Песня, спетая возле трупа собаки

Однажды теплым днем, шествуя по великому плато Пал Тханг, Джецюн наткнулся на труп собаки, изъ­еденный червями. Движимый сочувствием он сел рядом с трупом и погрузился в сосредоточение.

Три дня спустя с пастбищ пришла группа торгов­цев. Они сказали Джецюну, что совершили путеше­ствие по долине Нгари. Один из них спросил:

Йогин, что ты делаешь, сидя возле гниющего трупа собаки?

Джецюн ответил:

Вороны собирались съесть червей с этого трупа, поэтому я его охраняю.

Ты не сможешь защищать червей целую веч­ность. Лучше оставь его.

Другой мужчина добавил:

У тебя нет ни еды, ни одежды. Куда ты собира­ешься отправиться?

Мила ответил:

Я не собираюсь уходить.

Я только что прибыл сюда.

Откуда ты пришел?

Из долины Нгари.

Мы тоже только что оттуда, но не встречали тебя. Давно ли ты здесь?

Уже три дня.

Кажется, тебе совсем не нужна еда. Это удивительно. Ты сиддх? Если да, то, пожалуйста, дай нам наставления Дхармы.

 

Джецюн спел такую песню:

Молюсь у стоп моего Ламы-отца.

Блуждая по иллюзорной равнине шести миров,

Принимая иллюзорные тела рождения, смерти и бардо,

Проходя города промежуточных состояний и сновидений,

Я шествовал по узкой тропе между жизнью и бардо.

Я снова и снова рождался в разных адах,

Подвергался мукам невыносимой жажды и голода,

Бедствовал от глупости в мире животных,

И лишь слегка вкусил жизни людей и богов.

Мне выпал шанс родиться в человеческом теле.

В молодости я применял силу мантр для злых деяний,

О чем позднее невероятно сожалел.

Затем я пришел к Марпе — лучшему из людей —

В его «монастырь» в Лходраге.

Благодаря наставлениям этого великого сиддха

Моя жизнь в человеческом теле преисполнилась смысла.

Не имея богатств, я изо всех сил старался

Служить ему телом и речью

И особенно подносить мою практику.

Суть этой практики

Помогла подчинить себе течение энергий и каналы —

Поэтому я не страшусь телесных недугов.

Блаженное пламя туммо полыхает в моем теле —

Поэтому мне нипочем снег, дождь и ветер.

Я кормлюсь безупречным сосредоточением

И не боюсь голода.

Всегда сопровождаемый

Просветленным настроем,

Я не доверяю сомнительным спутникам.

Я провожу зимние месяцы в уединении в горах

В компании приветливых горных оленей,

Питаясь кореньями горных трав.

Я провожу весну среди скал и ущелий

В обществе дружелюбных лис и дроздов,

Питаясь крапивой и диким луком.

Летом живу на утесах и снежных вершинах,

Общаясь со стаями белых грифов,

Для подержания сил ем камни и пью из ручьев.

Осенью прошу подаяния —

Как птица, ищу простую пищу,

А друзьями мне служат просветленные попрошайки.

Встретить меня нелегко, так что с радостью оставайтесь.

 

Торговцы почувствовали искреннюю открытость и сказали: «Наша деревня совсем недалеко. Погос­тишь ли ты у нас несколько дней?»

Они так долго и настойчиво звали его, что Джецюн в конце концов ответил: «Раз вы не слушаете меня и не остаетесь здесь, то через три дня я приду к вам».

Он пробыл возле трупа еще три дня, направляя сознание собаки в высшие миры и устанавливая кармическую связь с червями. Ранним утром третьего дня к нему пришел человек, чтобы проводить до деревни. Там Джецюн провел несколько дней, давая поуче­ния Дхармы. Селяне умоляли его остаться навсегда, но Мила отказался и отправился к великой засне­женной горе Лачи. Такова история о том, как Мила направил сознание собаки в высшие миры.

Сон йогини

Однажды, когда Джецюн пребывал на Лачи в великой пещере Каменный Полог, его навестили йогини Дарбум Чёдрён и Друб Чунгма Леггьен. Они совершили старательно подготовленные подношения и многократно простерлись перед ним, а потом Дарбум запела:

 

Почтение тебе, драгоценный спаситель существ. Обращаюсь к тебе, добросердечному, с молитвой. Принимаю Прибежище в тебе, сочувственный. Молю тебя, защищай меня с великим милосердием.

Я, Дарбум Чёдрён,

Обращалась к тебе с мольбами четырежды в день,

А затем с неустанной сосредоточенностью

Пробуждала Просветленный настрой.

