Рассказ Мастера Дзэн Тао Фэна

 

Чтобы постичь этот вопрос требуется большая решимость и серьезность, потому что только при обладании ими возникает настоящее ощущение сомнения. Временами вы будете сомневаться то в том, то в этом, сомнение будет возникать само – автоматически и инстинктивно. От рассвета до сумерек оно будет облеплять вас с ног до головы. Оно становится одним целым, непрерывным куском, который будет липнуть, независимо от того, насколько усердно вы пытаетесь его стряхнуть. В любое время оно ясно проявляется перед вами. Вот теперь вы можете развиваться. Достигнув этой стадии, надо поддерживать свой ум в равновесии и воздерживаться от посторонних мыслей. Когда не осознаешь что идешь или сидишь и не чувствуешь пи жары, ни холода, ни голода – вот‑вот доберешься домой. Уже не нужно прилагать никаких усилий и надо только ждать, когда придет время. Но не позволяйте идее о бездейственном ожиданий утомлять вас своим напряжением – не добивайтесь бездеятельного состояния беспокойным умом. Не должны вы также махнуть рукой и сдаваться. Вы должны, скорее, сохранить устойчивой свою внимательность, пока не достигните Просветления. Временами вы будете сталкиваться с 84000 воинами‑демонами, ожидающими свой час у ворот ваших шести чувств.[45] Планы вашего сознания предстанут в облике благостных или пугающих приятных или неприятных, странных или удивительных видений. Малейшее цепляние за эти вещи сделает вас рабами их приказов и указаний. Вы будете тогда говорить и действовать подобно дьяволу. С того времени правое дело Праджни навсегда умрет, и семя Бодхи никогда не даст ростков. В такие моменты воздерживайтесь от малейшего движения ума и сделайте себя подобными живому трупу. Потом вы внезапно почувствуете себя разбитым на куски, а затем вы достигните состояния, которое испугает небеса и сотрясет землю.

Я ушел из мирской жизни в 15 лет и в 20 лет был посвящен в сан в монастыре Цинь Цзы. Я дал обет изучить Дзэн за три года. Сначала я работал под руководством Мастера Гуань Чжао. Он учил меня работать над Хуа Toy: «Где я был до; рождения и где я буду после смерти?» Я следовал его наставлениям и занимался, но не мог сосредоточить ум из‑за раздвоения в самом Хуа Toy. Мой ум также был рассеян. Позже я увидел мастера Сюэ Эня. Он учил меня произносить слово «У» и просил отчитываться ему каждый день. Он говорил, что как в путешествии, нужно каждый день отмечать пройденный путь. Из‑за систематичности и понятности его объяснений я стал зависим от него и не прилагал никаких собственных усилий в своей работе. Однажды, когда я вошел к нему в комнату, он сказал мне: «Кто втащил сюда тебе этот труп?» Кончив эту сентенцию, он выгнал меня из комнаты. Позже я последовал примеру Цинь Шаня и остался в зале для медитации. Однажды во сне я вдруг вспомнил коан: «Все вещи сводимы к одному, но к чему сводится одно?» В это время резко возникло «чувство сомнения», так, что я не отличал востока от запада или севера от юга. На шестой день этого состояния, распевая молитвы с монахами, я поднял голову и увидел два последних предложения строфы, сочиненной Пятым Патриархом Фа Янем.[46]

 

О, это ты, парень.

Которого я знаю всё время.

Который идет и возвращается,

Через 30000 дней одного столетия!

 

Немедленно я разбил предложение: «Кто принес сюда тебе этот труп?», так как оно стояло в моем уме с того дня, когда мне сказал его мастер Сюэ Энь, Я почувствовал себя так, как будто мой ум погас, а дух был унесен, а затем возродился из самой смерти. Это было так, будто с палки сброшена ноша в 20 фунтов. Тогда мне было 24 года, и я осуществил слое первоначальное желание постичь Дзэн за три года.

Позже меня спросили:

– Можете вы владеть собой светлым днем?

– Да.

– Где в бессонном сне находится Мастер? – на этот вопрос у меня не было ответа или объяснения.

Мастер сказал:

– Отныне я не хочу, чтобы ты изучав буддизм или постигал Дхарму, учил что‑нибудь, старое или новое. Я хочу только, чтобы ты ел, когда голоден и спал, когда устанешь. Как только ты просыпаешься ото сна, напряги Ум и спроси себя: «Кто тот самый мастер этого пробуждения и где он покоит свое тело и ведет свою жизнь?»

Тогда я решил, что пойму это так или иначе, даже хотя бы это значило, что я должен казаться идиотом весь остаток жизни. Прошло пять лет. Однажды, когда я задавал этот вопрос во время сна, мой брат‑монах, спавший подле меня, толкнул свою подушку так, что она тяжело шлепнулась на пол. В этот момент мои сомнения неожиданно разбились. Я почувствовал себя так, будто выпрыгнул из ловушки. Все озадачивающие коаны Мастеров и. Будд и всевозможные истины и события настоящего и прошлого стали кристально ясными. С тех пор все вопросы были разрешены: под солнцем не осталось ничего, кроме мира.

