Глава 2. Предпринимательская деятельность в средние века (XIV - XVII).

Предпринимательская деятельность в XVI - XVII веках зави­села от политических факторов развития постепенно возвы­сившегося Московского княжества. Рассмотрим, какие же осо­бенности развития Московии, перешедшие затем в основания развития Российского государства, оказали существенное влия­ние на предпринимательство, на судьбы его носителей: торгов­цев, купцов, ремесленников, а затем и промышленников.

Термина "Московская земля" в ранних источниках нет, и исторически такого понятия не существовало. Москва в до­монгольский период выполняла функции 'сторожевой крепости на окраине Владимирско-Суздальского княжества. В XII веке на будущей Московской земле оформляются границы Рязан­ского, Ростовско-Суздальского, Черниговского, Смоленского княжеств.1 Характерный для всех княжеств Северо-Восточной Руси военный фактор наиболее сильно проявлялся на этой тер­ритории. Следует отметить, что Москва тогда не являлась ни экономическим, ни политическим центром территории и была основана в числе других городов князем Юрием Владимиро­вичем (Долгоруким). Главным градообразующим фактором бы­ла не экономическая среда, а участие княжеской власти. Поли­тический аспект в развитии имел здесь с самого начала большое значение. Когда части народонаселения, разбросанные на огромных пространствах, живут особой жизнью, не связаны разделением занятий, когда нет больших городов, кипящих разнообразной деятельностью, когда сообщения затруднены, нет сознания общих интересов, то раздробленные таким обра­зом части приводятся в связь, стягиваются правительственной централизацией, которая тем сильнее, чем слабее внутренняя связь. Именно политическая централизация восполняет недос­таток внутренней экономической связи.

Для лесной земли вятичей сразу была характерна поли­тическая обособленность и экономическая отсталость, и все города на этой территории возникали по приказу князя как оборонные центры на окраинах соседних княжеств, стремив­шихся укрепить и расширить свои границы.

Московское княжество как часть Владимирского великого княжества обособилось и было создано как отдельный удел во Владимирской Руси в 1237 году. Отметим, что московские кня­зья ведут свою линию от Даниила, сына Александра Невского, а свое полуторавековое возвышение Москва начинает с Ивана I (Калиты). Черты превосходства нарастали медленно и незамет­но. Каждый московский князь стремился воспользоваться сво­им значением, своей силой, чтобы увеличить владения за счет других княжеств. Князья умели сочетать показную покорность с отчаянно смелыми, дерзкими, но тайными действиями, на­правленными на подрыв своих потенциальных противников -будь то Тверское и Рязанское княжества, Новгородская респуб­лика или Орда. Обычные для эпохи средневековья поли­тическая изворотливость, коварство, вероломство, предательст­во союзников, бесчестность в исполнении обязательств наряду с использованием как прикрытия своих действий угодливости, готовности пойти на унижение, мнимые изъявления покорности и верности сформировали в конце концов психологию коварства и лицемерия как основную черту тогдашних умелых дипломатов, какими и являлись московские князья.' Эти качества позволили добиться успехов, но имели отрицательные исторические послед­ствия во внутриполитическом плане и в плане формирования психологии ведущих политических деятелей.

Постепенно начинает проявляться и другая характерная черта Московского княжества, которая также определяла осо­бенности развития предпринимательства в средние века. У сильнейшего московского князя становится выгодно служить, и по праву свободного перехода дружинники отовсюду стремятся в Москву. Идут туда бояре с опустошенного набегами юга с многочисленными дворами, конфликтуя друг с другом за благо­склонность князя, а московский князь против сильных бояр всегда найдет опору в других. Бояре не объединяются против князя, так как не имеют ни политической, ни экономической силы. На свои вотчины они утратили права, или их владения очень бедны. Великий князь очень богат, у него много земель, а земля при младенческом состоянии Московского княжества земледельческой ориентации, при неразвитости промышленно­сти и торговли составляла единственное богатство и единствен­ное средство содержания, которым можно воспользоваться в своих целях.

