Катя опасливо оглядела мое лицо.

— Нет. Однозначно нет. Лен, ты соображаешь? Вася, конечно, отпадный художник и картинку сделает конфетку, но…

— Кать, уговори! Ты можешь! Мне же не во всю спину!

— Ну допустим. А с этим что делать? — она кивнула в сторону Гриши, угрюмо подпирающего косяк у входной двери, и притягивающего любопытные взгляды противоположного пола. Я оценивающе прищурилась.

— А этот нам не помеха, еще и бальзамом поработает.

— Это как? Вылижет что ли? Как себя вчера? Я видела. Вообще с ума сойти! Потрясно.

Я с ужасом представила последствия.

— Нет. Ты что? Рик тогда ему язык вырвет, а мне голову открутит! Заставишь поплевать.

— Фу! Реально больная. Теперь понятно в кого я пошла. А Рику понравится?

— Не думаю. Это неважно. Я хочу сделать. Звони скорее.

Катерина покачала головой и достала телефон, а я бегом побежала покупать книжку.

Вечером вышла от Васи, открывшего для сестренки салон в воскресенье, счастливая, довольная и даже почти не пострадавшая (спасибо возмущенному, но послушному Грише) с татуировкой угрюмого Чертика на спине с всклокоченной шевелюрой цвета моей кожи.

Без приключений добрались до квартиры, где нас с порога встретил хмурый Рик. Катя пискнула, попрощалась и предусмотрительно ретировалась, утянув за собой сопротивляющегося Гришу.

— Где вы были? — отчеканил Рик. Я подумала, что вернуться он должен был совсем недавно. Секунд десять назад. Дольше он бы просто ждать не стал.

— Гуляли.

Теперь поступок мой не казался таким уж верным. Но мне безумно хотелось оставить это изображение на себе. Знать, что Рик со мной, всегда.

— Где? Ночь уже.

Я пожала плечами, не зная, что ответить.

Он приблизился вплотную, провел носом над моей головой.

— Где ты была?

— В салоне, — когда не знаешь что сказать, лучше говорить правду.

— Зачем?

Я снова пожала плечами и уставилась в пол.

— Татуировку делала.

В повисшей тишине скрипнули зубы.

— Для чего?

— Просто так. Захотелось.

— Георг, — зашипел Рик. — Просил же…

— Причем тут Гриша? — возмутилась я.

Белый Бес удостоил меня злым взглядом.

— Он не должен был позволять.

Мозг накрыл праведный гнев. Чаша терпения временно переполнилась. Я твердо взглянула в серо-желтые глаза.

— Как, по-твоему, он бы это сделал? Рик, все в своей жизни я делаю по собственной воле. Подчиняюсь тебе тоже, и это не значит, что так буду со всеми, — с этими словами я ушла в ванную, пока не наговорила еще чего лишнего, о чем после могу пожалеть. За дверью, в коридоре что-то громыхнуло, хлопнуло. Я вздрогнула, разделась и залезла под душ с головой. Не хотелось ни о чем думать. Хотелось просто стоять и наслаждаться теплом.

Рик неслышно зашел ко мне. Сквозь закрытую штору просвечивала его фигура. Он стоял, не шевелясь, и пристально наблюдал за мной. Я чувствовала на коже его взгляд. По телу разлилась истома. Сердце гнало кровь по венам быстрее. Дыхание сбивалось. Стараясь отогнать наваждение, я закрыла глаза, запрокинула голову, позволяя струям стекать по волосам.

Занавеска тихо отодвинулась. На живот легла теплая рука. Рик прижал меня к себе. Я ощутила его одежду, которую он не потревожился снять. От влажной кожи она тут же промокла. Виска коснулось горячее дыхание.

— Знаю, — прошептал он.

Я расслабилась и откинула голову на твердое плечо. Провел пальцами по губам, подбородку, шее, груди, спустился к животу. Ощутила легкий поцелуй в затылок.

— Это я?

Чуть заметно кивнула. Он обнял меня, и мы еще долго стояли так, под теплым потоком воды.

18

Наконец, решила, что пора шевелиться. Осторожно повернулась и прижалась щекой к продольному трикотажному рисунку.

— Рик.

— Да?

— Ты нашел?

— Нет.

Я вздохнула. И снова одно слово, без объяснений, без каких-то дополнений. Ничего.

"Если ты"… Нет. Мозг вовремя остановил образовывающуюся фразу, не позволив ей дойти до языка. С моим Бесом чревато произносить слово "если".

— Рик, когда ты ее найдешь, что…

— То, что давно надо было сделать.

Ага. Хана Марьяне.