Сегодня на заре

Мне приснился сон:

Я воспарила в небеса

И устремилась туда, где восходит солнце.

Там, в лазуритовой стране,

Удобной и нежной, как ладонь моей руки,

Виднелось ясное, искристое озеро,

Чудесное древо, усыпанное драгоценностями,

Резвящийся олень,

Павлины, попугаи, дикие лебеди,

Восхитительные молодые куропатки.

Изобилие всего этого поражало мое воображение.

В центре этой страны,

Утопая в душистых цветах,

Ковром покрывающих землю,

Возвышался чудный дворец,

Квадратный в основании,

С четырьмя дверями и крытым входом.

В этой просторной обители,

Сделанной из семи видов драгоценных камней, Возвышалось восемьдесят четыре тысячи колонн.

В обширных покоях дворца

На троне, украшенном шелком и драгоценностями

И подпираемом двумя бесстрашными львами,

Восседал величественный Победитель Акшобхья

И давал поучения своему неисчислимому окружению.

Из последнего ряда я бросила букетик цветов,

Затем преклонила колени и стала слушать,

Сложив руки у груди и запоминая слова и смысл речей

О двенадцати цепях взаимозависимого происхождения

В их прямой и обратной последовательности.

В конце, поклонившись, я удалилась.

В стороне от дворца

Стояла другая обитель — прекрасная и благодатная

В ней пели и танцевали

Многочисленные цветущие Дакини

С прелестными формами,

В украшениях из драгоценных камней.

Они воздвигли широкий трон с семью драгоценностями,

Покрыли его тончайшими шелками,

Спрыснули водой со сладким ароматом

И густо усыпали цветами.

Одни Дакини держали курителътщы для благовоний, Другие — зонты и победные знамена.

Третьи — музыкальные инструменты,

Некоторые размахивали шелковыми знаменами в небесах,

А иные звали тебя такими речами:

«Мы приглашаем тебя, Палден ШепеДордже,

Верховный владыка всех Дакинь,

Сын, рожденный из сердца

Величественного Победителя Акшобхьи».

Но некоторые из них говорили:

«Еще слишком рано Приглашать владыку всех Дакинь.

Мы сами должны отправиться навстречу Джецюну

И выразить ему почтение».

Они исчезли, и я проснулась —

Вся в поту, с колотящимся сердцем.

Я предстала перед взорам Джецюна,

Чтобы донести до моего Ламы такие слова:

Пусть нам благоволят обстоятельства

Твоего постоянного присутствия здесь, на земле,

Ведь ты отсекаешь сомнения в наших умах,

В умах океана учеников

И всех практикующих Дхарму — в настоящем и будущем.

Пусть будет прочной скала твоего тела,

Пусть далеко разливается поток твоей речи,

А ум неизменно пребывает

В Состоянии истины.

Пусть великолепие твоего тела

Разгорается во дворце Чубара,

Речь разъясняет глубокую Дхарму,

А ум всегда пребывает в изначальном состоянии

Пусть собрание йогинов-учеников, подобное пчелиному рою,

Наслаждается нектаром твоей речи, передающей глубокую Дхарму.

Пусть лотосовый сад твоего тела

Источает сладкий аромат.

 

Великий Джецюн отвечал: «Послушайте, йогини. Иллюзорны все проявления, особенно сновидения. Думаю, твой недавний сон — пророческий лишь отчасти. Сложно распознавать сны, сознательно ускорять их, управлять ими, постигать их пустотность и видеть бесчисленные Будда-поля; поэтому доверять твоему видению просветленного поля Победителя Акшобхьи можно лишь частично. Хотя Дакини зовут меня к себе, я, скорее всего, побуду здесь еще несколько лет. Йогини, это видение было вызвано силой очищения ваших кармических препятствий. Если вы верите в реальность любого из подобных сновидений, то вы попали под влия­ние мары. Вам стоит сохранять ясность в естествен­ном состоянии».

Он сопроводил эти слова песней:

 

Состояние истины, сфера очищенных мыслительных схем;

Состояние радости, сокровищница благоприятных знаков;

Состояние излучения, явленное множеству учеников —

Это три спонтанных состояния Учителя Марпы.

Пожалуйста, восседай над моей макушкой, как украшение.

С безначальных времен для всех, кто не ведает истину,

Этот запутанный ум

Проявлялся иллюзорной сансарой.

Но для тех, кто сосредоточен на

Состоянии истины,

Он есть Махамудра

В единстве пустоты и проявлений, пустоты и ясности, пустоты и блаженства.

