Критическая оценка Докинза, Деннета,

Уолперта, Харриса и Стенджера

 

Рой Абрахам Варгезе

 

В основе «нового атеизма» лежит убеждение в том, что Бога нет, что нет вечного и безграничного Источника всего, что существует. Это является основным убеждением, которое необходимо доказать, чтобы большинство других аргументов имело силу. В данном случае я убеждён, что «новые атеисты» (Ричард Докинз, Дэниел Деннет, Льюис Уолперт, Сэм Харрис и Виктор Стенджер) не только неспособны обосновать это убеждение, но вообще игнорируют те явления, которые имеют особо важное значение в вопросе существования Бога.

На мой взгляд, есть пять явлений, которые являются очевидными для нашего непосредственного опыта и могут быть объяснены только при условии, что Бог существует. К ним относятся: разумность, выраженная в наших знаниях о физическом мире (первое); жизнь, способность действовать самостоятельно (второе); сознание, способность быть сознательным (третье); понятийное мышление, способность к произнесению и пониманию смыслосодержащих символов по типу тех, которые входят в состав языка (четвёртое); человек как таковой, «средоточие» сознания, мышления и деятельности (пятое).

Об этих явлениях и их применимости в вопросе существования Бога необходимо сказать три вещи. Во-первых, мы привыкли слышать об аргументах и доказательствах в пользу существования Бога. На мой взгляд, такие аргументы являются подходящими для выражения определённых основополагающих представлений, однако они не могут рассматриваться в качестве «доказательств», чья формальная обоснованность определяет, существует ли Бог. Пожалуй, каждое из пяти явлений, представленных здесь, по-своему предполагает существование безграничного и вечного Разума. Бог является условием, которое лежит в основе всего, что является очевидным для нашего опыта. Во-вторых, и это должно быть очевидно исходя из предыдущего пункта, мы говорим не о вероятностях и гипотезах, но о столкновении с основополагающими фактами, которые не могут быть отвергнуты, не вызвав внутреннего противоречия. Другими словами, мы не применяем теоремы теории вероятностей к определённому набору данных, но рассматриваем куда более важный вопрос о том, как вообще можно оценить данные. Точно также здесь нет места и выведению идеи Бога из существования определённых сложных явлений. Скорее все явления предполагают существование Бога. В-третьих, атеисты, как современные, так и ранее существовавшие, жаловались, что нет никаких доказательств в пользу существования Бога, а некоторые теисты отвечали, что наша свободная воля может иметь место только в том случае, если доказательства не имеют принудительного характера. Используемый здесь подход заключается в том, что все необходимые доказательства присутствуют в нашем непосредственном опыте, и что только сознательный отказ «узреть» является причиной любой формы атеизма.

Рассматривая наш непосредственный опыт, давайте проведём мысленный эксперимент. Задумайтесь на минутку о мраморном столе, который находится перед вами. Думаете ли вы, что, учитывая наличие в запасе триллиона лет или вечности, этот стол внезапно или постепенно приобретёт сознание, получив представление об окружающем мире и осознав, подобно вам, себя как личность? Просто немыслимо, чтобы такое произошло или могло бы произойти. И то же самое касается любого вида материи. Как только вы поймёте природу материи, массы и энергии, вы осознаете, что по самой своей природе она никогда не обретёт «сознания», не начнёт «мыслить», не скажет «Я». Однако позиция атеистов заключается в том, что в какой-то момент истории Вселенной имело место нечто невозможное и немыслимое. Недифференцированная материя (сюда мы также относим энергию) в какой-то момент «ожила», затем обрела «сознание», затем овладела понятийным мышлением, а затем превратилась в «Я». Но, возвращаясь к нашему столу, мы видим, почему всё это является просто смехотворным. У стола нет ни одного из тех свойств, которые характерны для того, у кого есть сознание, и даже при наличии бесконечного количества времени он не может «приобрести» такие свойства. Даже если некто соглашается с каким-то притянутым за уши сценарием происхождения жизни, этот некто должен просто спятить, чтобы предположить, что при определённых условиях кусок мрамора может генерировать идеи. А на субатомном уровне всё, что применимо к столу, применимо и ко всей остальной материи во Вселенной.