Великий князь раздает поместья во временное пользование. Но дружинники не получили на Руси значения землевладель­цев, привыкли жить около князя, не становились самостоя­тельными, не противостояли сильной государственной власти. Бояре, окольничие, думные люди, князья живут постоянно в Москве и беспрестанно толпятся во дворце: в XV, XVI и XVII веках отношения остаются теми же, что и в X - XI веках. И если раньше бояре и дружинники могли переходить от князя к князю, то теперь идти кроме великого Московского государя было некуда.1

Победа Московского княжества, которому никто не мог ока­зать сопротивления, и возникла из удельной слабости. В этот период ни местная, ни удельная аристократия (дружинники, бояре) не смогли стать гарантом будущей политической, а так­же экономической свободы как основания для развития сво­бодной предпринимательской деятельности.

Экономическое развитие Московского княжества испытыва­ло на себе влияние социальных факторов. В домонгольский период для этой территории было характерно наличие ровных общинных поселений, без дифференциации положения и иму­щества общинников. С XII века происходит феодализация об­щинных земель, которая с монголо-татарским нашествием за­медляется. Селища уходят вглубь глухих районов, становятся меньше размерами. И только с XIV века в раскопках прослежи­ваются боярские родовые гнезда.2 Из-за более выгодного, при­крытого другими княжествами, географического положения Московия меньше остальных страдала от набегов татар; многие переселялись сюда из соседних княжеств. М. Н. Покровский писал, что объединение Руси около Москвы было на добрую половину татарским делом.3 Бурный экономический рост кня­жества относится к XIV веку, и вызван он колоссальным при­током людских ресурсов, сложением феодальных, условных в Московском княжестве, форм землевладения и освоением глу­хих лесных массивов. Оживленная Москва становится пунктом пересечения трех больших дорог, на рубеже между Юго-Западной, Днепровской и Северо-Восточной, Волжской Русью. Здесь проходят торговые пути из Западной России в Поволжье, из Новгорода через Москву по Дону в Черное море. Развитие торгового транзитного движения по реке Москве оживляло промышленность края, втягивало его в эту торговлю.

Изменения во внутренней экономике в XVI веке сводились к переходу сельского хозяйства Московского государства - ос­новы его экономики - на трехпольную систему земледелия, результатом чего явился избыток зерна и другой сельскохозяй­ственной продукции. В XV веке потребление продуктов вырос­ло по сравнению с XII веком в 4 - 5 раз.1 Хозяйственную дея­тельность вела община, которая была не закрепощена, но находилась на земле феодала, поэтому обеспечивала себя и пла­тила натурой барину или князю. Бояре (Минины, Бутурлины и др.) здесь не вели земледельческого хозяйства, вся их деятель­ность выражалась в эксплуатации природных ресурсов самыми примитивными способами: ловля рыбы, битье зверя. В услови­ях экстенсивного хозяйства знать не богатела, поэтому стреми­лась заслужить богатство на службе московского князя. Посте­пенно образовывался военно-служилый двор при великом князе. Незначительным было число частновладельческих горо­дов, так как отставали процессы полновесной феодализации (раздача земли в лен с правом наследования), сельская община еще долго сохраняла племенные обычаи. После образования Московского княжества часть городов превратилась в волост­ные (сельские) центры. Но тем не менее города, основанные князьями, развивались, зарождалась межобластная торговля, главным образом солью, хлебом и железом. Великий князь приглашал в Москву мастеров и ремесленников. Но иногда по политическим мотивам торговля могла быть нарушена, здесь играла свою роль, к примеру, и блокада Новгорода, и монопо­лия князя на торговлю отдельными заморскими товарами, и другие причины. Ремесленники часто попадали в личную зави­симость от князя.

В целом при внешне благоприятном развитии Московского княжества, приобретении им политического и экономического могущества существовали обстоятельства, не позволяющие раз­виваться предпринимательству. Как уже отмечалось, это прежде всего сильный военный и, как следствие, политический фактор развития. Много сил уходило в ратное дело, при хроническом оскудении ремесла и торговли. Политическая власть не венчала феодальный строй, а вносила его на данную территорию, придавая черты насильственности, искусственности и эконо­мической неэффективности. Слабым и неустойчивым был класс феодалов, предпочитавших независимость в своей вотчине поменять на выгодную службу при дворе. Сильны бы­ли позиции общины в Московии, которая оберегала свою цело­стность от деятельности предприимчивых людей. Не содейство­вали развитию предприимчивости и распространенные способы получения богатства - захват и продажа рабов, грабежи соседей, раздача земли во временное пользование за усердную военную службу. В княжеских усобицах часто побеждали не богатые, а задавленные нуждой, практически холопы, вместе с хищными грабителями из государева двора. Московское княжество при­обретало черты восточной деспотии, где хотя и развивалась торговля, но была холопская зависимость, где за растущее бла­госостояние и спокойствие (от татар и княжеских усобиц) за­плачено свободой, "градус" которой по мере развития государ­ства заметно понижался. Все эти черты распространялись на всю территорию Русского государства по мере его собирания и были характерны для его развития в течение всего периода средневековья. Но предпринимательство развивалось неодина­ково в XV, XVI и XVII веках, имело в каждый исторический период неповторимые черты, которые следует рассмотреть.

