Сельское хозяйство, снабжение населения, финансы

Сельское хозяйство страдало от войны больше, чем про­мышленность. Во-первых, на оккупированных территориях на­ходилось 47% посевных площадей. А если учесть, что оккупи­рованы были житницы страны — Украина, Дон, районы, где урожайность была намного выше средней, то очевидно, что хлеба там производилось больше половины.

Во-вторых, из деревни на фронт ушло все здоровое муж­ское население, остались лишь женщины, дети и старики. В деревне не было "брони", как в промышленности. В-треть­их, резко понизилась техническая база: тракторы во время войны не выпускались, а из тех, которые оставались, значи­тельная часть была мобилизована на военные нужды. Лошадей же к этому времени оставалось уже мало, так что пахали те­перь и на людях.

Интенсивность труда в колхозах повысилась, и даже в таких трудных условиях в восточных районах страны посев­ные площади увеличились на 8—9%, но это, конечно, не мог­ло компенсировать потерю 47% посевных площадей на западе.

Конечно, сельскохозяйственное производство в годы вой­ны сократилось. Например, в 1944 г. страна получила лишь 54% довоенного количества сельскохозяйственной продукции. В 2— 3 раза уменьшилось производство технических культур; хлоп­ка, сахарной свеклы, подсолнечника. Сокращение притока сель­скохозяйственной продукции в город заставило перейти к нормированному распределению продовольствия по карточкам. Рабочее снабжение не ограничивалось государственным пай­ком. При крупных предприятиях были созданы ОРСы (отделы рабочего снабжения), которые изыскивали дополнительные источники снабжения, создавали подсобные хозяйства, разво­дили овощи, выращивали поросят и т. д. В 1944 г. на долю ОРСов приходилось 30% рыночного товарооборота.

Централизованно распределялись и промышленные това­ры народного потребления. Но их поступало теперь для прода­жи населению настолько мало, что нормы и нормированное снабжение были невозможны. Поскольку легкая промышлен­ность тоже обслуживала преимущественно военные нужды, для продажи населению оставалось только 9% производимых в стране хлопчатобумажных тканей и только 28% кожаной обуви. Промтовары продавались населению нерегулярно, часто используясь для материального поощрения.

Продовольствие и промтовары в магазинах продавались по твердым государственным ценам, но на свободном рынке ("колхозном", как его принято было называть, хотя продук­ция колхозов сюда обычно не поступала) цены повысились в 13 раз, потому что спрос превышал предложение.

Другой причиной повышения цен была бумажно-денежная эмиссия. Для покрытия военных расходов государство увели­чило выпуск бумажных денег. Их количество в обращении к концу войны выросло приблизительно в 4 раза. Но если цены в магазинах оставались на довоенном уровне, а товаров по этим ценам продавалось намного меньше, чем до войны, значит, оборот денег в несколько раз уменьшился, и обратно государ­ству возвращалась лишь незначительная часть денег, выдан­ных в виде зарплаты. Основная часть их оставалась неисполь­зованной. Это, естественно, тоже вызывало рост цен. Надо было каким-то образом вернуть государству часть этих денег, умень­шить денежную массу в обращении.

Для этого в 1944 г. в городах были открыты "коммерческие" магазины, через которые государство продавало дополнительно к нормированным пайкам продукты и промтовары по повы­шенным ценам, близким к рыночным. Эта "коммерческая" тор­говля выполняла две функции. С одной стороны, она задержи­вала рост цен на вольном рынке, увеличивая товарную массу в обращении, а с другой — возвращала государству часть денег. Для уменьшения денежной массы в обращении и увеличе­ния государственных доходов были увеличены налоги с населе­ния. Например, был введен налог на холостяков. Большой до­ход государству давали также займы, облигации которых рас­пределялись в принудительном порядке. Достаточно сказать, что если перед войной налоги с населения давали государству 9 млрд руб. в год, а займы — 11 млрд руб. (итого 20 млрд), то в 1945 г. налоги с населения дали 40 млрд руб., а займы 30 млрд руб., в сумме — 70 млрд руб.

Наконец, такой приток денег, на который и не рас­считывали финансовые руководители, обеспечил фонд оборо­ны. Этот фонд состоял из добровольных взносов граждан.

Началось с того, что некоторые колхозники стали вносить сум­мы, достаточные для постройки танка или самолета. В резуль­тате всего этого государственный доход вырос со 180 млрд руб. перед войной до 300 млрд руб. в 1945 г.

Говоря о военной экономике СССР, мы как будто забыли о тех недостатках административно-командной системы управ­ления хозяйством, которые проявлялись в довоенные годы. Дело в том, что в условиях войны эта система оказалась вполне уместной.

Административно-командная система приспособлена к эк­стремальным условиям, когда необходимо решать конкретные задачи. Не случайно государственное регулирование хозяй­ства, впервые возникшее в годы Первой мировой войны и в ведущих капиталистических странах, резко усилилось в годы Второй мировой войны. Не случайно "новый курс" Рузвельта был введен в годы крупнейшего в истории мирового экономи­ческого кризиса.

В годы войны главным потребителем продукции становилось государство. Промышленность работала на обеспечение воен­ных потребностей. Товарно-денежные отношения при этом те­ряли прежнее значение. Централизованная система управле­ния позволяла концентрировать все силы и ресурсы для реше­ния главных задач — для развития производства танков, бое­вой авиации, переключения транспорта на перевозку важней­ших грузов и т. д. Рыночные отношения не могли бы обеспе­чить такой мобильности и концентрации усилий.

Когда надо было наладить выпуск танков, государство выступало естественным выразителем общественных потреб­ностей. Государственное задание выполнялось в кратчайший срок, с патриотическим энтузиазмом. В мирных условиях регу­лятором мог выступать только рынок.

Впрочем, вся история советского государства состояла из "экстремальных" периодов, когда надо было волей государ­ства бросать силы на что-то решающее: гражданская война и восстановление после нее, форсированная индустриализация, новая война и новое восстановление. Исключением были лишь несколько лет нэпа. Поэтому и административно-командные методы стали восприниматься как естественные и правиль­ные.