Сущность, объективная необходимость создания, основные черты и классификация СЭЗ

Под свободной зоной понимается часть территории стра­ны, на которой товары рассматриваются как объекты, на­ходящиеся за пределами национальной таможенной терри­тории и поэтому не подвергаются обычному таможенному контролю и налогообложению. Иными словами, СЭЗ — это часть территории страны с особым действующим режимом. Выражающее этот режим специальное законодательство, которое регулирует деятельность хозяйствующих субъек­тов в СЭЗ, охватывает следующий круг вопросов: таможен­ное регулирование; налогообложение; лицензирование; ви­зовое оформление; банковскую деятельность; имуществен­ные и залоговые отношения (в том числе — касающиеся прав собственности на землю); предоставление концессий; управление свободной зоной. Определённую специфику в СЭЗ могут иметь также акты трудового и социального законо­дательства [8].

В современных теоретических работах, посвященных проблемам свободных зон, их сущность трактуется более широко: они определяются как инструмент выборочного сокращения масштабов государственного вмешательства в экономические процессы. Эта формулировка понятия «сво­бодная зона» охватывает весь спектр явлений, связанных с действием преференциального режима хозяйствования. При таком подходе свободная зона — это «не только и не столько обособленная географическая территория, но скорее часть национального экономического пространства, где введена и применяется определённая система льгот и стимулов, не используемая в других его частях» [93].

Характерные черты СЭЗ:

а) применение различных видов льгот и стимулов, в том
числе:

— внешнеторговых (снижение или отмену экспортно-импортных пошлин, упрощённый порядок осуществ­ления внешнеторговых операций);

— фискальных, связанных с налоговым стимулирова­нием конкретных видов деятельности. Льготы могут затрагивать налоговую базу (прибыль или доход, сто­имость имущества и т.д.), отдельные её компоненты (амортизационные отчисления, издержки на заработ­ную плату, НИОКР и транспорт), уровень налоговых ставок, вопросы постоянного или временного осво­бождения от налогообложения;

— финансовых, включающих различные формы субси­
дий, предоставляемых как в прямом виде — за счёт
бюджетных средств и преференциальных государ­
ственных кредитов, так и косвенно — в виде уста­
новления низких цен на коммунальные услуги, сни­
жения арендной платы за пользование земельными
участками и т.п.

— административных, упрощающих процедуры регис­
трации предприятий, режима въезда-выезда иност­
ранных граждан.

В результате применения льгот норма прибыли в СЭЗ составляет 30-35 %, а иногда и больше: например, транс­национальные компании получают в азиатских СЭЗ в сред­нем 40 % прибыли в год. Существенно сокращаются (в 2-3 раза), сроки окупаемости капитальных вложений (счи­тается нормальным для СЭЗ, когда эти сроки не превыша­ют 3-3,5 года).

б) наличие локальной, относительно обособленной систе­
мы управления зоной, наделённой правом принимать само­
стоятельные решения в широком экономическом спектре;

в) всесторонняя поддержка со стороны центральной го­
сударственной власти.

Создание СЭЗ — действенное направление развития эко­номики отдельных территорий и регионов, ориентирован­ное, как правило, на решение конкретных приоритетных экономических задач, реализацию стратегических программ и проектов. При этом, как показывает практика, система льгот, устанавливаемых в СЭЗ, в достаточной степени ин­дивидуальна и тесно связана с реализуемыми на её терри­тории программами.

7.2 История организации и требования по размещению СЭЗ

Процесс создания свободных зон в нашей стране, начав­шийся ещё в конце 80-х годов, может быть разделен на несколько этапов.

На первом этапе (конец 80-х — 1990 г.) происходило зарождение самой идеи. По инициативе правительства СССР была разработана так называемая единая государственная концепция свободных зон. Свободные зоны рассматрива­лись как элемент государственной внешнеэкономической политики и способ стимулирования межгосударственных отношений СССР с зарубежными партнёрами. По форме они должны были быть зонами совместного предприниматель­ства, точнее, компактными территориями с высокой кон­центрацией предприятий с иностранным участием. Пред­полагалось, что такие зоны будут создаваться в регионах с развитым научно-техническим потенциалом с целью про­изводства наукоёмкой продукции на базе соединения совет­ских технологий и иностранного капитала. Хозяйственно-правовые льготы на территории зон предусматривались только в отношении предприятий с иностранным участием и в пределах, определяемых действовавшими в СССР нор­мами регулирования иностранных инвестиций.