Эти особенности связаны преимущественно с эконо­мическим устройством общества в исследуемый момент исто­рии. При этом большую роль играют общая организация хозяй­ственной жизни, уровень и свобода развития торговли, ремесла, значение денег. Вопросы предпринимательской деятельности связаны с проблемой существования городов, торговых сел, ярмарок, внешней торговли. Но самое главное - это деятель­ность и облик предпринимателей - купцов, ремесленников, промышленников.

Первый условный период развития предпринимательства в Московском княжестве охватывает XIV - XV вв. Основной хо­зяйственной единицей в это время являются княжеские хозяй­ства, мелкие и крупные, а также хозяйства удельных феодалов и вотчинников. Они похожи друг на друга по характеру хозяйст­венного быта и экономической деятельности людей, поэтому можно описать их как единый тип. На Руси феодалы не ушли из городов в родовые замки, а имели резиденцию в городском центре княжества: Москве, Твери, Можайске или Галиче. Город фактически принадлежал князю, свобода его была ограничена не европейским Магдебургским правом или Хартией вольно­стей горожан, а волей князя. И вся предпринимательская деятельность (хотя она и была представлена в ремесле и торговле, иногда очень оживленной) была подчинена этой воле и зависе­ла от нее. Деревни и починки вокруг города тоже, как правило, принадлежали князю. В самом городе существовали целые сло­боды княжеских мастеров, огородников, садовников. На реках стояли княжеские мельницы, вокруг - леса, покосы князей. Окрестности города были заселены княжескими оброчниками и купленными людьми, княжескими промышленниками: бобров-никами, сокольниками, псарями, конюхами. В окружающих лесах располагались бортные угодья с княжескими бортника­ми.1 Как известно из сказанного выше, больше всего земель в XIV - XV веках было у московского князя (Иван Калита, к при­меру, имел 50 сел, а Василий Васильевич Темный - уже 125).

Первоначально княжеские села были населены холопами-рабами, "страдниками", которые возделывали княжеские зем­ли, но были и свободные крестьяне, платившие князю работой или деньгами. Вплоть до XVI века было довольно много кре­стьян, свободных от экономической кабалы. Особенностью русского хозяйства было то, что земли было много, а рабочих рук мало. Это было одним из главных препятствий насаждения крепостного права. Садясь на княжескую землю, крестьяне брали взаймы деньги и хлеб. Из этих займов и выросло впо­следствии крепостное право. Право брать оброк ("серебро") с пашни передавалось по наследству или с продажей. Умирая, князья освобождали своих страдников и даже наделяли их ско­том, а крестьянам прощали недоимки и долги. Иногда крестья­не получали участки земли и обрабатывали за это княжескую пашню. Всем хозяйством заведовал ключник из холопов, дейст­вовавший самостоятельно и даже заключавший сделки по куп­ле-продаже земли. Будучи зависимым от князя ("княжескими", так как они жили на его земле), люди имели в то время больше вариантов экономического поведения, чем позднее при крепо­стном праве и власти государя и государства. Но предпринима­тельство проявлялось в самой первичной форме, так как мешал общий строй натурального хозяйства, привычка чувствовать себя зависимым от_ князя и от "мира". А возможности купли-продажи и в целом более активной деятельности уже были.