На протяжении последних трёх сотен лет эмпирическая наука раскрыла неизмеримо больше информации о физическом мире, больше, чем могли представить наши предки. Сюда относится всестороннее понимание генетических и нейронных сетей, которые лежат в основе жизни, сознания, мышления и самости. Но помимо того, что эти четыре явления имеют дело с физической инфраструктурой, которая понятна нам, как никогда ранее, наука ничего не может сказать о природе или происхождении самих этих явлений. И хотя отдельные учёные пытались объяснить их некими проявлениями материи, не существует способа, который позволил бы продемонстрировать, что моё понимание этого предложения является не чем иным, как особой нейронной операцией. Существуют, конечно, нейронные операции, которые сопровождают мои мыслительные процессы – и современная нейробиология точно определила отделы головного мозга, которые поддерживают различные виды умственной активности. Но говорить, что данная мысль является особым набором нейронных операций, настолько же глупо, как утверждать, что идея справедливости является не чем иным, как некими чернильными закорючками на листе бумаги. Следовательно, будет логически необоснованно утверждать, что сознание и мышление являются просто физическими операциями.

Учитывая ограниченный размер данного приложения, я представлю лишь очень сжатый обзор пяти основных явлений, которые лежат в основе нашего представления о мире и которые не могут быть объяснены в рамках «нового атеизма». Более подробное исследование можно будет найти в моей будущей книге «Недостающее звено».

 

РАЗУМНОСТЬ

 

Докинз и другие спрашивают: «Кто сотворил Бога?». В настоящий момент теисты и атеисты, несомненно, могут согласиться в одном: если вообще что-то существует, то должно быть нечто этому предшествующее, что существовало всегда. Как появилась вечно существующая реальность? Ответ в том, что она никогда не появлялась. Она существовала всегда. Выбирайте сами: Бог или Вселенная. Нечто существовало всегда.

Именно в этом месте вопрос разумности вновь выходит на первый план. Несмотря на протесты атеистов, существует большая разница между тем, что теисты и атеисты говорят о том, что всегда существует. Атеисты утверждают, что существование Вселенной объясняется лишь тем, что она является вечно существующей, но добавляют, что не могут объяснить, как появилось это вечно существующее положение вещей. Это нельзя объяснить и следует принять как есть. Теисты, однако же, непреклонно стоят на том, что Бог не является чем-то, что вообще нельзя объяснить: существование Бога является необъяснимым для нас, но не для Бога.

Это вечное существование Бога должно иметь свою собственную внутреннюю логику, которую мы можем увидеть, поскольку разумность во Вселенной может быть только в том случае, если Вселенная основана на разумности более высокого порядка. Другими словами, такие уникальные факты, как наша способность знать и излагать истины, взаимосвязь между механизмами природы и нашим теоретическим описанием этих механизмов (физик Юджин Вигнер назвал это необъяснимой эффективностью математики) и значение кода (системы символов, которая действует в физическом мире), такого как генетический и нейронный код, на наиболее важных уровнях организации жизни, обнаруживают самим своим существованием фундаментальную и всепроникающую природу разумности. Мы не можем увидеть, какова эта внутренняя логика, хотя традиционные представления о природе Бога, вне всякого сомнения, дают некоторые намёки. Например, Элеонора Стамп и Норман Кретцманн доказывают, что божественный атрибут абсолютной простоты*, если его правильно понять, помогает объяснить, почему Бог не может не существовать. Алвин Плантинга указывает, что Бог, выступающий в качестве необходимой Сущности, существует во всех возможных мирах.

