решил создать свой собственный благотворительный фонд. Фонд, основанный мной и названный в мою честь, но также и такой, который я бы мог контролировать. Отдавать всё время и деньги различных благотворительным организациям прекрасно, и я был очень рад заниматься подобным длительный период, но в то же время, я хотел создать что-то своё. Такой фонд, где я буду ответственным лицом, которое знает, на что, куда и какие деньги идут. Это было в 2007 году, я решил отдавать все свои деньги, заработанные на коммерции в этот фонд. Так я делаю и по сей день.

 

Что я действительно не хотел создавать, так это фонд, о котором все долгое время говорят, на его презентации со всех сторон гудят фанфары, проводится одно мероприятие (ужин или ещё что), фонд получает большое количество денег, а затем тишина. Я не раз видел подобное. Никто не знает, куда те деньги уходят. На следующий год их спрашивают: «Как проходят их дела, как благотворительность?», а они отвечают: «О, нет, мы были вынуждены прекратить деятельность, всё не работало так, как мы того ожидали», или что-то вроде это. И все благие намерения, надежды и деньги идут в никуда. Я не хотел создавать что-то подобное. И не из-за того, что я не люблю проигрывать. Поэтому пока я не был готов сказать что-то конкретное, в 2010 году, фонд по факту не существовал, несмотря на то, что уже продолжительное время я вкладывал туда свои деньги и продолжал планировать реализацию этого проекта.

 

Второе событие, убедившее меня в том, что я должен сделать шаг вперед в своей благотворительной и гуманитарной деятельности, случилось в марте 2009-го. Мы играли в квалификационном матче к Чемпионату Мира против Малави на нашем национальном стадионе в Абиджане. И ещё до начала самого матча часть стены на одном конце стадиона обвалилась и убила 19 людей, ещё более сотни человек получили травмы, среди них были и дети. Прозвучит удивительно, но матч начался по плану и мы стали играть, поскольку никто из игроков на поле не знал, что там произошло. Мы видели как кареты скорой помощи постоянно прибывали и выезжали из стадиона, но тогда было очень жарко, а людей - чрезвычайно много, потому это казалось нормальным. Но на самом деле многим людям была необходима медицинская помощь.

 

После игры, как только мы узнали, что случилось ещё перед самим матчем, вся команда поехала в госпиталь, чтобы навестить травмированных людей. Когда я был там, я подошёл к маленькому мальчику, Нобелю, которому звезда французского репа Диам оказывала финансовую помощь. Она связывалась со мной ранее, потому что хотела дать денег и еды для детских домов и нуждающихся людей. И во время своего визита в Кот-д’Ивуар она познакомилась с Нобелем. У него была лейкемия, и Диам сразу нашла с ним общий язык, она буквально влюбилась в этого ребенка. В итоге она решила заплатить за его лечение на год вперёд, просто так, даже глазом не моргнув. Я был тронут таким её поступком, и по окончанию года я должен был продолжить помогать ему. А поскольку этот малыш все ещё был в госпитале, когда я приехал туда, чтобы проведать травмированных со стадиона, я пошёл к нему, чтобы узнать, как у него дела. Но то, что я там увидел, ввело меня в депрессию и очень расстроило – 9 детей были заперты в одной маленькой комнате, каждый из них страдал одной и той же болезнью, а именно – раком. Мама этих девятерых детей спала в той же комнате на матрасе на полу между кроватками. Когда они увидели меня, сразу начали выпрашивать какой-нибудь помощи для спасения своих детей, они были в полном отчаянии, так как знали, что случится с их детьми. Это делало всю эту ситуацию ещё болезненнее. Как отцу, у которого есть собственные дети, это разбивало мне сердце, подавляло и шокировало меня.

 

В тот день я сам для себя решил, что сделаю всё возможное, чтобы спасти этого ребёнка. Также в тот день я понял, что мне необходимо сделать свой благотворительный фонд официальным, чтобы вывести его на совершенно новый уровень.

