Адвокатура и ее роль в постреформенной системе судопроизводства

Но конечно находились и те, кого не устраивало новое положение дел. Их недовольство по большей части было обращено против адвокатуры, способствующей такому исходу процесса, который совершенно не соответствовал ожиданиям администрации. Так, например И.В. Гессен ссылается на Д.В. Стасова, который упоминает процесс Каракозова, стрелявшего в императора. Принц Ольденбургский, приехавший перед началом заседания по этому делу и встретившейся с несколькими присяжными поверенными из числа бывших правоведов, только спросил: «И охота вам защищать таких негодяев…»^[59]. В этих словах принца звучит непонимание задач адвокатуры, которое испытывало современное общество. И связано это было частично с недостаточной культурностью и новизной института. Вообще участие адвокатуры во многих политических и литературных процессах того времени и глубокое впечатление, которое производили в этих процессах речи защиты, не могло не возбудить недовольство власти. А это привело к тому, что адвокатура была постепенно окружена атмосферой правительственного неудовольствия и подозрения. Со временем это новое для России сословие превратилось в оплот для вех тех, кто стал неугоден по каким-либо причинам Министерству Юстиции, чаще всего это были неверные убеждения.

Как раз такие обстоятельства и вызывали недоверчивое отношение к адвокатуре, которое впоследствии имело хорошее влияние на развитие сословия. Ведь когда создается новое учреждение, новый институт, то есть только один правильный путь, придерживаясь которого, можно положить прочное основание для его дальнейшего развития. Надо относиться к нему с доверием и устранить на пути его деятельности малейшие препятствия. А на практике получилось совсем обратное. Данному институту вначале предоставили широкие права, но в то же время создали ему такие условия деятельности, которые приводили к ограничению этих же прав.

Такое отношение властей повлияло и на взаимодействие адвокатуры с магистратурой. Еще первый ревизионный отчет о деятельности новых судов говорил о том, что отношения между прокуратурой и адвокатурой вполне нормальные. Но вскоре начали слышаться некоторые диссонансы. Так, известным фактом является то, что первым подсудимым в петербургском Окружном Суде был помощник присяжного поверенного В.О. Люстих, которого обвиняли в оскорблении судебного следователя Бильбасова^[60]. А уже в 1868 г. между Советом и Окружным Судом началась переписка о праве гг. председательствующих делать присяжным поверенным публичные замечания за действия, которые не относятся к нарушению порядка проведения судебного заседания и должны рассматриваться Советом присяжных поверенных.

Таким образом, адвокатура не переставала доказывать при малейшей возможности, что обязанности, возложенные на нее, не соответствуют ее правам. А в это время судебные учреждения совершали новые попытки дальнейшего стеснения прав присяжных поверенных в пользу частных ходатаев. Такая тенденция стеснения адвокатской деятельности была вполне характерной для первого десятилетия проведения реформы. Следующий факт является ярким примером ограничения в правах присяжных поверенных. Известно, что 1873 г. в Москве решили в здании суда создать Библиотеку Московского Судебного Округа^[61]. По уставу этой библиотеки членами могут быть все лица судебного ведомства от председателя Судебной Палаты до писца. Единственные лица судебного ведомства, которым запрещалось посещать эту библиотеку, являлись присяжные поверенные Московского Округа.

 

3.3. Выдающиеся адвокаты середины XIX в.

Основываясь на всем выше перечисленном И.В. Гессен смело говорит, что Советы приступали к выполнению своей работы в обстановке крайне напряженной и неблагоприятной. Прослеживается явное безразличие к судьбам адвокатуры со стороны властей, которые слишком часто оставались недовольны результатами деятельности присяжных поверенных. Это могло привести к «замыканию себя людьми в узкую специальность, которая сторонится от живого и многоструйного течения жизни»^[62]. Но положение спасли те люди, которые занимаются многосторонним и бескорыстным трудом^[63]. Пусть таких было мало, но именно они и продвигали реформу вперед. Они отдавались развитию самосознания и служению общим интересам всецело. И личность таких людей должна рассматриваться через призму их необычной и плодотворной деятельности в совокупности с личными качествами. В этом мнении сходятся И.В. Гессен и А.Ф. Кони.

Так, оба автора уделяют большое внимание именно воспоминаниям современников об известных адвокатах. А.Ф. Кони также вспоминает и собственную практику, во время которой ему удалось лично познакомиться с талантливыми юристами, которых породила реформа. Иногда авторы прибегают к воспоминаниям самих присяжных поверенных о громких уголовных процессах, в которых они выступали. К моменту издания данных трудов многих из них уже не было в живых, только единицы оставались свидетелями и очевидцами минувших реформ. Таковыми являлись и сами авторы данных работ, которым довелось познакомиться со многими известными адвокатами XIX столетия и создать о них такие труды, которые сохранят память для потомков.