Атеисты могут ответить на это двумя способами: Вселенная может иметь внутреннюю логику, которая необходима для её существования и которую мы не можем увидеть; и/или мы не обязаны верить, что должна быть некая Сущность (Бог) со своей собственной внутренней логикой, необходимой для Его существования. На первое утверждение теисты ответят, что нет такого понятия, как «Вселенная», которая существует отдельно от составляющих её предметов, а нам достоверно известно, что ни один предмет во Вселенной не имеет внутренней логики, обеспечивающей бесконечность его существования. По второй части теисты просто указывают на то, что существование разумности, которую мы безошибочно распознаём во всём (начиная от законов природы и заканчивая нашей способностью разумно мыслить), не может быть объяснено, если у него отсутствует причина более высокого порядка, которой может быть не что иное, как безграничный Разум. «Мир разумен» – отмечает великий математик Курт Гёдель.¹ Важность этой разумности заключается в том, что «порядок в мире свидетельствует о порядке, исходящем от высшего разума, который его и поддерживает».² Реальности разумности нельзя избежать, ссылаясь на естественный отбор. Естественный отбор предполагает существование физических организмов, которые взаимодействуют согласно определённым законам, и кода, который управляет жизненными процессами. И говорить о естественном отборе означает допускать, что существует некая логика в том, что происходит в природе (адаптация), и что мы способны понимать эту логику.

Возвращаясь к упомянутому выше примеру с мраморным столом, мы говорим, что весьма реальная разумность, которая лежит в основе нашего мышления и с которой мы сталкиваемся в процессе нашего изучения математически точной Вселенной, не могла появиться из камня. Бог – это не величайший грубый факт, а величайшая Разумность, которая пронизывает каждое измерение бытия.

Новым, хотя и мало похожим на правду, подходом к вопросу происхождения физической реальности является утверждение Дэниела Деннета о том, что Вселенная «создаёт себя ex nihilo** или, по крайней мере, из чего-то, что практически является ничем».³ Более чётко эта идея представлена другим новым атеистом, физиком Виктором Стенджером, который предложил своё собственное решение по вопросу происхождения Вселенной и законов природы в таких книгах, как «Никакого замысла: происхождение Вселенной», «Нашла ли наука Бога?» «Постижимый космос» и «Бог: неудачная гипотеза».

Среди всего прочего, Стенджер предлагает новую критику идеи, касающейся законов природы и их предполагаемого смысла. В книге «Постижимый космос» он утверждает, что эти так называемые законы не были даны свыше и не являются предусмотренным ограничением свойств материи. Они просто являются ограничением средств, при помощи которых физики могут формулировать свои выраженные математическим языком отчёты о наблюдениях. Доводы Стенджера построены на его собственной интерпретации ключевого понятия в современной физике – понятия симметрии. Согласно мнению большинства современных физиков, симметрия – это любое преобразование, при котором законы физики, которые применяются к системе, остаются неизменными. Первоначально это понятие применялось к дифференциальным уравнениям классической механики и электромагнитному взаимодействию, а затем, несколько по-иному, к специальной теории относительности и проблемам квантовой механики. Стенджер даёт своим читателям общее представление об этой мощной концепции, но затем приступает к изложению двух бессвязных выводов. Один заключается в том, что принцип симметрии исключает идею о законах природы, а другой – в том, что ничто не может создать что-то, поскольку «ничто» нестабильно!