 

На этот раз, благодаря моему статусу, создание визы не заняло много времени. Эти связи у меня сохранились и до нынешнего дня. Я заплатил за Нобеля, чтобы он улетел в Женеву и там прошёл трехмёсячный курс лечения под наблюдением лучших специалистов. Я иногда приходил, чтобы наведать его и он стал большим фанатом «Челси». «Когда я приеду к Челси, хочу увидеть Фрэнка Лэмпарда, Саломона Калу, и поздороваться со всеми», он говорил мне восхищённо. Я пытался оставаться оптимистичным, и отвечал ему: «Друг мой, как только тебе станет лучше, ты всех их увидишь».

 

Он продолжал бороться и бороться, но однажды мне позвонил доктор, который сказал, что у моего маленького друга очень редкая и агрессивная форма лейкемии, и хорошо не закончится. Мне кажется, я был опустошён ещё больше, чем этот парень, потому что он не мог представить, что с ним случится. Я не уверен, что его родители до конца поняли то, что сказал доктор, но они до последнего дня верили в лучшее и продолжали стоять на своём.

 

Вскоре его самочувствие начало ухудшаться, пока однажды мне не позвонил кто-то из госпиталя в Женеве и сказал, что несколько дней назад мой друг ушёл из жизни. Я помню тот звонок, будто он был вчера. Я помню, где именно сидел у себя дома, когда мне сообщили эту новость. Онемевший, шокированный, без надежды надеялся, что я все ещё могу спасти его, что доктора ещё могут сделать что-то. Он просто 9-летний мальчик, ставший частью моей жизни, и который останётся в моём сердце навсегда.

 

В следующие несколько дней, каждый раз, когда звонил телефон, я игнорировал это. Я боялся звонка, который принёс бы мне самые ужасные новости. Наконец, я ответил. «Мы не понимаем», сказал доктор. «Этот парень выжил. Каким-то образом он нашёл силы, чтобы выжить». Поэтому я сразу же сел в самолет и полетел в Швейцарию, чтобы встретиться с ним в последний раз, эта встреча сделала нас обоих счастливыми. Невероятно, но он прожил ещё один месяц. Потом мне позвонили, чтобы сказать, что мой друг доживает последние мгновенья, и на следующий день он умер. Я никогда не забуду этого маленького парня. Я чувствовал себя просто ужасно из-за того, что не мог спасти его, точно так же, как и Стефана. В глубине души я знал, что я сделал всё возможное и даже больше.

 

Единственный позитив, что я вынес из этих событий – усиление моей мотивации к дальнейшим успехам в благотворительности. Я тут же подумал, что должен построить больницу. Я анонсировал это: «Я хочу построить больницу, поэтому дети, которые страдают тяжелыми болезнями, могут получить лечение в Кот-д’Ивуаре. Меня не волнует, сколько времени займет её строительство, я собираюсь это сделать».

 

Ключевой частью этого проекта являлось то, что я был окружён правильными людьми, как в Кот-д’Ивуаре, так и в Британии. Команда, которую я создал, состояла из людей, которым я полностью доверяю, у них был опыт ведения бизнес дел, эти люди умели продвигать большие проекты, зарабатывать деньги и понимали моё видение будущего.

 

Самым главным препятствием было найти подход к людям, чтобы убедить их дать деньги на благотворительность. Я боялся, что они просто ответят мне: «Ты футболист, который много зарабатывает, почему бы тебе не пойти и не сделать все самолично?» По факту, начиная с 2007-го года, как только я подписывал любой коммерческий контракт с различными компаниями типа Пепси, Найк или Самсунг, я решил отдавать все полученные за это деньги в собственный фонд. Я до сих пор продолжаю так делать. Я был примером, поэтому другие люди понимали, насколько я привязан к своему проекту. Некоторые бренды, с которыми я работал, такие как Пепси или Туркиш Эйрлайнс пошли дальше и начали поддерживать мой фонд дополнительными спонсорскими вложениями.