Как хрустальная ваза, наполненная водой,

Естественно осознающее, ясное и блистательное

Состояние истины

Свободно от материализма или нигилизма в отношении рождения и смерти.

Для того, кто осуществил это состояние,

Не применимы даже сами слова «рождение» и «смерть».

Я, йогин, переживаю это.

Сестры, вам стоит добиться того же.

Мы непременно встретимся в Чистой стране,

Узрев иллюзорность пустотных проявлений.

Йогини, не принимайте сновидения

За реальность.

Йогини, искореняйте привязанность

К сансаре — ей неизменно присуще страдание.

Йогини, смотрите на вызванные запутанностью

Дела незрелых людей как на иллюзии.

Йогини, помните наставления,

Переданные этим Ламой.

Йогини, сосредоточьтесь

На ясной цели — Махамудре.

Я, отшельник Миларепа,

Применял наставления, не вставая с медитационной подушки,

Пока меня не озарило постижение естественного состояния.

Когда пустота и сознание слились воедино,

Я узрел равнозначность земли и золота,

Неразделимое равенство Будд и существ.

Что можно сказать о «рождении» и «смерти»

Такому йогину, как я?

Однако, внимая твоей самозабвенной мольбе,

Желаю — пусть моя жизнь продолжается неисчерпаемо.

Тем самым пусть не иссякнет удача,

Несущая благо тем, кто охвачен неведением.

Пусть Дхарма принесет удовлетворенность

Умам моих достойных учеников,

А их базовое сознание преобразуется в мудрость,

Естественно принося благо существам

С помощью непрерывной цепочки учеников.

Три драгоценности, я подношу эту песню-молитву!

Собрание Докинь, разделите со мной это пиршество созвучий!

Нечеловеческие существа, перестаньте чинить препятствия!

Внимите этой благоприятной песне-молитве!

 

Дарбум Чёдрён и все остальные присутствовавшие преисполнились радости.

Это была песня о трех способах неизбывного пребывания.

 

ВЕЛИКИЙ ПОЖАР

Великий Джецюн объявил, что отправляется в Непал вместе с Шенгомом Репой. По пути они увидели пожар, разгоревшийся на большой горе. Тропа была очень узкой; ни сверху, ни снизу не было обходного пути, и Мила понял, что они оказались в ловушке. Их окутало облако дыма, и белый день стал похож на закат. Усаживаясь, он сказал Шенгому Репе: «Сядь рядом и возьми меня за руку». А затем выкрикнул: «О юный репа, если ты обладаешь хоть каким-то постижением, то пришло время использовать его! Как бы умно ты ни передавал сотни и тысячи объ­яснений Дхармы — не усвоив их сути, ты не отли­чаешься от попугая, повторяющего молитвы. Тебе стоит сосредоточить свой ум на изначальной пустоте реальности».

Они оба сели медитировать недалеко друг от друга.

Позже в тот же день молодой репа взглянул на сво­его Ламу — тот спал посреди красно-черных языков пламени, в то время как на других горных кряжах огонь уже потух. Ученик похолодел от волнения и осмотрел Миларепу, беспокоясь, не пострадал ли он от огня. Но одежды Милы не были даже опалены, и изумленный Шенгом запел:

 

Драгоценный, добрый Лама,

Ты лежишь среди полыхающего пламени,

Как царь грозных Даков и Докинь мудрости.

Это иллюзия или реальность?

Это истинно или ложно?

На пути у святого кто-то злобно создал

Демонические помехи,

Поэтому я все еще озадачен.

Вокруг тебя бушует огонь,

Но посреди него твои одежды остаются неопаленными.

Это переполняет меня изумлением!

Пожалуйста, восстань из Состояния истины

И развей мои сомнения, что коренятся в неведении,

Джецюн проснулся среди огня, присел на корточки и спел такую песню:

Лама, полыхание пламени мудрости,

Исходящее от твоего тела как лучи света,

Поглотило препятствия неблагих поступков,

Созревшие в моем уме.

Кланяюсь твоим стопам.

Сын, юный репа по имени Шенгом,

Наделенный искренними, непреклонными намерениями,

Обладающий рвением, нужным для упорства в практике,

Одаренный ученик, слушай меня сейчас!

Не беспокойся: нет причин для волнений.

Я отсек лиану эгоизма.

Как может случиться дурное

С йогином, что пробудился в естественное состояние?

Демоны в нечеловеческих формах

Разбудили стихию огня,

Чтобы помешать мне, йогину Миларепе.

Пламя выжгло траву на этой бессердечной горе,

Сгубив множество невинных существ.

