Заморочка -- 7. Лобковые блохи и головные вши.

 

Ты ебешь Женьку Полный Крышесъезддд уже третью или четвертую неделю.

Пока ты бегаешь за салютом, она путанит, принося в дом баксы и хавчик. Пока

ты варишь винта, она, на пару с тобой, в одной узкой кухне, превращенной в

винтоварню, готовит всякие вкусности. Затем ты хаваешь и ширяешь ее.

А она ширяет тебя.

А потом, весь остаток ночи, ибо приезжает она часам к трем, ты ее

ебешь. Пизда Женьки Полный Крышесъезддд на удивление узка, никакой

разъебанности. Хуй входит в нее плотно, как пробка в бутылку, нет, как

поршень в шприц, без малейшего зазора. И ты ебешь ее, ебешь, ебешь...

До полного нестояния ни на что.

Тогда начинаются заморочки.

Ты уже внушал ей мысли на расстоянии. Ты уже подчинял ее своей воле. Ты

уже путешествовал с ней по астральным мирам. Ты уже делал с ней такое, что

не приснится и самому вычурному фантасту. И все это в натуре. Ну, разве что,

с легкой примесью безобидных глюков.

Но сегодня, после чумовой ебли, у тебя зачесалась голова. Конечно, это

могло произойти и по причине ее трехдневной немытости, но такой почесон был

тебе уже знаком.

Порывшись в гигиенических принадлежностях, ты откопал самую мелкую

расческу и причесался, после каждого прохода пристально рассматривая

пространство между зубьями. И вот, ты нашел. Это создание, запутавшись в

выпавших волосах, вяло шевелило шестью лапками.

Ты показал это Женьке Полный Крышесъезддд и объяснил, что этого зверя

зовут головная вошь, а в хипповском простонародье -- "мустанг". И ежели она

появилась, то, по причине длинных волос у вас обоих, заражены ею вы оба. И

сейчас нет мазы разбирать интересный вопрос, кто же подцепил их первыми, а

надо провести быструю и решительную борьбу.

И ты потребовал чтобы Женька Полный Крышесъезддд дала тебе свою голову

для обследования. По своему опыту зная, что мустанги селятся большей частью

за ушами, ты начал именно с этих районов.

Методично перебирая пряди волос Женьки Полный Крышесъезддд, ты нашел

одного прицепившегося к коже вша, потом второго, третьего. Сперва ты

извлекал животное и показывал его хозяйке, чтобы она убедилась в реальности

их существования на ее голове. На первых экземплярах ты показал, как их надо

сдавливать между ногтями, чтобы они издали свой последний звук "щелк!".

Вскоре обнаружились и гниды. Здесь пришлось пожертвовать несколькими

волосками, опять-таки для наглядной демонстрации, что такое гнида, где она

крепится к волосу, какого она цвета и как ее щелкают.

После этого перед тобой раскрылось обширное поле деятельности. Проведя

первичный ликбез, ты стал выискивать мустангов, а Женька Полный Крышесъезддд

начала считать их по количеству щелков, которым сопровождалась каждая смерть

членистоногого паразита.

Ты прошелся от виска к виску через затылок. Потом от затылка дошел до

макушки, а от макушки ко лбу. Второй заход, боле тщательный, ты стал делать

в обратном направлении, уничтожая все живое, попадающееся на твоем пути.

Крупных, взрослых мустангов уже почти не попадалось, зато

обнаруживалось гигантское количество гнид, практически у корня каждого

волоса и ты с упоением их давил, добавляя цифры в статистике Женьки Полный

Крышесъезддд.

Третий раз перебирая волосы, ты стал находить и меленьких вошек,

который уже замимикрировались под цвет волос и найти их с первого раза было

довольно сложно. Но они пока еще были прозрачненькие и их выдавали желудки,

наполненные красной свежей, или темной переварившейся кровью.

После пятого прохода, который ты делал уже в качестве дополнительной

подстраховки, Женька Полный Крышесъезддд взмолилась о прекращении этой

пытки. Ведь некоторых мустангов тебе приходилось давить непосредственно на

коже и последняя зачастую прищемлялась твоими ногтями, что не добавляло

кайфовости этой процедуре.