Удивительно, но «Пугающая симметрия», книга Энтони Зи, признанного авторитета в области симметрий, использует те же самые факты, что приводит Стенджер, чтобы прийти к совершенно иному выводу:

 

«Симметрии играют всё более важную роль в нашем понимании физического мира... Фундаментальных физиков поддерживает вера в то, что идеальный дизайн пронизан симметриями. Без симметрий невозможно представить современную физику, способную направлять нас... Поскольку физика всё дальше уходит от повседневного опыта и становится всё ближе к разуму Величайшего Дизайнера, наш разум приучается оперировать за рамками его привычных убеждений... Мне нравится размышлять о Величайшем Дизайнере, которому свойственна Симметрия – о Deus Congruentiae*». ⁴

 

Стенджер утверждает, что «ничто» является полностью симметричным, поскольку в пустоте не существует абсолютного положения, времени, скорости и ускорения. По его словам, ответ на вопрос «Откуда появились симметрии?» заключается в том, что они как раз таки и являются симметриями пустоты, поскольку законы физики являются именно такими, какими они должны быть, если они появились из ничего.

Главная ошибка Стенджера стара как мир: он относится к «ничто», как будто это какое-то «нечто». На протяжении веков мыслители, которые рассматривали понятие «ничто», особо старались подчеркнуть ту мысль, что «ничто» не является каким-то «нечто». Абсолютное небытие означает отсутствие всяких законов, вакуумов, полей, энергии, систем, физических или духовных субъектов любой формы, а также отсутствие «симметрий». У него отсутствуют свойства и потенциальные возможности для осуществления чего-либо. Абсолютное небытие не может создать что-то, имея даже бесконечное количество времени – по сути, в абсолютном небытии времени нет и быть не может.

А что насчёт основной идеи Стенджера, которая содержится в его книге «Бог: неудачная гипотеза» и заключается в том, что возникновение Вселенной из «ничего» не нарушает законов физики, поскольку полезная энергия Вселенной равна нулю? Эта идея была впервые выдвинута Эдвардом Трайоном, который заявил о том, что он установил, что полезная энергия Вселенной практически равна нулю и что поэтому нет противоречия в том утверждении, что она появилась из ничего, поскольку она и так является ничем. Если вы сложите присущую гравитационному притяжению энергию связи (притяжения), которая является отрицательной, со всей оставшейся массой Вселенной, которая является положительной, вы получите практически ноль. Таким образом, для создания Вселенной не требуется энергия, а значит не требуется и создатель.

Относительно этого и других похожих заявлений философ-атеист Дж. Дж. К. Смарт указывает, что утверждение о том, что полезная энергия Вселенной равна нулю, всё ещё не отвечает на вопрос, почему что-то вообще должно существовать. Смарт отмечает, что эта гипотеза и её современные формулировки всё ещё считают само собой разумеющимся существование упорядоченного пространства и времени, квантового поля и законов природы. Следовательно, они не рассматривают вопрос о том, почему что-то существует, и не отвечают на вопрос о том, существует ли вневременная причина пространственно-временной Вселенной.⁵

В результате такого анализа становится очевидным, что Стенджер оставляет без ответа два фундаментальных вопроса: Почему вместо абсолютного небытия существует нечто? И почему то, что существует, подчиняется правилам симметрии или образует сложные системы?

Зи использует те же факты о симметрии, на которые опирается Стенджер, чтобы прийти к заключению о том, что Разум величайшего Дизайнера является источником симметрии. Законы природы, по сути, отражают основополагающие симметрии в природе. И именно симметрия, а не просто законы природы, указывает на разумность и познаваемость мироздания – разумность, восходящую своими корнями к Разуму Бога.

 

ЖИЗНЬ

 

Следующим явлением, которое мы рассмотрим, является жизнь. Принимая во внимание то, как Тони Флю уже рассмотрел эту тему в данной книге, нет никакой нужды подробно обсуждать здесь вопрос происхождения жизни. Однако необходимо заметить, что в нынешних дискуссиях по данному вопросу никто даже не задумывается о ключевых проблемах. Для живых существ характерны четыре аспекта. Такие существа являются субъектами деятельности, преследуют некую цель, способны к воспроизведению и, в-четвёртых, их действия семиотически обусловлены (их существование зависит от взаимодействия кода и химических реакций). Абсолютно каждое живое существо действует или способно к действию. И каждое такое существо является целостным источником и центром всех своих действий. И поскольку такие субъекты деятельности способны выживать и действовать независимо, а их действия, в то или иной мере, обусловлены целями (источником их активности), и они также могут воспроизводить себя – следовательно они являются целеустремлёнными, самовоспроизводящимися и самостоятельными субъектами. Более того, как отмечает Говард Х. Патти, в живых существах вы обнаруживаете взаимодействие семиотических процессов (правил, кода, языков, информации, регуляторов) с физическими системами (законами, динамикой, энергией, силами, материей).⁶