 

Цель самого фонда –здоровье и образование, потому что я верю: если вы можете дать людям эти две вещи, у них будет намного больше шансов реализовать себя в жизни. Наш фокус на здоровье касался детей и матерей. А с образованием все сводилось хотя бы к обеспечению детей в школах учебниками. Но мы не бежали и не спешили делать всё. Совсем скоро стало ясно, что мы не можем делать всё и сразу.

 

Нашей первоначальной целью была постройка клиники специально для детей, за которыми в то же время могли ухаживать их мамы. Там должны быть куда лучшие условия, не сравнимые увиденными мной, когда я приходил к Нобелю. Также мы понимали, что если пытаемся создать клинику, в которой были бы хорошие условия и занимались лечением тяжёлых болезней, то нам нужно было принести туда также инновационные медицинские приборы. Люди в Кот-д’Ивуаре умирали даже от диабета, поскольку нигде в стране не было инсулина. Также наряду с клиникой для детей мы хотели создать ещё одну, для взрослых, где они бы могли получить элементарную медицинскую помощь.

 

И последнее, что запланировано на будущее. Я желаю построить школу, чтобы увеличить шансы на получение образования для тех, у кого его нет. Для меня это фундаментальный и единственно верный путь для продвижения моей страны вперёд, да и не только для моей страны - для всей Африки. Образование – это единственный путь, который может помочь африканским странам выйти на новый уровень, потому что чем больше образованных людей, тем больше они могут принести своей стране; они будут меньше драться и больше думать, поскольку будут владеть информацией. Такие люди могут сказать, «ОК, хватит воевать, давайте сядем и обсудим всё». Также если ты не умеешь читать или писать, то окружающие люди оказывают на тебя всё большее влияние. Если ты образован, то сможешь сказать: «Подожди, я не согласен. Возможно, есть другой путь». Ты получаешь возможность изменить свою жизнь, берёшь судьбу в свои руки. Такого не может случиться с человеком без образования.

 

Кот-д’Ивуар находился в состоянии гражданской войны с 2002-го года. Это была нежелательная для всех ситуация. Люди просто умирали ни за что. Когда я ехал по стране и видел, что произошло, и когда путешествовал по другим африканским странам и узнавал, что происходит там, например, в Руанде, я был в полнейшем ступоре. Я не мог понять, почему здесь постоянно происходят подобные вещи. Я был уверен, что уровень образованности местного населения слишком низок более разумного разрешения любого конфликта. Это было сложно принять. Образование – лучший и жизненно важный способ борьбы против бедности и за демократию. В противном случае, что же остаётся у людей?

 

Когда мы начинаем говорить людям о наших планах, подавляющее большинство их поддерживает. Это радует. Люди хотят помочь. Мер города Абиджан, в котором мы хотели построить клинику, помог нам с поиском земельного участка для этого. А мистер Абрамович сделал большущее вложение в мой фонд, хотя я даже не просил его об этом. Это очень тронуло меня, ведь ему не обязательно было это делать. Вот именно потому, когда люди думают, что я уважаю клуб только из-за результатов, а его собственника люблю из-за того, сколько денег он потратил на клуб, то они ошибаются. Это больше чем уважение, и чтобы вы поняли, что именно я имею в виду, вам надо было быть рядом со мной. Челси – куда больше, чем просто футбольный клуб; это как семья.

 

Вскоре я обнаружил, что постройка ещё одного большого госпиталя не может быть реализована, хотя всё было схвачено и оговорено, но у нас не было финансовых возможностей для поддержки строительства. Ведь для постройки огромной больницы нужно много денег. Я думал о том, чтобы построить много маленьких клиник во всех частях Кот-д’Ивуара.

 

В Лондоне я поговорил со своим знакомым врачом-кардиологом. Он имел небольшие мобильные клиники и использовал их в бедных странах вроде Гаити или Нигере. В тех мобильных клиниках проводились диагностика и различные операции. Он сказал, что этот способ куда удобнее, поскольку ты приезжаешь автобусом на одну территорию, остаешься там на 1-2 месяца, затем меняешь место дислокации. К тому же это гораздо дешевле, поскольку даже врачи, которые могут приехать из-за границы, могут прибывать на некоторое время, а потом возвращаться домой. Они приезжали бы по необходимости.