К началу 90-х годов государственная концепция свобод­ных зон дополнилась множеством региональных инициа­тив. Эти инициативы получили своё развитие, как только в

ходе суверенизации союзных республик рассмотрение воп­роса о создании зон было официально перенесено на рес­публиканский уровень: в июле-сентябре 1990 г. ВС РСФСР принял предложения 11-ти региональных советов народ­ных депутатов об объявлении их территорий зонами сво­бодного предпринимательства. Зоны учреждались в горо­дах Ленинграде, Выборге, Находке, Калининградской, Са­халинской и Читинской областях, в Алтайском крае, Кеме­ровской и Новгородской областях, г. Зеленограде, Еврейс­кой автономной области. В 1990-91 гг. Совет Министров или Верховный Совет РСФСР утвердили по каждой зоне отдельное положение, закреплявшее её хозяйственно-пра­вовой статус. Набор предоставленных зонам льгот был прак­тически одинаковым, а сами зоны рассматривались уже не только как внешне-, но, скорее, как внутриэкономическии феномен, призванный создать противовесы централизован­ной системе хозяйствования.

Хотя принятые решения способствовали притоку в зоны иностранного капитала (росло число совместных предпри­ятий в Находке, Калининграде, на Сахалине), они не были до конца продуманы ни с точки зрения их реализуемости, ни по своим последствиям.

Во-первых, предполагаемые масштабы зон, когда они охватывали не только небольшие территории, но и обшир­ные области и целые края, были заведомо нереальными из-за требуемых колоссальных капиталовложений и про­блем соблюдения на больших территориях особых тамо­женных процедур.

Во-вторых, массовая раздача зональных преференций отдельным территориальным образованиям без чётких на то критериев спровоцировала волну самостийного возник­новения новых зональных структур, когда та или иная тер­ритория (город, область, морской порт, центр науки или просто российская глубинка) объявляла о принятии ею со­ответствующего статуса, лоббируя его утверждение в вер­хах. Руководство России оказалось под массированным дав-

лением: в 1991 г. около 150 регионов добивались образова­ния на своих территориях свободных зон. Такая активность местных властей отражала их стремление хоть как-то бо­роться с кризисными процессами, отгородиться с помощью статуса зоны от массы различных проблем, нахлынувших, как.им представлялось, из центра.

В конце 1991 — начале 1992 гг., когда российское ру­ководство приняло курс на широкое открытие экономики в целях её стабилизации, выборочная либерализация пред­принимательского климата на уровне отдельных зональ­ных территорий во многом лишалась своего смысла. При­нятые в этот период в Российской Федерации нормативно-правовые акты по регулированию внешнеэкономической деятельности не предусматривали должных изъятий при­менительно к зональным территориям. И хотя действовав­шие в зонах статусные положения формально никто не от­менял, налоговые службы истолковали их как утратившие силу, что фактически упраздняло значительную часть ра­нее предоставленных зонам льгот.

Тем не менее, к началу 1993 г. в правительстве возоблада­ла линия на ликвидацию «суперзон». Подготовленный проект Закона РФ «О свободных экономических зонах» предусмат­ривал формирование преимущественно микрозон двух разно­видностей — свободных таможенных зон и зон экспортного производства. В основу отбора зональных территорий был по­ложен принцип сочетания их выгодного географического по­ложения с минимизацией затрат на их инфраструктурное обу­стройство, что обосновывалось необходимостью более реалис­тичного подхода к масштабности зональных проектов.

На фактическое закрытие ранее созданных зон были на­правлены решения, принятые в июне 1993 г.: законодатель­ное урезание предоставленных зонам таможенных льгот.