В селах иногда собирали огромное количество хлеба и про­дуктов сельского хозяйства, но ничего не шло на продажу, не превращалось в предметы будущего благосостояния и крестьян, и князя. Хлеб ссыпался в житницы, овес шел на браги, на кисели, ржаная мука - на кислые щи.1 Высоким было мастерство княжеских садовников и огородников, осенью широк ассорти­мент фруктов и ягод. На высоких грядках с удобрениями вы­ращивали в большом количестве огурцы, дыни. Скотоводство велось на больших покосах и заливных лугах. В достаточном количестве запасались молочные продукты. В 1469 году, к при­меру, великий князь Иван III послал отличившимся в бою ус­тюжанам 300 пудов масла и 300 шуб бараньих.2

Экстенсивному ведению хозяйства способствовали очень бо­гатые лесные и речные угодья. Даже в XVII веке Россия, по от­зывам иностранцев, представляла собой громадный зверинец (в лесах было очень много белки, бобров, горностаев, куниц, собо­лей, лисиц, рысей и пр.). Повсеместно в источниках упоминается охота па лосей. Очень много было рыбы в реках. В Волге, на­пример, по запискам иностранцев, водились сомы, белуга, сев­рюга, стерлядь, осетр. "В Московии очень много больших озер и рек, а также небольших речек и ручейков. Все они обильны ры­бой, причем рыба там гораздо вкуснее, чем в других странах, по­добного богатства нет во всей Европе".3 Владельцы речных уго­дий брали оброк рыбой или деньгами. Рыбу из-за ее обилия ловили неводом. Полно было меда, которые не успевали даже выбирать. Многие бортные угодья были частными, а бортники -свободными людьми. Экстенсивное ведение хозяйства и огра­ниченность купли-продажи, узость рынка не развивали промыс­лы дальше простого использования их, без расширенного произ­водства и усовершенствования. Поэтому характер хозяйствования неотличим в XIV и XV веках. Правда, московские бортники об­разовали корпорацию - Васильцево сто, но, видимо, это не отра­зилось на развитии отрасли.

Все эти богатства, как отмечено, из-за нерациональности и неэффективности хозяйствования, неразвитости предпринима­тельства и обмена никак не влияли на уровень благосостояния и комфорта владельцев угодий, так как они могли пользоваться только тем, что произвели в их хозяйствах. В крупных поместь­ях уже использовался труд свободных людей, но общая органи­зация хозяйства и существующие традиции не приводили к качественным переменам. Небольшие усадьбы можно было бы вести по типу частновладельческих, но применение рабского труда (холопов) не стимулировало эффективного развития хо­зяйства, а требовало лишь надсмотрщиков.

Весь произведенный продукт шел на прокорм княжеского двора и в XIV, и в XV веках, и даже позже. Никакой продажи, кроме соли, не было. Поэтому в княжеском крупном дворе скапливались громадные запасы продуктов сельского производ­ства и промыслов: меха, шубы, тулупы, холсты, бочки рыбы, кади ржи и овса, пуды меда, сливочного масла, ведра слив и яблок. Все шло на двор князя, на дачи Церкви, монастырю, но сбыта не находило.

Децентрализация хозяйства, создание мелких поместий ожив­ляли обмен, но в политике к концу XV века шел обратный про­цесс - собирание земель под власть великого князя Московского.

Этот процесс имел и положительные, и отрицательные черты. Феодальная раздробленность, сопровождавшаяся мно­гочисленными войнами с захватом при этом торгующих купцов и установлением множества пошлин (мытов), тормозила разви­тие торговли. По мере же объединения земель купечество объе­динялось в гильдии и вместе с ремесленниками боролось с феодалами и феодальной раздробленностью Руси. Но собира­ние земель имело и отрицательные черты, трагическим образом сказываясь именно на предпринимательстве и предпринимате­лях. Прежде свободный земельный собственник превращался из хозяина усадьбы в сборщика налогов- посредника между крестьянином и государством. Он становился как бы холопом великого князя и был ответственным только перед ним, а не за организацию своего хозяйства. Усугубляла положение времен­ность владения землей. У одних владельцев ее отнимали, чтобы из рук великого князя раздать другим, более преданным. На Руси феодал был гораздо более зависим от сюзерена, чем в За­падной Европе, и меньше имел связь с землей. Процесс фор­мирования класса феодалов на Руси в XIV - XV веках шел от дифференциации к единообразию, хотя процесс предполагал движение наоборот. Местные феодалы за полтора столетия воз­вышения Москвы превращались в вассалов, а затем и поддан­ных великого князя. Этот процесс шел в значительной степени насильственным путем, и выражалось это в принудительных переселениях больших масс землевладельцев за сотни верст от места их жительства. При этом исключительно широко прохо­дила земельная конфискация с военными подавлениями и даже казнями. Центральная власть не отказывалась и от другого пу­ти - великие князья щедрыми посулами и действительными привилегиями привлекали на свою сторону бывших независи­мых князей и их вассалов. Правительство гарантировало им сохранение вотчин в рамках единого государства, хотя эти обещания под разными предлогами потом легко нарушали. При­вилегии привлекали на сторону объединительной политики широкие слои класса феодалов, что также способствовало цен­трализации.1