Теперь настала твоя очередь. Ловцом вшей Женька Полный Крышесъезддд

была поначалу хуевым, но она быстро училась. В скором времени мустанги

перестали от нее убегать, и она периодически сколупывала с ногтей их пустые

шкурки.

Слушая звуки истребления головной фауны, ты не считал их, ты просто

тащился. И, часа через два, когда твоя кожа уже зудела, но не от укусов, а

от бессчетного количества защипов, Женька Полный Крышесъезддд закончила

экзекуцию. Правда, она порывалась повторить ее еще несколько раз, но ты уже

устал от безделья.

Ты прикинул, что если мустанги появились на голове, с таким же успехом

они могут переползти и на лобковый хайер. И, уложив Женьку Полный

Крышесъезддд, ты раздвинул ей ноги и уткнулся носом в ее пизду.

Обследование тамошней растительности оказалось безрезультатным пока ты,

напрягая зрение, не обнаружил каких-то мелких черненьких тварей. Но,

странное дело, они не давались в руки и ты понял, что это блохи.

Гнусные насекомые прыгали по лобку, заскакивали на твои пальцы, но

раздавить тебе удавалось лишь единицы, в то время когда сотни скакали

вокруг.

Разъярившись, ты удвоил усилия. Женька Полный Крышесъезддд, лобковая

кожа которой перекручивалась, щипалась и выдиралась вместе с волосами, лишь

кряхтела, стараясь не показать, как ей больно.

Наконец, ты вспомнил, что блохи тонут в воде, и ты отправил Женьку

Полный Крышесъезддд отмокать в ванну. Сам же, обратив внимание на свой

лобок, больше не мог от него оторваться. Там скакали те же блохи. Поскольку

ванна была временно занята, ты решил бороться со зверьем дедовским способом,

который ты уже успел поприменять -- физическое раздавливание.

Но и на нем блохи ускользали. На какие-то мгновения они присасывались к

коже. Но когда к их бокам приближались твои ногти, они совершали пируэт и

оказывались вне пределов досягаемости.

Множество раз тебе казалось, что ты расщелкнул одну из надоедливых

тварей, но всякий раз это оказывалось корнем твоего собственного волоса. И,

когда из ванны появилась вымытая и блещущая чистотой Женька Полный

Крышесъезддд, ты разодрал себе кожу уже до крови.

Последовали несколько минут борьбы, когда Женька Полный Крышесъезддд

пыталась тебя остановить, а ты игнорировал ее попытки отвлечь твое внимание

на что-нибудь более созидательное. Но женщина победила и ты попытался снова

ее поебать. Однако не вышло.

В процессе уничтожения блошек, ты разворотил собственный лобок так

крепко, что любое прикосновение к нему вызывало приступ такой острой

некайфовости, что ни о какой ебле и речи идти не могло.

Днем до тебя дошло, что большая часть гнид и все до одной лобковые

блохи были твоими глюками, но осознание этого не ускорило заживление твоего

лобка, из-за которого ты вынужден был целых два дня сохранять целомудрие и

не заниматься еблей.

 

Красный джеф.

 

За окном была осень, настроение было хуевым и хотелось вмазаться. Хотя,

скорее, наоборот: сперва хотелось вмазаться, а уж потом про настроение. И

все это потому, что вмазаться было нечем.

Вот и сидели на кухне Семарь-Здрахарь и Клочкед и понуро глядели на

дождь. Почему понуро? До потому что в дождь выходить их ломало, да и

противная вода с неба замочила все помойки и, вместе с ними, терки, которые

там могли находиться.

Перед торчками находилась стопа рецептов. Их они только что просмотрели

на предмет заполнения, но не обнаружили ничего подходящего для сувания в

драгу.

-- Джеф ширяйте внутривенно,

Двухроцентно, трехпроцентно... -- Выдал вдруг Семарь-Здрахарь один из

своих стишков.

-- Да не трави ты душу! -- Вяло огрызнулся Клочкед. -- Давай лучше

прикинем, что делать будем.

-- Чего, чего... -- Хмыкнул Семарь-Здрахарь и зевнул. -- Ширяться.

-- А чем? Джефа-то мы не вырубим.

-- Да хоть вторяками...

Эта идея согрела клочкедовское сердце, вены и торчилло:

-- Давай!