 

Это стало моим новым ориентиром. Клиника в Абиджане уже построена, и мы надеемся уже совсем скоро её открыть, она действительно очень большая. Как только мы наймём отличный персонал и установим все необходимые медицинские приборы, мы откроем её. Вместе с тем мы начнём открывать подобные мобильные клиники, они помогут многим людям, не имеющим возможности приехать в Абиджан для лечения. Я очень горжусь результатами, которых добился мой фонд, это вдохновляет меня на новые свершения.

 

Если говорить об образовании, то на данный момент мы закупили несколько тысяч школьных принадлежностей для детей, такие канцтовары закупаются нами ежегодно. Поставка происходит в разные школы. Так что с каждым годом все больше и больше детей становятся обеспеченнее. Среди таких школьных принадлежностей есть много вещей, которые обычные школьники во всём мире принимают как должное – ручка, карандаш, книги. Опять же, мы не хотим превышать наши ожидания или амбиции, но пытаемся как можно больше помогать всем.

 

Также мы создали небольшие фонды и других проектов в Африке. Например, для пострадавших от внезапных наводнений в Сенегале и Буркина-Фасо. Так что мы смотрим не только на происходящее в Кот-д’Ивуаре.

 

Если возвращаться в 2007 год, то я думал, что построить клинику очень легко. Я считал, что мы будем строить по клинике в год. Тогда я даже не представлял, насколько сложный и длительный этот процесс. Если бы я тогда это понимал, то, возможно, утратил бы желание начинать всё это. Политические разбирательства, гражданская война, длившаяся годами - всё это, несомненно, усложнило и замедлило процесс развития нашей страны. Вскоре я понял, насколько сложно удерживать фонд «живым», поскольку денег все время не хватает. Вместе с теми финансами, которые я постоянно вкладывал в фонд, я проводил несколько мероприятий в Лондоне, чтобы собрать побольше средств. Эти встречи очень помогли мне реализовать все дальнейшие проекты. Последняя такая встреча состоялась в апреле 2015 года в Лондоне, мы собрали огромную сумму за один вечер, но не менее невероятное количество работы нужно сделать, чтобы правильно продумать и совершить их применение. Такие встречи организовывались мной, моим PR-менеджером Каролиной и её командой. Это большое количество работы. Такую работу невозможно проделывать ежегодно, но мы получали поддержку со стороны музыкальных артистов, спонсоров, моих одноклубников, в особенности Джей Ти, Фрэнка Лэмпарда, Майкла Эссьена, Флораан Малуда, Саломона Калу, Рамиреса, Бранислаав Ивановича и Гари Кэхилла, которые были со мной в тот вечер. Игроки, вроде Тьерри Анри и Джибриля Сиссе тоже были там. Многие люди вложили большие деньги в мой фонд и я был очень рад такой щедрости.

 

Мои планы на будущее заключаются в том, что я ищу специализированную организацию, которая знает каким способом запустить работу медицинского центра такого масштаба. Моя специализация – это футбол, а не медицина или постройка клиник. Я всегда остаюсь вовлеченным в это, но не каждый день, ведь это невозможно.

 

В будущем я хочу, чтобы мой благотворительный фонд ассоциировался у всех с гуманитарной или неправительственной благотворительной организацией. Только таким способом он может достичь ещё больших успехов, которые не будут зависеть от вложения определённого количества людей. Такова моя цель на будущее, и я ни в коем случае не сдаюсь, поверьте мне, я работаю над этим!

 

 

ГЛАВА 22. ВЕСЬ МИР ЕДИН

Перевод: Назар Черковский.