Единообразие основных элементов политической жизни сочеталось с простотой экономической организации. Диффе­ренциации, а, следовательно, развития общества не происходи­ло. Государственная власть не отстранялась от выполнения экономической функции, как обычно происходит в процессе приватизации, рассредоточения собственности, а сливалась с этим процессом, вмешиваясь во все его детали, забирая ини­циативу у людей. Отсутствие возможности выйти за эти рамки не развивало предприимчивости и стремления к личному успе­ху, а только воспроизводило простейший экономический про­цесс. Поэтому княжеские хозяйства, а потом и хозяйство вели­кого князя Московского, были неэффективны, непроиз­водительны, доход с угодий имели случайный (в зависимости от погоды, урожая), - такая система сохранялась много веков.

Наиболее массовой фигурой в предпринимательстве на Руси оставался крестьянин. В XIV - XV веках крестьяне были в основ­ном свободны от экономической кабалы, но они были зависимы от общины, с которой делили работу и несли общие повинности. На Западе европейская цивилизация возникала из распада об­щин. В России же община не распадалась с возникновением го­сударства, а стала его основанием. Общинную землю из-за бед­ности и слабости ее владельцев было легче превратить в государственную трудовую повинность. Для организации общест­венных работ, учета и контроля за ними требовался огромный бюрократический аппарат, который постоянно разрастался.

Обшина сохранялась, но общинные порядки были постав­лены на службу государству. Это приводило к двоякому резуль­тату. С одной стороны, крестьяне работали со старанием под внимательным наблюдением общины. Это вырабатывало трудо­любие, нелюбовь к паразитам и обманщикам. У русских кре­стьян складывались черты национального характера, выражаю­щиеся в самостоятельности и инициативе в рамках традиций и обычаев самоуправления общины. Община гарантировала ра­венство жизненных условий в массе народа. Труд как доброде­тель, чувство долга и обязанности перед окружающими - все это надолго осталось ориентиром поведения русского крестьянина. Земля для него всегда оставалась главным богатством, но принадлежала ему не как частная собственность, а как коллек­тивное владение. С другой стороны, такие отношения приводи­ли к стагнации общества. Интересы личности подавлялись об­щественными, то есть интересами общины, государства. Подавлялась всякая частная предпринимательская инициатива, немыслимая без свободного распоряжения собственностью. При консервативности общинного духа каждое действие предо­пределялось обычаем.1

Конечно, в соответствующих условиях российские крестьяне смогли бы стать активными и предприимчивыми, ибо стремле­ние к богатству и успеху естественно для большинства людей. Но свободное предпринимательство, если оно допускается, рас­тет быстро неудержимо, оно односторонне в своих действиях и безжалостно к беднякам, а этого община в России и большин­ство населения пережить никогда не могли. Церковь содейство­вала такому положению, держала трудящихся в общем невеже­стве, лишала предприимчивости и делала зависимыми от всех, кто стоит выше них. Идеи Реформации - признание прав личности и утверждение индивидуальности - не дошли в то время до России.

В целом ремесло и торговля развивались в русском государ­стве в XIV - XVI веках, но общественное устройство ставило их в довольно жесткие рамки. Развивались ремесло и торговля и в княжеских хозяйствах, и в городах. Княжеское хозяйство имело мелкие ремесла (гончары, сапожники, портные, ткачи). В XV веке на княжеском дворе появляются новые запросы: на оружие, драгоценности, заморские товары. Но это не оказывало влияния на хозяйство князей, оно оставалось позади своего вре­мени, сохраняло черты натурального хозяйства. При этом рядом уже завязывался обмен товаров на деньги. Повсеместно мода на иностранные товары и драгоценности появилась на Руси в конце XV - начале XVI веков, после женитьбы князя Московского Ива­на III на Византийской принцессе Софье Палеолог.