Из рассматриваемых здесь книг только работа Докинза рассматривает вопрос происхождения жизни. Уолперт вполне искренне сообщает о том, как обстоят дела в этой области: «Нельзя сказать, что все научные вопросы, касающиеся эволюции, уже решены. Напротив, происхождение жизни само по себе, появление удивительной клетки, из которой произошло всё живое, по-прежнему очень плохо изучено».⁷ Деннет в своих предыдущих работах просто признал в качестве само собой разумеющегося тот факт, что какое-то из материалистических объяснений должно быть правильным.

К сожалению, даже на физико-химическом уровне подход Докинза является явно несостоятельным, если не сказать больше. «Но как зародилась жизнь? – спрашивает он. – Происхождение жизни было событием химической природы или цепью таких событий, в результате которых возникли необходимые условия для естественного отбора... Как только появился необходимый компонент – некая форма генетической молекулы – мог начаться дарвиновский естественный отбор в традиционном понимании этого процесса».⁸ Как это произошло? «Ученые прибегают к магии больших чисел... Прелесть же антропного принципа заключается в том, что он, наперекор всякой интуиции, утверждает, что для обоснованного и вполне удовлетворительного объяснения присутствия жизни на Земле химическая модель должна всего лишь предполагать, что жизнь возникнет на одной планете из миллиарда миллиардов».⁹

Если мы используем подобный способ аргументации, который лучше назвать вопиющим проявлением суеверия, то всё, чего бы мы ни пожелали, должно где-то существовать, стоит нам только «прибегнуть к магии больших чисел». Единороги или эликсир молодости хотя и являются «крайне невероятными», обязаны существовать «наперекор всякой интуиции». Единственным требованием является «химическая модель», которая «должна всего лишь предполагать» такое существование «на одной планете из миллиарда миллиардов».

 

СОЗНАНИЕ

 

К счастью, в изучении сознания дела обстоят не так плохо. Сегодня наблюдается стремительное познание сознания.

Мы обладаем сознанием и осознаём, что мы им обладаем. Никто не может отрицать этого, не испытывая при этом внутреннего противоречия (хотя кое-кто и продолжает упорно этим заниматься). Проблема становится неразрешимой, как только вы начинаете понимать природу нейронов. Прежде всего, нейроны не имеют никаких сходств с нашей сознательной жизнью. Второй и более важный аспект заключается в том, что их физические свойства ни в коем случае не дают оснований полагать, что они произведут сознание или способны произвести его. Сознание связано с определёнными отделами головного мозга, но хотя такие же системы нейронов находятся в стволе головного мозга, там отсутствует «производство» сознания. По сути дела, как отмечает физик Геральд Шрёдер, нет никакой существенной разницы между первичными составляющими элементами, из которых состоит кучка песка и мозг Эйнштейна. Только слепая и безосновательная вера в материю лежит в основе того утверждения, что некие частицы материи могут вдруг «создать» новую реальность, которая не имеет с материей ничего общего.

И хотя на сегодняшний день большинство исследований, рассматривающих разум и тело, признают реальность и вытекающую из неё загадочность сознания, Дэниел Деннет – это один из немногих сохранившихся философов, который продолжает избегать очевидного. Он говорит, что вопрос о том, является ли нечто «по-настоящему сознательным», можно назвать неинтересным и безответным, а также он утверждает, что машины могут обладать сознанием, поскольку мы являемся машинами, которые обладают сознанием!