 

 

Часть III. ЧЕТЫРЕ ВОПРОСА ДЗЕН‑БУДДИЗМА

 

Интерес к Дзэн‑буддизму на Западе растет и, естестве» но, распространяются неправильные его понимания. Большинство людей Запада, прочтя несколько книг по данном предмету, подходят к нему, как к приятному времяпровождению или как к теме для разговора. Некоторые, возможно, достаточно серьезны, чтобы изучать Дзэн, но приходят к поспешным заключениям, исходя из скудных источников имеющихся у них на английском и других европейских языках. Некоторые даже занимаются медитацией с большими надеждами на Просветление или, по крайней мере, на какие‑то интересные ощущении после этой работы, продолжающейся несколько часов. Они с готовностью размышляют о «здесь и сейчас», о легко достижимом «Просветлении» о «Я – Бог и осел» и т. д.

Большинство учеников Запада просто достигли стадии, на которой чувствуют опустошение духа и смущение ума бесконечным «жаргоном» Дзэн. Однако это обычное состояние новичков также и на Востоке. Для прояснения ситуации нужно поднять и осветить четыре жизнен но важных вопроса.

1. Полностью ли Дзэн непонятен и находится вне достигаемости человеческого понимания, как об этом говорят некоторые недавно вышедшие книги?

2. Что такое «Просветление Дзэн»? Является ли они Совершенным Просветлением ортодоксального Буддизма? Является ли оно единым опытом, данным раз и навсегда или же это комплекс переживаний? Если второе, то как переживания отличаются друг от друга: по сути, или по глубине?

3. В каком отношении состоит учение Дзэн сучение Йогачара и Мадхьямика, двумя главными школами буддистской мысли Махаяны?

4. Есть ли под, казалось бы, иррациональной поверхностью коанов какая‑то система, порядок или категории, которые, будучи понятыми, сделают Дзэн постижимым?

 

Насколько непонятен Дзэн?

 

Понимание Дзэн как жизненно необходимого знания и духовной истины зависит от того, как ответить на этот вопрос, потому что если (как некоторые неоднократно подчеркивали) Дзэн непостижим и иррационален, как возможно его понять? Если требуется отбросить все концептуальные знания и интеллект, то, стало быть, просветленные Мастера Дзэн прошлого были дураками.

Но история говорит об ином. Эти Мастера были выше среднего уровня, не только в своем знании Дзэн, но также и в других областях. Их блестящие достижения в искусстве, литературе и философии были бесспорно первоклассны и занимают выдающееся место во всех областях китайской культуры. Тогда, возможно, что ошибка в представлении о Дзэн, допущенная некоторыми авторами, кроется в их неспособности различать между «понимать» («to understand») и «постигать» («to realize»). Понять вещь не значит постичь ее. Понимание Дзэн через интеллектуальный подход не надо смешивать с прямым постижением Истины Дзэн. Таким образом, правильно говорить, что не для «понимания» Дзэн, а для «постижения» Дзэн, «надо отбросить все, приобретенные ранее концептуальные знания» (на определенных стадиях). Понять чудесно холодный, сладкий и приятный вкус мороженого не значит фактически почувствовать этот вкус. Понять его как холодный, сладкий и приятный, а не горький, горячий или едкий тоже, что понять Дзэн, скорее, как прямой, чем косвенный; непосредственный, чем абстрактный; скорее трансцендентный, чем дуалистический.

Любой ученик буддизма знает, что «понять» весьма отличается от «постичь». Первое принадлежит к области «косвенного измерения», второе – к области прямого распознания. Смешение этих двух категорий почти сравнимо с высказыванием человека, обращенного к торжественному священнику своей церкви, что Иисус Христос – просто «палочка сухого навоза». Я уверен, что такого человека выгнали бы из церкви, – но, конечно, не в смысле Дзэн!

Понять Дзэн интеллектуально все же единственный путь, возможный для новичка, ибо кто может войти в Дзэн, не имея некоторого первого суждения или «концептуального знания» о нем? Никто здесь не исключение.

Полное отрицание ценности рационального мышления не является нормальным с точки зрения философии, религии и Дзэн – особенно Дзэн. Ибо, если рассматривать Дзэн как сущность буддизма, в которой выражается конечная Истина, он должен быть всеобъемлющим и свободным от преград. Это согласуется с философией Хуа Энь, которая утверждает, что если конечная Истина вездесуща и всепроникающа, она должна быть всеобъемлющей и свободной от всех преград. Так даже палочка сухого навоза совмещается с Буддой. Гора есть гора, а вода есть вода; когда я голоден, я ем, когда хочу спать, сплю; птицы поют, а рыбы плавают. Тогда что же порочного в рациональном мышлении и концептуальном знании? Разве они не входят в великое Дао? Разве они не действуют в чудесной игре состояния Будды? Разве интуиция и мышление равно не значимы и необходимы в великой драме Дхармадхату (Всеобъемлющая Целостность)?