И.В. Гессен и А.Ф. Кони упоминают в своих трудах деятельность таких титанов Судебной реформы, как князь А.И. Урусов и Ф.Н. Плевако, часто ссылаясь на их судебную деятельность и их вклад в развитие адвокатского сословия в России. Это были самые яркие представители своего времени в Москве. Другими известными адвокатами являлись К.К. Арсеньев и В.Д. Спасович в Петербурге. На биографии К.К. Арсеньева и А.И. Урусова мне хочется остановиться подробней, основываясь на анализе их деятельности, который представили А.Ф. Кони и И.В Гессен.

Хочу начать я с описания деятельности прославленного петербургского адвоката К.К. Арсеньева, которого А.Ф. Кони также называет «прямолинейным либералом»^[64]. К.К. Арсеньев был человеком невероятно талантливым и способным. Он проявил себя во многих сферах общественной жизни, являясь публицистом, критиком, юристом и общественным деятелем. Именно К.К. Арсеньев был одним из тех юристов, которые стояли у истоков развития самой Судебной реформы и адвокатского сословия в целом. Перед ним стояла цель разработать «приемы адвокатской техники и правила адвокатской этики»^[65], т.к. в обществе пока не было особого доверия к новому институту. И эти правила и приемы К.К. Арсеньев соблюдал с великим достоинством в своей судебной практике по делам гражданским и уголовным. В его адвокатской деятельности доминировало стремление к изысканию и разъяснению в первую очередь истины в данных делах.

Именно под председательством К.К. Арсеньева Совет пытался создать из адвокатуры общественную силу, которая должна была стать опорой для магистратуры. Также при нем были поданы ходатайства об исполнении требований Судебных Уставов относительно организации сословия присяжных поверенных. Сам К.К. Арсеньев боролся против такого института, как учреждение частных поверенных. В связи с этим Константин Константинович выработал целый ряд постановлений, которые устанавливали этические требования, связанные напрямую с адвокатской деятельностью. При деятельном участии К.К. Арсеньева Совет определил свои судебные и административные функции. В это же время был разграничен объем своей подсудности и характер поведения лиц, принадлежащих к сословию присяжных поверенных. Все это помогало исключить возможность пребывания в адвокатском сословии тех людей, которые не соответствовали «нравственному строю»^[66]. По словам А.Ф. Кони, К.К. Арсеньев таким образом оказал лучшую услугу обществу того времени, которая состояла в защите принципов и спокойном провозглашении их в духе искренней любви к людям и к справедливости.

Начиная с 80-х годов, К.К. Арсеньев полностью отдает себя общественной деятельности, изучая и разрабатывая вопросы местного самоуправления. Как для юриста в истинном смысле слова, для него существовали дела совершенно одинаковые по важности, которые он выполнял добросовестно и точно. К.К. Арсеньев посвятил лучшие годы своей жизни служению Судебным Уставам. Он продолжал им служить и словом и делом и тогда, когда их целости угрожали новые проекты. Одним из последних важных событий в деятельности К.К. Арсеньева было участие в Комиссии, которая разрабатывала представление об устойчивости суда присяжных.

Таким образом, за свою плодотворную пятидесятилетнюю деятельность К.К. Арсеньев был удостоен степени доктора государственного права, а Московский университет выбрал его почетным членом, также было открыто два училища имени юбиляра. Во всем этом отражалось безусловное уважение к личности и трудам К.К. Арсеньева.

Другим выдающимся юристом и общественным деятелем реформаторской эпохи являлся князь А.И. Урусов, признанный прекрасным судебным оратором. Основным свойством речей А.И. Урусова была чрезвычайная логичность. Он проводил лично тщательный анализ данного дела с проверкой каждой улики и доказательства. У А.И. Урусова было особое отношение к благам судебной реформы, которое заключалось в том, что суд присяжных являлся учреждением, перед которым можно было проявить свой ораторский талант и безупречное образование. Это «священные врата»^[67], через которые в общественную жизнь постепенно входило народное правосознание.

Первое же заседание московского Окружного Суда по делу Мавры Волоховой принесло А.И. Урусову невиданный успех, всеобщее уважение и почет. Не смотря на сильное обвинение и искусно сопоставленные улики, А.И. Урусов восторжествовал на всех пунктах. За всю свою адвокатскую карьеру он не произносил речи более изящной и искренней. Им овладело вдохновение судебной борьбы, которое было развито убеждением в правоте дела. Когда он закончил свою речь, публика долго сидела тихо и молчаливо, как будто зачарованная. Сами присяжные недолго совещались, чтобы произнести оправдательный приговор. Когда подсудимую освободили, публика дала волю своему восторгу по отношению к А.И. Урусову^[68].