Функционализм (способ Деннета «объяснить» сознание) утверждает, что мы не должны связывать себя с тем, что составляет так называемые психические явления. Скорее нам следует изучать функции, выполняемые этими явлениями. Боль – это то, что вызывает защитную реакцию; мышление является отработкой навыков решения проблем. Ничто из этого не должно рассматриваться как частный случай, имеющий место на некой частной территории. То же самое касается и всех остальных якобы психических явлений. Обладать сознанием – означает выполнять эту функцию. Поскольку эти функции могут имитироваться неживыми системами (например, компьютеры тоже решают проблемы), то нет ничего загадочного в «сознании». И конечно нет причин выходить за рамки физической реальности.

Однако этот подход не принимает во внимание тот факт, что все психические действия сопровождаются состояниями сознания – состояниями, в которых мы осознаём, что мы делаем. Функционализм никоим образом не объясняет или не претендует на то, чтобы объяснить такие состояния, как осуществление мыслительной деятельности, пребывание в сознании и понимание того, о чём мы думаем (компьютеры не «понимают» того, что они делают). Ещё меньше он говорит нам о том, кем является тот, кто мыслит, осознаёт и понимает. Забавно, но Деннет отмечает, что основанием его философии является «абсолютизм третьего лица»*, который позволяет ему утверждать «Я не верю в „Я“».

Интересно, что наиболее серьёзные критики Деннета и функционализма сами являются физикалистами (Дэвид Папино, Джон Сёрль и другие). Особенно резки высказывания Джона Сёрля: «Если вас привлекает функционализм, то я полагаю, что вас не нужно переубеждать, вам нужно оказать помощь».¹⁰

В отличие от Деннета, Сэм Харрис активно защищал супрафизическую* реальность сознания. «Проблема, однако, состоит в том, что ничто не говорит о мозге, если рассматривать его в качестве физической системы, как о носителе того своеобразного, внутреннего измерения, которое каждый из нас воспринимает в качестве сознания как такового». И далее следует невероятный вывод: «Сознание может быть намного более примитивным явлением, чем живые существа и их мозг. И, судя по всему, не существует очевидного способа экспериментально опровергнуть этот тезис».¹¹

Докинз, надо отдать ему должное, признаёт реальность сознания и языка, а также проблему, которая из этого вытекает. «Ни Стив Пинкер, ни я не можем объяснить субъективное человеческое сознание – то, что философы называют квалиа», – сказал он как-то раз. «В книге „Как работает разум“ Стив мастерски излагает проблему субъективного сознания и задаётся вопросами, откуда оно появилось и где найти для него объяснение. Далее ему хватает честности признаться: „не знаю, чёрт меня подери“. Такое признание действительно требует честности и я готов его повторить. Мы не знаем. У нас нет объяснения».¹² Уолперт умышленно избегает проблемы сознания в целом: «Я специально избегаю каких-либо дискуссий, касающихся сознания».¹³

 

МЫШЛЕНИЕ

 

Помимо сознания, существует ещё феномен мышления и понимания (способности видеть смысл). Всякое использование языка раскрывает порядок бытия, который непостижим по своей природе. В основе всего нашего мышления, общения и использования языка лежит сверхъестественная способность. Это способность замечать сходства и различия, способность к обобщению и универсализации – т. е. то, что философы называют концепциями, универсалиями и т. п. Она является естественной для человека, уникальной и абсолютно таинственной. Как так получилось, что с самого детства вы можете без особых усилий думать как о вашей собаке Цезаре, так и о собаках вообще? Вы можете думать о красном цвете, не думая при этом о каком-то определённом красном предмете (но, разумеется, красный цвет не существует независимо, но встречается только на каких-то красных предметах). Вы абстрагируетесь, проводите различия, обобщаете, не задумываясь о вашей способности делать эти вещи. Вы даже размышляете о предметах, которые не имеют физических свойств, например об идее свободы или о деятельности ангелов. Эта способность мыслить понятиями по самой своей природе является чем-то, что выходит за рамки материи.