Огонь разрушил дома и убежища

Местных божеств и нагое,

Опалил горные склоны,

Наполнил дымом воздух и небо

И поймал этого йогина в пламенеющую западню.

Завидев это препятствие,

Я использовал свои йогические постижения

И лишь слегка погрузил ум

В медитацию на первоэлемент огня.

С помощью этой способности я включил в Путь Иллюзорные внешние события.

Относительные явления, можно изменять как угодно.

Снова взгляни, Шенгом Репа!

Теперь мой ум погрузился

В медитацию на первоэлемент воды.

Как только стихла ясная мелодия его песни, вся долина наполнилась водой.

Скользя по ее глади, великий Джецюн запел:

Снова взгляни, Шенгом Репа!

Это погружение в мандолу ветра

Без сомнения способно унести ум и тело йогина!

Ветер подхватил их обоих и обнес вокруг горы

Эверест и всего мира. Мила опять запел:

Снова послушай, юный репа:

Проявления иллюзорны и ложны.

Все иллюзорные проявления пусты.

Пока не столкнешься лицом к лицу с сутью реальности,

Поверхностные, обманчивые проявления будут возникать из пустоты.

Реальность выходит за пределы существования и несуществования.

Она непостижима, невыразима.

Пусть нам посчастливится опустошить сансару,

Приведя всех к постижению этой сути.

Затем отец и сын продолжили свой путь к достижению совершенства.

 

Часть

V

 

АБСОЛЮТНЫЕ

НАСТАВЛЕНИЯ

 

ВЫРАЖАЯ НЕВЫРАЗИМОЕ

Целью буддийской практики является ясное, не искаженное привычными концепциями восприятие истин­ной природы своего «я» и мира. Практика медитации в конце концов приводит к столкновению с пара­доксом — недвойственностью явленного мира и той пустоты, которая представляет собой его абсолютную реальность. Поучения, касающиеся этих углубленных ступеней, называются абсолютными наставлениями. Простые на первый взгляд, они искусны и трудны в применении. Подобно дзенским коанам, они задают противоречие, проблему, «решение» которой требует основательного изменения взгляда, что и происходит в результате усиленных занятий. Содержащиеся в этом разделе поучения Милы служат глубокими и ценными советами для развитых практикующих. В «Шести тайных песнях» Мила отвечает на вопрос Речунгпы, обнажая перед ним свой зад, покрытый мозолями от многих лет сидения в медитации. Для Милы поу­чения и наставления не имели бы смысла, будь они отделены от самой жизни. Смысл абсолютных настав­лений Милы не в том, чтобы продвигаться от мирского к духовному. Они скорее показывают все мирское как духовное, каковым оно и является на самом деле.

Основная тема этих наставлений — предостере­жение относительно обусловленного ума. Любое обу­словленное действие, включая духовную практику, ведет к усилению связи с сансарой. Это ясно выра­жено в песне «Последние поучения Милы»:

На границе между телом и умом

Притаился великий преступник — обусловленный разум.

Он меняется с течением мимолетных условий —

Некогда постигать нерожденный смысл.

Речунгпа, оставайся в крепости нерожденного.

Здесь содержится парадокс: свобода от обусловлен­ности достигается за счет работы самого обусловлен­ного ума. Привычные механизмы, искажающие наши представления и процессы восприятия, необходимо тщательно проанализировать и обуздать. Поскольку нам недостает ясности непредвзятого восприятия, опытный учитель дает точку опоры, чтобы высвобо­дить прочно укоренившие ся неверные способы вос­приятия. Ведь с ними даже самая усердная практика не ведет к абсолютному постижению. Любая идея об абсолютной свободе основана на обусловленном мышлении, поэтому учитель должен помочь уче­нику избежать ошибки, из-за которой переживания блаженства и ясности, являющиеся естественными результатами медитации, принимаются за оконча­тельное постижение. На этой высокой ступени даже Дхарма может навредить, если будет неверно понята:

В непроявленной сфере пространства

Совершенный Будда — лжец.

В его обманчивых речах о скрытом смысле

Нет шанса на постижение внешней истины.

Речунгпа, откажись от общепринятых фактов.

С другой стороны, Мила испытывал несомненное уважение к потенциалу человеческого ума, к прису­щей всем способности достичь Освобождения. В этих песнях очевидна его сильная устремленность к духов­ному развитию, его пылкая гордость собственными достижениями и радость от развития других.

