Идеологические основы российского самодержавия

Эпоху становления Московского централизованного государства завершает царствование Ивана IV Грозного.

Чтобы адекватно оценить результаты его полувекового правления необходимо вспомнить наиболее значимые моменты предшествующего периода.

В XV ст. в течение относительно короткого отрезка времени произошли важные для России события, оказавшие огромное влияние на всю её дальнейшую историю.

ü В 1439 г. во Флоренции было подписано соглашение об объединении католической и православной церквей на условии признания православной церковью католической догматики и главенства папы римского при сохранении православных обрядов и греческого языка. Акт об унии подписал русский митрополит Исидор. Однако русское духовенство и великий князь Василий II Тёмный отказались принять Флорентийскую унию, Исидор был низложен. (Следует отметить, что фактического объединения так и не состоялось – в 1443 г. Иерусалимский собор Православной Церкви предал её проклятию.)

ü В 1448 г., в ответ на Флорентийскую унию, собор епископов в Москве провозгласил Русскую церковь автокефальной, т.е. самоуправляющейся, административно независимой от константинопольского патриарха.

ü В 1453 г. Византийская империя была завоевана турками и прекратила свое существование.

ü В 1480 г. Русское государство окончательно избавилось от татаро-монгольского ига.

ü В 1492 г. не состоялся ожидаемый всеми христианами «конец миру». Дело в том, что, по некоторым христианским летоисчислениям, в 1492 г. заканчивалось седьмое тысячелетие от сотворения мира. В соответствии со многими пророчествами, начало восьмого тысячелетия должно было ознаменоваться Вторым пришествием Христа и концом света. Поэтому даже пасхальные службы в Русской Церкви были расписаны только до 1492 г. Но пророчествам не суждено было сбыться и, следовательно, перед свободной Русью открывались пути к необычайному взлету.

Москва становилась духовной преемницей двух русских столиц – Киева и Владимира. Через прославление Богоматери она наследовала и более глубокие религиозно-мистические связи, т. к. под хранительством Богородицы находился Константинополь. А позднее Богоматерь стала почитаться как главная защитница Руси.

С конца XV ст. в России начинается напряженная духовная работа, направленная на осмысление нового места Русского государства и русского народа в мировой истории. Итогом раздумий русских книжников и мудрецов стали послания т. н. «Филофеева цикла», автором которых называли старца Елеазарова Псковского монастыря Филофея (ок. 1465 – 1542). В этих посланиях обосновывалось учение о России, как «Третьем Риме», позднее названное теорией «Москва – Третий Рим». «Третий Рим» – это последнее воплощение мистического странствующего христианского царства^[1].В религиозно-политическом смысле на Московскую Русь возлагалась величайшая историческая ответственность – она становилась единственным защитником православия от военно-политического и религиозного натиска с Запада и Востока. Старец Филофей не связывал идею «Третьего Рима» только с Москвой, как это произошло позднее. «Третий Рим» – это всё Русское царство и Русская Церковь, наследница единой апостольской Церкви первых восьми веков её существования.

«Идеал-образ» России, как «Третьего Рима» был довольно популярным в XVI – XVII ст., он обосновывал величие России как самостоятельного в политическом и религиозном отношении государства.

Московский государь начинает восприниматься на Руси в качестве монарха, способного повести русский народ ко всемирному величию и тем самым спасти остальной, духовно «изрушившийся» мир.

Поэтому уже Ивана III уговаривали вместо титула великого князя принять титул царя. С конца XV в. титул «царь» начинает появляться в некоторых русских внешнеполитических документах, в частности в делах со Швецией – с 1482 г. Иван III выстраивал престиж Московского государства в соответ­ствии с двумя политическими традици­ями – «монгольской» и «римской». Его брак с Софией Палеолог, «дочерью за­конного наследника Византийской им­перии» – как официально называли Софию (Зою) в Риме, – имел широкий международный резонанс. В глазах Римской курии Иван III становился единственным законным наследником византийских императоров. На другом полюсе международной жизни став­ленники Москвы на ханском троне Ка­занского и Астраханского ханств офи­циально признали Ивана III «братом» и даже «царем». Отношение «брат­ства» с ханами Чингизидами в дальнейшем было важ­но для «легитимности» притязаний московского государя на царский ти­тул.

Вопрос о царском титуле поднимался и в княжение сына Ивана – Василия III. Так на золотой печати, прикрепленной к мирному договору с Данией (1516 г.) Василий Иванович именуется как «царь и государь». Тот же титул можно встретить в послании Василия III римскому папе (1526 г.).

Но Иван III и Василий III не решились официально принять царский титул. Однако это не означало смены общественных настроений.

В первой четверти XVI в. появляется «Сказание о князьях Владимирских», в основе которого лежат две легенды. Первая – о происхождении Рюриковичей и, следовательно, московских великих князей от римского императора Августа. Вторая легенда доказывает, что царские регалии, – царский венец, бармы, золотая цепь, крест от древа распятия и сердоликовая шкатулка, принадлежавшая Августу, – достались московским великим князьям через Владимира Мономаха от его деда византийского императора Константина IX.

«Сказание о князьях Владимирских» не только обосновывает династические права московских великих князей на царский титул. Главное заключается в том, что московские государи объявляются наследниками мистического «Первого Рима», ибо их родословие возводится до римского императора Августа. А права на наследие «Второго Рима» утверждаются фактом передачи Владимиру Мономаху царского венца и других регалий византийским императором Константином. Следовательно, именно московские государи получают все права на то, чтобы их государство – Московская Русь – являлось единственной хранительницей истинной веры. Тем самым, перехватывалась инициатива у западноевропейских монархов и государств, тоже издавна претендующих на «римское» религиозно-мистическое наследие. Кроме того, удревление генеалогии московских государей на максимально возможный срок, позволяло рассматривать историю самой России как часть общемировой истории, в которой Россия занимает самое достойное место.

Основа «Сказания о князьях Владимирских» абсолютно легендарна. Но не стоит забывать, что с помощью этой легенды творили реальную историю. «Сказание о князьях Владимирских» сразу стало настоящим катализатором общественно-политической жизни России. Оно использовалось в дипломатических и династических спорах, служило вступительной статьей к «Государеву родословцу» и вступительной статьей к чину венчания Ивана IV на царство в 1547 г.

Таким образом, в начале XVI в. русское общество жило в ожидании восшествия на московский престол государя, который наконец-то возложит на себя Высшую обязанность в полной мере, и будет соответствовать Божественным предначертаниям. Им стал наследник Василия III Иван IV, за годы правления которого Россия окончательно встала на собственный путь развития.