Если есть те, кто будет оспаривать что-либо из этого, то по логике вещей эти люди должны перестать говорить и мыслить. Каждый раз, когда они используют язык, они иллюстрируют всепроникающее значение мышления, идей, целей и причин в нашей жизни. И просто непонятно, как можно говорить о физическом аналоге мышления (нет такого органа, который отвечает за осмысление чего-либо), учитывая даже то, что, как вы знаете, информация, получаемая от органов чувств, несёт в себе некоторое количество необработанного материала, который используется в процессе мышления. Как только вы задумаетесь об этом на несколько минут, вы тут же поймёте, что та точка зрения, будто ваши размышления о чём-то являются в каком-то смысле физическими, выглядит полным абсурдом. Предположим, вы думаете о пикнике, который вы планируете устроить со своей семьёй и друзьями. Вы думаете о том, какое место для него выбрать, о людях, которых вы хотите пригласить, о вещах, которые вы хотите взять, о транспортном средстве, которое вы будете использовать, и т. п. Будет ли логичным предполагать, что любая из этих мыслей в каком-то смысле образована физически?

Идея здесь заключается в том, что ваш мозг, собственно говоря, не способен мыслить. Мыслите вы. Ваш мозг обеспечивает условия для вашего мышления, но не потому, что ваши мысли находятся в головном мозге, или потому, что «вы» активируете определённые нейроны. Скорее ваш процесс понимания того, что искоренение нищеты является хорошим делом, которое можно брать в пример, является целостным процессом, который является супрафизическим по своей сути (понимание) и физическим при его осуществлении (слова и нейроны). Процесс не может быть разделён на физический и супрафизический, поскольку он является неделимым процессом, осуществляемым личностью, которая является физической и супрафизической. Своё устройство есть как у физического, так и у супрафизического, но их интеграция является настолько полной, что нет смысла спрашивать, являются ли осуществляемые вами процессы физическими, или супрафизическими, или даже неким гибридом этих двух состояний. Они являются процессами, осуществляемыми личностью, которая облечена плотью и «одушевлена» в обязательном порядке.

Многие заблуждения относительно природы мышления возникают в результате заблуждений, относительно компьютеров. Но предположим, что мы имеем дело с суперкомпьютером наподобие Blue Gene, который осуществляет более двухсот триллионов вычислений в секунду. Наша первая ошибка заключается в том, что мы предполагаем, будто Blue Gene – это некое «оно» типа бактерии или шмеля. В случае с бактерией или шмелём мы имеем дело с функционирующим устройством – центром осуществления деятельности, который представляет из себя органически связанное целое, т. е. организм. Все его действия обусловлены такими целями, как поддержание своего существования и самовоспроизведение. Blue Gene – это набор деталей, которые совместно или по отдельности осуществляют функции, «вживлённые» и контролируемые создателем суперкомпьютера.

Во-вторых, набор деталей не знает, что «оно» делает, когда выполняет операцию. Вычисления суперкомпьютера и машинные операции выполняются в соответствии с информацией и командами, которые являются всего лишь обычными атрибутами электрических импульсов, схем и транзисторов. Разумеется, аналогичные вычисления и операции, выполняемые людьми, задействуют механизмы головного мозга, но в данном случае они осуществляются центром сознания, который осознаёт, что происходит, понимает, какая работа производится, и целенаправленно выполняет эти операции. Когда компьютер выполняет такие же действия, и даже когда он оснащён множеством процессоров, работающих на сверхчеловеческих скоростях, в этой работе не задействованы ни осознание, ни понимание, ни мышление, ни целенаправленность, ни личность. Возможности компьютера имеют «смысл» для нас (узнать прогноз погоды на завтра или ваш остаток на банковском счёте), но поскольку мы говорим о наборе деталей, называемых компьютером, то тут имеют место лишь двоичные цифры, нули и единицы, которые отвечают за определённую механическую активность. Предполагать, что компьютер «понимает» то, что он делает, это то же самое, что говорить, что линия электропередачи может размышлять над вопросами свободы воли и детерминизма, или что химические вещества в пробирке могут использовать для решения проблем принцип непротиворечивости; или что DVD-плеер понимает и наслаждается музыкой, которую он проигрывает.