 

 

СЕБЕН ХОЧЕТ ПОСТРОИТЬ ШАЛАШ

Однажды, пока Миларепа пребывал в пещере Копыто Коня на скале Неразрушимая Красная Глыба, к нему пришел Себен Репа. Всячески выказав свое уваже­ние, он промолвил: «Драгоценный Лама, это место способствует совершению добрых дел и обретению ясного осознавания. Другие сказали, что тоже придут, но здесь больше нет пещер. Стоит ли мне построить соломенный шалаш для защиты от дождя и ветра?» В ответ Лама спел песню:

 

Обращаюсь с молитвой — и не только с помощью слов —

К Уму Истины — учителю Марпе.

Лама и личный Йидам, что слились воедино,

Наставляйте меня с великим сочувствием.

О йогин по имени Себен,

Юный репа, послушай меня!

Для передачи важнейших учений необходимы слова,

Но беспредметные разговоры порождают глупую болтовню.

Когда практикуют медитацию на Йидама,

Искусные йогины немногословны.

Не будет ошибкой дать отдых усталому уму,

Но бесцельная праздность порождает ошибки.

Погружаясь в созерцание ума,

Искусные йогины устраняют предубеждения.

Нет ничего дурного в общении с друзьями в Дхарме,

Но разнузданные приятели порождают зло.

Занимаясь практикой в уединении,

Все искусные йогины избегают дурной дружбы.

Еду, полученную как подаяние,

Расходуй бережливо и сообразно ситуации.

Странствия ради милостыни порождают отвлечения;

Искусные йогины не покидают мест практики.

Яды ума возникают, пока не исчерпаешь деяния,

И противоречат Дхарме.

Изучая поток мыслей, искусные йогины

Исправляют привязанность и отвращение.

Храни немного вещей для важнейших нужд —

Создание запасов на будущее противоречит

Дхарме.

Отсекая корни привязанности,

Искусные йогины избавляются от нее.

Ищи место ночлега под навесом —

Строя «дворец», без нужды убьешь насекомых.

Пребывая в таких изменчивых местах, как горы,

Все искусные йогины уменьшают отвлечения.

Каждый должен иметь достаточно еды и питья,

Но нажива на продаже знаний противоречит Дхарме.

Полагаясь на пищу аскезы,

Искусные йогины не бродят в поиске подаяний.

Каждый должен одеваться для защиты от ветра.

Но ношение красивых одежд противоречит Дхарме.

Ведя скромную жизнь нищего,

Все искусные йогины отказались от пышных нарядов

Отводить полночи на сон — хорошо для здоровья,

Но пристрастие к отупляющему сну подобно смерти,

В поисках цели — естественного состояния —

Все искусные йогины избегают мертвящего сна.

Нет ничего дурного в ритуальных пирах,

Становящихся подношением Йидаму.

Но захмелевшие участники празднеств

Совсем неотличимы от пьяниц.

Совершенствуя фазу развития и фазу завершения,

Йогины пути мантр не жаждут алкоголя.

Совершенствуя четыре вида блаженства

Пути искусных средств,

Йогины пути мантр находят партнершу мудрости.

Но не ищите партнершу действия,

Если еще не способны управлять входящими и исходящими потоками.

Помни об этом, мой сын-репа. Затем Мила сказал ученику: «Себен, если ты будешь усердно следовать переданным тебе настав­лениям Дхармы, то естественное состояние Махамудры будет продолжаться беспрерывно, днем и ночью, месяцы и годы. Это ясное состояние, сияющее, полное и расслабленное; вне надежд и опасений; свободное от материализма и нигилизма, от прихода и ухода; свободное от понятий „хорошее" и „плохое", от совершенства и ошибки, от добра и зла. Вне планов или ожиданий, оно не является ни сансарой, ни нирваной; оно вне деятельности и беспокойства, за пределами мысли, за пределами концепций, оно безошибочно!»

Мила снова запел:

 

Немыслимое, непоколебимое, невыразимое

Сущностное состояние вне медитации.

Юный репа, постиг ли ты его?

Если бы постиг, был бы погружен в недвойственность,

Не постигнув, ты сейчас занимаешься пустой болтовней.

Когда постигнешь, узнаешь, что «Будда» — лишь пустое слово.

Молодой репа возрадовался и с новыми силами приступил к практике.

 

РАССПРОСЫ ЧЕТЫРЕХ АСКЕТОВ

Однажды, когда Джецюн был погружен в плавный поток йоги, находясь в Львиной Пещере в Тагцанге, его посетили четыре йогина-аскета. Они спросили его: «Откуда ты? Когда пришел сюда? У тебя нет иму­щества — где оно?»