Семарь-Здрахарь нагнулся и вытащил из-под стола картонную коробку, в

которой перекатывалось пузырьков тридцать. Каждый с бодягой и петухом.

Отобрав себе половину, Семарь-Здрахарь вторую отодвинул к Клочкеду. И

началась лихорадочная деятельность.

В пузырь с бодягой заливалась вода. Пузырь взбалтывался и жидкость

выбиралась через петуха. Самым сложным было отжимание старых метелок,

которыми выбирали первак, а потом оставляли в пузырьке вместе с бодягой.

После часа напряженного труда все пальцы торчекозников были в

коричневой окиси марганца, зато у каждого были желанные пять кубов вторяков.

Первым ширнулся Семарь-Здрахарь. После вмазки он почмокал губами и

состроил недовльную мину:

-- Не цепляет. Только децил приятственности.

Клочкеду в этот раз повезло меньше. Ширнувшись своими вторяками, он

почувствовал дурноту. Несколько минут он сидел, выпучив глаза и глотал

воздух. Семарь-Здрахарь бегал кругами и спрашивал:

-- Чего делать-то? Тебе не лучше?

Минут через десяток Клочкед отошел и порозовел.

-- Не вторяки у тебя, а отрава! -- Сказал Клочкед без надежды

пристыдить Семаря-Здрахаря. Семарь-Здрахарь не пристыдился, но ответил:

-- Кто ж знал-то?

-- Ладно, -- Махнул рукой Клочкед. -- Давай еще подумаем. Где аптечка.

Перерыв все колеса и пузырьки, торчкм нашли странные таблетки. На них

красным по белому было написано "Теофедрин".

-- Смотри-ка какие! -- Радостно засмеялся их первооткрыватель, которым

оказался Клочкед. -- Вот состав. В нем эфедрин есть! И много!

Впрочем, при детальном разглядывании, выяснилось, что эфедрина в одной

пачке ровно столько, сколько в пузырьке детского джефа.

-- Забодяжим?!

-- Забодяжим!

Они залили таблетки из двух упаковок водой, размешали. Получилась белая

каша.

-- Через бодяжную машину! -- Догадался Семарь-Здрахарь.

В двадцатикубовую машину забили петуха и вылили в нее белую взвесь.

Придавили поршнем. Из каши вытекла вся жидкость, но раствор получился не

прозрачным, а сильно мутным, почти белесым.

-- Как думаешь, можно такое бодяжить? -- Разочарованно смотрел на

получившуюся жидкость Клочкед.

-- А чего там! Давай! Авось насмерть не кинемся! Там же отравы никакой

нет...

Бодяжение мутной взвеси прошло на удивление быстро. Магранцовка тут же

осела коричневыми хлопьями и показалась мулька. Она была непривычного

красного цвета.

Набрав в баян пять кубв, Клочкед недоверчиво посмотрел жидкость

напросвет:

-- Чего-то стремно мне таким мазаться... Ну, да хуй с ним!

И Клочкед вогнал струну в веняк.

Как ни странно, приход был. Клочкеда сильну ударило в голову. Бешено

заколотилось сердце, стало трудно дышать. Во рту появился не привычный

горьковатый мулечный привкус, а какая-то вонь от жженой резины.

Но смесь действовала.

-- Ух! -- Выдохнул Клочкед. -- Круто!

-- Правда?! -- Просиял Семарь-Здрахарь и немедленно вмазался.

Пока Семарь-Здрахарь проходил через первичные стадии действия красного

джефа, вид у него был осоловелый, но потом, когда некайфы прошли, его лицо

осветилось блаженной улыбкой:

-- Поебень, конечно, но на крайняк пользоваться можно...

Таска кончилась минут за пятнадцать, кончился и дождь за окном. И

Семарь-Здрахарь с Клочекдом пошли по терки.

Странное дело, никогда больше ни тот ни другой не бодяжил тефу. Может

крайняков таких не было? Или джеф из тефы не в кайф пошел? Кто их знает?..

 

Баян с метлой.

