Моя жизнь переходит в будущность.

 

Рисовка моя не ограничилась одним изображением из себя оратора, которое играло роль только в кругу товарищей студентов.

Точно так же, как пожар разгорается встречая на пути своем горючий материал и поглощает все, так же и воспламенившаяся душа человеческая старается завладеть всем, что видит перед собою.

За студентами было много и других людей, их были целые массы. Что я значил для них? Ровно ничего. Они много говорили и с большим уважением и восхищением о людях, которых я ставил ниже себя и по уму и по развитию. И мне хотелось точно также быть для них чем-нибудь! Они должны были иметь представление обо мне. Да, весь народ должен был иметь представление обо мне!

Но в те времена народного движения народ наш видел образ того человека, которого он уважал, как своего пробудителя, — который был великим мужем, предметом его любви. Он был и нашим идеалом, ему держали мы восторженные речи, в честь его устраивали празднества.

Итак я и тут имел готовый образец.

— 32 —

Все-таки здесь заметна была большая разница. Когда я выступил оратором, я создавал образ свой в настоящем. Но конечно я не мог начать создавать представление о себе народу, также, как создавал его товарищам. Изображение великого человека было делом будущего. Его можно было создать со временем своею жизнью.

Но хотя самая мечта эта и была определена, средства к достижению ее были все-таки совершенно не определенные и неясные. В голове моей толпились различные мечты, вчера они были иные, чем сегодня, сегодня иные, чем завтра, иногда даже совершенно противоположные друг другу. И это очень натурально, потому что бесчисленны те пути, которые ведут к величию, — которые могут дать мне любовь народа.

Только то было мне ясно, что я должен был уметь любить тот народ, для которого я хочу быть великим, что необходимо было сделать какую-нибудь великую, неизмеримую услугу ему, какой-нибудь подвиг. Сознание, что любовь к нему действительно наполняла мое сердце, давало громадную силу этой мечте и поддерживало веру и уверенность в ее исполнении.

Но дело в том, что любовь имеет то свойство, что она живет только в настоящем. Только тогда, когда ее вызывает соответствующая деятельность в настоящем, только тогда, когда она побудительная причина действиям, она может жить, быть источником жизни и расти.

Я думаю, что также незаметно, как ненависть против другой партии закралась в мое сердце, также незаметна произошла перемена в мотивах моих действий. Но верно то, что тогда, когда именно это развитие во мне происходило, я заметил в себе, что главными мотивами моих действий были — вышеупомянутые: мечта о будущности и тот образ; которым я хотел представиться народу. А любовь, была в стороне и служила только необходимым условием для достижения этой мечты.

Любовь эта значит сама не была пружиною моих дей-

— 33 —

ствий; она значит не могла расти, а оставалась все время такою-же, как и была — только предметом мысли или чувств. И так как она не развивалась, то она напротив должна была умаляться.

Я ясно помню, как я боялся потерять эту любовь, как я старался как будто уверять самого себя в том, что она не ослабла и не умалилась, как я старался раздуть в себе энтузиазм и как я потом утешал себя тем, что если эта любовь на время и потухнет, то ведь я могу в будущем при нужде оживить ее опять, кабы только я сам созрел и был бы готов к этому „великому делу жизни".

Где эта красная нить жизни, другой конец которой я распутал?

Она уходит теперь в будущность. Там, я однажды буду любим, на ней я строю свое счастье, для нее я живу. В настоящем я имею, кроме некоторых близких мне товарищей, которые знают меня и мои планы, все увеличивающееся число врагов, которые меня не понимают и не признают.

Таким образом вся моя жизнь перешла в надежды на будущее. Мечта о будущности сделалась моей заветною мыслью и существеннейшим двигателем вперед. В ней был весь и единственный мой интерес.

—————

VIII.