В 2006-ом году ко мне обратились из ООН с предложением стать их послом доброй воли. Они уже приняли на эту должность Зинедина Зидана для Европы и Роналдо для Южной Америки, поэтому хотели, чтобы я представлял Африку. И Зидан и Роналдо [бразилец и зубастик Роналдо – прим. переводчика] были для меня настоящими футбольными иконами, поэтому стать в один ряд с ними было большой честью для меня. Я был очень рад помогать им и всему миру бороться с проблемами бедности, заболеваний и другими подобными несчастьями. Единственное, чего я очень боялся - разочаровать людей, возлагавших на меня большие ожидания.

 

Также я переживал о том, смогу ли выделить достаточно времени, чтобы исполнять эту роль. Ведь мои обязанности перед «Челси» вместе с игрой за сборную плюс моя благотворительная работа оставляли мне очень мало времени для путешествий в различные уголки Африки. Но вскоре я понял, что это не является проблемой. Начиная с января 2007 года, я стал частью группы спортсменов, которые привносили свои идеи в программу развития Организации Объединенных Наций и помогали достигать поставлённых целей.

 

Одна из обязанностей посла доброй воли - это продвижение главных 8-ми целей развития тысячелетия, выдвинутых Организацией Объединенных Наций. Среди главных задач: ликвидирование бедности и голода, обеспечение начального образования, борьба с ВИЧ/СПИДом, малярией и прочими заболеваниями, сокращение детской смертности и другие. Для меня, к примеру, существовало немного другое ежегодное задание, имевшее главной целью повышение осведомлённости всех людей в проблемах, с которыми стыкается Африка. Я действительно верю в то, что предлагает программа развития ООН, и я убеждён, что их работа может дать позитивный эффект. Поэтому я горжусь тем, что связан с организацией, имеющей подобные благие намерения.

 

Первая кампания, в которую я был вовлечён, проходила в 2008 году, когда я был в составе жюри во время вручения награды Красного Креста. Эта организация работает над проблемами больных ВИЧ/СПИДом. Это мероприятие стало действительно важным для демонстрации работы, которая проделывалась столь долгое время.

 

Подобным образом я, отдельно от моего сотрудничества с ООН, в ноябре 2009 года, объединившись с Боно, решил инициировать небольшую кампанию по борьбе со СПИДом. Само мероприятие состоялось как раз накануне дня борьбы с ужасной болезнью, к этому присоединилась компания Найк. Найк анонсировали начало сотрудничества с «Красным» фондом Боно и глобальным фондом борьбы против ВИЧ/СПИДа, туберкулёза и малярии. Идея заключалась в том, чтобы начать продавать специальные красные шнурки с лозунгом «Завяжи узел. Спаси жизнь». Все средства были разделены между этими двумя фондами и для меня было большой честью стать одним из основателей этой программы. Для меня это было действительно важным, поскольку ВИЧ/СПИД уничтожил жизни очень многих людей на моём континенте.

 

Благодаря различным благотворительным инициативам ООН, я часто был вовлечен в помощь решению различных проблем по всему миру, чем я очень горжусь. Очень часто мне приходилось путешествовать по странам и городам, которые, к примеру, потерпели какой-то природный катаклизм. Сама кампания включала в себя:

- мобилизацию людей, чтобы искоренить использование бомб или боеприпасов;

- борьбу с влиянием, которое вооруженное насилие имеет на развитие экономики, здравоохранения и образования стран Африки;

- борьбу с распространением малярии;

- помощь людям в восстановлении после того, как они перенесли эболу.

 

Очень часто программы и цели охватывали такие сферы человеческой жизни, которые я и так знал и чувствовал с ними особенную связь. Малярия, к примеру, была очень близкой моему дому, потому что я, наверное, дважды за свою жизнь болел этой заразой: первый раз - когда был подростком, а затем в 2010 году, когда я уже играл за «Челси». Оба раза этой болезнью я заразился из-за собственной слабости, моя иммунная система стала слишком уязвимой. Поэтому после укуса малярийного москита я был не в состоянии дать отпор.