На эти расспросы Джецюн ответил так: «Я пришел из Нья Нанга и нахожусь здесь примерно три месяца. У меня нет планов относительно дальнейшего пути. У меня нет собственности и скрытых богатств, кото­рые я мог бы оставить после себя».

Пришедшие снова заговорили: «Неслыханно! Любой, кто оставался в этой пещере более недели, погибал. Нет доказательств твоего пребывания здесь. Не лжешь ли ты, когда говоришь, что пробыл тут три недели? А если это все же правда, то не обладаешь ли сверхъестественными способностями? Нам не верится. Каково твое постижение? Каковы твои совершенства и доказательство опыта? Говори правду!»

В ответ Мила спел песню:

 

Кланяюсь стопам переводчика Марпы,

Чьи сочувствие и отеческая любовь

Распространяются на всех живущих.

Он — наше драгоценное

Прибежище в этой жизни и следующей.

После встречи с моим святым Ламой

Я не имею привычки лгать.

Я обладаю неким постижением,

Но это не тема для пустых бесед.

Моя уединенная жизнь вдали от спутников

Показывает, что проявления стали мне друзьями.

Пребывание в пустой пещере

Означает пробуждение

Всепронизывающего высшего знания

Облачение в тонкие хлопковые одежды

Говорит о полыхающем во мне огне блаженства,

А отсутствие подстилки подо мной

Означает, что я сплю на ложе реальности.

Отсутствие материальных обладаний

Подтверждает, что во мне зародилась удовлетворенность,

Я лишен средств к выживанию —

Ведь меня поддерживает пища медитации.

Здесь нет даже кувшина для воды —

Значит, я пью из потока Просветления,

А эта песенка, которую я пою,

Есть признак пробудившегося постижения.

Вижу все явленное как картинки —

Потому что знаю об их иллюзорности.

Я искусно составляю разумные ответы —

Это значит, что открылись мои речевые каналы.

Аскеты, вы уловили смысл?

Уважаемые Ламы, подношу эту песнь-молитву.

Собрание Дакинь, разделите со мной это пиршество созвучий.

Нечеловеческие существа, перестаньте мешать.

Внемлите этой благоприятной песенке.

 

Йогины снова заговорили: «Ты упомянул, что видишь иллюзорность проявлений. Однажды, когда мы были в Центральном Тибете и делали обхождения Лхасы, один лама-ученый сказал нам: „Если вы такие превосходные йогины, то должны уметь использо­вать проявления в качестве примеров. Спойте нам песню о вашей шапке, головной повязке и барабан­чике дамару". Нам это не удалось, и нас высмеяли.

В скитаниях по стране мы снова можем столкнуться с подобным вопросом. Не мог бы ты спеть нам полную смысла песню с примерами об остроконечной белой шапке, подобной тем, какие мы носим на головах, а также о черной витой головной повязке и барабан­чике дамару с тонкой перемычкой?»

Мила запел:

Великого переводчика Марпу —

Корону на голове самых искусных,

Наилучшего из всех переводчиков —

Молю о благословении.

Даруй мне совершенства, обычные и высшие.

Теперь слушайте вы, четыре товарища!

Отсеките вовлеченность в мирскую жизнь.

Крепко держитесь за стопы хорошего Мастера.

Получите наставления — ключи к глубокому смыслу.

Займитесь практикой с безграничным усердием.

Добейтесь внутреннего постижения подлинного состояния.

Пусть ваше сердце наполнится сочувствием и пустотой.

Придите в объятья абсолютной цели — естественного состояния.

Знающий о том, что все проявления и звуки

Суть лишь обманчивые сны,

Идет за подаянием, не проводя различий,

И трудится на благо самого себя и других.

Он носит белую шапку йогина

Как знак его чистого всеобъемлющего взгляда.

 

 

Подкладка из белого войлока

Означает ум, что податливее шерсти,

А белое покрытие из хлопка

Представляет чистоту намерений

Просветленного настроя.

Длинные уши по обеим сторонам

Означают глубину искусных средств и мудрости,

А голубая лента, огибающая край,

Говорит о неизменной реальности.

Зеркало, закрепленное спереди на шапке,

Есть признак нескончаемого Ясного света.

Длинная, острая верхушка —

Символ остроты различающей мудрости

Пятицветные шелка, что служат украшением,

Говорят о пяти видах высшего знания.

Убранство из цветов —

Признак получения глубоких посвящений.

Пришитые искусственные косы

Означают заботу о мире.

Этот легкий наклон вперед

Показывает уважение к Трем драгоценностям.

Полость шапки

Символизирует неизменное

Состояние истины.

Черная повязка вокруг чела

Указывает на неизменное

Состояние радости.