Иван III всюду скупал драгоценные камни и ковры. За ве­ликим князем тянулись удельные князья, причем, не умея за­работать, они брали деньги в долг. В их кладовых лежали без движения громадные запасы, а они занимали-рубли у более предприимчивых подданных. Великий князь Василий Васильевич брал, к примеру, крупные суммы взаймы у московских гос­тей и у суконников, князь Федор Борисович занимал у городских людей, у волочан и у ржевичей местных торговых сотен.1 Этот кризис переживали все землевладельцы, и чем меньше были их владения, тем труднее им приходилось. С выгодой для себя вы­шел из кризиса лишь великий Московский князь. Хозяйственная неприспособленность удельных князей отдавала их в руки более сильному князю, позволяла ему распоряжаться их уделами.

Более благоприятные условия для ремесла и торговли в XIV - XV веках складывались в городах, но в положении горо­дов Московского государства имелись отличия от стран За­падной Европы. Европейские города были местом обитания бюргерства - горожан, занимающихся предпринимательской деятельностью. Города существовали для них и жили по их за­конам, в то время как средневековые европейские феодалы ушли в родовые замки, их власть над городом была формальной. Древнерусские же города оставались под властью князей и бо­яр. Это сдерживало развитие специфических городских комму­нальных структур и отношений. Ремесленников часто объеди­няли не цеховые независимые организации, а принадлежность к княжескому хозяйству. Артели древоделов, строителей, ка­менщиков находились под властью князя или Церкви. С конца

XV века города постепенно выходят из под власти удельных князей, а сами князья переезжают в столицу поближе к вели­кому князю. С этого момента русские города начинают делить­ся на столицу и провинцию. И если Москва получает от этого только выгоду, то провинция без власти сеньора приходит в еще большее запустение, находясь в ведении временных корм­ленщиков - воевод. В бедной малонаселенной сельскохозяйст­венной стране города представляют собой большие села, не имеющие средств подняться и приобрести значимость. Соби­раемые налоги шли на другое. Много денег требуется для соби­рания земель, содержания княжеского двора, ничего не произ­водящей знати. Кроме того, деньги нужны для обороны и войн, ведомых великим князем, нужны средства для колонизации. Хотя опыт богатого Новгорода и внешней торговли показывает, что торговать выгоднее, чем воевать и что даже хорошие воен­ные трофеи и завоеванные земли дают гораздо меньше, чем перспективный доход от торговли. Тем не менее не контроли­руемое знатью, третьим сословием и горожанами государство отдавало предпочтение благородной доблести военного дела, а не хлопотливой деятельности купцов и торговцев или обуст­ройству городов. Провинциальные города были не только бед­ны, но и разбросаны на больших расстояниях друг от друга, при плохих дорогах. Самые богатые, наиболее торговые и удоб­но расположенные из них поражают малочисленностью и ма­лолюдством. Только в столице были значительно развиты тор­говля и промышленность, богатое купечество. О богатстве и значении московских купцов можно встретить известия и до времени правления Ивана III. Встречается даже сообщение о московских купцах, которые ушли из Москвы, выступив таким образом против великого князя. Но после образования центра­лизованного государства это стало невозможным.

Но даже и Москва до Ивана III выглядела оживленной и красивой только по сравнению с другими городами. Иностран­цы видели в столице сырой климат, много комаров и мошек, опасность из окружающего леса, от зверей и лишних людей. Вокруг белокаменного Кремля располагались деревянные, часто выгорающие дома. Жилища были довольно неприхотливы, со слюдяными окошками, на улицах грязь, в городе большие пус­тыри. В Москве XIV - XV веков было много церквей, почти домашних, но они имели очень малые размеры. На московском быте сказывались трудности жизни городского населения, не­основательность зависимой жизни.

С Ивана III и Василия III Москва стала поворачиваться к Западу, обустраиваться. Красивые здания, построенные запад­ными архитекторами, княжеский дворец и церкви укрепляли власть великого князя. В ведоме Приказа большого двора к XVI веку было 40 городов, восемь московских слобод с котель­никами, оловянишниками, кузнецами, плотниками, кирпични­ками и т. д. Если облик столицы изменялся, то не изменялось положение горожан. Их свобода производства, миграции была ограничена. Горожане платили самые тягостные и вызываю.щие раздражение налоги, сборы. Даже те из низших классов, кото­рые были номинально свободны, подвергались грабежу в ре­зультате произвольно установленных штрафов и сборов, а часто и в результате прямого насилия и открытого разбоя. Главный удар падал в основном на тех людей, которые были более тру­долюбивыми и бережливыми, на тех, в чьей среде постепенно развился бы дух свободного предпринимательства, стряхиваю­щий узы традиций и обычаев.