 

Закономерные случайности определяют жизнь потребителей наркотиков. К

примеру, идет наркоман по улице и видит какое-то здание. Он думает, а почему

бы не порыться в его помоечке? И роется. А там вдруг, тоже совершенно

случайно, находятся терки. Наркоман прикидывает, что с ними сделать? Терки,

наверное, классно горят... Или жопу ими подтирать? Но нет, что-то отвлекает

его внимние и он, не думая, сует их в карман. Потом с удивлением

обнаруживает, долго соображает, что же это такое и что с ним делать? И

решает, а почему бы, собственно, не заполнить их? А как? А на что? Можно, на

самом деле, написать на них Solutio Morphini hidrochloridi 10%, 1,0, 500 in

ampulus. Так ведь не дадут, в лучшем случае, а в худшем -- в ментовку

потащат. А чего делать наркоману в ментовке? Да нечего ему там делать! Вот

он и пишет что-ибудь не такое стремное. Эфедрин, к примеру. И идет он с этой

теркой по городу и попадается на его пути драга. Может зайти? От чего ж не

зайти? Можно, ради прикола, в очереди постоять, терку аптекарше сунуть,

посмотреть, что это она с ней делать будет. А аптекарша вдруг берет и что-то

на ней пишет. Наркоану любопытно, зачем тетя терку портит, а она говорит,

что это ему расскажут в кассе. А в кассе терку берут и деньги требуют.

Небольшие, конечно деньги, копейки какие-то, но коли заплатил, надо и

получить. И вот становится наркоман обладателем пары странных пузырьков. Что

с ними делать? Может выкинуть? Да нет, жалко как-то. Вот он и приносит их

домой. А дома чего с ними делать? Можно химический эксперимент произвести.

Насыпать в них чего-нибудь, и посмотреть, чего получится? Но никаких

химикатов, кроме марганцовки как-то не находится, вот и засыпает наркоман ее

в эти пузырьки. А там сразу реакция идет. Все пузырится, коричневеет. Ну,

думает наркоман, хуйня какая-то получилась. Впрочем, может отфильтровать ее,

так, на всякий случай? А почему ж не отфильтровать? Отфильтруем. И берет он

большой такой шприц и заталкивает в него клок ваты. А потом заливает в него

то коричневое, что получилось. И поршнем прижимает. А из шприца жидкость

прозрачная капает. А как она вся прокапает, наркоман опять перед выбором,

что делать? Можно, конечно, жидкость эту в унитаз спустить, но сколько на

нее труда потрачено! Может ее в вену задвинуть? А чего, наркоманы -- народ

рисковый. И вот берет наркоман шприц поменьше, заполняет его странной

жидкостью, и по вене! Странно, конечно, но тут откуда ни возьмись, приход

катит, наркоман тащиться начинает и думать о том, что кайфовая вешь,

случайность, ежели ей умело пользоваться.

А вот Седайко Стюмчику как то не повезло. Сколько он не ходил, не

привалила случайность. Ни терок он не нашел, ни эфедрина не купил, ни по

вене ничего не пустил.

Сел он в каком-то дворе на лавочку и загрустил. Вдруг слышит:

-- Ты чего тут делаешь? -- Грозно так.

Поднял Седайко Стюмчик взгляд и видит, стоит перед ним кодла из

нескольких слегка пьяных парней.

-- Грустно мне. -- Отвечает Седайко Стюмчик.

-- Грустно? -- Удивились парни. -- Так айда с нами! Мы тут день

рождения справляем. Выпивки, закусона -- завались! Дерябнешь водочки -- всю

грусть как рукой сымет!

"Чтож, -- Подумалось Седайко Стюмчику, -- Раз не вмазался, хоть

задринчу на халяву."

И пошел. Привели его на квартиру, а там -- дым коромыслом. Девки пьяные

целоваться лезут, парни обнимаются, рюмки с водкой в руки суют. Кто-то песни

поет, кто-то на подоконнике ебется.

Выпил Седайко Стюмчик, закусил деликатесом, вроде получшело ему.

Огляделся. Видит -- все урла урлой, попиздить можно, но только о том кто

кого выебал, да сколько при этом водочки схавал.

Забрел Седайко Стюмчик на кухню. И там пьянствуют. Не хотелось ему

больше водки, думал портвешку бы какого найти. А где портвешок хранится? В

холодильнике. Вот Седайко Стюмчик туда и заглянул. Видит, нет портвешка, а

на стенке холодильника, там где обычно яйца лежат, несколько до боли

знакомых этикеток. И все на пузырьках. А пузырьки полные!