Современники подмечали, что в судебных речах князя А.И. Урусова блистали умные цитаты и хорошо продуманные исторические примеры, тонкие и остроумные сравнения. По национальным и религиозным вопросам он поднимался на высоту гуманности и общечеловеческих начал.

Таким образом, А.И. Урусов стал примером для подражания для целого поколения молодых юристов, которое выросло на великолепных судебных речах князя. А.И. Урусов оставил после себя яркую и живую память в истории русской адвокатуры. Он был для своих современников тем, кто показал, какие способности может заключать в себе природа русского человеком, когда для них открыт подходящий путь.

 

 

Заключение

Через 50 лет после начала реформы все созданные на основе уставов учреждения и институты продолжали успешно работать. Конечно же, многое в организации самого суда изменилось за прошедшие десятилетия. Также много перемен произошло и в порядке судопроизводства, в особенности уголовного. Изменили взгляды самих деятелей суда на их обязанности под влиянием жизни и властных веяний и других немаловажных факторов. За полвека действия новой судебной системы не мало враждебных выпадов пришлось выдержать судам, созданным уставами 1864 г. Однако же, несмотря на все это, Судебные Уставы Александра II не были заменены на какой-либо другой кодекс, а продолжали использоваться в судебной практике на территории всей Российской империи.

Так, с началом действия в 1864 г. Судебных Уставов, которые официально закрепили равенство сторон, установили принцип гласности и публичности на судебных заседаниях, вводится представительство и образуется институт присяжных поверенных, а также институт присяжных заседателей. Открывается приток выдающихся сил юридического мира того времени в адвокатскую среду. Это привело к формированию принципа состязательности в судопроизводстве.

Введение в действие Судебных Уставов привило к полному разрушению судопроизводства старого образца и утвердило судебную систему совершенно нового. Усовершенствованная система судопроизводства имела явные преимущества, которые сразу же оценили современники. Влияние взяточничества и канцелярии устранил принцип гласности суда, а принцип состязательности привел к развитию «более энергичной деятельности сторон в процессе»[69].

Однако со времени издания уставов сознание общественного назначения института представительства и присяжных заседателей было весьма слабо как в законодательстве, так еще более в практике судов и высшего правительства. Несколько десятилетий потребовалось обществу для того, чтобы смириться с появлением данных институтов. На протяжении этого времени делались многократные попытки устранить сословие адвокатов, лишить его политического влияния и поддержки. Так, председателям судов дали распоряжение удалять адвокатов, которые не нравятся администрации, то есть власти могли свободно добиться того, что присяжного поверенного могли выслать или лишить его практики.

При таких взаимоотношениях власть не заботилась об укреплении начал сословного самоуправления и чрезвычайно подозрительно относилась ко всякому проявлению сословной жизни. То есть положение адвокатуры и других новых институтов с самого момента их образования было тяжелым. Они не имела никакой опоры в обществе и была открыта нападкам. Как отмечал К.К. Арсеньев: «Несколько времени тому назад можно было думать, что этой организации угрожает серьезная опасность; носились слухи об уничтожении самоуправления, данного присяжным поверенным судебными уставами, о непосредственном подчинении их суду или даже административной власти…»^[70]. Правительство опиралось в своих действиях на общественное мнение, которое весьма определенно продолжало высказываться против адвокатской монополии. Все это значительно подрывало деятельность общественного служения, которой занимались присяжные поверенные. Но, не смотря на все это, адвокаты продолжали отстаивать свое место в новой судебной системе России.

Таким образом, Судебная реформа 1864 г. превратила судопроизводство в независимую сферу управления от бюрократического влияния, т.к. отныне судебные заседания проводились открыто, и закреплялось равенство сторон. В результате этой реформы в Российской империи появляется новое адвокатское сословие, осуществлявшее принцип состязательности. Но что касается принципа бессословности, то мы не можем сказать, что он осуществлялся в полной мере, т.к. для крестьян все еще существовал особый суд, и сохранялись телесные наказания.

По всеобщему признанию именно Судебная реформа 1864 г. являлась самой последовательной и радикальной из всех Великих реформ. Она превратила судопроизводство в независимую сферу управления от бюрократического влияния, т.к. отныне судебные заседания проводились открыто, и закреплялось равенство сторон. А введение в действие Судебных Уставов и появление института адвокатуры заложило основы гражданской ответственности и справедливости в обществе. Следовательно, началось перерождение самодержавного строя в более современную форму монархии.

 

 

Список использованной литературы