Но все же повсеместно в крупных и мелких городах возни­кали посады, состоявшие из ремесленников и торговцев. Тут жили кузнецы, гончары, плотники, оружейники, портные, ювелиры и другие мастера. Несмотря на то, что в посадах с утра до ночи кипела работа, дохода ремесленникам она не приносила, ибо все сборы от них шли в казну, оставляя производителям минимум средств для жизни. Главным богатством тем не менее по-прежнему оставались рабочие руки, которые необходимо было силой удерживать на месте, что создало предпосылки для крепостного права. От таких притеснений горожане вместо то­го, чтобы заняться предпринимательской деятельностью, расхо­дились по стране. Малонаселенная страна еще более истоща­лась от этого ухода. Многие горожане из производителей уходили в подьячие, чтобы получать от государства жалование, а не платить подати. Другие, чтобы не платить налоги, присое­динялись к какой-то семье, становились "захребетниками", теряя самостоятельность.

В таких условиях в конце XV века в объединяющемся госу­дарстве развивается торговля и ремесло, особенно в среде лично свободных людей, которые если не богатеют, то живут гораздо легче тягловых государственных горожан. Именно в такой среде возникла в XV веке уникальная для России по дли­тельности существования и экономической мощи династия Строгановых.

В обществе средневековой Руси XIV - XV веков, где произ­водственная деятельность находилась на стадии удовлетворения самых первичных потребностей большинство населения, пред­принимательство показательно лишь в сфере торговли, особен­но внешней. Внутренняя же торговля до конца XV века была преимущественно меновая, либо торговали теми товарами, ко­торые нельзя производить в хозяйстве: соль, железо. Напом­ним, что крестьяне вывозили на рынок свои продукты, чтобы заплатить налог. В городе ремесленники делали изделия на за­каз, иногда на рынок. Выручку ремесленник не пускал в обо­рот, а прятал в специально изготовленный сосуд сферической формы - кубышку. Известно, что такая торговля не обогащала людей и не развивала производство. Поэтому внешняя торговля была единственной сферой, где концентрировались большие капиталы и была возможна более активная предприниматель­ская деятельность. Именно благодаря внешней торговле проис­ходит оживление денежного обращения. После падения татаро-монгольского ига широкое распространение получают серебря­ные, а возможно, и медные деньги.1 Это приводит в конце XV века к падению цены на деньги и увеличению их количества в обращении. Не случайно впервые в духовной грамо­те Ивана III в числе доходных статей упоминаются в Москве торги, лавки и дворы гостиные. Торговлей и ростовщичеством -первоначальной предпринимательской деятельностью - занима­лись купцы-гости и богатые монастыри. Остался в истории торговец и ростовщик Вепрь, который в XV веке вел торговую деятельность материалами и имел достаточно денег, чтобы снабжать удельных князей и разоряющуюся служилую знать.

Итак, уже в XIV - XV веках Россия имела довольно обшир­ную внешнюю торговлю, основными направлениями которой были пути через Новгород с Западной Европой, через Орду и Крым с Востоком и Югом. Московские князья стремились от­крывать новые рынки (завязать, например, торговые отноше­ния с Персией). Эту политику осуществляли простые русские купцы, например, Афанасий Никитин.

Через Прибалтику русские купцы переправляли свои товары в другие районы Центральной и Северной Европы. Состав рус­ского экспорта к концу XV века был вполне традиционен - выво­зили пушнину и воск. Лишь к XV веку постепенно прекращался вывоз рабов в Западную Европу. Наоборот, в XV веке русские послы и купцы выкупали своих соотечественников, попавших в плен, и вывозили их на родину; свою роль, видимо, сыграло объ­единение в одно государство и укреплявшееся в морали русских людей чувство сострадания к единоверцам-христианам.