 

Тем не менее я был молодым, сильным и здоровым и у меня был лёгкий доступ ко всем медицинским услугам, мне повезло в этом плане. Я знал, как часто в Африке случается по-другому, как много людей не имеют возможности лечиться и умирают. Я собственными глазами видел, как малярия убивала людей и даже целые семьи в связи с тем, что они начали либо слишком поздно лечиться, либо у них вообще не было для этого возможностей. Мы стараемся предоставить больницам необходимые инструменты для предотвращения, диагностики и лечения этой страшной болезни. Ведь в странах, которые находятся за гранью бедности, смертность от малярии просто огромнейшая. Очень тревожен тот факт, что после вспышки в западноафриканских странах вируса эболы в 2014-ом, там начало расти количество случаев малярии, поскольку люди либо не обращались за лечением, либо получали отказ из-за переполненных заболевшими эболой палат.

 

Теперь, когда я завершил карьеру в сборной, у меня есть больше времени приезжать в места, страдающие от тех же проблем, от которых страдал я.

 

В 2010 году мне позвонила мой PR-менеджер, Каролина, и сообщила о том, что журнал Time в Америке хочет взять у меня интервью и провести фотосессию, поскольку я вошел в список «ТОП-100 самых влиятельных людей в мире» по их версии. Вдобавок меня поместили на обложку журнала вместе с Биллом Клинтоном и Леди Гагой. Это был момент моей гордости, поскольку я всегда хотел привлечь внимание людей со всего мира к Африке, чтобы они посмотрели на наш континент с позитивными мыслями, чтобы увидели, сколько работы мы делаем, чтобы улучшить жизнь местных жителей.

 

В декабре 2011-го, издание Beyond Sport вручило мне награду «Гуманитарная спортивная премия года» за мою работу в Кот-д’Ивуаре, когда я пытался принести в свою страну мир и здоровье. Война в Кот-д’Ивуаре была сокрушительной, а состояние здравоохранения только ухудшалось. Поскольку моё сообщение имело столь большое влияние на развитие дальнейших событий, мне было очень приятно получить данную премию.

 

В мае 2012 года я был вовлечён в работу кампании Зенани Манделлы, ориентированной на безопасность дорожного движения. Эта кампания в итоге имела большое влияние на местных детей. Целью мероприятия было увеличение безопасности на дорогах для детей, особенно в развивающихся странах. Ведь на дорогах в Африке умирает большее количество ребятишек, чем от малярии или СПИДа. Это страшная цифра. Кампания была названа в честь правнука Нельсона Манделлы, Занани, убитого в возрасте 13 лет по вине пьяного водителя. Вся его семья была подавлена, и поскольку я держал контакт с ними, то был точно в таком же состоянии. Я пытался помочь этим людям всем, чем только мог.

 

В октябре 2014 года мне выпала большая честь выступить на церемонии открытия Всемирного Инвестиционного форума, который проходит каждый год в рамках Конференции ООН по торговле и развитию. Я был приглашен из-за большой работы, проделанной моим фонд. Это стало знаком того, что его деятельность не прошла даром и начала признаваться всем миром, что было чрезвычайно приятным. Сам форум был огромным мероприятием, проходившем в Женеве в честь 50-летия подразделения ООН по торговле и развитию. На сцене выступил не только президент Швейцарии и президент самого подразделения, но и Генеральный Секретарь ООН Пан Ги Мун. Я чувствовал, что не достоин находиться рядом с такими влиятельными людьми, тем более выступать перед ними, перед более, чем 400 делегатами из разных стран. Все так внимательно меня слушали, пока я читал свою 7-минутную речь. Однако мне было немного не по себе.

 

Свою речь я написал сам, затем послал её своему другу, который сделал несколько изменений, дополнений и поправок. В сущности, это были мои слова, я был уверен в том, что произношу, это были мои убеждения и собственное видение всей ситуации. Когда это именно так, вы хотите, чтобы как можно больше людей услышало вас и ваше мнение. Я говорил о том, как предпринимательство и инвестиции необходимы для устойчивого развития в Африке. Говоря о своей стране, я отметил, насколько важно развивать сельское хозяйство, а также сферу услуг и добывающую промышленность, поскольку у нас большое количество молодого населения (около 50% населения Кот-д’Ивуара – люди возрастом до 20 лет). Я также рассказал о планах своего фонда по поводу улучшения здравоохранения и образования, и наших попыток добиться лучшей заработной платы для сельского населения, в особенности для женщин. Мы планируем создать собственную сельскохозяйственную схему, при помощи которой женщины из сельской местности могли самостоятельно заработать себе деньги. Как и всегда, это только небольшое начало нашего развития, ведь есть ещё много различных задач. Но ведь надо с чего-то начинать.