С окончательной точки зрения Дзэн разве есть основания чествовать одно и презирать другое?

Дзэн выступает не против рационального мышления или концептуального знания, как такового, но против цепляния за рациональное мышление или концептуализацию.

Теперь посмотрим, как Дзэн обращается с таким человеческим цеплянием.

Сиан Энь (IX век) однажды поставил эту проблему перед своими учениками: «Некто залез на дерево и висит на ветке, держась за нее зубами, члены его болтаются в воздухе без всякой опоры, когда другой человек спрашивает его: «Что означает, приход Бодхидхармы с Запада?» Если он не ответит, то потерпит неудачу с ответом, но если ответит, то свалится с дерева и лишится жизни. Что он должен делать в этот момент?»

Этот интересный коан можно истолковать двояко. Во‑первых, это типичный прием, часто используемый мастерами Дзэн, чтобы вынудить ученика отступить от привычных путей мышления и ассоциаций, то есть, налагается условие, при котором нет способа позволить своим мыслям нормально работать. Затем, подталкивая ученика на один шаг в неизвестное, Мастер может открыть его глаз мудрости. Во‑вторых, если посмотреть на этот коан метафорически, он напоминает нам о вечно схватывающей и цепляющейся природе человеческого ума. Действительно, мы, как люди, должны иметь что‑то, за что держаться и постоянно цепляться. Нам кажется немыслимым, что ум может работать, не имея объекта, над которым надо думать. Ни на мгновенье мы не можем без объекта осуществить умственную или физическую активность.

Далее, в большинстве случаев мы должны иметь более одного объекта, чтобы схватиться или уцепиться за них. Если мы потеряем один, мы можем всегда обратиться к другому: слепец всегда отступает к своим чувствам слуха и осязания; несчастный влюбленный обращается к выпивке или религии или чему‑то подобному. Но Мастера Дзэн всегда гонят нас в состояние абсолютного тупика, в котором нам не за что ухватиться, зацепиться или не от чего ускользнуть. Как раз здесь, на этой точке безумия мы должны отбросить наше обычное цепляние ради Абсолютного Великого Освобождения, и как раз здесь мы должны отступить с последней траншеи наших мыслей и сдаться с пустыми руками, которыми не за что держаться, прежде чем прыгнуть в неведомую бездну состояния Будды.

Для подтверждения сказанного процитируем знаменитое изречение Тилопы? индийского Гуру, который косвенно стал основателем школы bkan‑rgyudpa (Kagyutra) в Тибете, из проповеди его ученику Наропе у реки Ганг об учении Махамудры:[47]

 

Не проявление связало тебя в Самсаре,

Тебя привязало цепляние,

О, тебя сделало именно цепляние – Наропа!

 

Верно, Дзэн делает упор на прямое ощущение и отвергает простое интеллектуальное мышление, которое по сути своей абстрактно и косвенно. Мастера Дзэн не хотели поощрять размышления о Дзэн, если могли вмешаться… Они не любили говорить слишком прямо[48] о том, что понимали, ибо, если бы они делали это, люди просто сформировали бы другое понятие о Дзэн, которое увело бы назад в старый порочный круг интеллектуального мышления и философии. Таким образом, использование любого метода или приема, чтобы довести ученика прямо до места назначения, и правило не говорить слишком прямо о Дзэн стали уникальной традицией Дзэн, чтимой с гордостью всеми его последователями. Это не значит, что мастера Дзэн всегда е были туманны в своих замечаниях. В противоположность нынешнему мнению на Западе в большинстве случаев они говорили очень просто и искренне. Даже выдающиеся экстремисты типа Ма Цзы и Линь Ци были просты и понятны почти всегда. Их поучения напоминают слова добросердечного священника, проповедующего просто и искренно. Это потому, что Дзэн крайне практичен. Он заботится только о том, чтобы привести индивида прямо к Просветлению. Однако, поскольку люди сильно разнятся по своим способностям и наклонностям, мастера Дзэн должны применять разные методы и учения для разных учеников при разных обстоятельствах. И поэтому стили и выражения. Дзэн варьируются от самых загадочных и иррациональных коанов до простейших и наиболее понятных поучений. Ирония в том, что хотя Дзэн и претендует быть «особой традицией вне священных писаний, вне зависимости от слов и букв», монахи Дзэн написали намного больше книг, чем монахи любой другой, буддистской секты в Китае.

В заключении обсуждения первого вопроса, подведем итог:

1. Дзэн не находится совершенно вне досягаемости человеческого понимания.

2. «Постижение Дзэн» приходит через «понимание Дзэн».

3. В конце концов, совершенно неправильно исключать или ухудшать любую Дхарму. Она, конечно, включает интеллектуальное мышление и концептуальное знание, потому, что они тождественны высшему состоянию Будды.[49]

4. Отбрасывание концептуального знания только временно, как практическое средство, а не достигаемая цель.

5. Интеллектуальное мышление отвергается мастерами Дзэн только для некоторых типов индивидов на определенных стадиях.