Импорт из стран Западной Европы был также традиционен и состоял в основном из вывоза тканей, соли, цветных и благо­родных металлов. Ввозились также фландрские, английские и немецкие сукна, итальянские шелковые ткани. Купцы, торго­вавшие в Западной Европе, объединялись в корпорации, совме­стно отстаивая свои права, и действовали успешно, так как ве­ликие князья и знать были заинтересованы в их деятельности. Такая заинтересованность приводила к тому, например, что самых богатых торговцев из других российских городов перево­зили в Москву и записывали в Московскую торговую сотню, иногда против их воли, чтоб усилить значение московской торговли и пользоваться выгодами от нее.

За ввозом цветных и благородных металлов наблюдал сам ве­ликий князь. Ввоз их наталкивался на активное противодействие противников Руси в Европе. С 1495 года был запрещен вывоз меди, свинца, чугуна и проволоки из всех ливонских городов, потенциальных соперников Москвы, в 1498 году к запрещенным товарам добавились пушки, кольчуги, латы, селитра. Только Да­ния, союзник Русского государства, снабжала ее стратегическими товарами. Ввозили купцы серебро, золото в виде слитков, монет. Из продуктов питания везли сельдь, вино, орехи, перец.

Волга была основным путем для русских купцов на Восток. Торговый путь начинался от Твери и заканчивался Астраханью, потом шел по Каспийскому морю и далее сухим путем в Пер­сию и Индию.

Посылали купцов за восточными товарами и князья, и ми­трополиты. Из Руси везли меха, а также кожу и изделия из нее. На Восток вывозили не только сырье, как в Европу, но и гото­вые изделия. Ввозили шелковые и особенно хлопчатобумажные ткани высокого качества. Предметом импорта были также ко­жи, сафьян, пряности, шафран, сладости, краски.

Торговые пути на Восток были довольно опасны и не всегда изведаны. Поэтому купцы отличались не только предпри­имчивостью, но и смелостью. Чаще всего они путешествовали большими караванами с каким-нибудь послом или вельможей. Тем не менее восточное направление требовало особых качеств от путешествующих купцов: достаточной образованности, гиб­кости мышления и поведения, любознательности и решитель­ности. Все эти качества мы находим у человека, оставшегося в истории благодаря своим запискам о путешествии в Индию. За четверть века до Васко да Гамы, знаменитого португальского путешественника, Индию посетил и подробно описал отваж­ный сын русского народа Афанасий Никитин, который первым проложил путь в Индию с севера.

В 1466 году в ответ на приезд посла Ширванского царства Хасанбека великий князь Иван III послал в Шемаху своего по­сла Василия Панина. Вместе с послом в далекий путь выехали некоторые московские и тверские купцы. Среди них и был Афанасий Никитин, имевший, видимо, от московских властей поручение составить точное экономическое и политическое описание стран, в которых ему придется побывать. Был он ку­пец небогатый, но пользующийся авторитетом и влиянием в своей среде, что дало ему возможность большую часть товара получать в кредит. За свою долгую купеческую жизнь Афанасий Никитин побывал во многих землях, изъездил русские торговые города, что не принесло ему большого богатства. Мыслями он постоянно возвращался на Восток, где уже побывал, но хотел узнать о нем еще больше.

Сохранилось несколько списков путешествия Афанасия Ни­китина.1 Записки можно условно разделить на три части. Первая - это путешествие от Твери до Шемахи, а потом до берегов Персидского залива с осени 1466 года до весны 1469 года. Вто­рая часть - путешествие до Индии, продолжавшееся почти три года, до начала 1472 года. Третья часть - обратное путешествие, длившееся около полугода. Умер Афанасий Никитин на обрат­ном пути в Смоленске, немного не доехав до родной Твери. Из Смоленска его записки были доставлены в Московский посоль­ский приказ. К запискам отнеслись с исключительным внима­нием, ввели в состав летописных сводов в качестве важнейших государственных документов.

Судя по запискам, истинный патриот и русский человек Афанасий Никитин постоянно думал о своей Родине и о ее благе. Он ищет постоянного товара "на Русскую землю" и огорчается, когда не находит такого товара. Он не изменяет на далекой чужбине нравам и обычаям родной земли, молится о ее процветании и благополучии.

Исключительность путешествия Афанасия Никитина со­стояла лишь в том, что он оставил после себя записки о путе­шествии. Такие купцы, судя по всему, в конце XV века появи­лись, что было вызвано раст