Волосы, развевающиеся на ветру,

Обозначают исходящие от шапки

Проявления Состояния излучения.

Крепко повязанные на затылке ленты

Представляют скрепляющую печать Махамудры.

Тонкий перешеек барабанчика дамару

Помечает место ошибок и сомнений,

Где встречаются сансара и нирвана.

Расширение в направлении краев двух черепов

Похоже на нарастание и убыль сансары и нирваны.

Плотно натянутая кожа по обеим сторонам

Обозначает явный и скрытый смыслы.

Пустота внутри подобна Состоянию истины,

Достигнутому ради собственного блага.

Окружающая перешеек лента с убранством из ракушек

Символизирует украшения Состояния радости.

Удары язычков по коже барабана —

Это исходящие от него проявления

Состояния излучения,

А звук, который раздается при вращении дамару,

Показывает владычество над воинами-Даками и Дакинями.

Ручка в виде ленты

Означает обладание наставлениями по практике.

Флажок, привязанный к барабану, —

Это реющее знамя славы,

А его трехъярусное навершие

Показывает отсутствие привязанности к трем сферам сансары.

Маленькое, ясное зеркальце посередине —

Признак жизни в Ясном свете.

Его симметричность —

Символ единства искусных средств и мудрости.

Ряды бусин из слоновой кости, что служат украшением,

Указывают на безупречность памяти.

Убранство из жемчуга и коралла

Символизирует семена благих телесных знаков.

Свисающие шелковые кисти

Обозначают пять видов мудрости,

Болтающийся локон волос

Есть признак работы ради существ в сансаре.

Тугая, красивая коса

Показывает переплетение трех дисциплин.

Маленькие колокольцы

Разносят во всех направлениях весть о славе,

А присоединенный зажим

Обозначает приверженность жизни в Освобождении.

Аскеты, вы понимаете меня?

Друзья, послушайте еще:

Не встретив хорошего Ламу,

Не получив советов, наставлений и опыта,

Вы подчинитесь проявлениям мирской жизни.

На вас сейчас обличье йогинов,

Но если нет хороших качеств постижения,

То носить белую шапку —

Все равно что пытаться белить кусок угля.

Подкладка из белого войлока —

Как собачий помет, обернутый в шерсть тонкой выделки,

А белое покрытие из хлопка —

Весь тот снег, что выпал вам на голову.

Он постепенно почернел от сажи,

Ведь вы погрязли в дурных поступках.

Длинные уши по обеим сторонам

Показывают, что вас ожидают долгие скитания в сансаре.

Голубая лента, огибающая край, —

Знак вашего неведения, отравляющего ум.

Зеркало, закрепленное спереди на шапке,

Обозначает пребывание в глубинах сансары,

А длинная, острая верхушка

Покажет, что вы взобрались на вершину гордости.

Пятицветные шелка, что служат украшением.

Говорят о распространении пяти ядовитых омрачений,

А убранство из цветов

Есть признак изобилия ваших желаний и отвлечений.

Эти искусственные косы —

Символ падения в низшие миры.

Легкий наклон вперед

Есть знак неуемной страсти к еде.

Полость шапки

Отражает пустоту жизни человека.

Черная повязка вокруг чела —

Огромное облако заблуждений.

Волосы, развевающиеся на ветру,

Показывают, что вы взбудоражены тремя ядами,

А крепко повязанные на затылке ленты

Обозначают, что вы крепко сцеплены с сансарой.

Тонкий перешеек барабанчика дамару

Есть признак крайней нехватки мудрости.

Расширение, идущее к краям двух черепов, \

Свидетельствует о нарастании порочных и злых действий.

Плотно натянутая кожа по обеим сторонам

Отражает вашу омраченность двумя завесами.

Полость внутри барабана

Показывает пустоту этой жизни и следующей.

Окружающая перешеек лента с убранством из ракушек

Есть верный признак извращенного ума.

Удары язычков по коже барабана

Подражают стуку в дверь, когда вы приходите за подаянием.

А звук, издаваемый при вращении дамару,

Разносится как насмешка.

Ручка в виде ленты Представляет невнятные песни,

Что застряли в вашем горле;

Привязанный к ней флажок —

Это реющее знамя позора,

А его трехъярусное навершие

Отражает блуждание в трех сферах сансары.

Маленькое, ясное зеркальце посередине —

Символ ваших действий,

А его симметричность —

Закладывание основ сансары.

Ряды бусин из слоновой кости, что служат украшением,

Указывают на череду ваших неблагих действий.

Убранство из жемчуга и коралла —

Насмешка над тем, что вы носите украшения заблуждений.