 

Я очень нервничал во время своего выступления, но думаю, что моё сообщение было правильно подано и многие его поняли. Я надеюсь, что смогу продолжить такой вид информационно-пропагандистских выступлений и в дальнейшем. Мне нравится это, и если быть честным, то я даже привык выступать подобным образом, ещё начиная со времен, когда был капитаном своей сборной. В Африке очень уважают людей, которые могут правильно высказать свое мнение. Очень часто во время обедов или мероприятий с нашим премьер-министром или президентов футбольной федерации, меня просили встать и двинуть речь. Раньше я всегда приходил в ужас и волнение, когда меня заставляли говорить на публику, но теперь я привык и мне намного легче выступать перед другими.

 

Совсем недавно я был удостоен премии Barclays Spirit of the Game Award (Дух игры) за свою благотворительную деятельность в Африке. Она направлена на признание и поощрение людей, сильных духом, поэтому я был действительно тронут получением такой награды. Но моя работа в Африке касалась исключительно помощи людям, в особенности детям, чтобы дать им шанс мечтать, ведь куда легче мечтать, когда ты находишься в добром здравии. Именно в этом направлении работает мой фонд, а также ООН и другие благотворительные организации, которым я помогал.

 

Как и всегда, эти переживания научили меня, что мои слова могут быть использованы в качестве движущей силы перемен, и что я могу послужить положительным примером для других. Я воспринимаю свою роль посла доброй воли крайне серьёзно, при этом совершенно комфортно себя в ней чувствую. Я очень надеюсь, что в будущем получу еще больше возможностей решать публичные вопросы, связанные с моей страной и континентом. Ведь они навсегда в моём сердце.

ГЛАВА 23. КУДА ТЕПЕРЬ?

Я до сих пор удивлён тем, как сложилась моя жизнь. Да, я всегда хотел быть футболистом, но я никогда не мог представить, что моя популярность достигнет уровня, когда я буду идти по любой улице мира, и меня будут узнавать десятки или даже сотни людей. Я обычный парень и не думаю, что я изменился как человек, я просто научился приспосабливаться к различным жизненным ситуациям. Некоторые люди говорят, что я сильно изменился, но иногда случается, что на самом деле это мир вокруг тебя изменился, а ты остаёшься таким же. Просто некоторые люди хотят рассказать тебе, как себя нужно вести в той или иной ситуации, но я не собираюсь всё время случать других.

 

В Кот-д’Ивуаре, мой статус достиг такого уровня, что многим людям даже сложно осознать, пока они не увидят это собственными глазами. Для примера: помню, как одна женщина подошла ко мне и сказала: «У меня есть сын, и я назвала его Дрогба». Не Дидье, а именно Дрогба. Это безумство, но теперь я понимаю, насколько большое влияние оказываю на свою страну благодаря тому, что просто забиваю голы.

 

Иногда я останавливаюсь и думаю: «Почему я? Почему всё это произошло именно со мной?» Но я верю в человеческую судьбу и твёрдо верю в Бога. Я думаю, что когда он позволил мне родиться на этой земле, то сказал: «Ты должен отдавать и ты должен способствовать чему-то». Футбол очень много мне дал, и я уверен, что благодаря ему я ставлю перед собой только наивысшие цели. Он вдохновлял меня на достижение ещё более сложных задач, как например, начать помогать другим. Эта нить проходила через всю мою жизнь, и спорт стал для меня способом улучшать жизнь других людей. В будущем я продолжу использовать его с данной целью.