 

Я

 

Как это ни парадоксально, но наиболее существенным упущением новых атеистов является то, что они забывают об исходном и наиболее очевидном из всех фактов – о себе. Первичной физической/супрафизической реальностью, о которой мы узнаём через опыт, является сам носитель опыта, а именно мы сами. Как только мы признаём тот факт, что существует взгляд от первого лица («Я», «меня», «моё» и т. п.), мы встречаемся с величайшей и к тому же наиболее волнующей загадкой из всех. Я существую. Перефразируя Декарта, «Я существую, следовательно я мыслю, понимаю, имею намерения, думаю, взаимодействую». Кто есть это «Я»? «Где» оно? Как оно появилось? Ваша личность явно не является только чем-то физическим, но также не является она и только чем-то супрафизическим. Ваше Я является облечённой плотью личностью и одушевлённой плотью; «вы» не заключены в какой-то определённой клетке головного мозга или некой части вашего тела. Клетки в вашем теле продолжают меняться, и всё же «вы» остаётесь таким же. Если вы изучите ваши нейроны, вы обнаружите, что ни один из них не имеет атрибутов, необходимых, чтобы быть «Я». Ваше тело, конечно же, является неотъемлемой частью вас самих, но оно является «телом», поскольку личность принимает его в качестве такового. Быть человеком – означает состоять из тела и души.

В известном отрывке из книги «Трактат о человеческой природе» Юм решительно утверждает: «Когда я максимально глубоко вникаю в то, что я называю собой... я никогда не могу застать себя в состоянии отсутствия каких-либо восприятий и никогда не могу наблюдать ничего, кроме восприятия».¹⁴ В этом отрывке Юм отрицает существование своего Я на том лишь основании, что он (что уже указывает на его «Я»!) не может найти «себя». Но что соединяет его разрозненный опыт, что позволяет ему познавать внешний мир и что не меняется на протяжении всего этого времени? Кто задавал такие вопросы? Он предполагает, что его «Я» является таким же поддающимся наблюдению состоянием, как его мысли и чувства. Но Я не является тем, что можно наблюдать подобным образом. Оно есть неизменная составляющая опыта и, по сути, основа всякого опыта.

Несомненно, что из всех доступных нам истин, самость одновременно является наиболее очевидной и неоспоримой, а также наиболее убийственной для всех форм физикализма. Во-первых, следует заметить, что одно только отрицание самости уже вызывает противоречия. На вопрос «Как мне узнать, что я существую?» профессор дал блестящий ответ: «А кто об этом спрашивает?». Самость – это то, кем мы являемся, а не то то, что у нас есть. Это есть наше «Я», которое является источником нашего взгляда от первого лица. Мы не можем анализировать самость, поскольку это не психическое состояние, которое можно наблюдать и описывать.

Таким образом, наиболее неоспоримой реальностью, о которой мы все знаем, является человеческое Я, и понимание самости неизбежно проливает свет на все вопросы о происхождении да и в целом обостряет чувство реальности. Мы понимаем, что самость нельзя описать (не говоря уже о том, чтобы объяснить) языком физики или химии: наука не открывает самость; самость открывает науку. Мы пониманием, что ни одно описание истории Вселенной нельзя назвать согласованным, если оно не объясняет существование самости.