Свисающие шелковые кисти

Показывают ум, устремляющийся вовне

Через ворота пяти чувств.

Болтающийся локон волос

Обозначает погружение в низшие миры.

Тугая, красивая коса

Служит знаком укрепления привязанности к «я».

Маленькие колокольцы

Разносят ваши невнятные песни во всех направлениях.

Присоединенный зажим —

Символ того, что вы застряли в трех сферах сансары.

Аскеты, вы понимаете меня?

Если да, то это Дхарма.

Но послушайте еще, друзья:

Я спел песню

О трех предметах аскетов —

Шапке, головной повязке и барабане дамару,

Используя их детали в качестве примера.

Она должна быть железным стрекалом

Для йогинов, обладающих постижением.

Припасами для блуждающих по стране,

Едой для ищущих пропитания,

Энергией для удалившихся в отшельничество,

Спутником для живущих в уединении

И образцом для масс.

Вы — йогины, не обладающие постижением,

Блуждающие от края до края земли в поисках еды.

Сочтете первый набор примеров

Приспешником обманщиков.

Используйте его для утоления зверского голода!

Применяйте его как костыль при нехватке умений!

Хватайте его как сокровище на рынке!

Пусть он несется вашей песней во всех направлениях!

Второй набор примеров

Разоблачает скрытую сущность лжецов.

Мудрый да увидит в нем предупреждение,

Не обретший постижение — насмешку,

Пусть дети сделают его своим стишком

Повторяйте его с утра до ночи.

Побуждаемый ситуацией,

Я поведал о проявлениях иносказанием

И привел хорошие и плохие примеры.

Поняли вы или нет?

Если да, то пусть это подтолкнет вас к добродетели.

Если нет — огорчит ваши умы.

Терпеливо сносите мои насмешки.

Счастлив мой ум, ибо я поразмышлял над этим.

Взгляд, покоящийся в естественном состоянии, полон блаженства.

Медитация, лишенная ожиданий, полна блаженства.

Практика принятия всего происходящего полна блаженства.

Происходящее из этого отсутствие надежд и опасений полно блаженства.

Все, что делаю, наполнено блаженством.

Я делаю это, поскольку это наполнено блаженством.

Если вам выпадет такая радость,

Поступайте так же.

 

Вдохновленные сильным доверием, йогины простерлись перед Милой, приложили его стопы к своим головам и попросили благословения вместе с поуче­ниями Дхармы. Получив наставления по медитации, они практиковали и обрели редкостный опыт и постижение, а позднее стали известны как Четыре йогина и прославились как превосходные отшельники в хлопковых одеждах. Это песня называется «Шапка, головная повязка и барабанчик дамару».

 

ШЕСТЬ ТАЙНЫХ ПЕСЕН

Джецюн Миларепа, господин йогинов, отправился с двумя учениками к горе Ти Се. Там он победил бон­ского священника Наро Бончунга, показав совершен­ное умение творить чудеса. Тем самым он утвердил Ти Се как место буддийской практики.

Пребывая в Пещере Чудес на горе Ти Се, Джецюн сказал Речунгпе: «Ты получил наставления по Тан­тре Дакинь из Линии передачи шепотом. Теперь ты обладаешь всей полнотой моих поучений. Применяй их на практике сейчас — и обретешь плоды в этой жизни».

Речунгпа попросил: «Пожалуйста, спой мне такую песню, которая послужит ключом к достижению Про­светления в этой жизни».

Джецюн ответил: «Вот мое абсолютное наставление».

Он повернулся задом и обнажил свои ягодицы, покрытые твердыми мозолями от долгого сидения в медитации.

При виде этого Речунгпа преисполнился восхи­щения и уважения: вот через какие суровые испы­тания в практике прошел его Лама! Слезы высту­пили на глазах у Речунгпы, и он твердо сказал себе: «Я тоже должен практиковать именно так».

Затем Миларепа спел «Шесть тайных песен»:

 

 

Песня об отшельничестве,

НЕ ИМЕЮЩЕМ НАПРАВЛЕНИЯ

Отец, свободный от оков эгоизма!

Достигнув цели — единства пространства и блаженства,

Состояния Ясного света двух реальностей,

Мой Лама-отец всегда пребывает в моем сердце.

Медитируя на гребне снежной горы Ти Се,

Я, Миларепа, ясно узрел мандалу явлений.

Если стремишься к ясновидению, я обрел его.

Я — йогин, устремленный к наивысшему.

У агатовой глыбы Красной скалы, что в Чубаре,

Я взмыл в небеса и не падал.