Взял их Седайко Стюмчик, потом нашел в одной из комнат уголок

понеприметнее и разложил свой стрем-пакет. Стал мульку бодяжить.

А алконавты, даром что поголовно пьяные, это дело просекли и

любопытствовать начали:

-- Что за процесс?

-- Да вот, -- Поясняет Седайко Стюмчек, -- Из этого лекарства можно

классную штуку изготовить.

-- А попробовать дашь?

-- А вы уколов не боитесь? Ее надо только в вену колоть.

А урелам уже все до пизды:

-- Ни хуя мы не боимся. Ты, главное, не отрави тут никого.

-- Не боись, -- Успокаивает их Седайко Стюмчик, -- От водяры легче

отравиться, чем от мульки. В ней главное -- баян с метлой.

Тут алконавты зашевелились, а Седайко Стюмчик бодяжить продолжил.

Только мулька сготовилась, приносят ему аккордеон и большую такую дворницкую

метлу.

-- Сгодится? -- Спрашивают.

А Седайко Стюмчик никак въехать не может:

-- Зачем это?

-- Как? -- Обиделись урелы, -- Сам же попросил баян и метлу.

-- Э, нет! -- Рассмеялся тогда Седайко Стюмчик, -- У нас баян с метлой

это кой чего другое. Это шприц, в который вата уложена, чтобы мульку

фильтровать.

Вот такой. Смотрите.

И продемонстрировал им Седайко Стюмчик настояший, наркоманский баян с

метлой.

-- Чтобы хороший приход получать,

Не забудь метлу в баяне утрамбовать! -- Прочел Седайко Стюмчик свой

стих.

Урелы примолкли, а Седайко Стюмчик залил в баян с метлой мульку с

бодягой и бегунок вставил. Надавил -- и полилась чистая прозрачная мулечка.

И прямо в рюмку, из которой Седайко Стюмчик водку пил.

Выбрал себе Седайко Стюмчик пяток кубов, а урелы за ним все наблюдают.

Как Седайко Стюмчик рукав закатывает, как ремнем руку перетягивает, как

веняк прощупывает, как ширяльный баян дердит, как струной кожу протыкает,

как веняк под шкурняком ищет, как контроль отбирает, как перетягу снимает,

как мульку в вену ширяет, как иглу из руки вынимает, как дырку перекрывает,

как приходуется и бычок с прихода смолит.

Странно урелам это зрелище, но видят они, человек раньше грустный был,

а таперь прямо расцвел весь. Блеск какой-то в глазах появился,

разговорчивость началась.

А Седайко Стюмчик только того и ждал. Как подцепил он болтушку, да стал

языком трепать, описывая все этапы мульковарения и мулькоширяния, так пьяные

урелы уши и развесили. Тут один парень, видать самый смелый, подошел к

Седайко Стюмчику и говорит:

-- Давай-ка мне, этой, твоей мульки хуйни!

И руку протягивает.

Нельзя сказать, что Седайко Стюмчика в тот момент жаба душить стала,

нет, наоборот, уж кому, как не Седайко Стюмчику знать, что заранее

неизвестно, как мулька на пионеров подействует, тут результаты

непредсказуемые бывают, вот и набрал он парню два с половиной куба.

Пока водкой веняк протирал, пока ширял, парень морду от кольщика

воротил. А как мулька в кровь пошла, затащился парень:

-- Уй, бля, клево то как!.. -- Говорит. -- Это покруче, чем водка!

-- И мне!

-- И мне! -- Стали все просить Седайко Стюмчика. А ему-то чего? Один

пузырь он для себя заныкал, а остальные... Кайфа-то не жалко. Пусть

приобщаются.

Восьмерых в тот вечер Седайко Стюмчик на иглу посадил. И все довольны

остались, а ему самому еще пять бесхозных кубов.

А как он уходить собрался, все ширнутые, а среди них и три девки было,

вокруг Седайко Стюмчика сгрудились и не отпустили, пока он лекуию не

прочитал, как надо терки добывать, заполнять, как мульку делать и ширять.

Некоторые даже конспект записали, чтоб не забыть ненароком.

Хотел было Седайко Стюмчик какую-нибудь девку с собой забрать, да они

разбежались по углам ебаться. Так он и ушел.

Вот как наркоманы теорию вероятностей себе на пользу оборачивают.