Такое развитие событий, прежде всего, отражало стрем­ление правительства удержать те или иные территории, претендующие на статус свободной зоны, в пределах нацио­нального экономического пространства.

В результате, к осени 1994 г. наметились следующие контуры российской зональной политики:

— урезание (до 1-2 кв. км) возможных размеров сво­
бодных зон, исключающее создание относительно
крупных комплексных зон свободного предпринима­
тельства;

— формальное заимствование и перенос на российскую почву простейших образцов из мировой зональной практики без учёта её перспективных тенденций и увязки с национальной промышленной политикой;

— усложнённая система управления зонами, сопряжён­ная с многочисленными бюрократическими согласо­ваниями и невозможностью создания зон по инициа­тиве «снизу».

Ряд регионов, не дожидаясь соответствующих законо­дательных решений, начал интенсивную работу по реали­зации проектов точечных и локальных с таможенных зон (обустройство территории, создание Компании развития и т.п.). Они сумели мобилизовать необходимые стартовые средства (кто — частные, а кто — государственные), и это предопределило их ближайший успех. Первая по такому пути пошла СЭЗ «Находка»: опираясь на правительствен­ное постановление о принципиальной возможности созда­вать на своей территории таможенные зоны, а также — специально предоставленным на эти цели бюджетным кре­дитом Минфина (март 1995 г.), она образовала первую по­добную зону уже к лету 1995 г. В том же направлении, но уже без федеральной государственной поддержки, действо­вали правительство Московской области (проект СЭЗ «Шер-ризон»), мэрия Санкт-Петербурга (свободная таможенная зона «Гавань»), администрация Ульяновска (аналогичная зона в районе городского аэропорта).

Напротив, другие крупные территории активизирова­ли усилия по лоббированию эксклюзивных правительствен­ных решений, гарантирующих им либо воссоздание пре­жних, либо получение принципиально новых индивидуаль-

ных преференций. Правительство — вразрез с собствен­ным курсом на организацию исключительно локальных СЭЗ — поддалось этому давлению: был восстановлен ре­жим беспошлинной торговли в пределах Калининградской области, а в июле 1994 г. была создана зона экономическо­го благоприятствования в Ингушетии — «своеобразная модель офшорной зоны, весьма далёкая от общепринятых стандартов» [56]. Причём, когда в марте 1995 г. все инди­видуальные таможенные льготы в РФ были вновь офици­ально отменены, борьба территорий за особые привилегии не прекратилась. В частности, Калининградская область добилась принятия в ноябре 1995 г. Госдумой РФ отдель­ного Федерального закона «Об Особой экономической зоне в Калининградской области», возвращавшего ей режим та­моженной экстерриториальности. 22 января 1996 г. этот Закон был подписан Президентом.

Исходя из задач, поставленных при формировании той или иной зоны, предъявляются соответствующие требования и к её размещению. К наиболее общим из них относятся:

— благоприятное транспортно-географическое положе­
ние по отношению к внешнему и внутреннему рынкам
и наличие развитых транспортных- коммуникаций;

— развитый производственный потенциал, наличие про­
изводственной и социальной инфраструктуры;

— существенный по запасам и ценности природно-ре-
сурсный потенциал (в первую очередь — запасы уг­
леводородного сырья, цветных металлов, лесных ре­
сурсов и т.д.).

Поэтому территории, наиболее благоприятные для раз­мещения СЭЗ, имеют, как правило, приграничное положе­ние по отношению к зарубежным странам, а также распо­лагают морскими торговыми портами и магистральной транспортной сетью (железнодорожной, автодорожной, аэро­портами), сложившимися промышленными, научными и культурными центрами, районами концентрации наиболее ценных природных ресурсов.

В отдельных случаях создание СЭЗ оказывается целесо­образным и в районах нового хозяйственного освоения, не располагающих изначально развитой промышленностью, производственной и социальной инфраструктурой, но по­зволяющих решать важные долгосрочные общегосудар­ственные программы (укрепление топливно-энергетической и минерально-сырьевой базы страны и др.) [29].